– Вы слышите меня, подмененная при рождении?
Определенно мог. Белка подползла к стене – по полу было безопаснее передвигаться. Собеседник еще и усмехался – вот ведь урод, ну! Стоп, она это вслух говорила?
– Конечно вслух, – еще один смешок. – Вы хотя бы живы. Это уже хорошо… Белка.
– Вы все время меня подслушивали?
– Я музыку попросил убрать, а тут как раз вам обед принесли. Приятного аппетита.
– Спасибо.
В темноте казалось, что собеседник сидит рядом. Приятный мужской голос, хорошая дикция, полуулыбка – это слышалось в интонации. И притягивало – Белке крайне хотелось поболтать со случайным соседом.
– Вы, кстати, от кого тут прячетесь?
– Я? – тут же донеслось в ответ, словно человек за стеной только этого и ждал.
– Вы… Как мне называть вас?
– Пожалуй, Змей.
– Змей? – фыркнула Белка. – Вы похожи на змея?
– Не то чтобы… Похож я, наверное, на енота, но так привычнее. А вы?
– Белка, просто Белка.
– Какие-то диалоги о животных выходят… Да, своеобразное чувство юмора у ваших родителей, – пробормотал в ответ Змей. – Хотя, если вспомнить, что вы не родная…
– Теперь я понимаю про Змея!
Белка улыбнулась: разговор был нелепейший, но прекращать отчего-то совсем не хотелось. Змею, как оказалось, тоже.
– Так почему вы решили, что я прячусь? – поинтересовался он.
– Ну, чтобы перекусить, мест в городе предостаточно – на каждом углу. А вот чтобы посидеть в одиночестве за закрытой дверью…
– А почему вы решили, что я в одиночестве?
– Вы не болтали бы с какой-то там Белкой через стену, будь у вас компания.
– И то верно. Вы там тоже не просто так сидите, да?
– Определенно. Болтаю со всякими енотами…
– Я – Змей.
– Может, Енот – это ваша лучшая сторона? И вообще, так нечестно, я первая задала вопрос.
За стеной повисло молчание. Белка корила себя за каждое сказанное слово. Что за детский сад! И как ей хватило наглости на весь этот разговор – с незнакомым человеком, через стену в Гаткином ресторане!
– От себя я прячусь. А вы разве от кого-то другого, просто Белка?
Она пропустила мимо ушей последнее обращение. Действительно, от кого она скрывается? От любопытных взглядов женщины в розовом кардигане или от недопринцессы с пафосным именем Изабелла?
– То-то же, – Змей принял ее молчание за ответ. – Мне пора.
– Уже? – сказала она и прикусила язык. Ну кто так вообще себя ведет?
– Меня ждут.
– Тот, для кого вы Енот, а не Змей?
В ответ прозвучало что-то среднее между смешком и стоном.
– Надеюсь, он такой же милый.
– Как я?
– Как Енот – вы меня вообще слушаете?!
– Дался вам этот енот!
– Сердцу не прикажешь, – деланно вздохнула Белка. Приглушенный голос незнакомого Змея как-то слишком быстро стал ей приятен, а темнота добавила этому разговору немного реальности – ведь она могла представить кого угодно, забыв, что между ними простая и, как оказалось, очень тонкая стена.
– Удачи вам, Белка.
– И вам, товарищ Змей.
Белка подтянула колени к подбородку и уткнулась в них головой. Театр абсурда, а не обед. Видимо, подготовка к свадьбе, работа и домашние проблемы все же отразились на ее психике, раз она так вальяжно себя ведет и болтает с незнакомцами. Синдром попутчика – или как там его? Так проще, так спокойнее, так правильнее, что ли? Белка спохватилась и затараторила достаточно громко:
– Может, продолжим наши диалоги о животных через неделю? Тут же, в обед, а?
Тишина за стеной буквально кричала Белке о том, что она – дура. Так неловко, стыдно… Хотя он тоже хорош – Змей! И слышно же по голосу, что явно не ее ровесник.
Белка вздохнула, аккуратно поднялась на ноги и, перебирая руками по стене, дошла до выключателя. Свет рассеял воспоминания о недавнем происшествии. На столе остывал грог, на полу измятым пятном лежало пальто, а на экране телефона мигало сообщение от Мишки. От стыда захотелось плакать, но леди не плачут в общественных местах.
Белка натянула ботинки, повесила пальто и положила телефон на стол. Мимолетный взгляд на стену, возле которой она сидела и вела беседы, отозвался чем-то щекотным внутри. Белка зажмурилась от своего баловства, и на внутренней стороне век, где недавно красовалось недовольное лицо мамы, ей ярким всполохом подмигнул енот.
Если хочешь – завяжи
Со мной диалог.
Но читай меня между строк.
4 эляС такими друзьями, мотылек-одноночка и «голая королева»
Мы все-таки не приедем. Можете завалиться к нам)
Эля опустила телефон на стойку экраном вниз – чтобы не было соблазна написать все, что она думала о друзьях в этот момент. Они договорились встретиться здесь – в одном из многочисленных баров тусовочной Зыбицкой – и повеселиться за всю неделю. Тяжелую, напряженную февральскую неделю.
Но все как всегда пошло не по плану. Женатики Гришины в который раз не пожелали выбираться из берлоги, ведь «потом домой поздно возвращаться», словно с кольцом на пальце биологические часы внезапно стали работать по-другому. Девчонок на полпути переманили в другое заведение – так себе подруги, конечно. Ну а Слава просто не приехал. Он написал что-то про работу, но Эля могла в деталях описать эту самую работу: всегда кто-нибудь милый, соблазнительный и ничего не значащий. Ей по большому счету было все равно: они со Славкой дружили давно, спали вместе примерно столько же, но никаких романтических чувств друг к другу не испытывали. Да и обещаний верности не давали: это было удобно им обоим, а хороший секс, который всегда можно разбавить отборным сарказмом и отсутствием вины и стыда, просто так на дороге не валяется. Но Эля злилась. На подруг, которые заполнили этот вечер кем-то другим, на друзей, которые все больше отгораживались своей общей фамилией от некогда общей тусовки. Но больше всего – на Славу, потому что качественная разрядка Эле была необходима как никогда. Кроме бесконечной рабочей суеты – сразу в голове всплывал мем про горящий велосипед, едущий через горящее поле, – в жизни Эли внезапно нарисовались творческие перспективы. Добавить к этому Тёмыча с его трагедией – выходило комбо, которое сводило с ума. И единственный, кто мог ее отвлечь сегодня, не пришел. Стоило подумать над поиском нового любовника и сменой круга общения. С такими друзьями…
– Если ты нормально выглядишь и без пары – обязательно кто-то начнет знакомиться. А то и сразу вешаться на тебя.
Эля прислушалась к разговору слева от нее. Двое парней – примерно ее возраста, может, чуть моложе (кто ж их сейчас разберет, этих бородатых школьников и сорокалетних юношей?) – активно жестикулировали, с жаром обсуждая пока непонятную Эле тему.
– Не надо вообще стараться ничего изображать. Хочешь секс на одну ночь – просто приди в нормальный бар, и все. А девушка обязательно найдется, притом – сама.
Эля отбросила челку, чтобы получше рассмотреть говоривших. Тот, что сидел ближе к ней, постоянно постукивал пальцами по стойке, словно отсчитывал секунды, проведенные в баре. Темные волосы, зачесанные назад (явно стряхивал снег на входе пятерней), недельная щетина (или долго отращиваемая борода, нарочито небрежная, словно ее не касалась рука барбера), длинный прямой нос и ресницы чуть ли не до самых щек. Это вечная вселенская несправедливость – мужчины с красивыми ресницами, которые им на фиг не сдались.
– Так ведь мы в бар не за сексом ходим. Чаще всего не за ним, – ответил его друг.
Музыка в баре сменилась на ретро девяностых, приятной дрожью узнавания пробежала по коже. Эля чуть наклонила голову, рассматривая второго парня. Ничего примечательного, разве что линия челюсти так явно и остро вырисовывалась, что непреодолимо захотелось провести по ней пальцем.
– И я бы не прочь с кем-то познакомиться, но для отношений. А им секс только нужен, без продолжения.
– Боже мой, – фыркнула Эля, слишком явственно маскируя смех под кашель. Парни разом посмотрели в ее сторону, и она отметила, что дальний все же очень симпатичный. Взгляд из-под прямых густых бровей, чуть приоткрытые губы из-за оборванной на полувздохе реплики. – Бедные мужики! В мое время так девушки ныли, что их пытаются снять. Как поменялись полюса, однако.
Пренебрежительный тон и явная насмешка отыграны на ура. Эля кожей ощущала, как этим двоим хочется послать ее куда подальше, но симпатичный коротко хмыкнул в ответ и наклонился, чтобы Эля его расслышала.
– В твое время? Ты настолько стара, что оно прошло, или просто снимать перестали?
Хороший пас. Немного хамоватый, но хороший. Эля мысленно накинула пару баллов симпатичному – как быстро ярлычок прижился! А заодно и его другу – по застывшим пальцам читалось, как сложно ему было сдерживать свой праведный гнев.
– Я выгляжу старой?
Это был не вопрос – ловушка. Эля прекрасно знала, как она выглядит, и слова «старая» в перечне эпитетов точно не было. Ответить «да» – откровенно соврать и оскорбить красивую девушку. Ответить «нет» – признать, что ты пропал. Симпатичный все же окинул ее пристальным взглядом и с видом знатока озвучил вердикт:
– Нет.
– Вот именно. – Эля перевела взгляд на официанта, едва заметно указывая на терминал.
– Значит, не снимают? – самодовольно вклинился темноволосый, разрушая всю предыдущую игру. Если у девушек есть страшная подружка (хотя это мерзкий стереотип, не имеющий ничего общего с реальностью), то у парней должен быть друг-дебил, который портит все разговоры, но на его фоне ты всегда выглядишь умнее и привлекательнее.
– Значит, что теперь снимаю я, – решительно отчеканила Эля, протягивая официанту карточку, даже не глядя на счет. – Дамы выбирают утехи. Смирись, милый.
Симпатичный не по-дружески усмехнулся, отводя взгляд от Эли. Она встала из-за стойки, откинула челку и подошла к парням вплотную. Музыка начинала утомлять, а ноги ныть от высоты каблука ботильонов – каждый день в таких не походишь, но платье, которое специально для нее сшила Белка, требовало красивой и дорогой обуви.