Прения были долгими, но в результате получить по сто тысяч согласились все. Инна, правда, поупрямилась немного, но мировое соглашение подписала, а потом выплатила родственникам деньги, на которые они рассчитывали.
— Дура я, конечно, — жаловалась она потом Вере. — Почему я обязана была отдавать деньги тем, кому можно было вообще ничего не давать? Если Илья убил кого-то до знакомства со мной, я-то тут при чем? Дом продала за пятьдесят миллионов рубликов, а ему цена — не меньше двухсот…
— За пятьдесят восемь миллионов рублей продала, а родственникам отдала сорок два. И потом, кто купил бы этот дом за двести, если в нем жил убийца?
— На мне все, кому не лень, верхом катаются, — вздохнула Инна. — Как теперь жить?
Жила она теперь, судя по всему, неплохо. Фирма, несмотря ни на что, процветала. То есть несмотря на то, что ею теперь руководила Инна Заморина. Хотя она лишь числилась генеральным директором, а всем заправлял бывший заместитель Цигалова — немолодой и весьма опытный адвокат по ведению дел в арбитражных судах. А Инна приобрела новую квартиру — огромную, с явно избыточной площадью. Но заниматься уборкой, стиркой и приготовлением ужинов Инне не приходилось — она завела себе прислугу. И машину купила роскошную. Разумеется, наняла и водителя — молодого и накачанного, другого она представить рядом с собой не могла. Плохо только, что ее новая квартира располагалась в доме почти по соседству с тем, в котором жили Вера и Владимир. В гости она забегала, правда, не очень часто, потому что теперь в ее жизни были клубы, салоны, деловые встречи и гламурные вечеринки. Но звонила часто. А нынче позвонила в девять утра, что для нее было невероятной ранью. Хотя, может, она и не ложилась вечером спать, как все нормальные люди.
Вера закрыла дверцу стенного шкафа и все же отозвалась на вызов.
— Если можно, побыстрее, — попросила она, — ко мне должен с минуты на минуту подойти клиент.
— Так я тоже не по пустякам, — поспешила сообщить Заморина. — Дело в том, что у меня есть молодой человек. Вот…
Она замолчала, а это пугало — разговор мог затянуться.
— Насколько молодой? — поинтересовалась Вера. — Совершеннолетний, надеюсь?
— Хи-хи, — оценила шутку Инка. — Разумеется — он всего на год меня младше. Но у меня с ним серьезные отношения… Планы всякие.
— Это понятно. И потому ты решила его проверить — его прошлое, настоящее, с кем он общался и с кем продолжает общаться… Замуж собралась?
— Ну, я не знаю, — вздохнула подруга, — это такое опасное дело…
Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул Володя. Не зашел, а просунул голову в проем, словно хотел проверить, на месте жена или нет.
— Хорошо, — произнесла в трубку Вера, — заходи к нам вечером. Все расскажешь. А мы придумаем, как тебе помочь.
Она сбросила вызов, и только после этого вошел муж.
— Освободилась? — негромко поинтересовался он.
Поцеловал Веру, словно они расстались не несколько минут назад, а очень и очень давно.
— У меня клиент, — шепнул Володя, — тот самый, о котором я говорил утром, — готова его взять? Там делов-то! Позвоним ребятам в Киев, попросим проверить эту черниговскую девушку и чем ей можно помочь. Сомневаюсь я, однако, что невозможно закрыть дело за куда меньшую сумму. Я бы сам его принял, но меня сейчас вызвали кое-куда…
— Куда? — поинтересовалась Вера.
— Потом расскажу, — сказал Володя и приоткрыл дверь. — Леонид Максимович, заходите.
В кабинет шагнул седовласый человек вполне спортивного телосложения — плотный, но без выпирающего живота. Выглядел он моложе своих пятидесяти двух, если, конечно, Владимир, сообщивший о его возрасте за завтраком, не перепутал. Хотя Володя никогда и ничего не путает.
Клиент прошел к креслу для посетителей, стоящему перед столом, дождался, когда на свое место сядет Вера, обернулся на закрывающуюся за Владимиром дверь и после этого произнес:
— Меня зовут Леонид Максимович. Я полковник в отставке. Мог бы служить и дальше, но у меня выслуга такая, что в сорок восемь лет решил — хватит. К тому же я одинок. А личную жизнь надо как-то устраивать. Последние годы служил в отдаленных гарнизонах, а там с личной жизнью туговато. Знакомиться на курортах не хотелось…
— Но вы были женаты?
— В разводе уже двенадцать лет. Жене, видите ли, не нравилось мотаться по гарнизонам. К тому же мне приходилось проходить службу и в горячих точках тоже. Она оставалась дома. Мне позвонить-то оттуда было весьма проблематично. Звоню, предположим, ночью глубокой, а ее дома нет. Ну, раз такое… Другой. Но ведь постоянно отвечает, что спала… А если вечером звонил, то она будто бы на работе задержалась. Потом мобильник у нее появился, так она его отключала…
— Правильно сделали, что развелись, — поторопилась успокоить посетителя Вера, понимая, что тема преступлений бывших жен неисчерпаема.
Леонид Максимович кивнул и продолжил:
— Почти пять лет назад вышел в отставку, получил квартиру здесь, потому что я из этого города призывался. Кое-что скопил к этому времени. Короче, с одним приятелем мы открыли небольшую военно-строительную компанию. Сами, конечно, дома не строим, но подряды берем на бетонные работы, фундаменты, стяжку — все делаем. Отделку квартир, если требуется…
— То есть лично вы не бедствуете, — подсказала Вера.
— Вроде того, — согласился отставной полковник. — Но работа работой, а личная жизнь тоже не должна протекать мимо. Пару раз пытался завести серьезные отношения, но как-то не складывалось. И вот с полгода назад познакомился с девушкой. Случайно познакомился, и так эта девушка в душу мою запала…
— При каких обстоятельствах познакомились?
— Выезжаю со двора, смотрю — девушка пытается такси поймать. Рукой машет, нервничает… Стройная такая, ну, я и остановился. Пока ехали, разговорились. Обменялись телефонами… Весь день она у меня из головы не выходила. В конце дня набрал номер и предложил посидеть где-нибудь… Типа того, чтобы продолжить знакомство. Она согласилась, вроде как в благодарность за то, что подвез ее утром. Я же денег с нее не взял за транспортные услуги. Провели вечер в хорошем ресторане, поговорили, потанцевали, потом я довез ее до дома, в котором она квартирку снимала. Вот так начали встречаться. А через какое-то время она перебралась ко мне.
— Как быстро у вас начались близкие отношения?
Леонид Максимович помялся и взглянул на Веру с некоторым осуждением.
— Она не такая, чтобы вот так сразу в чужую койку прыгать. С месяц мы встречались, потом я пригласил ее к себе. А потом уж окончательно предложил ко мне перебраться. Честно сказать, сомневался немного. Мне пятьдесят два почти, а ей и тридцати нет — стройная такая, на нее все мужики на улице оборачиваются. Очень воспитанная и тихая девушка. Не пьет, кстати. Если только чуть-чуть шампанского или сухого. Ей нравятся мускатные вина…
— Про свое прошлое рассказывала что-нибудь?
— Разумеется. Между нами никаких тайн не было. Рассказала про неудачный брак — очень недолгий. О том, что долго не могла найти работу по специальности… Она дизайнер одежды. Могла бы открыть собственное дело, но для этого нужны огромные средства. Откуда их взять? Могла бы найти спонсора, но сами понимаете, что должна была делать в таком случае — она ведь симпатичная очень.
Бывший полковник вздохнул и пояснил:
— Бюст у нее четвертый номер. Но она скромная очень, а про грудь — это я просто так вспомнил.
— Я согласна с вами, — кивнула Вера, — главное украшение женщины — это скромность.
— Ну да. Короче, пришлось ей закончить бухгалтерские курсы и устроиться на работу в маленькую фирму. Да и фирмой эту конторку вряд ли можно назвать. Просто купи-продай. Где-то чего-то брали за копейку и за две копейки продавали. Проработала там недолго и решила в Россию податься. Здесь устроилась в контору, которая занималась реализацией писчебумажной продукции. Год проработала там, пока не встретила меня. Потом уж уволилась, незадолго перед тем как домой уехать. Хотела родителям сказать, что выходит замуж.
— В аэропорту ее задержали, а потом уж вы поехали следом и все узнали.
— Так точно, — согласился Леонид Максимович, — бред, разумеется, несусветный. Просто ее бывший начальник из купи-продай взял кредит на развитие, хапнул денежки и заявил на Оксану, зная, что та уже в России. Плохо то, что он подделал бумаги, подписи Оксаны под платежками и чеками…
— Какова общая сумма претензии?
— Миллион пятьсот двадцать тысяч гривен плюс проценты по кредиту и штрафы за просрочку платежей. Хозяин-хапуга еще и моральный ущерб свой оценил. На сегодняшний день получается почти четыре миллиона гривен, может, уже и побольше.
— Двадцать четыре или двадцать пять миллионов рублей получается, — подытожила Вера. — Таких денег у вас, разумеется, нет.
— Откуда? — развел руки отставной полковник. — Есть какие-то сбережения. Городская квартира… То есть две квартиры. Одна мне после смерти матери досталась. Я ее сдаю сейчас. Есть загородный домик в Лисьем Носу.
— В Лисьем Носу земля дорогая, — прокомментировала Вера.
— Это бывшая дача родителей. Девять соток. Деревянный дом шесть на девять. Если вы намекаете на то, что двадцать четыре… или даже двадцать пять миллионов рублей я наскребу, то…
— Я не намекаю. Вы попросили о помощи, подписали договор с нами, а мы пообещали помочь, следовательно, сделаем все, что в наших силах.
— Надеюсь, — кивнул Леонид Максимович. — Ваш начальник пообещал уже. А потом, когда я вас увидел, понял, что все это реально. Про ваши заслуги видел по телевизору. Но одно дело — маньяков ловить, а другое — с пройдохами на Украине разобраться. Или в Украине?..
Очень скоро отставной полковник ушел. Вера сразу позвонила Владимиру. Но тот сказал, что задержится еще на пару часиков, а что касается пройдох на Украине, то он уже связался со знакомым из украинского министерства внутренних дел и тот пообещал разобраться и помочь, если это возможно. Или хотя бы дать всю интересующую информацию по поводу задержанной Оксаны Смешко.