Я снова положил трубку, вымыл посуду, после чего сел в машину и отправился в долгий путь на юг, чтобы увидеться с Леседриком Эрлом.
Портовый городок Сан-Педро расположен на юго-восточной оконечности полуострова Палос-Вердос, в шестидесяти милях к югу от Лос-Анджелеса. Попасть туда можно прямиком по автостраде Сан-Диего, вдоль которой сплошными рядами тянутся приземистые дома и особняки, через Инглвуд, Хоторн и Гардену до Торранса, а затем еще дальше на юг по автостраде Харбор до берега океана. Здесь находится морской порт Лос-Анджелеса, со сверкающими белыми круизными лайнерами, которые заходят и уходят, с великой «Куин Мэри», застывшей на вечной стоянке, и федеральным исправительным учреждением на острове Терминал-Айленд.
Терминал-Айленд лежит к западу от порта, а сама тюрьма расположена на наиболее удаленной от материка части острова. «Куин Мэри» стоит по соседству, а дальше тянутся причалы для круизных лайнеров, однако из тюрьмы их не видно. Из тюрьмы видна одна только бескрайняя водная гладь, очень похожая на железо. Что-то вроде решетки на окнах камеры.
Проехав по дамбе на остров, я проследовал по указателям до тюрьмы, а вскоре уже въехал в высокие ворота и остановился перед зданием администрации. Тюрьма, новая, современная и чистая, была окружена высоким забором с натянутой поверху колючей проволокой. В стороне торчала сторожевая вышка, тоже новая, современная и чистая. Никаких амбразур. Никаких пулеметов на турелях. Никаких тебе свирепых оскаленных псов и верзил-охранников, выстраивающих заключенных ровными рядами. Охранники были в синих куртках и галстуках, и все без оружия. Вместо этого у каждого был «уоки-токи». Современное правосудие.
Я прошел к стойке администратора, назвал себя и сказал, что у меня договоренность о свидании с Леседриком Эрлом. Охранник, подтянутый парень лет тридцати, отыскал мою фамилию в журнале и развернул его ко мне.
— Распишитесь вот здесь, пожалуйста. У вас есть при себе оружие?
— Нет.
Полистав пухлый скоросшиватель, он нашел фамилию Эрла, затем куда-то позвонил и попросил привести заключенного номер Е-2847. Обернувшись ко мне, охранник улыбнулся и сказал:
— Сейчас вас туда проведут. Подождите у проходной.
Через пару минут второй охранник провел меня в комнату для свиданий со стеклянными стенами. Посреди стоял аккуратный новый стол с четырьмя удобными стульями вокруг. За столом была вторая стеклянная дверь, а пол был застелен красивым серым ковром. В воздухе стоял аромат освежителей. Если бы не охранники, наблюдавшие за каждым движением находившихся в комнате, и не стальная сетка на стекле, можно было бы забыть о том, что ты в тюрьме. Образчик тюрьмы нового типа корпоративной Америки.
Через полминуты тот же охранник открыл вторую дверь, и в комнату вошел афроамериканец лет тридцати.
— Это вы, что ли, приехали насчет Росси? — прищурившись, спросил он.
— Когда закончите, позвоните, и я зайду за ним, — обратился ко мне охранник.
У него был скучающий взгляд, и говорил он так, словно Эрла здесь не было и он ничего не сказал.
— Понял. Спасибо.
Охранник вышел и запер за собой дверь.
Леседрик Эрл оказался где-то на дюйм ниже меня ростом; у него была блестящая темная кожа и наголо обритая голова. Одет он был в оранжевый тюремный комбинезон, на ногах — кеды.
— Точно, — подтвердил я. — Я работаю на адвоката по имени Джонатан Грин.
— Вы тоже адвокат?
— Нет. Я частный детектив.
— Я увидел объявление в газете и позвонил. Мне ответил какой-то парень, назвавшийся адвокатом, — пожал плечами Эрл.
— Это было объявление о любой информации, которая может помочь задержать Джеймса Икса, подозреваемого в убийстве Сьюзен Мартин. — (О чем мне, уже уходя, сообщил Трули.) — Вам что-нибудь известно?
Плюхнувшись в ближайшее кресло, Эрл положил ноги на стол и скрестил руки на груди. Показывая, какой он крутой.
— Мне на это плевать. Я слышал о Росси. Прочитал в газете, что она была среди тех копов, арестовавших Тедди Мартина. Поскольку она отымела меня, я прикинул, что, может быть, она отымела и его.
— Вознаграждение вас не интересует?
— Да пошло оно, ваше вознаграждение! — (Праведное негодование. Взгляд типа «вы можете в это поверить?») — Что, неужели брат не может просто захотеть исполнить свой гражданский долг?
— Я ознакомился с протоколом вашего задержания и ознакомился с жалобой, составленной на Росси вашим адвокатом. Какова судьба этой жалобы?
— Твою мать, а вы как думаете, какова ее судьба? Ею просто-напросто подтерлись. Мне сказали, что тут мое слово против слова Росси.
— Там присутствовала ваша мать.
Вся его напускная бравада мгновенно исчезла. Глаза потемнели, лицо стало замкнутым.
— Да, но она ничего не знает. Моя мать — выжившая из ума старуха, которая до смерти боится полиции.
— Хорошо, — сказал я. — Значит, в протоколе все неправда и Росси лжет.
— Совершенно верно, черт побери. Эта сучка меня подставила.
— Она утверждает, что вы попытались откупиться от нее за нарушение правил дорожного движения фальшивой сотенной банкнотой.
— Чушь собачья! Бумажка была настоящей.
— Вы действительно пытались откупиться от Росси сотней?
— Черт, на мне уже висело столько неуплаченных штрафов, что я испугался, а вдруг она меня возьмет под локоток. Вот чего я пытался избежать.
— И что произошло дальше?
— Я протягиваю ей бумажку, а она смеется. — Эрл всплеснул руками и подался вперед. — Говорит, что задешево не продается, а я отвечаю, что больше у меня ничего нет. Она говорит, похоже, мы собираемся отправиться в кутузку. Так, что ли? Я уже и так чуть было в штаны не наложил из-за всех этих штрафов, поэтому я и говорю ей, что у меня дома отложено несколько сотен. А она и отвечает, давай, дескать, посмотрим, и вот таким образом мы и оказались у меня дома.
— Росси направилась к вам домой, чтобы получить деньги?
— Во-во. Сущая правда.
— Ну хорошо.
— Итак, мы приходим ко мне домой, и у меня в комнате припрятаны деньги, немного, всего несколько сотен, но деньги настоящие. Я их заработал своим трудом.
— Хорошо.
— Мы проходим ко мне в комнату за деньгами, и вдруг Росси выхватывает револьвер и орет на меня, чтобы я лег на пол, а я уже и впрямь обделался со страху, так как подумал, что эта сумасшедшая сучка действительно собирается меня пристрелить; так вот, я ложусь на пол, а она защелкивает на мне браслеты и затем достает из внутреннего кармана куртки пакетик с деньгами, вот такое дерьмо.
— Деньги были фальшивыми?
— Я говорю: это еще что такое? — истово закивал Эрл. — Я говорю: чего ты творишь? Она говорит, заткнись, твою мать. И не успел я опомниться, как понаехали другие машины, и Росси говорит другим фараонам, что это фальшивое бабло мое, и вот я здесь. Как вам нравится все это дерьмо?
Я посмотрел на Леседрика Эрла, а он посмотрел на меня. Твердым взглядом.
— Ну и? — наконец сказал я.
— Ну и что?
— Я просто подумал.
— О чем?
— О вас и Вейлоне Мустафе.
Эрл махнул рукой.
— Это просто чудовищная непруха. — Он снова махнул рукой. — Мы с Вейлоном росли на одной улице. Знаем друг друга с детского сада, одно время тусовались вместе, ну, все дела. Я не виноват, что знаком с Вейлоном. Я знаю парней, которые убивали, но сам-то я не убийца.
— Деньги, которые Росси предъявила в качестве вещественного доказательства, идентичны бумажкам, которыми промышляет Вейлон.
Леседрик снова скрестил руки на груди и ухмыльнулся.
— Половина всех фальшивок в нашем районе от Вейлона. Вероятно, Росси стащила их оттуда, где хранятся улики, черт побери. А может быть, сама купила у Вейлона, черт бы ее побрал.
— Хорошо. — Я снова пристально посмотрел на него.
— Что вы так на меня смотрите? — заерзал на стуле Леседрик Эрл. — Если вы мне не верите, так прямо и скажите, назовите меня вруном. — И, вскочив с места, он принялся расхаживать вокруг стола.
— Я запишу все, что вы сказали, — заявил я. — Проверю это. Затем передам Джонатану Грину. Вы точно не хотите получить вознаграждение?
— Да пошло оно, ваше вознаграждение! Я хочу только выбраться отсюда.
Я молча кивнул.
— Богом клянусь, эта сучка меня подставила, — ткнул в меня пальцем Эрл. — Проверьте, и сами во всем убедитесь. Зуб даю, она и Тедди Мартина точно так же подставила.
— Меня беспокоит кое-что в ваших словах, Леседрик, — сказал я. — Не хотите помочь мне разобраться?
Он прищурился. Подозрительно.
— Что вам еще нужно?
— Если Росси хотела вас подставить, ей незачем было идти к вам домой. Она могла скрутить вас прямо на улице и заявить, что деньги нашла под передним сиденьем.
— Эта проклятая сучка спятила! Кто может знать, что в голове у этой проклятой сучки?! — Эрл вскинул руки вверх, затем решительно прошел к столу и хлопнул по кнопке вызова охраны. — Твою мать! Я так и знал, что вы, козлы вонючие, мне не поверите. Да пошел ты на хрен! И ее тоже на хрен! Похоже, брату придется здесь сгнить.
Вошедший охранник отвел Леседрика Эрла обратно в камеру.
Глава 5
Возвращаясь на север в Лос-Анджелес, я старался рассуждать непредвзято. Только из того, что человек похож на лжеца и ведет себя как лжец, еще не следует, что он действительно лжец. И даже если в его рассказе полно слабых мест, из этого тоже не следует, что он лжец. Случается, что и в правде бывают слабые места. Конечно, когда рассказ противоречит здравому смыслу, проглотить его становится чуточку труднее. Я мог понять позицию Анджелы Росси, но никак не Леседрика Эрла. В донесении Росси говорилось, что она проследовала за Эрлом к нему домой, поскольку при нем была только одна стодолларовая купюра и он мог заявить, будто понятия не имел, что она фальшивая. Она рассудила, что если, как он утверждал, у него дома есть еще деньги, то ему уже не удастся отрицать попытку обмана и тогда он неминуемо отправится за решетку. Леседрик Эрл заявил, что Росси пришла к нему домой, где достала припрятанную пачку фальшивых банкнот, после чего произвела задержание. Леседрик высказал предположение, что она хотела, чтобы рядом не было свидетелей, однако дома находилась миссис Луиза Эрл, и тем не менее Росси арестовала его. Версия Росси