Чуть позже узнал еще одну интересную подробность. Оказывается, призванный на службу солдат, обязан иметь при себе собственный матрац, одеяло, подушку, и комплект повседневной гражданской одежды. Армия ничего этого не предоставляет. Постель нужна для того чтобы было где-то спать, а гражданская одежда, для выхода в город в выходные и праздничные дни, а также в ней увольнялись в запас.
В соответствии с установленными нормами довольствия рядовой состав на весь срок службы получал один комплект зимнего обмундирования (мундир, шаровары, шинель и утепленную фуражку) и одну пару летнего обмундирования (ботинки, гетры, нижнее белье, ремень). Обмундирование и снаряжение изготовлялись из низкокачественных материалов местного производства и поэтому быстро приходили в негодность, не выдерживая принятых сроков носки. В связи с этим внешний вид солдат афганской армии всегда оставлял желать лучшего. И что самое интересное это служило основанием для дополнительных поборов, со стороны их командиров.
В общем, армия мне не грозила, но даже если и окажется, что меня призовут, то я по закону, имел право предоставить вместо себя заместителя. То есть любого мужчину моего возраста, который пойдет служить вместо меня. Чаще всего, в этом случае, благодарность шла именно от заместителя, нежели от того, кто искал себе замену. А пока, я начал неторопливую, но тщательную подготовку к дальнейшему путешествию. То, что я не останусь здесь на всю оставшуюся жизнь мне было уже давно понятно. Хотя, положа руку на сердце, я устроился свою жизнь здесь, гораздо лучше любого аборигена моего возраста. Я хорошо питался, можно сказать ни в чем себе не отказывал, имел приличную работу, с достаточно высоким заработком, собственный автомобиль, и даже заработал кунью — прозвище, гораздо раньше, чем любой мой ровесник, что дало мне гораздо большее уважение, а следовательно и заработок, чем любому из них. Сейчас, я на равных, мог обсуждать любые дела со взрослыми, уважаемыми людьми, в то время, как любой молодой человек будет просто молчать, потупив свой взгляд, а после со всех ног бросится исполнять то, что ему будет приказано старшим.
Совсем недавно неожиданно отметил для себя, что свободно общаюсь на практически любом местном языке. В принципе, ничего удивительного в этом нет, если даже дети, почти с самого рождения говорят и на языке семьи, который по местным обычаям стараются сохранить, и на одном или обеих официальных языках Афганистана, которыми выступают Дари и Пушту. Тот же английский имеет гораздо меньшее распространение, чем местные языки, хотя территория Афганистана, некогда и была Британской колонией. Вот и получается, что живя здесь и общаясь в быту и по работе со многими представителями местных национальностей, я достаточно свободно освоил разговорную речь. Если учесть, что тот же Дари сильно распространен в восточном и северном Иране, все это пойдет только в плюс мне при дальнейшем путешествии на запад.
Самой большой проблемой оказалось сохранение денег. Если, та же Зарина-апа, увидев у меня Коран, написанный латиницей, только посмеялась, то однажды зашедший местный имам — настоятель мечети, с брезгливостью бросил эту книгу в грязный угол, сказав, как можно быстрее избавиться от этой ереси. Вот и получается, что, казалось бы, надежный тайник, на который казалось никто не позарится из-за дешевизны издания, и латинского шрифта, здесь воспринимают за еретическое издание. И если имам сдержал свои эмоции находясь в чужом доме, то где гарантия того, что в путешествии, эту книгу у меня просто не бросят в костер?
И в тоже время, другого подобного тайника, трудно найти. Здесь в стране, конечно имеются представительства иностранных банков. Например, в Кабуле есть представительство банка «JPMorgan Chase», и, казалось бы, чего проще, добраться до столицы, и открыть счет. Проблема в том, что я просто не смогу объяснить, откуда у меня взялись эти деньги, и, следовательно, ни о каком открытии счета, не может идти и речи. Живущие здесь люди, готовы перегрызть друг другу глотки за лишний афгани. Поборы, взятки и подношения процветают на каждом шагу. Гораздо проще объявить меня грабителем и изъять мои накопления, чем открыть счет на мое имя. Поэтому не стоит даже соваться в подобные учреждения. Чувствую, что в конечной точке маршрута будет примерно так же, но все же надежда умирает последней. И Потому пока надеюсь на лучшее.
Глава 23
23
Счет в банке, я все же открыл. Правда закинул на него не все накопления, а всего лишь три тысячи долларов мелкими суммами в течении полугода. Учитывая, что рано или поздно мне придется покинуть эту страну, нужно иметь про запас, хоть какие-то официальные деньги. Разумеется, помимо афгани, и в твердой валюте. Правда и здесь пришлось при оформлении показывать местный фирман, то есть лицензию на грузоперевозки, и какую-то часть отчислять в виде налогов. Но зато теперь у меня есть официальный счет в банке, и даже если я вдруг потрачу какую-то сумму, всегда можно сказать, что вполне официально ее заработал. Ведь подобные суммы иногда отправляются и в банк.
В начале мая 1973 года, предпринял попытку добраться до перевала «шах-заде». Давно думал об этом, но все время, под каким-то предлогом, приходилось это откладывать. Сама поездка удалась на все сто. Оказалось, что это вполне востребованное направление, и я мало того, что отбил затраченное на поездку топливо, так еще и неплохо заработал на этом. Не то чтобы много, но вполне нормально для этих мест. Мне даже подумалось о том, почему бы не прикупить грузовичок побольше, и не организовать здесь, что-то вроде постоянного грузопассажирского маршрута. Хотя уже на обратном пути мне пришлось оправдываться перед водителем автобуса и говорить ему, что это поездка разовая, и повторять ее я не собираюсь. Что поделаешь, многие потоки транспортных сообщений, давно уже поделены между собой, и вклиниваться в них, значит наживать себе неприятности.
Борак, оказался все тем же. Поселок хоть и был довольно большим, но по сути жил только за счет небольшой шахты, в которой добывалась какая-то руда, я не особенно интересовался этим, и поэтому сразу же двинулся дальше, остановившись только на дозаправку.
Мне хотелось доехать до старой дороги, которая когда-то соединяла Афганистан с Туркестаном через найденный мною перевал. Разумеется, дорога была забыта из-за когда-то произошедшего землетрясения и образовавшегося ущелья, разрезавшего дорогу надвое. Большой надежды не было, но очень хотелось посмотреть, можно ли как-то добраться до перевала с этой стороны. Мне удалось проехать большую часть пути, не добравшись до самого ущелья, может быть пары километров. Дальше я пошел пешком. Но и здесь меня ждал полный облом. Во-первых, ущелье разрезавшее дорогу надвое оказалось шириной порядка тридцати метров. То есть теоретически, туда можно было перекинуть хотя бы подвесной мост. Но практически, это было никому не нужно. Из-за революции семнадцатого года, торговый путь в Туркестан, оказался не востребованным. И те товары, что когда-то везли по этому маршруту, теперь везут совсем в другом направлении. Во-вторых, никаких поселений или чего-то полезного на другой стороне ущелья не имелось, поэтому прокладывать дорогу не стали. Контрабанда? Упаси, Аллах, какая может быть контрабанда туда, где нечего взять, а советские пограничники, вначале стреляют, а уж после спрашивают фамилии тех, кто остался жив.
Еще худшим стало то, что за время моего отсутствия здесь, тоже многое изменилось. Устроившись возле края ущелья, я долгое время рассматривал место где находится перевал, через приобретенный недавно бинокль. Здесь тоже были заметны изменения. В горах вообще довольно часто потряхивает. Еще живя в Ташкенте, частенько вспоминались моменты легких землетрясений. Вроде все спокойно, но затем ни с чего, ни с того, вдруг начинают звенеть рюмки, установленные в серванте. То есть произошло очередное землетрясение силой в пару баллов. Об этом разумеется сообщают на следующий день по радио, но люди видели и не такое, поэтому просто не обращают внимания. Здесь в горах, все это ощущается гораздо мощнее. Например, той скалы, что возвышалась над перевалом, под которой я когда-то похоронил курбаши Зияд-бека, я так и не обнаружил. Хорошо если она упала куда-то в сторону, но мне почему-то показалось, что она рухнула как раз на площадку перед домом и похоже похоронила под собой весь перевал. Из-за чего смысл, как-то пробиваться туда уже иссяк. Хотя, кто знает, может я себя просто успокаиваю из-за того, что не могу туда попасть?
Я разумеется попытался сделать еще одну попытку. Доехав до Борака, оставил грузовичок во дворе одного знакомого, а сам, под предлогом охоты, пошел вверх по реке. Той самой вдоль которой когда-то три года назад спустился с перевала. Увы и здесь дорога сильно изменилась. Самое многое, что мне удалось сделать, так это дойти до верхнего озера, откуда речка брала свое начало, затратив на это больше суток, а вот дальше путь был перекрыт наглухо. Может имея альпинистское снаряжение и можно было подняться выше. Но ничего подобного, да и опыта по восхождениям у меня не имелось. Потому пришлось оставить бесплодную попытку, и вернуться назад. Правда, по дороге мне попалась козочка, которую я и подстрелил. Толку от нее было немного, все же сейчас не середина лета, а всего лишь третий месяц весны, и коза еще не успела оправиться от зимней голодухи. Впрочем, мужчина, у которого я оставлял свой пикап, был раз и этому. Естественно, что все добытое мясо досталось именно ему. Я конечно тоже слегка перекусил в его доме, но под предлогом спешки, скоро распрощался и отправился домой в Бахарак. Делать здесь было больше нечего. Добраться до старого перевала без чьей-то помощи, у меня уже не получится, а привлекать к этому посторонних, совершенно не хотелось. Впрочем, даже того, что у меня имелось было в общем достаточно для старта безбедной жизни в любой стране мира. И, следовательно, не стоило даже заморачиваться со всем остальным.
Со своим Кораном, я разобрался достаточно оригинально. Просто купил в ближайшем магазине схожий по формату фотоальбом, и вырезав из-под обложки Корана текст, вшил туда тот самый альбом, поместив в него все фотографии. Получилось довольно неплохо, а по местным меркам, так и вообще шикарно. Во всяком случае, я таким образом сохранил свой тайник с основной суммой и фотографии, которые в альбоме, окажутся точно гораздо целее, чем если будут лежать просто стопкой в чемодане. С остальными сбережениями было гораздо хуже, но в итоге, я решил просто спрятать их в чемоданах. В какой-то момент, я подумал о том, что мне нет смысла пробиваться через Иран, Турцию и окраины Европы, чтобы достичь конечной цели моего путешествия. Гораздо проще сесть на самолет, который отвезет меня куда угодно.