— Вы планируете заняться контрабандой? — На этот раз голос вампира звучал заинтересовано.
— Я еще сам толком не знаю, чем собираюсь заняться, просто не хотелось бы, чтобы однажды, мне пришлось тайно ввезти в город мешок сушеной рыбы и внезапно выяснить, что это монополия гильдии, после чего ее члены стали бы меня убивать. — Старик Джером расхохотался, а вампир недовольно поджал губы.
— Тысяча талеров вступительный взнос, тысяча в год членские, пять процентов от стоимости ввезённого товара в казну гильдии. Взамен, гильдия представляет, убежище на нашей территории от преследования, зеленый коридор на таможне при ввозе товаров и пятидесятипроцентную скидку на взятки таможеннику при вывозе. Люди проявившие открытую вражду к Вам на территории города становятся неугодны гильдии.
— Идет! — Согласно кивнул я. — Заплачу, пожалуй, и вступительные взносы и членские прямо сейчас. Вычтете сумму из стоимости этих предметов. И я принялся выкладывать на стол контрабандиста, то, что было у меня в сумке. С каждым предметом, что оказывался на столе вампира он охал и хватался за сердце, а вот старик Джером, наоборот, был безмятежен и только улыбался каким-то своим мыслям.
В итоге, расторговался я на двести тысяч, полноценных два биткоина, если переводить в реальные деньги, правда пол сотни тут же слил на сумку, аналог тому розовому уродству, что отдал контрабандисту, ну да, она была менее вместительной, бонус на снижение веса был пониже, зато она была строгого черного цвета, и ее не могла опознать некая хоббитша, с паршивым характером.
— Я надеюсь. — Нервно сглотнул вампир, отсчитывая мне последние монеты. — Мы и в дальнейшем сможем продуктивно работать?
— Конечно! Ведь я член гильдии, а Вы ее глава! Мы части одного целого! — Старик Джером хмыкнул, и мы покинули кабинет Крейвена.
— Уважаемый Джером. — Поинтересовался я, когда мы вышли из здания и направились в соседнее. — А почему он сидит на самом верхнем этаже в кабинете с самыми большими окнами. Он же вампир, его солнечный свет убивает. Сорвет кто-нибудь портьеру и все.
— Потому что это бравада! — Рассмеялся старик. — Показывает, мол вот я какой. Я его еще щеглом помню, когда он на площади монетки стрелял у прохожих, я их всех помню, и предшественников их. Мне ведь знаешь сколько лет? Ух!
— И ее помните? — Хитро спросил я.
— Помню ли я ее. — Даже не стал уточнять про кого идет речь, Джером. — Как можно забыть первую любовь. Я ведь тогда за ней сумку таскал, из кабака в кабак от выступления к выступлению.
Ага, помню я ту сумку, здоровый такой кожаный мешок, вот только лежали в нем не сценические костюмы, В том мешке лежали головы местных бандитов, которые Эллея резала в заведениях, где танцевала, кто мог заподозрить танцовщицу экзотических танцев, в том, что она опаснейшая убийца в городе. За ночь набивала мешок, утром сдавала головы страже и получала награду. Продлилось это неделю, потом все бандиты, кто остался жив слиняли из города, а Елена Сергеевна вынуждена была придумывать новые бизнес-схемы, а вот мальчишка за ней так и таскался.
— Она попросила меня встретить? — Напрямую спросил я, и старик кивнул. — Тогда зачем за услуги денег запросили.
— Я что, лох, чтобы бесплатно работать? — Оскалил Джером ровные белые зубы. — Пошли, давай, еще десяток гильдий обойти нужно.
За очень короткое время я стал членом гильдий торговцев, темных дел, мастеров, портовых грузчиков, алхимиков, рыболовов, картографов, почетных друзей стражи, и напоследок пиратом, причем чем в Биелве занимались эти гильдии было совершенно не ясно, например самый богатый дом был у гильдии грузчиков, уж явно они не переноской тяжести на такой заработали. Более-менее понятно было только с пиратами, да и то, от них были бонусы на разведение попугаев и рытье песчаных пляжей. Не совсем ясно, как это связано с пиратством, напоследок мне вручили купон на десятипроцентную скидку на строительство шлюпа и подарочную деревянную ногу. С этим купоном в руках я и покинул последнюю из городских гильдий.
— Ты правильно сделал, что не пожалел денег на вступление. — Похвалил меня старик. — У нас тут без поддержки никак, а они теперь тебе ее оказывать обязаны, даже если ты им будешь не симпатичен. Ну что тебе еще тут нужно было. Экскурсию по городу не предлагаю. Достопримечательности у нас пустые, самая интересная, люк на портовой улице, да я про него тебе уже рассказал. С людьми самыми уважаемыми тебя познакомил, пойдем паре лавочников представлю. Да в гостиницу провожу, ты где поселиться решил.
— В «Красавице и дураке». — Сообщил я. Скрывать чего-либо от этого непися я смысла не видел, он все равно узнает и где я остановился, и что кушал на завтрак, и какого было цвета белье у проститутки, с которой ночь провел. Я уже начал понемногу понимать этот город, он словно единый организм, все всё обо всех знают и считают, что это нормально. Вот только если ты не впишешься в этот город не примешь его правила игры, он тебя отторгнет, отрыгнет.
— У крошки Ру? — Старик мечтательно закатил глаза. — Боже, какая женщина, если бы в мое время были такие женщины, эта грудь, эта талий, а какая у нее ж… Ты не вздумай с ней романы крутить. — Прервал свои фантазии дед и погрозил мне пальцем. — У нее муж, очень суровый мужчина. Но вот, что любопытно. Старшие то ее, дочка и сын, у них, как у отца, волосы пепельные, словно седые, а младшая, рыжая, как огонь. Вот же любопытно как бывает. Ну да ладно. Пошли по лавкам.
Поход по торговцам продолжался часа четыре, причем я практически ничего не покупал, Джером просто заводил меня в очередную лавку представлял продавцу, как «очень достойного юношу» а дальше начинался разговор ни о чем, который мог длиться бесконечно.
В итоге я совершенно вымотанный завалился в таверну и загнанным взглядом уставился на очень красивую женщину со смеющимися голубыми глазами, она и вправду была невероятно притягательна высокая, крупная грудь, осиная талия идеальные бедра, на руках она держала девочку лет двух, с огненно-рыжими волосами. Ребенку на руках не нравилось, она вырывалась, стремясь ускользнуть от матери по одной ей известным делам. Одета женщина была в простое длинное платье с тугим корсажем и глубоким декольте.
— Господин Перейра. — Радостно улыбнулась мне женщина. — А где Джером? Он решил не заходить, до сих пор дуется на меня за ту кружку, что я разбила о его голову? Да вы не смущайтесь! Он, это он. Вы, это Вы! К тому же я совершенно на него не сержусь, если бы я встретила женщину похожую на меня, то тоже начала распускать руки. Да Вы проходите. Старый пердун Вас, наверное, по лавкам таскал? Не отвечайте, я сама все уже знаю, вы не слышите, но город гудит! Старик впервые за последние пару лет вышел в город трезвым, да еще и нарядился, словно на парад. В честь чего такое почтение? Впрочем, не отвечайте, то дела Джерома, а в Биелве все знают, что лезть в дела «писаря» себе дороже.
— Почему «писаря»? — Наконец сумел я вставить слово в ее монолог.
— Потому что оно чудесно работает кинжалом. — Пожала плечами красавица. — Просто пишет по телу! Уникальный дуэлянт! Раньше в Биелве такая забава была в моде. Схватки на кинжалах. В одной руке клинок, в другой полная кружка пива, кто прольет хоть каплю, тот «портовая шлюха», за каждый порез противнику, победитель выпивал глоток пива. Бои шли до тех пор, пока пиво не кончится, либо один из соперников не умрет. Очень многие любили эту забаву. А потом Джером их всех убил.
— А? — Только и сумел ошарашено выдать я.
— Ваша подруга уже сняла номер. Оплатила на неделю вперед. У нас акция. Кто останавливается на неделю, тому ванна бесплатно. А Вам бы не помешала ванна!
Я даже блаженно закатил глаза. Ванна, это было именно то, что мне сейчас нужно, прохладная вода, пена, и мочалка, и тереть себя до такой степени, чтобы кожа скрипела.
— Номер! На втором этаже, от лестницы первый налево, мойка следующая дверь, я распоряжусь о том, чтобы к Вам направили мойщицу, не гоже мужчине после похода тереть себя мочалкой самому.
Я кивнул и отправился наверх, где скинул вещи в сундук, а затем двинулся мыться.
Вода была горячая, я даже поморщился сначала. Мне то наоборот хотелось прохлады, но только погрузившись в ванную с высокой мыльной пеной я поплыл. Глаза мои сами по себе закрылись от блаженства, и дыхание стало мерным и глубоким, я почти погрузился в сон, и уснул бы, если бы нежные руки не легли мне на грудь.
Открыв глаза, я обнаружил над собой довольное лицо хозяйки таверны.
— Мойщицы все заняты. — Пояснила она — Но я очень забочусь о репутации заведения, поэтому вот, приходится иногда работать самой.
Она переместилась вбок и уселась на край ванны не переставая улыбаться. Наряд хозяйка сменила, теперь на ней была надета простая свободная рубаха чуть ниже колена с невероятным декольте, содержимое которого мне позволили оценить, когда Ру склонилась чтобы намочить мочалку.
— Откуда Вы? Господин Перейра? Что привело в наши края? — Руки ее скользили по моему телу, причем только в одной из них была мочалка, второй она просто поглаживала меня по груди.
— С севера. Там есть одно место. Деревня… — Рука ее скользнула под воду и пальцы пробежались по моему животу. — Я оттуда, а в Биелве у меня дела… Тут… — Пальцы спускались все ниже. — Тут интересно. Тут свобода!
— Свобода. — Согласилась Ру. — А почему именно наша таверна? Наша гостиница. — Мочалка начала тереть меня усерднее отчего груди женщины принялись подпрыгивать, стремясь покинуть рубашку.
— Друзья порекомендовали. — Опять же не стал врать я. — Найт, Гайя, Гнурх и Клаус. Мы с ними познакомились по пути в Биелв, они сказали, тут хорошо. А я люблю, когда хорошо.
— Да? — Рука под водой обхватила мой член. — Ну и последний вопрос. — Она отшвырнула мочалку и как-то ловко прижав меня к ванной вытащила кинжал и приставила его острие в моей груди. Кончик клинка взрезал кожу. И вошел в мышцу. — От ответа на этот вопрос будет завесить, как Вам у нас будет, хорошо или плохо! Что Вас связывает с Джеромом?