Это касается и банкиров, и журналистов. Зачем фирма будет платить журналистам за рекламу памперсов, если у населения нет денег на памперсы? Для тех банков, которые занимаются обычной банковской работой в промышленности и сельском хозяйстве, продолжение «реформ» так же полезно, как и остальному населению.
Даже богатые из этих слоев — торговцы, банкиры — считали себя «новыми русскими» по недоразумению. Обслуживая остальные классы, они отчисляли себе процент от процента, и при обнищании населения обнищали также. Обслуживать только экспортеров у них явно не получится, и в исчезновении населения они не заинтересованы, хотя могут пока об этом не догадываться. Этим группам развал России совсем не нужен. У водочных фабрикантов, например, есть несомненный плюс по сравнению с гайдаровцами — им нужно население России, и лучшие из них даже заинтересованы в том, чтобы однажды купивший бутылку их водки смог потом продолжать ее покупать. Что интересно — их положение как-то отражается и на их человеческих качествах. При всей криминогенности этой среды с ними куда приятнее посидеть и попить пивка, чем с «полными демократами», хотя, конечно, крупную сумму денег лучше при себе не иметь. Беда лишь в том, что многие из них завязаны на импорт (например, пивного концентрата) и психологически настроиться на неизбежную перспективу — исчезновение импорта в результате нынешней политики — они никак не могут. Но куда денутся?
Таким образом, основной российский конфликт — между людьми, стремящимися вывезти из страны все средства к существованию, а затем уехать, и теми, кто собирается в стране оставаться. Первых жалкая кучка. Сосуществовать с российским народом они не могут, так как никакая российская промышленность не в состоянии конкурировать с экспортерами за ресурсы. Сейчас уже всем, кто хоть чуть-чуть задумывается, понятно: либо прекращение прежней экономической политики, либо общая гибель. Единственное препятствие для осознания альтернативы массами — незнакомство с «общей гибелью». На протяжении жизни современных людей им не приходилось с этим сталкиваться.
Таким образом, класс «новых русских» — в любом случае временное явление; даже если до самого конца они будут осуществлять власть над страной.
Дискуссии на тему о том, какова должна быть роль государства в рыночной экономике, какие виды собственности должны преобладать возможны только при наличии государства, экономики и населения.
МЫ ОДНОЙ КРОВИ
Напомню, что капитализм (частно-предпринимательский) — это строй, при котором рабочий работает и создает прибавочную стоимость. Эту прибавочную стоимость капиталист присваивает на том основании. что он владеет капиталом, и за ее счет живет.
(Лирическое отступление. Почему капиталисту удается отспорить прибавочную стоимость у рабочих? Грубо говоря, потому, что рабочие между собой конкурируют, предлагая свою рабочую силу, а тот, кто продает в условиях «совершенно конкурентного рынка», всегда перед покупателем находится в невыгодном положении. Капиталист может и немного подождать с покупкой, а рабочий должен продать свою рабочую силу во что бы то ни стало, так как других источников средств у него нет, а кушать хочется каждый день. Это и дает возможность капиталисту потихоньку уменьшать долю рабочего в прибавочной стоимости.)
Таким образом, прибыль капиталиста состоит из того, что создали его рабочие, за вычетом того, что они сами потребили. Из этого следует, что капиталист заинтересован, чтобы:
• рабочие побольше производили;
• поменьше потребляли;
• и, что немаловажно, чтобы рабочих у него было побольше.
Поскольку капитализм естественно стремится к увеличению всех видов капитала, и так как для частного капиталиста рабочая сила тоже капитал, то его увеличение капиталистам выгодно.
А вот за счет чего живет нынешний «верхний класс» в России? За счет труда рабочего? Нет. Рабочие практически не работают. Обрабатывающая промышленность и товарное сельское хозяйство стоят, и я что-то не знаю никого, кто бы на них разбогател. Если рабочий не работает и, соответственно, прибавочной стоимости не создает, значит, можно заведомо сказать, что никаких капиталистов у нас нет. Этим, кстати, объясняются неудачи наших потенциальных капиталистов («обманутых вкладчиков»).
Классический частный капиталист заинтересован в существовании рабочего, в определенном количестве, конечно. А «новые русские» «первого класса» объективно заинтересованы, чтобы население России вымерло, поскорее и по возможности без скандала. Потому что население России конкурирует с «новыми русскими», потребляя теплоносители и выручку от их продажи в виде продовольствия.
Вот мы теперь и знаем, что нет у нас в стране ни «капитализма», ни «буржуазного строя». Все происшедшее у нас не доказывает неизбежность краха капитализма, даже «в отдельно взятой стране». Капитализм в 90-х годах у нас просто не сложился. Это важно не потому, что я лично люблю капиталистов как родных — а потому что существующий строй ассоциируют со «свободным предпринимательством» это верно лишь отчасти — и с «капитализмом» — а это совсем не так.
Итак.
СТРОЙ, СЛОЖИВШИЙСЯ У НАС — ЭТО НЕ КАПИТАЛИЗМ.
Названия у такого общественного строя нет, хотя Лужков еще до 1995 года ввел термин «паразитический капитализм». Названия нет, потому что такой строй в истории встречается редко, так как он неустойчив, его экономический базис является временным, расходуется, но не воспроизводится. Эксплуатация ресурсов возможна только благодаря тому, что было построено при советской власти, сейчас этого никто и не отрицает. Те, кто эксплуатирует ресурсы, не вкладывает свои капиталы даже в разведку и разработку новых месторождений по той же самой причине, по которой не вкладывают другие капиталисты: освоение ресурсов на территории нашей страны в рамках мировой экономической системы невыгодно. И никакая «амнистия на незаконно приобретенные капиталы» не поможет вернуть их в страну, лишь их владельцы будут спать относительно спокойнее, и все.
Очевидно, что первый класс — пока наиболее влиятелен у нас в стране, чуть ли не правящий. Но главное-то, что база их существования как класса временна. Что они сейчас ни предпримут, вернуть базу их благосостояния нельзя. Даже если они заставят и дальше работать всех бесплатно. Неисчерпаемых запасов нет, и добыча вроде бы природных ресурсов — на самом деле вывоз труда прошлых поколений. Именно они обустроили сырьевую базу СССР, и этот ресурс конечен. Когда режим 1991–1999 гг. называют правительством временщиков, то это только справедливо. Сравнивали их и с алкоголиком, несущим из своего дома последнее, и с домушником в чужой квартире, и с диверсантом-парашютистом в тылу врага. Все сравнения верны, хотя и эмоциональны.
До «товарищей» в массе своей это еще не дошло, пока в коммунистической прессе сплошь — «капитализм» да «буржуазия». Словом «капиталист» ругают «новых русских» просто потому, что считают это слово ругательством. «Новые русские» достойны всяких крепких слов, и они вывозят капиталы из России, но они не капиталисты. Есть еще слово «компрадор». но и оно не очень соответствует явлению. Боюсь, соответствующего слова в русском языке просто нет.
Я уже упоминал, что капитализм — это просто название такого типа человеческой деятельности, который направлен на сохранение и умножение капитала (как «социализм» — не то, что вы думаете, а деятельность в целях удовлетворения потребностей общества). А «новые русские» стремятся все виды капитала в России уменьшить: постоянный и оборотный по возможности вывезти (сырье, полуфабрикаты, технологии, квалификацию), что нельзя вывезти — износить (здания и сооружения), переменный капитал — уничтожить (переменный капитал — это рабочая сила). По сути это «антикапиталисты»!
Я не могу придумать название для этого «верхнего класса», но могу предположить, как с ним бороться. Традиционные способы борьбы пролетариата против капиталистов к данному случаю не пригодны. Забастовка эффективна против капиталиста, потому что лишает его прибавочной стоимости. А против кого эффективна забастовка врачей?
Только те меры воздействия на «новых русских» эффективны, которые «бьют по чековой книжке», как в позапрошлое октябрьское восстание (1917 год) говаривали красногвардейцы, стреляя из пушек по банкам на Кузнецком мосту.
А все эти забастовки, голодовки (простые и политические), самосожжения, перекрытия внутренних транспортных магистралей — суть варианты самоубийства, и «новым русским» они на руку. Если, конечно, забастовки не на нефтеперекачивающей станции у российской границы.
Реальное средство борьбы против «новых русских» — лишение их доступа к выручке от продажи ресурсов. До тех пор, пока возможны легальные методы — борьба за национализацию, как первый шаг — полный контроль со стороны государства, отмена коммерческой тайны. Добиться этого (не добиваться, а добиться) должны были бы представители народных сил в парламенте. Где их только взять… Необходимо было останавливать любую сделку по вывозу ресурсов из страны, любыми доступными средствами, ради этого можно было идти на любые компромиссы.
Если же легальные методы по вине экспортеров будут исчерпаны, то методы нужны другие, а цели останутся те же — лишение «новых русских» самой возможности доступа к выручке от сырьевого экспорта, а лучше — прекращение экспорта.
Естественными союзниками в этом деле являются все, кто не «новый русский» и не самоубийца. Некоторые ошибочно считают себя или временно являются «новыми русскими». Им жизнь поможет. Некоторые не знают, что они самоубийцы и убийцы своих близких, им это можно объяснить и отговорить.
Реальной социальной базы у «верхнего класса» нет, а объединить «нижних» можно, так как у них есть общая платформа — выживание в «этой стране».
Главное — чтобы потенциальные союзники поняли друг друга, поняли суть основного конфликта нашего общества. Сократить вывоз, сэкономить ресурсы можно, и, если бы не долги, то даже без особого ущерба для жизненного уровня, так как значительная часть их вывозится для того, чтобы удовлетворять потребности небольшого круга таинственных личностей, а не для того, чтобы платить государственные долги или даже долги коммерческих банков.