Вторая любопытная аномалия: личные долги датчан, этих осторожных и бережливых лютеран, выражаются астрономическими цифрами. По уровню задолженности своих граждан Дания занимает одно из первых мест в мире. Притом что государственный долг страны составляет примерно 50 процентов от среднего значения по ЕС, сами датчане по уши сидят в долгах (однако в этих ушах часто встречаются сережки Cartier). Сегодня датские домашние хозяйства отличаются самым высоким соотношением долга к доходу среди развитых стран.
Долг среднестатистического датчанина в 3,1 раза превышает его годовой доход, что в два раза больше, чем у среднестатистического португальца или испанца, и в четыре – чем у среднестатистического итальянца. Но эта поразительная цифра редко обсуждается в датских СМИ или в кругу семьи. И разумеется, это не мешает датчанам неодобрительно поглядывать на изворотливых, ленивых, живущих одним днем обитателей Южной Европы.
Высокий уровень банковской задолженности датчан отчасти стал результатом ошибки правительства партии Venstre[26] в 2003 году, когда была разрешена процентная ипотека[27]. Это привело к буму на рынке недвижимости: в течение двух лет стоимость объектов росла как на дрожжах, достигая почти 1200 процентов. Многие домовладельцы увеличили свои ипотечные кредиты на огромные суммы. Сегодня такие «волшебные» займы составляют больше половины общей суммы ипотечных кредитов.
Но затем пузырь предсказуемо лопнул. С 2008 года цены на дома постоянно снижаются, и сумма долга многих заемщиков становится выше стоимости их недвижимости. Сегодня чуть ли не единственными кредитоспособными жителями Дании остаются пенсионеры, которые расплатились по своим ссудам до введения процентной ипотеки. Тридцати – сорокалетние же оказались самыми пострадавшими, не в последнюю очередь потому, что уровень производительности труда датчан и близко не соответствует их уровню потребления. Конечно, рано или поздно эта ситуация как-то разрешится.
Я вышел из офиса Педерсена и пошел по зеленым улицам Фредериксберга среди роскошных вилл. И тут меня осенило. А может быть, легкомысленное отношение датчан к сбережениям и займам – просто еще один аспект их счастливой жизни? На взгляд экономиста, и даже полного финансового дебила вроде меня, такой подход выглядит почти самоубийством. Но вдруг, несмотря ни на что, последними посмеются именно датчане? Говорят, деньги с собой на тот свет не заберешь, но ведь и долгов в загробной жизни тоже нет. Датчане беспечно относятся к жизни взаймы, но, возможно, это самое правильное отношение к банковским деньгам. Последние несколько лет показали, что банки – вовсе не образцы кристальной честности, так почему же их клиенты обязаны вести себя иначе?
И все же это парадокс. Одной рукой датчанин радостно, по его уверениям, отдает деньги государству. В то же самое время его другая рука либо ищет в Интернете, где бы занять на дорогую немецкую машину, телевизор Bang & Olufsen или отпуск на Пхукете, либо сует наличные строителю-поляку.
Оказывается, в этом отношении у них есть немалый исторический опыт. В 1694 году английский посол в Копенгагене Роберт Молсуорт писал в своих мемуарах «Относительно Дании»:
«Дания – страна с ужасно высокими налогами. В результате каждый делает все, что в его силах, чтобы этих налогов избегать… Я заключаю, что с точки зрения морали все эти налоги и сборы более невозможны. Их бремя столь велико, что Туземцам желаннее приход Завоевателя, а не защита своей Страны; ибо у них нет или почти нет Имущества, которое жаль было бы потерять».
Похоже, датчане ведут себя практически так же, как греки, но их имидж остается безупречным. И только из-за этого их стоит изучить повнимательнее.
8 Сэндвичи и горячая ванна
Жители целой страны, известные своим уравновешенным подходом к жизни, умеренностью и единодушием, спокойствием и добродушием, на самом деле самые настоящие экономические экстремисты. Это относится и к социальному государству, и к заимствованию и долговым обязательствам, и к налогам, и к продолжительности (весьма краткой) рабочего дня, и так далее, и тому подобное. Странно, правда?
Можно предполагать, что в стране с самыми высокими налогами, едва ли не самой большой расходной частью бюджета в мире и социальным обеспечением, которое ежегодно прирастает на два процента, должны быть исключительного качества госуслуги, лучшие больницы, лучший транспорт и лучшие школы, правильно? Как самые счастливые люди на свете датчане обязаны быть лучшими в этих областях, разве нет?
Но холодная статистика не всегда показывает Данию в столь привлекательном свете. В рейтинге ООН «Индекс человеческого развития», который учитывает среднюю продолжительность жизни, грамотность и ВНП на душу населения, Дания находится на шестнадцатой позиции. Она уступает таким странам, как Ирландия и Южная Корея, и всем своим скандинавским соседям, кроме Финляндии.
Особенно уныло Дания выглядит в рейтинге Международной программы по оценке образовательных достижений учащихся (PISA). В отчете, опубликованном в 2009 году, она занимала места в нижней части списка из тридцати стран по большинству ключевых показателей, уступая в естественно-научных дисциплинах даже Британии, а это говорит о многом.
«А какая разница? – сказал Уве Кай Педерсен, когда я представил ему эти данные. – PISA измеряет то, что не имеет серьезного значения в Дании. Вот если взять навыки общения, эмпатию, умение сотрудничать и работать в команде, то мы будем на первом месте». Далее он подчеркнул, что в современной Дании, где преобладают мелкие и средние компании, такие социальные навыки гораздо важнее, чем высокие оценки по традиционным предметам. Впрочем, Педерсена можно подозревать в некоторой ангажированности – он много лет возглавлял датский Совет по образованию.
Вскоре после нашей беседы один датский университет опубликовал статью с резкой критикой методологии PISA. В статье утверждалось, что датские дети учатся не хуже, чем прочие. PISA просто считает неправильно. К несчастью, вскоре после этого в эфире Danmarks Radio (датский эквивалент ВВС) был показан четырехсерийный документальный фильм, в котором шестнадцатилетних учеников датской школы сравнивали с их ровесниками из Китая. Сравнение проводилось по четырем категориям: математике, творческим способностям, навыкам общения и знанию английского языка. Датчане были уверены, что китайские ученики добьются большего в математике, зато их дети покажут лучшие результаты во всем остальном.
Но сериал потряс датскую систему образования, зрителей и правительство: китайские ребята были первыми в трех категориях, а датские смогли превзойти их только в знании английского. (Это не помешало датским объединениям учителей протестовать против увеличения педагогической нагрузки, которая и так была самой низкой в Европе. Правда, их протесты не увенчались успехом.)
За эти годы я приобрел собственный неоднозначный опыт получения датских государственных услуг, в частности здравоохранения. Роды первого сына прошли у нас на высшем уровне – с замечательной акушеркой, горячей ванной и сэндвичами. Роды второго были омрачены обстановкой, напоминающей страны третьего мира, – безразличный персонал, время от времени забредающий в родильную палату, и полная паника в конце. Отзывы других людей находятся в диапазоне от горячих похвал до обвинений в ужасающей некомпетентности – то есть с датским государственным здравоохранением все обстоит примерно так же, как в любой другой стране.
Недавно нам выпало испытание, наглядно показывающее, как сокращение расходов сказывается на здравоохранении в провинциальной Дании. Моему младшему сыну что-то попало в глаз, и мы отправились в ближайший травмпункт, который находился примерно в сорока километрах. Приемный покой был битком набит людьми. Я посадил сына, закрывавшего руками оба глаза для пущей важности, на единственный свободный стул рядом с фантастически тучным татуированным семейством, прихватившим с собой свою таксу – такую же бочкообразную. От нечего делать я стал размышлять, можно ли считать ожирение несчастным случаем. И решил, что в данном случае, наверное, можно.
Когда я отстоял очередь в регистратуру, мне сказали, что доктор не сможет посмотреть сына, поскольку мы не записались на прием заранее. Это было что-то новенькое: предварительная запись при несчастном случае?
– Это нововведение в целях экономии, оно придумано, чтобы упростить систему, – со вздохом сообщила дежурная медсестра.
– Ах, простите ради бога! В следующий раз мы обязательно позвоним заранее, перед тем как кто-то получит увечье, – вежливо проворковал я, уводя сына, который по-прежнему ничего не видел.
Принимая во внимание долю зарплаты, которую датчане отдают на медицину, удивительно, что им приходится платить за посещение дантиста и оптометриста, а также за рецептурные медикаменты, которые здесь дороже, чем в Великобритании. Платные здесь также большинство физиотерапевтических процедур и посещение психолога. Приватизированы даже перевозка больных и кареты «Скорой помощи». Возможно, из-за этого датчане – самые нездоровые из народов Северной Европы. Выше упоминалось, что в Дании самая высокая заболеваемость раком, самая низкая средняя продолжительность жизни (78,4 лет) и один из наиболее высоких уровней потребления алкоголя в Европе. Кроме того, похоже, у них зависимость от сахара: здесь самое высокое в мире потребление сладостей на душу населения (7,81 кг в год). Датчане едят больше всех в мире продуктов из свинины, и в последние годы было выпущено несколько предупреждений об их вреде для здоровья (в одном из источников я обнаружил, что за год датчанин съедает в среднем 65 килограммов свинины в живом весе).
Они не спешат избавляться от никотиновой зависимости. Как мне кажется, это связано с тем, что в Дании развита табачная промышленность и обожаемая королева – заядлая курильщица даже в своем пожилом возрасте. В датских школах запретили курить только в 2007 году.