В результате Робин выучила тяжелый урок. Негативные эмоции – это плохо, и их никто не потерпит. Она усвоила, что любые чувства, не укладывающиеся в рамки приподнятых, веселых или позитивных, должны быть сдержаны и тщательно скрыты. Она стыдилась наличия таких чувств и беззвучно клялась никогда никому не позволять их увидеть. Вскоре она так прониклась этим уроком, что начала прятать свои негативные эмоции даже от самой себя. Она всегда проверяла, позитивна ли и бодра в течение всего времени. Когда периодически Робин достигала состояния невозможности выглядеть веселой, она исчезала совсем, закрываясь в своей квартире. Тогда она посвящала все время либо работе, полностью погружаясь в профессиональные обязанности, либо запиралась дома и запоем смотрела телевизионные шоу. Это помогало ей держать все мысли и чувства в узде до тех пор, пока она не восстанавливала силы для продолжения борьбы со всем негативом и создания вида «счастливой». Снова.
Робин не просто сражалась в этой битве. Она жила ей. Вся жизнь девушки была организована так, чтобы она не находила, не видела, не осознавала никаких негативных эмоций внутри. Подобная работа требовала колоссального количества энергии. Она была одержима сокрытием этой постыдной, плохой части себя (Фатальный Изъян в интерпретации Робин) от мира и не могла позволить кому бы то ни было узнать ее ближе. Вот почему она не приглашала друзей домой. Она боялась, что они могут ненароком увидеть ту ее часть, которую она прятала.
Важно подчеркнуть абсолютное одиночество Робин на протяжении всей этой истории. Она знала, семья и друзья любят ее, но не чувствовала этого. Трудно ощущать любовь людей, не знающих тебя настоящего, а Робин, в действительности, не знал никто. Даже сама Робин. Она ощущала тотальную изолированность вообще от человечества. Другие люди кажутся счастливыми и целостными. Похоже, они знают друг друга, заботятся друг о друге и являются свободными. И скорее всего, они не прячут какие-либо части себя или не борются с чем-либо. Робин чувствовала себя на периферии жизни, словно наблюдающей за собой со стороны на киноэкране; выключенная, одинокая и совершенно закрытая. Она часто задавалась вопросом о смысле жизни. Если жизнь так пуста, преисполнена страданий и боли без какой-либо отдачи – зачем жить?
Робин имеет этот взгляд на жизнь «со стороны» с подросткового возраста. В 13 лет она впервые задумалась о том, что с ней не так. У нее было замечательное детство – выходит, в нем нет объяснения ее ощущению собственной ущербности. Но ведь внутри чего-то не хватает, внутри что-то болит, там тайная пустота, вакуум. Единственное, что унимало боль, – представление себя умершей. Смерть стала бы таким облегчением. Она не намеревалась убивать себя, лишь сохраняла такой исход событий как запасной вариант. Если когда-нибудь она больше не сможет выдерживать эту боль, она всегда вольна закончить свою жизнь. Тогда испарятся и битва, и пустота, и одиночество, и боль. Робин применяла фантазии о смерти и тайное знание запасного варианта как основное средство самоуспокоения с 13 лет и далее – всю жизнь, но никогда ни одной душе не говорила об этом ни слова.
А теперь вернемся ко дню после барбекю, когда Робин прибегла к запасному плану. Вот что произошло: Робин проснулась с ощущением легкого похмелья и воспоминаниями о классном времяпрепровождении накануне вечером. Она приготовила себе немного каши и села перед телевизором. Девушка чувствовала, что над ней собирается гроза, так как она сражалась с «режимом отшельника» уже пару недель. Робин ощущала истощенность, апатию и пустоту, дополненные в этот раз оцепенением. Она попыталась заставить оцепенение и опустошение уйти прочь с помощью серии старого шоу Энди Гриффита. Это не сработало; она легла на диван и попробовала свое верное средство – начала представлять себя мертвой. Однако сейчас оно, казалось, не действовало, а пустота и боль становились еще сильнее. Робин поднялась и зашагала из конца в конец гостиной, туда-обратно, туда-обратно. Но гроза бушевала все яростнее, пустота приобретала все большую глубину. Часть ее заполоненного рассудка заметила, что шоу Энди Гриффит сменили «Уолтоны». Внезапно она вспомнила момент из детства, когда семья безжалостно распекала ее за слезы над одной из серий «Уолтонов». Она почувствовала резкий наплыв стыда и ненависти к себе поверх пустоты. Отчаявшись остановить эту нарастающую боль, Робин импульсивно бросилась в ванную и проглотила таблетки, которые смогла найти в своей аптечке, ведь большинство из них она закупила как раз на случай достижения подобной точки невозврата.
Как вы видите, Робин, известная всем и всеми любимая, не была настоящей Робин. По сути, она являлась бомбой замедленного действия, периодически взрывавшейся. Что же было такого в данной конкретной ситуации, которая побудила Робин реализовать свои фантазии? Это не было какое-то трагичное событие. Это был телесериал, доведший ее чувство стыда и самобичевание до предела в момент, худший из возможных. Робин уже была на грани до «Уолтонов» на экране. Но семейное воспоминание о порицании и унижении стало последней каплей, погрузившей ее на самое дно пучины невыносимого одиночества и оторванности. В конечном счете потребовался только повтор «Уолтонов».
Робин повезло, что ее сестра оказалось рядом. Многие люди вроде Робин бывают обнаружены слишком поздно. Эти люди не получили помощи. Они не смогли добиться признания и понимания своей боли, и они не поведали о последних своих минутах кому бы то ни было. Часто именно такие люди оставляют своих близких в полной растерянности, без шанса когда-либо понять причины.
А сейчас давайте снова вспомним нескольких людей из главы 3, которые помогут нам взглянуть на проблему под разными углами. Но сперва рассмотрим возможную связь между суицидальными настроениями и Эмоциональным Игнорированием. Здесь я хочу напомнить вам, что человек как таковой запрограммирован на проживание эмоций. Когда этот механизм дает сбой сначала из-за эмоционально пренебрежительных родителей, а затем самого выросшего ребенка, продолжающего Эмоциональное Игнорирование по отношению к себе, разрушается вся система. Представьте мороженое без сахара или компьютерную программу, большая часть базовых настроек которой удалена. Такая же неисправность ожидает человеческую психику, если вытеснить из нее эмоции.
Во многих случаях пустота или оцепенение хуже боли. Немало людей говорили мне, что предпочли бы чувствовать хоть что-то взамен ничему. Очень трудно осознать, осмыслить или облечь в слова нечто отсутствующее. А если вам удалось выразить вербально это «нечто», чтобы объяснить другому человеку, вероятнее всего, ему будет сложно это понять. Пустота для большинства людей – ничто. А ничто есть ничто; ни хорошо, ни плохо. Но в случае с человеческой психикой ничто – это определенно что-то. Пустота – уже чувство само по себе. И я выяснила, что это чувство, обладающее значительной силой и влиянием. На самом деле оно способно натолкнуть людей на крайности, которые становятся последним способом избежать его.
Помните Саймона, красивого успешного 38-летнего любителя скайдайвинга? У него были суицидальные настроения из-за ощущения пустоты и оцепенения. Для него жизнь лишилась включенности, смысла и страсти. Острые ощущения от скайдайвинга оказывались краткосрочными и бессильными дать ему причину жить.
Дэвид, напротив, усвоил послание: «Не чувствуй, не выражай чувств, никогда ни в чем и ни в ком не нуждайся». Его суицидальные настроения были попыткой следовать принципу, невольно впитанному от родителей. Так как в действительности Дэвид был живым человеком с чувствами и потребностями, единственным способом выполнить данное требование являлась смерть. И правда, к моменту нашей встречи он уже почти перестал интересоваться жизнью.
Вы можете вспомнить, что Лора проживала свою жизнь в абсолютном отрыве от эмоций и чувств. Она использовала пиво и самоповреждение, чтобы дать им выход, но платила за это сильным стыдом. Лора жила в тюрьме собственноручно спровоцированных изъянов. Она чувствовала себя бракованным товаром, изолированным и недостойным любви. Ее суицидальные настроения базировались на злости на себя за ощущение чувств и потребностей, которые она была не в состоянии принять, признать или уничтожить. В данном отношении ее ситуация близка к ситуации Робин.
Кэл планировал самоубийство в конце тысячелетия. Идея смерти очень успокаивала его, потому что он чувствовал – люди наконец-то смогут увидеть боль, которую он был бессилен описать им словами. Когда его охватывали эмоции, он прибегал к своей грандиозной фантазии об исчезновении, чтобы успокоиться.
Полагаю, эти четыре эмоционально заброшенных человека были крайне близки к совершению суицида. Если бы не начали лечение вовремя, каждый мог бы нанести себе настоящий вред. Вот четыре одинаковых фактора, которые наблюдались в ситуациях всех четверых пациентов плюс Робин:
• опустошенность и оцепенение;
• безмолвное страдание;
• размышления о смысле и ценности собственной жизни (в чем смысл жизни?);
• мечты об уходе.
Важно подчеркнуть, что Дэвид, Лора, Робин и Кэл – все имели любящих, благонамеренных родителей. Они все выросли в приличных семьях среднего достатка и получили отличную заботу. Никого не избивали и не оскорбляли, и каждый обладал всеми атрибутами счастливого детства. Для них единственная вещь была по-настоящему катастрофична. И невидима. Это что-то незаметное, отсутствующее, чего никто в семье не способен был увидеть ни изнутри, ни снаружи.
Человек с Эмоциональным Игнорированием держит оцепенение и страдание в секрете. Эти чувства не разделяются с кем-либо, как и все другие человеческие эмоции. Но рано или поздно вы увидите, какие последствия в итоге обрушиваются на этого человека. Как наводнения, они шаг за шагом размывают фундамент существования человека: его энергию, мотивацию, самоуважение и заинтересованность в жизни.