Так и тут члены Совета попечителей и прочие важные гости, кстати, очень много пьют, отмечая начало нового, перспективного года. Радуются или спорят из-за перераспределения ученических квот, присматриваются к новым «игрокам», продолжают плести свои интриги…И, конечно, я самый активный участник всего этого безобразия!"
С этими мыслями шёл по залу князь Феликс Юсупов, ныне (помимо прочих своих начинаний) занимающий пост председателя Совета попечителей Магического Университета.
Он пробрался через толпу к высоким окнам и сделал вид, что наслаждается видами. На самом же деле, используя высокоранговое заклинание, внимательно изучал настроения зала…
— Вы слышали, на сегодняшний бал приглашены представители Соединенных Штатов!
— Да не просто представители! В канцелярии говорили, что к нам впервые приехал сын президента!
— Ну, допустим, это всего лишь двадцатилетний недоросль…
— Не скажите! Этому юнцу светит одно из ключевых мест в Сенате, которое он займёт, если его дедуля надумает уйти на покой. Или ему дадут порулить каким-нибудь министерством. А там, глядишь — и до президентского кресла дорастёт.
— Господа, господа, это всё очевидно! В этом году они знатно раскошелились и таки пролезли в Совет. Говорят, что их нынешний президент устроил всё это ради того, чтобы укрыть своего сынка в Европе. Мол, у них там вновь какие-то волнения…
— Ну-ну, не стоит быть таким предвзятым к Янки. Это просто слухи. Штатовцам просто надоело каждый год выкладывать кругленькую сумму, чтоб застолбить за собой достаточное количество лотов в континентальном аукционе за места в нашем Университете. Там же за каждое следующее место, выкупленное одной страной, ценник удваивается! Вот они и решили единожды заплатить ОЧЕНЬ много, но получить, наконец, свою личную квоту!
— Верно! А тут как раз крупнейшее со времен основания расширение Университета, вот они и passare!
— И не только они! — недовольно прищёлкнул языком один из собеседников. «Австрияк», — вспомнил Феликс. — Рассейцы себе целую поляну сообразили! Явно Юсупов перед родной короной выслужиться решил. Сразу две сотни мест! И как только из Гримальди выжать смог?
— Говорят, всё из-за того, что их представителем в Совете графа Лудильщикова сделали! Вот они там напару и…
— И что с того?
— А то, что Лудильщиков год назад самого Князя исцелил!
— А ещё говорят, он к вдовствующей княгине Наталье ночами захаживает… — один из разговаривающих похабно оскалился.
— И что? За подобное столько мест не выделяют! Явно рассейцы что-то крайне ценное для Гримальди предложили!
— Я вот считаю…
Дальше Феликс вслушиваться не стал. Сплетни, сплетни! Всегда одно и то же. Мысли его сдвинулись в сторону его соседа, делового партнера, политического протеже, и даже один раз спасителя… Иван… На лице князя мелькнула ироничная улыбка.
Не многовато ли событий в последнее время связано с этим юношей? Да и не только в последнее, как оказалось!
Тот день, когда Лудильщиков его спас и захватил клинки Ватикана, для Феликса оказался переполнен потрясениями. Попытка его устранения любовницей была далеко не первым подобным покушением. Но использование оружия стратегического назначения… — с таким он раньше не сталкивался.
Но в тот день это быстро отошло на второй план. Его спаситель заявился к нему в компании трех демонических перевёртышей. Подумать только, всё это время с ним по соседству жили эти специально адаптированными демонами к земным условиям машины для убийства! И успешно изображали Ваниных домашних питомцев (ну, мало ли какая невидаль может жить в доме химеролога?)! Ей Богу, в первые мгновения после осознания данного факта, у Феликса возникло мимолетное желание рвануть к святошам за защитой! Публично те его вряд ли будут убивать, а оставаться рядом с тварями, заточенными на мгновенные убийства, диво как не хотелось. Но он взял себя в руки. Выдал Ивану небольшую лекцию о захваченном им «Святом Оружии», дал совет не светить им без крайней нужды. Ватикан обязательно постарается вернуть клинок, используя при этом любые средства. И, разумеется, будет очень интересоваться, каким образом у Вани появилось оружие, которым они снабдили своего штатного (а в этом Юсупов ни на мгновение не сомневался) убийцу. И тогда Лудильщиков сделал то, из-за чего маска спокойствия на быстро регенерирующем лице князя чуть не треснула.
— Так Вы говорите, этим клинком лучше всего уничтожаются демонические создания? — поинтересовался парень, глядя на то, как монстры у его ног нервно косятся на сжимаемое им в руках оружие. И тут он достал из пространственного хранилища кинжал и поднес его к лезвию одного из мечей. И меньший клинок вдруг истошно заверещал и пошел рябью, словно уклоняясь от соприкосновения.
— Всё-всё! Понял. Тебе не нравится, больше не буду.
Лудильщиков тут же убрал и кинжал, и клинки, а Феликс так и стоял с открытым ртом, стараясь не материться и взять себя в руки. Когда же Юсупов заговорил, голос его звучал лишь чуточку напряжённо. А что Вы хотите от человека, только что избежавшего очень неприятной кончины?
— О, Иван, какой интересный ножик! Что-то демоническое?
— Представьте себе! Памятный такой ножичек, меня, совсем зелёного, когда я только учиться ехал, чуть им не прирезали. Случайно умудрился вывернуться — и с тех пор ношу с собой как трофей и напоминание. Привык уже, можно сказать — сроднился. — Иван говорил спокойно, в подробности не вдавался, не слишком желая заводить разговор о свойствах своего артефакта. Только князю Юсупову и не нужны были объяснения. Ведь он сам был предыдущим владельцем утерянного магического оружия.
Феликс как наяву увидел лицо своего доверенного человека, ответственного за дополнительное усиления младшего княжеского сына. То лицо застыло в посмертном оскале. Кинжала при дядьке не было. Вспомнил, как потратил чёртову уйму средств и выяснил, что след «кинжала» теряется в районе Царскосельского лицея. И как бесследно исчезли ВСЕ его люди, отправленные на разведку. Феликс тогда решил, что это намек от императорского дома, а потому оперативно собрался и уехал в Европу, чтобы переждать «бурю». Справедливости ради, буря действительно случилась, и если бы он вовремя не покинул страну, то его род вполне могли и перетереть в жерновах смутного времени. Как и случилось с многими его бывшими партнерами и приятелями.
Князь беззвучно хохотал. Насколько всё оказалось просто! Очередная жертва кинжала оказалась слишком, невероятнейше удачливой, переиграла охотника и сама о том не подозревала. Вспоминая собранную на Лудильщикова информацию, Юсупов прояснил для себя некоторые нестыковки и белые пятна. Не было у парня никаких тайных покровителей, способствовавших его бурному развитию, он просто вырезал своих врагов! Отчего и становился сильнее. Феликс испытал настоящее восхищение! В лучших традициях выгрызать свои характеристики из врагов! Будучи во время учебы совсем юным молокососом! А потом на войне.
А Юсуповы? Семья покинула Рассею, оборвав множество «компрометирующих» связей и солидно потратившись, чтоб лучше обустроить перевезенные активы… И всё из-за того, что один провинциальный паренек решил разминуться со смертью?
Память продолжила услужливо рисовать всё новые картинки. Ванины способности к химерологии… У одного из подчиненных Феликса был класс Палач (или что-то вроде того), позволяющий гибко работать с плотью живых людей… При синергии с классом Целителя неудивительно, что у Лудильщикова такие способности… Другие громилы Юсупова также заполучили не один десяток интересных подклассов, когда начинали пользоваться этими кинжалами…
Феликс встряхнул головой и взял рюмку с подноса проходящего мимо официанта. Тогда он сдержался, никак не выдавая своего внезапно пришедшего узнавания. Вернуть утраченное имущество? А зачем? Методы усиления за прошедшие году у него появились другие, и не менее эффективные. А вот толп таких перспективных (во многих отношениях) людей у его дверей что-то не наблюдается.
— И хватит бередить душу, дорогой Феликс! Займись-ка ты лучше делами! — пробормотал князь, неспеша поворачиваясь к приближающемуся представителю Ватикана.
— Господин Юсупов, приветствую! Вот ведь как в жизни бывает — живём рядом, а видимся лишь на официальных собраниях. Зашли бы как-нибудь по-соседски! Или, может, Вы отчего-то избегаете моего общества?
— Интересно, с чего бы? — Феликс выразительно поиграл бровями. — Может быть оттого, что одна Ваша постоялица, упокой Господь еë душу, слишком буквально понимала фразу 'Сожгу тебя в огне моей страсти"?
— Всякое бывает в этом грешном мире, — церковник перекрестился. — Но мы уже принесли Вам свои извинения в связи с этим происшествием.
— И только из-за суммы отступных, предоставленных Вашей конторой, и из-за моего врожденного миролюбия я не стал выносить конфуз в публичную сферу…
— Вы невероятно великодушны! И раз уж, по Вашим же словам, вопрос между нами уже улажен, нам бы хотелось вернуть (конечно же, небезвозмездно) некую святую реликвию, которая в результате инцидента оказалась у Вас.
— Вы про мечи? А они уже не у меня, — добродушно улыбнулся Юсупов.
— Я удивлён! И где же они, позвольте спросить?
— Отвечаю. Держать у себя подобные вещи — как восседать в грозу на бочке с порохом. Поэтому я сразу их продал. Конечно, через анонимный аукцион — Вы же представляете мои связи? Однако не извольте беспокоиться, — поспешил заверить собеседника Феликс, — покупатель, как я смог выяснить, откуда-то из Латинской Америки. Так что Ваша реликвия там точно без дела не пылится. Знаете, сколько всякой разной демонической пакости там за последние два года повсплывало? Так что, если Вам очень понадобится вернуть святыню, то искать советую где-то в районе Амазонки. Речка, конечно, не маленькая, но отправной точкой поисков послужить может…
Церковник молча поклонился и, огорчённо втянув голову в плечи (ну, чисто черепаха), удалился, не проронив больше ни слова.
Глядя ему вослед, Юсупов мысленно усмехнулся. Как там говорится? Сделал гадость — на сердце радость? Кому — гадость, а кому и доброе дело, особенно когда отводишь проблемы от делового партнера. Участие Ивана в тех событиях они не афишировали…