Алекс Де КлемешьеПод правильным углом
Собеседник по ту сторону темного экрана видеофона молчал довольно долго. Я уж было решил, что не расслышал слов прощания, и соединение давным-давно сброшено, однако зеленый огонек по-прежнему светился на пластиковой панели. Стало любопытно, чем там занят представитель «Мосуслуг» по имени Максим. Таращится в собственные записи? Шевелит в воздухе руками, проверяя информацию обо мне при помощи куда более крутых и привычных ему прибамбасов? Снисходительно кривит губы?
Но не включать же видеоопцию ради удовлетворения любопытства?
Я в самом начале разговора отклонил запрос системы на прием и передачу изображения. Только звук, только голос. Была в моем поведении какая-то необъяснимая мстительность: дескать, вот какой дремучий собеседник тебе, Максим, достался! Не только до голографического интерфейса не дорос, но и допотопной видеосвязью пользоваться не научился! Терпи, Максим, терпи.
Кого при этом я на самом деле наказывал, ответить было бы сложновато.
— Кирилл Вадимович, — наконец подал голос представитель «Мосуслуг», — а зачем вам это?
Захотелось высокомерно фыркнуть и не менее высокомерно откинуться на спинку кресла. Но без видеосигнала собеседник не смог бы оценить ни позы, ни мимики. А значит, и напрягаться не стоит. Только звук, только голос…
— Как?! — с театральным изумлением воскликнул я. — Вы разве не слышали?! СМИ утверждают, будто бы я в каждой бочке затычка, а все оттого, что еще не все миллионы заработал! Вот освою голографический интерфейс — и, надо думать, заработаю все.
Максим выдержал паузу, на сей раз — совсем короткую.
— Я не об этом, Кирилл Вадимович. — Он был сама вежливость. — Несмотря на ваш саркастический тон, я рискну предположить, что человек вы и впрямь не бедный. Следовательно, могли бы нанять персонального преподавателя, который приходил бы к вам на дом. Я ни в коем случае не утверждаю, что репетитор научил бы вас пользоваться голографическим интерфейсом быстрее и качественнее, чем специалисты Центра… Но раз у вас столько требований, часть из которых не входит в обязанности наших сотрудников, не лучше ли было бы рассмотреть вариант индивидуальных занятий?
Ну понятно. Он совершенно прав, этот молодой человек, чьего лица я не пожелал видеть. Он прав, и оттого мне будет сложно объяснить ему свое решение. Что бы я ни сказал, это все равно будет выглядеть как стариковский каприз.
Когда тебе нет и пятидесяти, и ты всюду появляешься с массивной тростью — это делает тебя импозантным и оригинальным. Когда тебе уже за шестьдесят, твоя трость в глазах окружающих превращается в костыль, без которого ты не можешь обойтись при ходьбе. Даже несмотря на изысканную резьбу, золотой набалдашник и рукоять в виде обнаженной красотки. Даже несмотря на то, с какой легкостью ты этой тростью помахиваешь. Тебе все равно будут уступать место и вообще — относиться с повышенной заботой и нарочитой осторожностью, как… как к инвалиду, да. Подобной «тростью» в моем случае стал пресловутый голографический интерфейс. Полтора десятка лет назад, когда голографические разработки только начали входить в обиход, я мог бы стать тем самым импозантным оригиналом. Но не теперь, когда мне уже за шестьдесят, а я все еще не представляю, с какого боку подступиться к этой технологии!
Голограмма позволяла удостовериться в наличии продуктов в холодильнике, не открывая дверцу и не «выпуская холод». Голограмма предоставляла возможность общаться с абонентом так, будто он сидит на диване напротив. Голограмма демонстрировала твой маршрут, проложенный в трех измерениях, вплоть до подъема на лифте или спуска по ступенькам винтовой лестницы. А еще с помощью этого интерфейса можно было проектировать здания.
Казалось бы, мне, посвятившему архитектуре бо́льшую часть жизни, следовало немедля ухватиться за новые способы проектирования. Был шанс, стоя у истоков, протестировать программу, обнаружить ошибки и недочеты, помочь в их исправлении, проконсультировать программистов-разработчиков… Но нет, я предпочел обойтись позицией «Да заняться мне больше нечем!» и в кулуарах, а иногда и публично высмеивал куцые на тот момент возможности интерфейса.
О, сколько раз я «срезал» студентов, защищавших свои выпускные проекты, выполненные «по новому перспективному методу»! «А какие коэффициенты теплоотдачи от бытовых приборов и жильцов вы, батенька, учитывали при разработке отопительной системы этого здания?» «Поместить резервуары с разлагающими бытовой мусор бактериями в стволах лифтовых шахт — блестящая идея! Особенно если вы, сударыня, объясните нам, как заменить эти резервуары, не прерывая работу лифта». И так далее, и тому подобное. Программа еще не умела выявлять такие упущения со стороны конструктора-человека, здесь нужно было работать головой и ручками. По старинке. Считать, прикидывать, вымерять по линейке, листать справочники, обсасывать каждую деталь, перепроверять все мелочи. Иначе получалось как в том историческом анекдоте: лет сто назад спроектировали и построили здание для военного ведомства, и только после приемки обнаружилось, что в нем нет туалетов. Канализация есть, а вот помещения для справления нужды — отсутствуют. Тоже, наверное, какую-то новую конструкторскую методику использовали, раздолбаи!
Со временем мои насмешки превратились в настоящий затяжной батл: знаменитый архитектор Кирилл Скворцов vs адепты голографического интерфейса. Я не принял эту «трость», я отбросил ее, я запретил своим ученикам и последователям пользоваться ею. И при этом, слывя педантом, не упускающим ни единой детали, я упустил самое главное: консерватор не развивается. А голографический интерфейс год от года совершенствовался.
Я имел полное право на собственное мнение и все основания для своей позиции: к тому моменту по моим проектам в одной только Москве было построено несколько десятков кондоминиумов. Не удивлюсь, если отделение «Мосуслуг», с представителем которого я сейчас общался, тоже расположено в моем детище. А уж сколько частных «умных особняков» на моем счету! Никаких нареканий. Никаких упущений. Ко мне обращались за разработкой индивидуальных проектов такие люди, что…
А теперь вчерашние студенты, «срезанные» мною, но умеющие мотать на ус и делать выводы из собственных ошибок, творили с помощью голокронов поистине невероятные вещи. Десять лет назад назвать их конкурентами не поворачивался язык. Пять лет назад они стали достойными противниками. А день сегодняшний ознаменовался тем, что я фактически проиграл эту гонку. Слился с батла. Спекся. Законы современного мира мало отличаются от законов прошлого: кто успел — тот и съел. И если на тендер на государственной электронной площадке кто-то выставляет проект, предусматривающий оптимальный результат в оптимальные сроки, заказчик не станет разбираться, почему тебе требуется на полгода больше, чем всем остальным. Какая разница, как тебя зовут и сколько домов ты построил раньше, если сейчас речь идет не о твоих заслугах, а о конкретном объекте, каких еще никто не возводил? Какая разница, «головой и ручками» ты работаешь над техзаданием или в голографическом объеме, если качество в обоих случаях сопоставимо?
А я, коль поверить СМИ, еще не все миллионы заработал. Рано мне сдаваться! Рано на покой!
Решение переступить через гордость вызревало несколько месяцев. Досада на себя недальновидного, ярость от бессилия перед обстоятельствами и, наконец, стыд от необходимости сие бессилие признать публично — это вам не коктейль, который можно взболтать за тридцать секунд. Это брага, которой требуется время, чтобы перебродить.
И я попробовал найти курсы, на которых обучали бы пользованию голокронами. В моем представлении подобные занятия проводить даже с детьми уже не было никакой необходимости — сейчас любой карапуз, сидя на горшке, управляется с голограммами на уровне опытного пользователя: видел, знаю. Мне казалось, что таких упрямых ослов, отставших от жизни по собственной прихоти, окажется не больше десятка на всю нашу необъятную — и каждый, разумеется, станет объектом насмешек.
И вдруг выяснилось, что Правительство Москвы не так давно запустило программу обучения и переподготовки горожан, которые хотели бы овладеть управлением голографическими девайсами на том или ином уровне. И курсы пользуются популярностью! Во всяком случае, при каждом отделении «Мосуслуг», коих насчитывается более двух сотен, существуют Центры, бесплатно проводящие теоретические и практические занятия. Хочешь перейти с допотопного универсального видеофона или морально устаревшего смартфона на голокрон нового поколения — записывайся и приходи на курсы для начинающих. Хочешь переустановить систему «Умный дом» и перейти на бесконтактное невербальное управление — милости просим. Хочешь повысить свою квалификацию — пройди курсы голографической медицинской диагностики или технического обслуживания автомобилей. Научись играть на гигантском органе Домского собора, не выходя из гостиной. Соверши кругосветное путешествие на парусной яхте, не вылезая из постели. Создай особняк своей мечты в пространстве голографического объема…
Были еще — прав Максим! — индивидуальные репетиторы, оказывающие ту же услугу на дому, конфиденциально и в любое удобное время. Хоть под покровом ночи, чтобы даже соседи знать не знали, если вдруг тебе совестно признаться, будто чего-то не умеешь. Скрыть свой позор — естественная реакция нормального человека. Вполне логично, что я должен был бы уцепиться за такую возможность. Но это было равносильно тому, что свой костыль я бы мастерил ночами, тайком, приняв меры повышенной секретности — а пользоваться-то им все равно придется на людях. Глупо.
К тому же я уже свыкся с мыслью о предстоящем стариковском унижении, в лицах и красках нарисовал сцену своего публичного обнажения, принял решение испить сию горькую чашу до дна, вытерпеть наивысшую степень пыток, стать буквально святым мучеником… Оказывается, пафосное самоедство — тоже мой конек, хоть и не имеет отношения к профессиональным навыкам. Неприятная стадия боязни уронить авторитет была пройдена, теперь я в какой-то мере даже наслаждался предстоящим свержением с пьедестала и намеревался пасть в глазах колле