Тарелками не заморачивались. Было заметно, как девчонки голодны: перемещая пакетики, они успевали бросить в рот кусочек. Из холодильника достали подсыхающий хлеб в обертке, подозрительный красный соус в пластиковом флаконе и нечто майонезоподобное в высокой емкости. Вынутая маленькая пачка сметаны, с неаккуратно откушенным нетерпеливыми детскими зубами уголком, стараниями «кудряшки» тут же отправила в ее рот порцию холодной массы.
‒ Так! Вас уже оставить одних нельзя, да? ‒ вошедшая девочка была заметно старше, лет четырнадцати. Крепкая и резкая в движениях, сильно ‒ до уродства ‒ накрашенная черными тенями и тушью, с висками, высоко выбритыми в крашенных черных волосах. Она при этом выглядела добродушно и грозно одновременно. ‒ Только брата навестила, а вы уже натворили чего? ‒ её возмущение было наигранным и очень веселым. ‒ Колитесь, давайте! Что случилось? ‒ демонстративно не замечала новеньких, но все-таки покосилась в их сторону.
‒ Анька, здесь такое! Мы толстуху завалили!
‒ Да! Мы ей даже хотели искусственное дыхание делать, жопой в рот! ‒ весело подскочила к старшей малая.
‒ Уймись ты со своей жопой! ‒ скривилась «кудряшка». «Пингвинчика» это не задело.
‒ Она чего, сдохла?! ‒ от удовольствия согнулась пополам Аня.
‒ Нет, только потеряла память. Ну и способность критически мыслить, ‒ прокомментировала ставшая вдруг строгой Танька. Их с Мелл все равно продолжали игнорировать, лишь еще раз безразлично глянув.
‒ Расслабься, это свои, ‒ покровительственно успокоила «кудряшка», умудряясь в одиночку уплетать печеньки. На каждый крошащийся кусочек она капала красный и белый соус одновременно и добавляла капельку сметаны. ‒ Они нас спасли, когда жиропчик за нами погналась. У нее морда в такой гадкой пене была ‒ страх!
‒ Катька! Да ты соображаешь, что говоришь?!
‒ А чего я?
‒ А ты куда смотришь, Соня?! А если они нас заложат?!
‒ Игорь сейчас придет ‒ спросим…
‒ Девочки, вы кто? ‒ наконец-то прозвучал вопрос. Все три обитательницы загадочной «шестой» повернулись к новеньким.
‒ Ты что-то понял? ‒ повернулся к товарищу техник.
‒ Ни грамма! Как они вообще общаются? Слов не хватает…
‒ Может, телепатия?
‒ Скорее, они мыслят в плоскости одних проблем, ‒ предположил оператор.
‒ Или способов их решения. Тогда им и договариваться заранее не нужно.
‒ Выживание?
‒ Не меньше. Ты глянь на их судьбы…
Часть 34
Самая старшая девочка, навещавшая братика в группе для малышей, смотрела растерянно. Танька увидела спрятанный страх и отсроченный гнев. Желание убивать и безразличие к будущему. Увидела, что настоящего, по большому счету, у Ани тоже нет.
«Кто ее так? ‒ теперь Альтер Эго не знало, что и думать.
А вот та, которую увезли. И еще один воспитатель, здесь их трое на группу, ‒ Танька очень нехорошо прищурилась на этот мир. ‒ Руки распускали, сволочи. К Кате первой силу применили, чтоб другим показать. Соне пригрозили, что свиданий с мамой лишат. Ане пообещали, что с братом разлучат.
Мы за это сразу убьем? Или придумаем что-то получше?
Разве может быть что-то лучше смерти? Если смерть ‒ избавление? ‒ удивилась своим мыслям.
Хуже, я хотела сказать, ‒ исправилось Второе Я.
Раве может быть что-то хуже смерти? Если это смерть любимой? ‒ подозрительно расфилософствовалась Танька.»
‒ Я ‒ дьявол. Так устроит? ‒ сказала правду.
‒ Дьявола в больницу увезли, ‒ поправила Катя.
‒ Да! А нужно было на кладбище! Я б на ее могиле станцевала, ‒ размечталась Анька.
‒ Или.. или вообще! ‒ не нашла что сказать Соня. Но ей очень хотелось отомстить.
‒ Вы не знаете, что говорите, ‒ устало заметила Мелл. ‒ Я вот ‒ ангел. Тоже не похожа?
‒ Не-а, ‒ замотала головой Катя. ‒ Мне ногу вылечила она, ‒ просто ткнула пальцем в сторону Таньки и положила в рот очередную печеньку. На следующую порцию она нанесла уже две красные капельки.
‒ Слушай, хватит жрать! ‒ вспылила Аня. ‒ Все хотят есть, между прочим!
‒ Так садитесь за стол, чего я одна здесь?
‒ Ладно, будете чай с нами пить? ‒ показалось гостеприимство Ани.
‒ Чай? Нет, спасибо. Мы так просто, ‒ присела за стол Мелл.
‒ А чего просто? У нас в сумке конфеты есть. И палка колбасы. И бутерброды были… ‒ Танька считывала желания девчонок. ‒ О! Там же бананы на дне!
‒ Я сейчас принесу! ‒ метнулась к выходу Катя.
‒ Я помогу… ‒ не успела за такой резвостью Мелл. Потом махнула рукой и осталась сидеть.
‒ Почему они голодные такие? И худые совсем, ‒ недоумевал оператор.
‒ Даже стыдно стало, ‒ втягивая живот, произнес техник. ‒ Они голодали часто и всегда недоедали, маленькая и большая. Отъелись, только когда их из семей забрали. А вот резвая самая ‒ просто голодная. После смерти родителей два года почти ничего не ела. Видишь, что она с энергией творит?
‒ А берет где? Не вампир же…
‒ Нет, конечно! Энергетические вампиры[3] из обожравшихся получаются, из пресытившихся даже. А здесь ‒ целое неизрасходованное детство… Вот ее и накрывает все время: она же не живет, на самом деле, только играет в жизнь. Счастливую и беззаботную.
‒ Болезнь?
‒ И не одна, ‒ техник с сожалением кивнул, ‒ потому и голод такой. А она терпит.
Двумя руками, едва удерживая, Катя внесла сумку в обеденную зону. На пол они с саквояжем чуть не упали вместе.
‒ Вот. Ну, быстрее! Доставайте! ‒ часто и мелко запрыгала на месте Катька. ‒ А что у вас еще есть?
‒ А планшет у вас есть? ‒ проклюнулась Соня.
‒ Девочки! Нельзя так! ‒ попыталась утихомирить интерес Аня. ‒ Давайте сначала познакомимся!
‒ Потом, потом! Я ‒ Катя, это ‒ Соня, она ‒ Аня. Все! Доставайте бутерброды! ‒ махнув рукой и неотрывно глядя на саквояж, продолжило прыжки нетерпение.
Может, дети и заметили, что Танька достала из сумки гораздо больше разного вкусного, чем там могло поместиться. Но опыт выживания в тяжелейших условиях приучил молчать. Дают еду ‒ хватай и ешь. Вопрос о благодарности в головах даже не рождался.
«Зачем они так? ‒ едва не обиделась Мелл.»
«Это их реальность. Хочешь её изменить? ‒ удивилась Танька.»
«Реальность Брошенных Детей? Конечно, хочу!»
«А они этого хотят? Ты уверена? ‒ насмешка была горькой.»
«При чем здесь они! Так нельзя оставлять!»
«А для кого же ты тогда собралась всё менять?»
‒ Ну, ладно, ‒ несмотря на временно счастливых детей, продолжалось знакомство. ‒ Я ‒ Танька. Таня, Танечка или Танюша, но не Татьяна, ‒ она освободила, наконец, свои волосы от повязки и с удовольствием тряхнула русой шевелюрой.
‒ Я ‒ Мелл. Просто, как всё ангельское, ‒ следуя примеру подруги, сняла неудобную бандану. Они с Танькой безучастно сидели за столом и наблюдали за чужой пока суетой. От этого зрелища почему-то становилось спокойно и тепло, словно дома.
‒ То есть, ты вправду думаешь, что ангел? ‒ разрывая зубами упаковку с чем-то розовым, умудрилась проговорить Катя.
‒ Тебе не приходило в голову, что в чудо нужно верить? Иначе оно не случится?
‒ Чудес не бывает, ‒ незаметно разделяя каждое слово, очень тихо и очень твердо сказала Соня. Она громоздила на бутерброд с одним маленьким кружочком колбаски крохотные кусочки сыра. И это делал страх, а не скромность.
Аня подошла к делу обстоятельно. Сначала отложила на тарелку угощение для братика. Потом взяла из буфета тарелку побольше и стала выкладывать на нее нарезку. Беспорядок в дизайне она компенсировала количеством. Когда первая тарелка была щедро заполнена, взяла из буфета следующую.
Катя просто пробовала все подряд, нисколько не интересуясь мнением окружающих.
‒ Я на стол накрываю! ‒ глядя на такое безобразие, не выдержала Аня. ‒ Прекрати хватать кусками! Обед скоро!
‒ У нас есть все равно нечего, жиропчик суп не успела сварить.
‒ Дядя Игорь что-нибудь принесет, ‒ все так же медленно и спокойно проговорила Соня, накрывая бутерброд следующим слоем. Теперь уже половинкой сухого зефира.
‒ Соня! Ну, девочки! Помогите мне! Расставьте тарелки! ‒ повысила голос Аня.
‒ И кто сегодня дежурный? ‒ раздался веселый мужской голос от двери.
‒ Мне леньки, я спать пойду, ‒ не поворачиваясь, ответила Катя, не переставая при этом забрасывать в рот нечто из вскрытого пакета.
‒ Пропустишь самое интересное, ‒ бесстрастно проговорил воспитатель.
‒ О! ‒ встрепенулась Сонька, только чуть повернувшись на стуле. ‒ А скажите ей, чтобы не хватала кусками, я тоже хочу то розовое!
‒ Бери и ешь, кто тебе не дает? ‒ так и не подняла взгляд Катька.
‒ Дядя Игорь! Ну, хоть вы им скажите! ‒ попросила Аня.
‒ Кто дежурный? Или мне самому в графике смотреть? Я с улицы, у меня руки грязные.
‒ А его без меня составляли, ‒ уточнила Катя.
‒ Да, там все неправильно! ‒ поддержала Анька.
‒ Так возьмите и перепишите, ‒ удивилось спокойствие у двери. ‒ А сегодня все вместе будем накрывать и убирать.
Уже почти повернувшись, чтобы уйти, мужчина с полупоклоном и легкой иронией добавил:
‒ Кстати! Здравствуйте, девочки! Здравствуйте, дядя Игорь!
‒ А, ну да, ‒ мельком взглянула на него Катя.
‒ Здравствуйте, дядя Игорь! Извините, ‒ смутилась Аня, продолжая накрывать стол.
‒ Соня? ‒ приподняв бровь, мужчина вопросительно посмотрел на белобрысую.
‒ Что?
‒ Здороваться не будем?
‒ Я поздоровалась уже, ‒ совсем тихо и не отрываясь от своего занятия, ответила девочка.
‒ Ладно. Я ‒ Игорь, ‒ обратился он к Таньке и Мелл. ‒ Сейчас переоденусь и познакомимся.
‒ Что скажешь про эту черную? ‒ техник хитро посмотрел на коллегу.
‒ Она в группу не вписывается, ‒ почувствовал оператор.
‒ Она ни в одну группу не вписывается. Как из семьи забрали ‒ её везде гнобят. Здесь только этот воспитатель по-людски относится. И девчонок приучил. А в школе её за человека не считают. Даже классный руководитель игнориру