‒ И что произошло? ‒ техник сцепил на животе руки в замок и недовольно поджал губы. ‒ Я не о скачке́ говорю.
‒ Да понимаю я, ‒ не глядя, отмахнулся оператор.
‒ Что еще в ней проснулось?
‒ Может, настоящее сострадание, а?
‒ Эмпатия ‒ элементарное умение, не парь мне мозг!
‒ Было б что парить! Ой, ‒ не успел увернуться от брошенного журнала. ‒ Я о другом уровне говорю!
‒ Ты у меня сейчас жестами изъясняться будешь, ‒ пообещал техник и потянулся к швабре.
‒ Ты теперь можешь общаться со мной так же, как Лютый! ‒ всхлипывала радостью Танька, не выпуская из рук любовь.
‒ А почему ты раньше не говорила, что такое возможно? И про котика ни слова не сказала, ‒ Мелл извернулась в цепких руках и оказалась лицом к лицу с откровением.
«Сама теперь смотри, ‒ распахнула чувственную память Таня.»
«Это как?! ‒ удивилась открывшейся бездне Мелл.»
«Молчи. Просто ощущай и все поймешь сама, ‒ в который раз тонула в её глазах Танька.»
Бег с волокушей на лямках ‒ не лучший вид утренней разминки, но уговорить подругу на поблажку Мелл никак не удавалось: скачок способностей вывел на новый уровень физические возможности её тела.
‒ Мы еще долго будем таскать за собой эти колеса? ‒ дыхание не сбивалось, как бы ни старалась безжалостная тренер: на глубокие борозды посреди тропы здоровья местные жители жаловались все чаще. ‒ И вообще: мастеру тренироваться ‒ только растренировываться, вот!
‒ Думаю, с развивающими упражнениями на этом и закончим, ‒ остановилась, наконец, Танечка и хитро улыбнулась.
‒ Ты чего, ‒ Мелл едва успела сбросить ремень с плеча, ‒ новое придумала?
‒ Лучше! Теперь ты сможешь без легуряр… тьфу! регулярных тренировок, во! Выгороволила, наконец!
‒ Ага, у самой от усталости язык заплетается!
‒ Не, блин, просто так с тобой дурью маюсь! Это же развитие, конечно, устаю, как еще? Зато теперь мы будем лишь иногда и только в свое удовольствие заниматься, ‒ Танька освободилась от ремней и, легонько пнув ножкой привязанное к ним колесо от трактора, отправила его дальше по тропинке.
‒ Ну ты, страшный сон Шаолиня! Давай хоть уберем за собой: вон памятники мэра стоят, ‒ Мелл одной рукой подняла свою порцию железа и указала на уродливые желтые пластиковые мусорники.
‒ С нашей-то ‒ понятно все. А вот у ее подруги откуда? ‒ задумчиво крутил в руках швабру техник.
Оператор жалобно посмотрел на коллегу, но промолчал, нервно дергая левым веком.
‒ Хочешь сказать, до этого и чувства у нее были не настоящие? А? Ладно, говори, чего уж там, ‒ все еще не выпускал из рук жезл чистоты техник.
‒ Видел, что у нее страх появился? Это самое искреннее чувство в человеке, я точно знаю, ‒ опасливо косился на инструмент воспитания оператор.
‒ Угу. Теперь и я знаю, ‒ зловеще прозвучало в ответ.
Часть 3
До назначенного свидания оставался еще один день. Мелл юлой крутилась перед огромным зеркалом в прихожей, выкраивая по крохам свободное от постоянного развития время. Танюша была беспощадным наставником и аргументировала такой прессинг очень просто: Мелл сама захотела обучаться именно у нее.
‒ Мне лучше как обычно идти или расплести челку? ‒ в очередной раз смешно подняла руками свои косички.
‒ Тебе как удобнее драться? Вот так и иди, ‒ сидя на полу, спиной к зеркальным дверцам шкафа, Танька с любовью правила свой нож. За полгода в ее квартире произошло мало изменений. Только прибавилось мягких игрушек, да на подоконнике в кухне появился тихо увядающий фикус.
‒ Ну, снова ты за свое! Каким боком драка-то? Нас же на свидание пригласили. Эй, я кому вообще говорю? ‒ Мелл растерялась, глядя на счастливую Таньку, явно гипнотизирующую уже наточенный кукри.
‒ Мне ты говоришь, не прикидывайся, ‒ не отрывая взгляд от клинка, отозвалась подруга. ‒ Всегда помни о смерти. Тем более ‒ на свидании. Видела, как они дрались? Нам еще в выбранных нарядах потренироваться нужно…
‒ Я тебя, вроде, в голову не била. Может, сама случайно, а? ‒ Мелл с подозрением прищурилась на Таньку.
‒ Тренироваться нужно в той одежде, в которой собираешься встретить врага, ‒ серьезно посмотрела на ученицу. Поморщившись, разрезала левую ладонь и слизнула кровь из тотчас затянувшейся ранки.
‒ Во-первых, мы в простых футболках решили идти. И в обычных шортах. Или ты передумала? ‒ присела на корточки перед воительницей Мелл. ‒ Чур, с крылышками!
‒ Уже, вон лежат, ‒ кивнула Танька в сторону кухни. Она легко сменила позу и стала почти что отражением Мелл, приблизив свое лицо к неугомонной подруге. ‒ Я всегда буду переживать о твоем… о нашем будущем. И буду готовить тебя к самым неожиданным поворотам. Поняла? ‒ вопросительно подняла левую бровь наставница.
‒ Ты же всегда все можешь посмотреть в астрале, ‒ хитро прищурились в ответ серые глаза. ‒ А бесконечная вселенная…
‒ Вселенная конечна, не выдумывай.
‒ Видишь! Ты даже это знаешь! Погоди, ты серьезно сейчас? ‒ от неожиданности, Мелл плюхнулась на пол и уставилась на свое отражение.
Танька встала на коленки и оперлась на пальцы одной руки, отведя нож, зажатый в другой, за спину:
‒ Ты уязвима в этой позиции, не делай так больше, ‒ начала было нравоучение. Ступня Мелл просвистела перед Танькиным лицом, а вторая нога оказалась готова нанести прямой проникающий удар. ‒ Уже лучше, ‒ расслабилась и села рядышком, тоже лицом к зеркалу.
Из комнаты подкрался серый пушистый комочек с зажатым в клыках кончиком хвоста. Тихонько усевшись возле Таньки, Лютый подтолкнул руку хозяйки, требуя свою порцию нежности. Теперь вся троица могла любоваться своим отражением, словно чарующим закатом на берегу океана.
‒ Ты мне мозги расплавишь сейчас, ‒ зеркальная Мелл распахнула глаза в притворном ужасе.
‒ Нужно было в школе доучиваться, я предлагала, ‒ на глянцевой поверхности показалось удивление.
‒ Ага! А сама со мной не захотела, ‒ сказала Танькиному повторению.
«Она что, измором нас брать собирается?!
Ей же хочется вернуться, разве не видишь? ‒ пискнул внутренний голос.
Я в это заведение ни ногой! Ишь, моду взяли ‒ учить меня, ‒ разгорячилась внутри себя Танька.
Да что там страшного-то?
Там нельзя убивать противника. Этого мало?
Зато там весело…
И что веселого в детстве?»
‒ Ладно. Кто тебе сказал, что вселенная бесконечна в пространстве? Она просто бесконечна, ‒ прозвучало обыденно.
‒ Ага. И время не существует. Противоречия ‒ твой конек? ‒ отразилась приподнятая совсем по-Танькиному, бровь.
‒ Есть только сейчас, ‒ кивнуло в ответ в зеркале. ‒ Вот потому вселенная и бесконечна. Ну и конечна, естественно, из-за этого!
‒ Шизофрения естественна. Это все, что я поняла сейчас, ‒ Мелл, едва сдерживая улыбку, мелко и часто закивала в ответ троице напротив.
Танька отложила оружие и со смехом обняв подругу, повалила на ковер. Веселые попытки защекотать наталкивались на ответную радость. Очень скоро хохочущая свалка была украшена снежным леопардом.
‒ То есть, она так объясняет бесконечность. Забавно, ‒ техник задумчиво потер подбородок.
‒ Шизофренией? ‒ повернулся к коллеге слегка пришедший в себя оператор.
‒ Чьей? ‒ не понял техник.
‒ Не мой же…
‒ Для твоей у меня таблетки всегда под рукой, ‒ в руках мелькнула ручка швабры. ‒ И смотри, чтобы они не превратились в клизму!
Часть 5
На футболке Мелл значилось «Мне нравиться быть симпатичной». Танькина же поддерживала утверждением «Мне нравятся твои симпатии». Вырванные с мясом ангельские крылышки на спине теперь стали постоянным любимым рисунком девчонок.
Предметы силы было решено оставить дома. Лютый уверил, что так ему будет спокойнее: когда надеешься только на себя, приходится быть очень осторожной.
‒ Почему у вас все так аккуратно ездят? ‒ поинтересовалась Мелл, глядя на плотный поток транспорта. Одновременно с вопросами она умудрялась аппетитно облизывать мороженое на палочке.
Пришедшие на свидание парни с удовольствием показывали свой город ‒ хоть и небогатый, но заботливо ухоженный. Тихими улочками незаметно нагуляли аппетит и теперь, на ходу подкрепляясь прохладным и сладким, искали открытую террасу с видом на реку.
‒ Если нарушить правила движения, грубо нарушить, сразу отключаются подушки безопасности и отстегиваются ремни. Очень быстро лихачи вымерли, буквально за полгода после введения этой нормы, ‒ Юджин уделял внимание любопытной Мелл заметно больше остальных. Его веселый нрав и смеющиеся глаза хорошо сочетались с находящейся в состоянии постоянного восторженного движения девочкой.
Отчего взрослых заинтересовало общество необычной парочки подружек недолго оставалось загадкой: умение сражаться высоко ценилось в этой реальности.
‒ С таким подходом в некоторых местах можно без населения остаться, ‒ с мороженым в руках Танька не грустила. Сдержанность пришла внезапно, когда ее стали обхаживать сразу трое из компании.
«И чего мы бука? ‒ удивилось Второе Я.
Мне их внимание к Мелл подозрительно… ‒ Танька глянула на парней исподлобья.
Эй! Эй! Это у тебя ревность, что ли?!
С какого перепуга? Так, просто…
А ну, смотри мне в глаза!
Как я это сделаю у всех на виду? Сдурела?
Совсем уже? Я ж иносказательно, ‒ насупилось Альтер Эго. ‒ Куда теперь тебя одну отпускать?
На роликах кататься, ‒ Танька увидела проезжающих мимо веселых подростков.»
‒ Вот черти полосатые! Носятся, где хотят, ‒ беззлобно прокомментировал катание Май, один из Танькиных воздыхателей. По чертам его лица было невозможно угадать улыбку.
‒ Правда?! ‒ сразу оживилась составительница лукавого генеалогического древа. ‒ А полосатость у чертей где прячется?
‒ Там же, где и шило, наверное! ‒ поддержал товарища Ян. Шипастый ошейник и пирсинг в нижней губе низкорослого крепыша выглядели комично и без его забавных комментариев. А уж с холодным десертом в руках…