«А опеку отказались оформлять. Обуза, да еще и подросток. Боятся, что унаследовала от мамы болезнь, вот и не будут связываться, ‒ скривилась Танька.»
«Спокойной старости захотелось, значит? ‒ раздувающиеся ноздри Мелл обещали родственникам Ани не очень долгие и очень насыщенные преклонные годы.»
‒ Ты не поняла. За территорию сходить как? На время, ‒ уточнила Мелл.
‒ Просто иди через охрану, ‒ удивилась Аня.
‒ А разве можно?
‒ А здесь никого не держат. Только воспитатель должен разрешить, но Игорь против не будет.
‒ А пропуск?
‒ Дети свободно входят и выходят, даже просто с улицы, чужие. Пропуска ‒ для взрослых, ‒ еще больше удивлялась Аня. ‒ Вам не сказали?
‒ Так, карантин и всё такое…
‒ Плюнь! Чушь это!
«Уже плюнула разок, ‒ подумала Танька.
Классно же получилось! ‒ Второе Я сматывало в бухту крученую девятимиллиметровую альпинистскую веревку.
Тебе нафига веревка? Вешаться собралась?
Через забор же... За мороженкой… ‒ смутилась в ответ.
Мешок не забудь. Будем в нем награбленное переносить, ‒ напрасно пошутила Танька.»
‒ Ясно. Кто с нами за мороженым? ‒ Танька посмотрела на компанию. Детки как-то незаметно отсеялись, остались только две Ани.
‒ Нам нельзя, ‒ опустив голову, пролепетала меньшая. ‒ Нас не отпускают вообще. А если без разрешения ‒ накажут, и мы в новую семью не попадем, а нам скоро уезжать… ‒ шептала она, заливаясь краской вины. ‒ Из-за него, ‒ кивнула в сторону братика, ‒ нас и так уже семь раз возвращали…
‒ Не парься, мы сами смотаемся.
‒ Соня! ‒ позвала старшая.
‒ Чего? ‒ малая тоже каталась совсем одна, очень незаметно, возле самого борта. Она и одевалась так, чтобы не привлекать внимание. Светлые джинсовые шорты на лямках, с большим кармашком спереди на груди и вечно расстегивающимся замочком левой шлейки, бесформенная белая футболка и повязанная на талии красная курточка. В общем, в то, что было, в то и одевалась.
‒ За мороженым пойдем? ‒ Аня развеселилась.
‒ У меня денег нет… ‒ прозвучало на грани слышимости.
‒ Мы угощаем, Соня. Пойдешь? ‒ приобняв подъехавшую за плечи, Мелл наклонила голову, заглядывая грустной девочке в глаза.
‒ Мне ничего не нужно. У меня всё есть, ‒ еле разлепляя затвердевшие вдруг губы, снова четко, разделяя каждое слово, произнесла Соня.
Часть 37
«Что опять не так? Что с ней? ‒ вновь обратилась за помощью к себе Танька.
У нее цель есть, она к ней идет, ‒ вытряхивая из пыльного мешка дохлых пауков, пояснило Второе Я.
Что за чушь! Говори яснее! Мешок нафига?!
Она хочет отсюда уйти, как угодно. К маме, к брату, ‒ да ей без разницы, к кому, лишь бы не здесь. Разве не понятно? А мешок…
Погоди с мешком. Я не поняла про «уйти».
Если. Ребенок. На что-то. Жалуется. Значит. У него. Проблемы. А ребенка с проблемами никто домой не заберет. Понятно? Она так думает! Про мешок ты сама сказала.»
‒ Сонька, очнись! ‒ Танька включилась в уничтожение грусти. Присев на корточки перед ребенком с сухими глазами, она попыталась улыбкой вернуть девочку к жизни.
Здесь улыбкам не верили.
‒ Просто за компанию сходишь?
‒ У меня две монетки есть, я тогда конфетку куплю, ‒ согласилась Соня.
‒ Катька! Сюда! ‒ махнула рукой Аня.
‒ Чего вам? ‒ подъехавшая затормозила поворотом. ‒ Собрались куда-то? ‒ Катя носом чуяла приключения. ‒ О! Ты еще заплачь, ‒ как-то особенно глянула на Соню.
Сонька дернулась, вырываясь из руки Мелл, и молча покатилась к выходу с площадки.
‒ Все, депресняк. Теперь слова не скажет. Нафига ты её все время задеваешь? ‒ Аня серьезно спрашивала.
‒ Затем! Она тютя! Нельзя такой быть! ‒ насупилась Катя.
«Блин! Всё гораздо сложнее! ‒ теперь Танька обращалась к Мелл.»
« Ага! Имя на руке. Она дура? ‒ высказала свое мнение о Кате.»
«Влюбленная дура. Мальчишек просто дразнит, а Соню… Вот так вот, оказывается. И себе не признается, боится.»
«Что-то мне эта ситуация напоминает. Тебе не кажется? ‒ хитро прищурилась Мелл.»
«Брось, таких совпадений… Да ну, ‒ совсем растерялась Танька. ‒ Я что, тоже такая бессердечная была?»
« Ты ‒ нет. Но ты и не человек.»
Пришлось заставить бытие отмотать назад неприятную минуту. Мелл уже умела делать такие фокусы. Не так легко, как Танька, но способности развивались.
‒ У меня две монетки есть, я тогда конфетку куплю, ‒ согласилась Соня.
‒ Катька! Сюда! ‒ махнула рукой Аня.
‒ Чего вам? ‒ подъехавшая затормозила поворотом. ‒ Собрались куда-то? ‒ Катя носом чуяла приключения.
‒ Да, за мороженкой! ‒ не дала Кате высказаться Танька.
‒ Мы угощаем, ‒ совсем отвлекла Катьку Мелл.
‒ Пошли, ‒ полурыжая просто повела всю ораву к выходу.
Разрешения должным образом не спрашивали. С воспитателем было полное взаимопонимание на подсознательном уровне. Проезжая мимо квартиры, Катя прыгнула через газон к дому и постучала в окно кухни.
‒ Дядя Игорь! Мы за мороженым, можно? ‒ уважение все же было. ‒ Ну всё, мы поехали.
‒ Стоять! Коньки снимите ‒ будете свободны, ‒ в окне показалось лицо воспитателя. ‒ На озеро ‒ ни ногой. И не курить. Договорились? Деньги есть?
‒ Ну, дядя Игорь, ‒ начала для виду канючить Катя.
‒ Без вариантов, ‒ опустилась занавеска. ‒ Жду в прихожей, ‒ раздалось из глубины помещения.
‒ Слушай, откуда столько влюбленности в девчонках? ‒ техник повернулся и приготовился слушать долгое объяснение.
‒ Друг в дружку? Элементарно! ‒ оператор успокаивался леденцовым шариком на палочке.
‒ Это твоему поколению все естественным кажется, ‒ пробурчал в ответ товарищ.
‒ Ты ненамного старше, всего на один большой взрыв[4], не прикидывайся. Кому они могут верить, как думаешь? ‒ начал объяснять оператор. ‒ Никому! Максимум ‒ хотят верить себе подобным, с таким же набором надежд и разочарований. Вот они и балуются, придумывают себе любовь. Ну, или не придумывают, как эти, ‒ кивнул на изображение и снова лизнул леденец. ‒ Им же одиноко без мамы, не забывай. Пусто и страшно, ‒ странно улыбнувшись, он поудобнее устроился в кресле.
‒ А наши? Не похоже на дефицит доверия…
‒ У них все иначе, они дополняют друг друга. Это настоящее чувство, мы тут ни при чем, ‒ леденец снова оказался во рту.
‒ И влечение?
‒ А ты думал! Ну, совпало так, бывает, ‒ хитро пожал плечами оператор.
‒ Чего-чего?! Ты накрутил?! ‒ подался вперед техник.
‒ Э! Э! ‒ отстранился в испуге коллега. ‒ Никаким боком! Это в них само родилось, сразу!
‒ Что?
‒ Тяга к прекрасному…
‒ Катя, в магазин заскочите, пожалуйста, ‒ Игорь почему-то не просил об услуге взрослую Аню. ‒ У нас хлеба свежего нет. И к чаю возьми чего-нибудь, на свой вкус. Вот пакет и деньги.
‒ Рулетик тот, с вишней, можно взять? ‒ одной рукой помогая своей ноге влезть в кроссовок, второй согнувшаяся пополам девочка взяла деньги.
‒ Лучше два, одного мало будет, ‒ подтвердил воспитатель. ‒ Соня, можно попросить тебя об одолжении? ‒ повернулся к белобрысой. Ему пришлось наклониться, не слишком приближаясь к ребенку, и посмотреть серьезно.
‒ Мне ничего не нужно, ‒ снова тихо и раздельно произнесла малая. Она явно научилась читать мысли.
‒ Тогда считай это воспитательным моментом. Необходимо взять эти деньги, ‒ он протянул маленькое богатство, ‒ купить себе мороженое и с удовольствием его съесть. Понятно?
Танька и Мелл, разинув рты, наблюдали за необычной сценой.
‒ Я не хочу, ‒ покосилась на деньги давно натянувшая старенькие кеды «пингвинчик». Отказы от удовольствий она произносила очень четко, отрезая себя от счастья.
‒ Это моя просьба. Пожалуйста, сделай через «нехочу», ладно? Выполнишь мою просьбу? Пожалуйста, Соня.
‒ Кто б меня так уговаривал, ‒ Катя прыгала на одной ноге, пытаясь на весу запихнуть вторую в обувь. Развязывать шнурки было лень.
‒ Тебя не нужно уговаривать, у тебя карманные деньги есть, ‒ он слегка повернул голову в сторону скачущей. ‒ Ну, Соня? Пожалуйста.
‒ Только я самое дешевое куплю.
Счастье имеет свои границы. И Соня, наполненная этим самым счастьем, аккуратно, чтобы не расплескать ни капельки, потянула за самый краешек купюры.
‒ Нет, ты возьмешь не дешевле, чем другие! Катя, проследи пожалуйста. А на сдачу купи, пожалуйста, две большие упаковки семейного мороженого к ужину. Только разного, хорошо? ‒ все еще терпеливо всматривался в лицо девочки воспитатель.
‒ Кате дайте, пусть она покупает, ‒ потупила взгляд малышка.
‒ Нет! Это сделаешь ты. Это моя просьба, Соня. Я не стану заставлять. Только прошу. Идет?
‒ Ладно, ‒ пряча в карман денежку, немножко повеселела Сонька.
«Радость… ‒ изумилась Танька.
Он вернул ей уверенность в собственной необходимости и появилась радость! ‒ подтвердило Второе Я.
Как просто…»
‒ Вот тебе пакетик, для холодного, в задний карман положи, ‒ Игорь выпрямился, разминая затекшую спину. ‒ Всё, я вас жду через два часа. Телефон есть? Тогда ‒ не опаздывайте.
‒ А это деньги группы? ‒ напоследок поинтересовалась хитрая Катя. В каком месте своего намека на одежду она умудрялась прятать личный капитал, было непонятно.
‒ Нет, Катёнок, это мои деньги. К вашим у меня нет доступа. Идите уже…
Часть 38
‒ Вы из этого Центра, девочки? ‒ мужчина, крутивший на пальце брелок с ключами, одет был дорого. ‒ Хотите покататься? ‒ он кивнул на большой микроавтобус, припаркованный на доживающем свой век затоптанном газоне.
Вокруг брели безразличные одинокие прохожие. На убогой детской площадке играли малыши. От них пока ещё не отказались родители, но некоторых уже предали.
‒ Нахуй пошёл, ‒ автоматически направила его Танечка, увлекая за руку остановившуюся было Соню.
Словили таким вопросом любительниц мороженого почти сразу после выхода на свободу, за поворотом в ближайший переулок. Пыльные дома вокруг безразлично рассматривали дворовые просторы.