«Что? — внутренне ухмыльнулся пушистый котенок.»
«Будешь ловить себе ужин? Или я чего-нибудь на свой вкус придумаю? — вспоминая первые опыты с материализацией желаний, засомневалась Танька.»
«Вот ту колбаску, с салом! Помнишь?! — показал образ пушистый. — Колечек пять. Ну, и себя не обидь, — зверь был голоден.»
«Тогда вот тебе сначала зайчик, — материализовала очищенную тушку подножного корма, — а колбаска — на закуску, когда в мешке устроимся.»
— А нам? — увидев пирующего зверя, чуть не обиделась Мелл.
— Нам — в тепле поедим, — расстилая необычное убежище, Танька радовалась возможности обновить свое изобретение.
Снаружи мешок был вполне похож на маленький спальник. Цветом он всегда сливался с окружающим пространством, был подозрительно тонкий и застегивался сбоку. Зато внутри…
Когда Мелл, на четвереньках, сверкая чистым телом, с ворчаниями, вслед за Танькой залезла в обитель уюта, изнутри раздалось восхищенное «Ах!».
— Ты что на ужин хочешь? — оператор засобирался в столовую.
— Вот той колбаски бы сейчас… — техник мечтательно прикрыл глаза.
— Колечек пять, это я уже понял. А поесть что брать?
— Как обычно: овсянка и яблоко, — скривился аппетит.
— Я серьезно!
— Худеть буду, — сидя в кресле, приятель решительно потряс руками живот. — Так что себе — тоже только овсянку и яблоко. Чтоб у меня соблазна не было.
— Как скажешь, как скажешь, — с хитрой улыбкой забирая передвижной столик, тихо проговорил оператор.
— Это как такое возможно?! — беззастенчиво ползая по мягкому полу в позе готовящегося к старту спринтера, Мелл откровенно восхищалась простором нового жилища. Стены меняли свой цвет в зависимости от настроения, но еще ни разу не стали яркими, мрачными или холодными.
— Это я спальный мешок выдумала! — гордилась Танька. — Когда долго не могла заснуть однажды, а хотелось теплого и уютного, и еще разного всякого, что в полудреме пришло. Вот он и появился…
— Да тут места больше, чем в палатке! И купол такой необычный, словно мы в пещерке или в норке своей! А постели! Матрац огромный! А подушек зачем столько?! — все никак не могла успокоиться.
— Я с тремя сплю, ты же знаешь, — удивилась в ответ. — И тебе советую: во время отдыха энергетические каналы[20] не должны пересекаться.
— А подушек — восемь! Куда столько?! И одеяла такие огромные! — нежно погладила мягкий теплый ворс.
— Одна — под голову, другая — обнять и руки примостить, — удивились, поднявшись, Танькины бровки.
— Обнимать и меня можно, — констатировала Мелл, прижимая к щеке необычный покров. — А еще?!
— Третью — коленками зажать, — слегка смутилась в ответ. — И сидеть нам на чем-то нужно…
«Во сне потоки энергии в теле не должны пересекаться!
Ни под каким видом! Иначе не отдых, а сплошное мучение!
Да! — подтвердило Второе Я.
Вот! — быстро обосновала для себя необходимость третьей подушки Танька.»
Часть 26
— Откуда здесь освещение? — недоумевала Мелл по инерции, вгрызаясь в обязательное вечернее яблоко. Её привычки совпадали с Танькиными даже в таком серьезном отношении к рациону и здоровью.
Плотным ужином все же не пренебрегли, составив компанию Лютику в поедании горячей жирной колбасы, дополненной огромной, посыпанной зеленью, яичницей. Мороженое и сладости приносят радость в покое, поэтому их не считали десертом и оставили на потом.
— Ты куда запропастился, — услышав возвращение товарища, техник и не думал прерывать наблюдение за двумя прелестями в спальном мешке. — Так долго кашу притарабанить?
— Кашу — не долго. Я тут еще на ночь кое-чего перекусить прихватил, — тихий звон зацепившегося за дверь столика, наполненного вредными вкусностями, не вязался со скромным ответом оператора.
— Чего?! — едва успел проглотить слюну резко обернувшийся коллега. — Я же просил! Я худею!
— Ужин — как заказывал: вот твоя каша, чашка и яблоко, — оператор протянул маленький поднос. — А про пожевать и червячка заморить уговора не было.
— В чашке пусто, — разочарованно и немного жалобно глянул в глаза приятелю техник.
— Это для слюны, сам наполнишь. Чем больше её из тебя вытечет — тем меньше тебя в тебе останется. Вот и похудеешь, — столик встал между креслами.
— Не знаю, откуда светло, само так получилось, — дожевывая яблоко, Танюша игриво пожала плечиком, — если нужно — оно и как ночник может работать. Совсем темнота нам же не нужна? — прозвучало еще большей загадкой.
— Спать будем? Или… — не успела предложить Мелл.
— Сначала — спать! Усталость все равно где-то есть, даже если мы ее не ощущаем, — отрезала в ответ, уже забираясь под легкое пушистое одеяло на своей половине постели.
— Я про костер подумала. А ты о чем? — успевшая наполовину укрыться, подруга не унималась.
— И я про костер. И про комаров. Ты одежду почистила? — прозвучало от укутавшейся с головой девочки.
— Да, в соседней пещерке сохнет. А поцеловать? — Мелл любила выбивать из привычного ритма любого.
— Чего?! — резко села Танька. — Как сохнет?! Я тебе выборочную дематериализацию сказала сделать! Грязь и пот убрать! А ты что выдумала?
— Телекинезом постирала. В озере… — вытянулась от удивления вместе с лицом.
— И в чем мы, по твоему, встретим врага? А? — по-настоящему злиться Танька не могла.
— Да можно и голышом, — лениво зевнуло предложение. — Главное, чтоб наши намерения правильно поняли…
— Ты хоть кроссовки не намочила?
— Что им сделается. Высохнут, — Мелл просто млела под роскошным пушистым одеяльцем и не особо задумывалась над ответами. Нежась каждым миллиметром кожи от ласкового прикосновения ворса, она постепенно успокаивалась и засыпала.
Покачав головой на такое легкомыслие, Танька снова свернулась в теплый клубочек, не забыв про три подушки.
Спокойной ночи желали уже почти во сне, едва притронувшись шелковистыми эмоциями через астрал.
Свет фонарика не освещал противоположную стену. Углы — пожалуйста. Стенку — ни в какую. А ведь за ней…
«Зачем нам вообще фонарик? — недоумевало Альтер Эго.
Здесь ясновидение не работает почему-то, — задумалась Танька.
А просто — глазами — не пробовала?
Отстань! Опасность, разве не видишь?! — отмахнулась от себя назойливой.
А если огонь зажечь? Он живой, как ни крути.
Хочешь, чтобы его убило первым? — растерялась Танька, глянув на идущее рядом Второе Я.
Огонь нельзя убить, он только точка материализации энергии в конкретной реальности! Учиться нужно! — постучало себя по лбу пальчиком.
Я вот сейчас кого-то в точку превращу. И оно потом попробует материализоваться, — продолжала водить лучом фонарика, все еще надеясь разглядеть, что ждет впереди.
Здорово! — запрыгало Альтер Эго. — Появится математическая сингулярность альтернативной личности! Или философская сингулярность истинной? А, как думаешь?
Не еби мне мозги! — огрызнулась Танька.
Это же только сон… — оправдывалась перед собой.»
— Сколько можно спать! — нетерпению Мелл хотелось движения и действий. Причем — немедленно!
Солнце водопадом утренних лучей заглядывало в Танькину квартиру. Мелл сидела на постельке, поджав прикрытые одеялом ноги и, едва сдерживая смех и улыбку, с удовольствием разглядывала просыпающуюся подружку.
— И тебе с бодрым утром, — нехотя вытаскивая себя из сна, Танька решила временно с головой укрыться от действительности. Минут на пять. В третьей степени.
— Э, нет! — стараясь не разорвать, Мелл потянула за край Танькиного одеяла.
— Ну, отстань. Я отдых заслужила. И ты заслужила. Спи, еще рано, — упрямство было игрой в чистом виде.
— Мы бегать идем!
— Мы еще сон не досмотрела. Мы — чего?! — девочка села так резко, что слетевшее одеяло с головой накрыло примостившегося в ногах Лютика.
— Бегать. Я хочу бежать! Много и долго! — вскинутые вверх руки изобразили восторг от встречи с ветром.
— Вот неугомонная, — в полный рост вывинтившись из постели, словно внутри была пружинка, Танька с удовольствием потянулась. — Я сон видела.
— Что необычного? — залюбовалась телом подруги Мелл. — Ты часто видишь сны. Смотришь не всегда, а видишь — часто, сама рассказывала.
— В этом сне не было будущего. Сейчас и около — есть. А будущего — нет.
— Это что-то значит?
— Скоро попадем туда, где совсем плохо…
— Так мы же с Синей встречаемся! Отметить победу и отдохнуть! Забыла?!
После освобождения Реальностей Детской Мечты от врагов Танька действительно собиралась отдохнуть на Курорте. Еще и папу туда позвала.
— Брак любви не помеха. Потом приключений захочется, наверняка. Вот и вляпаемся.
Часть 27
На лужайке с кострищем, неподалеку от домика Синей, там, где особенный дзен, не было места печали. Накрывали, как и раньше, прямо на траве. Радовались встрече, нетерпеливо делились впечатлениями о проведенной очистке от Мстителей. Дарили памятные безделушки и заново узнавали повзрослевшие лица некогда беззаботных сверстников. С удовольствием тискали в объятиях Лютика, лохматя его необычную шерстку, и котенок терпел изо всех сил.
Подружки оделись для отдыха по-разному и очень похоже. Под короткий джинсовый сарафан на широких лямках Мелл натянула белый топик. Косички продолжались едва заметными белыми ленточками. Слегка опустила внутренние уголки нижних век, покрасив их сверкающей белизной, и нанесла тонкую белую вертикальную линию от центра нижней губы через подбородок.
Под свой сарафанчик Танька надела черную футболку. Волосы в хвостик собрала почти на макушке. Над левым веком черной краской протянула к виску изящную веточку с маленьким цветком.