– Он точно не садист? – техник сидел с вытянувшимся лицом.
– Проверял уже, – снизошел оператор, – легкий бег и физическая активность после еды действительно полезны.
– Придурки.
– Куда им до тебя, – осклабился оператор.
Часть 11
Путь пролегал среди холмов. Горы по–прежнему висели будто над головой и одновременно вдали, но к этому чуду Таня уже привыкла. Деревьев было совсем немного, в основном все тот же незнакомый высокий кустарник.
За очередной возвышенностью открылся пологий длинный склон, сплошь покрытый фиолетовым ковром. Гигантское полотнище было явно живым: по нему прокатывались огромные волны вдохов и – как дополнение – мелкая дрожь от ветра. Запах дурманил настолько, что даже Лютик остановился.
– Это кто такое? – заворожено спросила Таня, останавливаясь.
Кенгурушку стянула по дороге и обвязала вокруг бедер, так что Анси для любования осталось совсем немного. Может, поэтому он очухался достаточно быстро и сумел сориентироваться, о чем его спрашивают:
– Лаванда цветет. Чарующее зрелище. У вас такое водится?
– Где «у нас»? Это и есть моя реальность. Я здесь родилась. И мне это нравится!
– Курорт – необитаем. Ну, животный мир есть, а вот ничего, напоминающего человека – нет.
– Я есть! И если не напоминаю человека…
– Не собирался я тебя обижать, даже не дуйся! – Анси легко улыбнулся.
– А остальные? – не обратила внимания Таня. – Параллельные миры? Или альтернативные реальности?
– Ни то, ни другое. Не могут быть миры параллельными, это абсурдное словосочетание. Как и реальности не могут быть альтернативными. Звучит, как галиматья, если внимательно прислушаться. Есть просто реальности, разные. У каждого человека – своя. Ну, делаешь шаг в сторону – уже реальность меняется. Иногда они общие для многих людей – получается огромный мир. И почти каждый человек имеет другое воплощение в любой реальности…
– А язык? Вы все, словно из одной страны. Язык–то у вас один!
– Как это? Язык у каждого – свой! – Анси для убедительности высунул его, дразнясь
– Я про наречие! Диалект или еще как. Чтобы понимать, что тебе говорят.
– Язык – поболтать с девчонкой и для поцелуев! – отшутился и посерьезнел. – И еще – участвует в формировании пищевого комка. Какой такой диалект–наречие?
– Ну, различные народности, расы и вообще люди из непохожих стран говорят по–разному! И не понимают друг друга… Или я снова чего–то путаю?
– Это перец виноват. Много праздничного кого хочешь с ума сведет. Как можно не понимать друг друга? И что такое народности и расы?
– То есть, со странами ты знаком…
– Административные единицы, – серьезно кивнул Анси.
– Так, давай сядем, а то я сейчас от чего–нибудь точно упаду!
– Загадочная ты – просто прелесть!
– Да, мне тоже нравиться.
Устроились лицом к лавандовому великолепию, Танька снова облокотилась на Анси. Он осмелился обнять ее одной рукой и теперь светился от счастья.
– Ты теплый. И нежный, – Танька вздохнула. – Что будет дальше?
Лютик настороженно поднялся и теперь смотрел, навострив маленькие ушки, назад, туда, откуда они пришли. Приближающийся человек не бежал, но шел достаточно быстро.
– Здравствуйте! Рад с Вами познакомиться! – он остановился в нескольких шагах, чтобы не выглядеть угрозой в глазах зверя.
– Здравствуйте! – Анси не спешил отпускать маленькие плечи из объятий и просто повернул голову. Таня едва глянула в сторону незнакомца и тоже поздоровалась.
– Я представитель суда, пришел официально поблагодарить за оказанную услугу. Вас, Татьяна, – в особенности. Мы не знали, что существуют ловцы и не предполагали, что они способны на предательство. Собственно, первое нападение на Курорт имело целью нейтрализовать именно вас, Татьяна…
– Я НЕ Татьяна! Вы ошиблись. Танька, Танечка, Танюша – как угодно. Но не Татьяна.
– Простите, не собирался Вас обидеть.
– Все в порядке, – сказала вставая. – Спасибо, что рассказали. Только зачем им я? В первый же день… Никому не мешала…
– Актеон не смог Вас прочесть и быстро понял огромную опасность для себя. Вот и вызвал Мстителей. Правда, они просчитались с местом Вашего пребывания. Жаль детей.
– Мне тоже жаль, поверьте. Тем более, что с двумя я успела познакомиться. Если бы было корректно вернуть время вспять ...?
– Нет, нет! Пожалуйста, не надо! – незнакомец сильно забеспокоился. – Не будем множить реальности. Что ж, моя миссия закончена. Всего доброго. Плодотворного отдыха, – и исчез.
Танька немножко постояла, потом повернулась к Анси:
– А почему мы бегаем, а не телепортируемся[32]?
– Приехали! Здесь – место отдыха. А бегать – полезно! И еще, на всякий случай, в каждой реальности есть точки входа. Для неопытных.
– Вы откуда здесь, вообще, блага разные берете? Вкусности, электричество, чистота кругом…
– Отопление – пирокинезом[33], естественно. Электричество – генераторы, от электромагнитного поля. Без топлива работают, да нам много и не надо. Передача – беспроводная. Вкусности, в основном, готовят в другой реальности. А чистота – тебе не сказали разве? Здесь нельзя сорить: мир необитаем, он быстро погибнет. Так что любую мелкую мусоринку или дематериализуешь[34], если не опасная, или тащи с собой до пакета утилизации. А дальше ‒ кто возвращается – забирает пакет с собой домой: на точках входа есть накопители для таких случаев.
– А убирает кто? Дом – хоть языком облизывай. И никого с тряпкой я еще не видела.
– Тряпка? Это старая технология! – Анси улыбался все шире. – Способности как еще развивать? Желающих хоть отбавляй! Пыль, грязь – тренируем телекинез[35] и дематериализацию. Порядок – еще и левитация[36] прорабатывается. Ты как ребенок, честное слово! Впрочем, такая и есть! – договаривал Анси уже уворачиваясь от Таниной ладошки, норовившей в шутку шлепнуть его по спине:
– Беги! Догоню – вые… мало не покажется!
«А не догоню – хоть согреюсь! – откуда–то всплыл в голове старый анекдот и Таня улыбнулась.»
С сожалением оглянувшись на ковер из лаванды, хитро подмигнула Лютику и легко помчалась за счастливым Анси.
Часть 12
– Она собирается присвоить эту реальность? – теперь уже техник мало что понимал.
– По–моему, она просто веселится. Это же очевидно! – оператор и сам радовался за Таню как ребенок.
– Что там забавного?! Она же дьявол!
– А вот нашла же что–то хорошее в жизни! И ты бы поискал. Хотя, твое бытие и существованием не назовешь… – оператор махнул рукой на хмурящегося техника.
Догнав Анси, Таня запрыгнула к нему на спину и остаток пути проделала верхом, на зависть Лютому.
На лужайке появились счастливые и под смутившие Анси редкие аплодисменты. Народу было мало. Таню тотчас утащили с собой девушки – принарядиться к вечеру и сделать прически. Лютик остался в компании сладостей: должен же кто–то присматривать за пирожными!
– Свою функцию дьявола она выполняет отменно! Тебе не кажется, что нам должны не только премию, но и повышение? – техник говорил вполне беззлобно.
– За что? За то, что она вот–вот уничтожит эти реальности?
– Так уж и «уничтожит»! Немножко поиграет и все, уйдет, – техник осекся и, вжав голову в плечи, посмотрел на оператора.
– Поиграет, говоришь? А искушение, которое она уже им дала? – казалось, оператор не обратил внимания на ранящие слова.
– Ты о чем? Она же отказалась!
– Показала, что в их эгрегоре[37] есть предательство. Жесть, – оператор печально замолчал.
На месте торжества народу прибавилось. Возраст участников теперь был разный, но старше восемнадцати Таня никого не заметила. Печально, что малышни, вроде Локи и Алони, было совсем мало, но что было – прошло. Здесь все умели радоваться мгновению счастья и любви, выпадающему нечаянно!
«Все в рамках правил боя: воин всегда помнит, что должен умереть. Радость в их жизни так же внезапна, как и смерть. Заразительное это умение – дышать полной грудью!»
Каждый оделся так, как счел нужным, удобным и уместным.
Праздничная одежда присутствующих не сильно отличалась от повседневной, но все же была гораздо легче и проще. Чувствовалась полная независимость от стереотипов и, в то же время, отсутствовало позерство и выпендреж.
Танюша красовалась в прямом коротком сарафане без рукавов. На белом фоне синий с голубым орнамент, по краю О–образного выреза ворота, опускался широкой вставкой почти до талии. Такой же тибетский мотив был на спине и по нижнему краю наряда. На голове венок из больших цветов удерживал распущенные волосы. Мокасины с кожаной бахромой обещали покой для ног. Из украшений оставила колечко на большом пальце и добавила тонкие кожаные браслеты с защитными рунами[38].
Постепенно перезнакомилась с обитателями лагеря. Поначалу держалась немного скованно, но вездесущие улыбки были действительно искренними! Таня не уставала этому поражаться, зато ей не нужно было выдумывать собственную реакцию: достаточно быть открытой и честной.
«Главное – не пристраститься к этой откровенности, – приходилось иногда отрезвлять себя. – Иначе я скоро вообще не смогу ничего скрывать. Может, сразу сказать? Момент–то подходящий… Хотя бы Анси нужно признаться.»
– Интересно, если расскажет – он от нее отвернется? – техник был заинтригован.
– Вряд ли. Он ведь не соврал ей ни разу. Значит и чувства настоящие.
– А остальные?
– Им–то какая разница? Как по мне – это вообще не проблема. Даже нравится начинает.