«Спасибо. И я тебя люблю, – вздохнул помощник. – Но давай отсюда уйдем, мне тоже нравятся эти бархатистые создания.»
«Когда–нибудь у нас с тобой будут такие, я очень попытаюсь! – Танька старалась не обещать понапрасну.»
Так, в обнимку со счастьем, они и вышли на улицу.
– Она там, случайно, умом не тронулась? С куклами собирается развлекаться… – техник брезгливо поморщился.
– Она там маленькая девочка, которая первый раз увидела игрушки. Могут у нее появиться естественные желания или все должно быть как у тебя – в извращенной форме? – отшил коллегу оператор.
Центр города остался в прошлом. Они тихонько двигались за степенно уходящим Солнцем и молчали каждый о своем.
«Ты видел, какие ленточки были в косе у той куклы в голубом платье? – сожалению Таньки не было предела.»
«А–га. А та зеленая кошка на второй полке, помнишь, какая пушистая? – затосковал Лютик.»
«Ты – пушистестей! Но кошечка здоровская, это – да. Решено! Нам нужен дом, а в нем – игрушки. Классно я придумала?!
О–очень интересно. Опустись на землю: мы без средств и знакомых, скоро вечер.
И что? Образ денег я в инфосфере возьму, знакомиться завтра будем, а дом – вот, хотя бы, – толкнула дверь невзрачного магазинчика и смело шагнула вперед.»
Шаловливый вид и шкодливый взгляд вошедшей в магазин Таньки сказал невысокому скучающему продавцу очень многое. Его сонливая тоска была уничтожена жаждой легкой наживы.
– Добрый день! Могу быть вам полезен? Дама желает модный ошейник для песика? – карие глаза поклонника прибыли видели собачку вместо Лютика.
– Нам бы дом… – задумчиво протянула Танька, обводя взглядом полки магазина для путешественников. – Да, здрасьте. Извините, пожалуйста, у вас так много всего – глаза врассыпную.
– Есть отличные ошейники со стразиками…
– Ширпотреб – оставь для лохов, договорились? – Танька достала из рюкзачка несколько пачек крупных купюр и положила их на прилавок. – О сдаче можно не волноваться.
– Тогда… – бизнесмен вопросительно посмотрел на деньги, затем на самонадеянную девочку, которая умела нравиться с первого взгляда.
Танька кивнула и деньги быстро исчезли под прилавком. Ловкач, метнувшись к двери, запер ее прямо перед носом приблизившегося покупателя и активировал табличку «Закрыто».
– Э… Вы говорили о доме? Я боюсь, что…
– Не парься, палатка – тоже дом. Хорошая, на двоих, очень компактная и легкая. Плюс – комплект для выживания. Вполне комфортного, но без излишеств. Еще нужен «аппарат»[6], дуал–спорт[7] или типа скремблера[8], только небольшой и с кофрами[9]. У тебя же есть знакомые среди байкеров? – Танька загадочно приподняла правую бровь и прищурила левый глаз. – И очень быстро, – добавила, глядя теперь уже убедительно–круглыми глазами.
– Момент, – торговец оказался не только умным, – с кондачка такое не решают, – при этом уже стягивал с верхней полки небольшой мешок с палаткой. Он уже начал симпатизировать странной покупательнице. – Я так думаю, что для леди Дырчик[10] – позор один будет. А с остальным вы только намучаетесь: подойдите к зеркалу, вон там, в уголке.
Танька с Лютиком подошли к своеобразной примерочной в виде зеркала со шторкой. Покрутились, выставляя напоказ себе самые красивые ракурсы, даже повиляли кто бедрами, а кто – хвостом. Крылья ни у кого не выросли, зато можно было поправить выбившийся локон и показать зеркалу язык.
– Ну и? Что я должна увидеть?
– Самые легкие аппараты весят больше ста кило, – сказал, подходя, продавец. – А вы – хрупкое создание, от силы – тридцать … хотя – нет, в вас не больше двадцати пяти килограмм. При росте, – он профессионально прищурился, не без удовольствия глядя на Таньку левым измерителем, – сто сорок … пять? Не выше. Ход мысли улавливаете? И кофры только на туристический или дорожный можно навесить – иначе «банки»[11] мешают – это уже больше двухсот килограмм. Но есть выход, и очень классный, только сегодня привезли. Да и внимание привлекать не будете.
К тому времени маг торговых сделок уже достал и выложил на прилавок массу разных товаров.
– Пожалуй, вы правы, – вздохнула Танька. – А выход где? Который привезли сегодня.
– В подсобке. Пойдем? – хитро подмигнул улыбающийся жрец храма Гермеса[12] и мотнул головой в сторону внутренней двери.
В подсобке оказалось совсем не тесно. Посередине помещения, в окружении разбросанных инструментов и кусков упаковки, стояла странная конструкция.
– Вот, тот самый «выход», – прокомментировал парень.
Часть 48
– Это что за несуразица? На таком нужно ездить? А если я не умею? – Танька слегка подалась назад от удивления, едва не наступив Лютому на лапку.
– Вы же «аппаратом» интересовались, а это…
– А это на… надо самой подталкивать к цели, – она чуть не начала заикаться. – Как?!
– Как вы собирались на мотоцикле ездить? Если раньше получалось – сейчас точно не разучились.
– Хрен его знает, ездила или нет, – пробурчала себе под нос.
– Да вы оцените эту прелесть: полноценный горный, но как раз на ваш рост, потому что сделан на заказ. Специально для бездорожья, оттого и вид у него такой странный. Я очень быстро закончу подготовку и вы опробуете байк, тут тихие улицы. А пока выберите, что вам нужно еще, я уже все разложил на прилавке.
После долгих сборов, испытания серебристого велосипеда и размещения всего необходимого в сумках велорюкзака, ехать куда–либо оказалось поздно.
– Могу предложить вам испытать еще и новый дом, – за время, проведенное вместе в примерках одежды и обсуждениях достоинств разных ножей, продавец стал уже почти приятелем.
– Это как? – Таня недоуменно уставилась на парня.
– Я сам предпочитаю жить в магазине, здесь все есть, не беспокойтесь. Составите компанию: вы – в своей палатке, я – в своей. И спальник опробуете. Идет?
– Здорово! А..?
– Душ и туалет – там, – он показал на маленькую дверку. – Еще – меня зовут Га́юс, – Танька с благодарностью пожала протянутую руку.
Лютому перепал сухой корм и крекеры. Вместо костра разложили в подсобке походный столик, выставив на него металлические кружки с чаем. Потемки, растворяемые светом фонариков, палатки с откинутыми пологами, подложенные для мягкости спальные мешки, клацанье туристической ложки о стенки консервной банки, неспешное время, – что может быть лучше для знакомства? В такой атмосфере и завязался разговор.
– Я оканчивал школу с уклоном в биологическую математику, но никогда не соответствовал ее требованиям: тянуло на авантюрные путешествия, в дорогу, хотелось жить в лесу… Не мое это, всегда на одном месте торчать. Здесь подзаработаю и дальше двинусь.
– Ты тоже не умеешь жить по плану? – подхватила ниточку Танька, бесстыдно облизывая ложку от остатков тушенки.
– А кто еще? – удивился Гаюс, вычищая донышко банки кусочком хлеба.
– Да так, есть один повар. Не важно. Так что про план жизни на ближайшие пять лет скажешь? Только путешествия?
– Не нужно план составлять, вредно для психики. Вот представь, что запланировала на день кучу разных дел, – он вынул взгляд из банки, – уже половина позади и тут подворачиваешь ногу, падаешь с лестницы и ломаешь шею. Все, ты инвалид. Это в худшем случае. Как теперь с планами на ближайшие пять лет?
– А в лучшем? В лучшем случае?
– В лучшем случае – сразу умрешь. И не будешь мучиться ответом на дурацкий вопрос о планах, – рассмеялся Гаюс.
– Извини, – смутилась Танька. – А почему ты сказал «инвалид», ведь в обществе так не принято выражаться.
– Да? И кого я этим оскорбляю? Ты ведь не из лицемеров, так что загляни в словарь и поинтересуйся значением слова. Или мне под общую гребенку ложиться? – с удовольствием хрустнув крекером, Гаюс шумно втянул толику горячего чая.
– Зачем крысишься? Я просто спрашиваю, а быть как все – врагу только пожелаю. Тебя с темой корректного отношения уже достали, я погляжу, – Танька подалась вперед и пристально посмотрела в глаза парня.
– Есть немного, – в ответе просквозила неловкость. – Ты календарь давно видела? Ну, такой, где рассказывают, какой сегодня отмечают день того или иного?
– А что там необычного?
Гаюс наклонился поближе к Таньке и заговорщически понизил голос:
– Не может быть нормальным мир, где отмечают дни болезней, а не дни здоровых людей, – он снова сел прямо.
– Ты не шутишь? Больных, значит, в расход?
– Не перегибай палку, я о другом говорю. Просто боюсь не успеть насладиться жизнью. Знаешь, как хочется кричать? Нет – выть! Как хочется выть, когда понимаешь, что уже прожил половину жизни! Осталось совсем немного! А тут в календаре то день дауна, то – больного спидом… Представляешь? Не радоваться здоровью, а отмечать болезнь. Настроение совсем ни к черту становиться, так еще и деликатным быть?
– А куда? – проснулась Танькина наивность.
– Что «куда»? – удивился любитель здоровья.
– Ну, если не к черту, то куда? Настроение?
– Фиг его знает, я не думал над таким. Тебе зачем?
– А вдруг я дьявол и родню ищу?
От хохота Гаюс сполз со спальника на пол:
– Умеешь разрядить обстановку, – вытирая слезы сказал он. – Лучше анекдота будет, честное слово.
– Я серьезно, – обиделась Танька.
– Она собирается действовать или так и будет бездельничать? – технику не терпелось.
– Почему ты решил, что она должна что–то делать? Она просто живет. Экипировалась, вот, как для маленькой экспедиции, так что долго там не задержится, не надейся, – оператор ясным взглядом оценивал ситуацию.