Олег АркадьевПОД РУКУ С ОДИНОЧЕСТВОМ
ОТ АВТОРА
Я знаю о жизни ГГ слишком много. И это точно нельзя было излагать на бумаге. Но вот как-то поддался на уговоры и писал, буквально под диктовку, потом правил и убирал лишние эмоции. Мы знакомы уже давно, много и часто общаемся, хорошо ладим и просто не можем жить друг без друга.
Это реальный человек. И имя — настоящее, мы решили его не менять. Мы вообще меняли имена совсем немного и не все.
Большое спасибо одному из участников изложенных событий: несколько лет назад он подарил главному герою название для этой повести.
Здесь нет случайных совпадений. Если что-то сдается знакомым — вам не показалось, все так и есть.
Нумерация частей проставлена правильно, без ошибок.
Всё.
Расчленение I
Пролог
— Прикинь, они совсем ополоумели! — со смехом сказал оператор.
— Кто на это раз? — встрепенулся техник. Ему было скучно и хотелось немного пошалить при исполнении заказа.
— Малолетки какие-то, в летнем лагере. Отдыхать только начали, а уже не хватает острых ощущений. Вот, дьявола[1] вызвали…
— Ничего нового, — разочаровано протянул в ответ, откидываясь на спинку кресла. Свежий номер журнала с фотографиями девушек — моделей привлекал его сильнее.
— Так они знак перепутали! — весело сообщил оператор.
Журнал улетел далеко, как фантазия извращенца.
Два молодых придурка оценивающе посмотрели на ситуацию, затем друг на друга, потом на собственное воображение.
— Мечта… — томно протянул техник.
— Бери выше — песня! — промурлыкал оператор.
— Это награда, не иначе. Оторвемся по полной: сегодня наш день! Да и вообще — пятница, двойной праздник получится. И чтоб не отлынивал! — техник шутливо погрозил оператору пальцем и плотоядно улыбнулся. — Будет вам. Что заказывали — то и получите…
— Ну что ж, общая концепция проекта ясна — все с точностью наоборот делаем. Давай теперь на деталях остановимся, — техник поднял с пола журнал. — Я тут фото одного парня видел для нашего творчества — закачаешься!
— Не, так не пойдет. Творить — так творить. Давай соберем образ: из красивых лиц, глаз, фигур, крыльев…
— Какие крылья? Ты о чем? — лицо техника вытянулось в недоумении.
— Ну они же заказывали ужасного с рогами и копытами? А наоборот будет прекрасный и с ангельскими крыльями. Или я что-то путаю?
— Наоборот будет совсем без ничего. Как обычный человек. Даже девушка, раз наоборот.
— Тогда уж девочка, если шалить на всю катушку! — лукаво поправил оператор.
— Обоснуй.
— Ну, дьявол же умудренный опытом, в годах и все такое. Старый, в общем.
— Совсем беспомощное существо к этим сволочам я не отправлю!
— Зачем беспомощное? Они же только образ навыдумывали, никакой другой конкретики. Даже не представляют, для чего все затеяли. Поэтому и будет нежной и «беззащитной» девчонкой. А уж мы ее так нашпигуем — пальчики оближешь!
— Иногда мне кажется, что ты страшнее дьявола, — отстранился техник.
— Сам сказал — не отлынивать, — скромно потупился оператор.
— Теперь давай все-таки о внешности. Обычная девчонка, говоришь?
— Вот уж нет! Самое милое создание сварганим: красивую, привлекательную и симпатичную.
— Привлекательную — это лишнее, поверь мне, — техник пару раз кивнул головой с видом мудреца. — Ей это будет только мешать.
— Почему? Так будет даже безопаснее: еще никто…
— Пове-рь. Ей же устанавливать контакты, знакомиться — оценивать людей, короче. Не забыл?
— Ладно. Оружие — кроме красоты и силы — магия традиционная?
— Никакой магии вообще! Все наоборот, как заказывали. Но ведь обычные способности мы в ней можем развить многократно? Можем, это не запрещается.
— Пропадет ведь в таком мире, с простыми способностями-то, — жалобно протянул оператор. — Там же дети, все-таки, а не звери.
— Вот это ты кстати вспомнил. Раз наоборот — у нее будет самый милый пушистик: дадим ей в помощь Лютика.
— Ты совсем озверел — выпускать в мир этого кошака!?
— Котенок как котенок. Нежный. Иногда, — хитро улыбнулся техник.
Часть 1
Таня получилась чертовски симпатичной и ангельски красивой. Светло — синие глаза по самому краю радужки имели тонкий черный ободок и искрились задором на открытом сердцеобразном лице. Ресницы — как длинные лучики. Светлые брови изгибались удивленно — вопросительно. Уголки тонких губ, как и уголки глаз, были слегка опущены, так что даже от маленькой улыбки получались обворожительные ямочки.
Над волосами спорили долго и они стали светло русыми, достаточной длины и для игривого хвостика и для косичек. Фигуру все-таки скопировали у юной гимнастки: хрупкая на вид, но с хорошим рельефом мышц, неширокими плечами и, если не присматриваться, — не отличишь от обычной двенадцатилетней девчонки. Зато ножки в этой фигуре были на редкость удачные: длинные и стройные, и попка — совсем не по возрасту сексуальная.
Появилась она сразу, сидя бочком на качели, стоящей в полутени раскидистой ивы. Рядом была пыльная волейбольная площадка и перекресток теряющихся среди кустов тропинок. В тот момент вокруг было пусто, жарко и одиноко. Таня лениво покачивала ногой.
— Какого хрена ты здесь околачиваешься!? — раздалось за спиной. Танюша прикрыла глазки и моментально просканировала окружающее пространство[2]. Хамло оказалось в двух экземплярах.
Продолжая сидеть, сначала нарочито медленно, плавным разворотом корпуса и левой руки, но с молниеносно нарастающей скоростью, сверху вниз нанесла удар кулаком точно под нос любопытному. Все как положено в условиях ограниченного качелей пространства:
«Ага. А я драться умею. Здорово! — возникла первая мысль в голове.» Она легко встала с качели, лениво потянулась и открыла, наконец, глаза.
«Я хоть одета во что? — запоздало опомнилась Таня.»
Все было вполне прилично: черная футболка с призывом «Убей меня своей добротой». Под розовой балетной пачкой виднелись очень обтягивающие шортики. На ногах были белые коньки для фигурного катания. На льду. Летом. Из голубой бейсболки с надписью «Русалкам не до причесок» сзади торчал схваченный резинкой «конский хвост».
«Стоять, Казбек! Где очки!? — сказала сама себе Танька и чуть не подпрыгнула. Мешали коньки. — Что за дурацкое выражение? И что мне еще ожидать от самой себя, кроме клички жеребца? И нафига коньки?!»
Солнце совсем озверело и начинало припекать. По земле катался выпавший из реальности белобрысый паренек, зажимал руками свой рот и тихо скулил. На него растерянно таращился совсем хилый пацанчик лет десяти.
— Ты нечаянно, да? — спросил он, изумленно глядя на Таню.
— Это было больно, — сказала, поворачиваясь к нему, Таня. — Очень больно я ему сделаю позже. Просто так! — и показала идеальные белые зубки ни то в улыбке, ни то в оскале.
От такого невинного очарования у «пацанчика» сдали нервы:
— За что? Мы ничего плохого не хотели, просто напугать… — и захлопал большими ресницами, собираясь расплакаться. Мешали коньки на Танькиных ногах.
Он присел возле товарища. У того из глаз сыпались слезы, но скулить уже перестал.
«Твою мать! Неудачное начало. Выкручивайся быстрее, — мелькнула запоздалая мысль.»
— Просто хотела познакомиться, — она наивно разыгрывала роль тупой блонди. Получалось плохо.
— Помоги ему, если можешь. Я еще не умею исцелять, — и снизу вверх жалобно посмотрел на Таню.
— …??? — Таня чуть не грохнулась на пятую точку. С высоты коньков падать было бы больно.
«Я должна уметь исцелять? Бред какой-то. Как и сканирование местности, и умение драться. Я вообще кто?»
Таня присела возле несчастного:
«Ему плохо, я вижу, как боль растекается от верхней губы в обе стороны, у него даже уши болеть начинают.»
Уши не заставили себя ждать и заболели. Паренек заорал.
«А если наоборот? Ничего у него не болит… А?»
Мальчонка в полном недоумении замолчал. Неловко сел, в глазах появилось осмысленное выражение.
— Спасибо, — искренне произнес он слегка осипшим от крика голосом. — Ты кто?
Таня думала, что ответить: психованная стерва с амнезией или…
— Девочка, если не заметил, — ей очень захотелось немного искренности и правды, да и другое пока не придумывалось.
Мальчуган улыбнулся.
— Заметил. Извини меня, пожалуйста. Совсем не хотел тебя обижать. Я дурак и просто выпендривался перед Алони. Ой! — мальчик зажал рукой свой рот.
— Снова болит? — участливо спросил «пацанчик» — Алони.
— Нет, — замотал головой из стороны в сторону мальчик. — Я не знаю, почему сейчас сказал это.
— Что — «это»? — заинтересовался Алони.
— Правду.
— Ты что в неё заложил? Какие способности?! — орал на оператора техник. Он свернул изображение, как будто опасаясь, что его услышит Таня.
— Не ори. Способности, как способности, девятый набор.
Техник сграбастал оператора за шкирки и как шкодливого первоклашку ткнул носом в меню настроек:
— У нас нет девятого набора, — тихо проговорил он. — Ищи этот твой набор и внимательно читай, придурок, — он обреченно рухнул в свое кресло.
Оператор прокрутил меню:
— Вот! — радостно закричал он, — вот же девятый на… на выбор, — бедолага весь обмяк и явно стал меньше размером. Под номером девять, парапсихологические способности[3], стояла метка «На выбор». — Я думал, девятый — комплект пси возможностей, всего понемножку. Я не хотел… Я не знал…
— Хватит якать, якольник сломаешь, — зло бросил техник. — Не знал он. «На выбор» — потому что сильнейшие способности! Запредельно сильные, таких не бывает в природе! Это только для экстренных случаев, по одной использовать! Ты сколько работаешь, дураком не выглядел. Раньше.