Поездка по крутой, извилистой каменистой дороге, ведущей на виллу, вызвала не менее захватывающие ощущения, чем в Диснейленде. Джип, за рулем которого сидела Магда Монтгомери, был всего-навсего грузовичком с брезентовой крышей. Дженни, хватаясь за борта, боялась проломить правой ногой дощатый пол в бесплодной попытке нажать на тормоз. Дух захватывало, когда дорога делала головокружительные виражи всего в каком-нибудь футе от отвесного обрыва, с которого глубоко внизу виднелись оранжевые черепичные крыши других вилл и сверкающие воды Тихого океана.
– Разве здесь не великолепно? – Магда пыталась перекричать рев мотора.
– Ве-великоле-лепно! – стараясь не прикусить язык от тряски, отвечала Дженни.
Одной рукой она придерживала шляпу, другой ухватилась за низкую дверцу. Обычно она не боялась высоты, но и бесшабашным удальством тоже не отличалась, поэтому ей не терпелось скорее приехать на виллу. Она стремилась не думать о причинах, по которым ей не следовало уезжать. Первой из них было решение Роули остаться с Фергюссонами.
Уже разрешив ему это, она все еще питала надежду убедить его передумать.
– У нас уже куплены авиабилеты и зарезервированы места на вилле. Они держат для нас комнату.
Он взглянул на нее огромными синими глазами.
– Но мне с самого начала не хотелось ехать. Я согласился только для того, чтобы ты была довольна.
В конце концов, она уступила. Ясно, что все ее доводы, высказанные в последнюю минуту, не дадут результатов. Роули захотелось провести последние несколько дней в Хьюстоне с людьми, которых он привык считать своей второй семьей. Ей следовало бы радоваться, что он не устраивает скандала, отказываясь переезжать. По каким-то не вполне понятным причинам Роули не возражал против переезда в Санта-Фе. И она была благодарна судьбе уже за это.
– Приехали! – воскликнула Магда. Она нажала на тормоз, до того как сбросила газ, отчего Дженни чуть не вылетела сквозь ветровое стекло.
Перестав цепляться за шляпку и дверцу, Дженни окинула взглядом оштукатуренное здание. Арочные окна были забраны решетками кованого железа. В цветочных ящиках росла бугенвиллея, усыпанные яркими цветами побеги которой покрывали всю стену. Деревянная дверь, обитая железными полосами, открылась, и на пороге появился муж Магды, Фил, в голубом берете, залихватски сдвинутом набок, который приветствовал их, держа в руках поднос с коктейлем «Маргарита».
– Добро пожаловать в Пуэрто-Валларту, – нараспев произнес Фил, целуя Дженни в обе щеки.
– Евро-Фил во всей красе, – фыркнула Магда, обожавшая каждое перевоплощение своего супруга. Фил был прирожденным актером, который по чистой случайности зарабатывал на жизнь, занимаясь недвижимостью в Санта-Фе. Дженни познакомилась с ними в ресторане. Когда супруги Монтгомери бывали в Хьюстоне, они всегда питались в «Риккардо». Подобно Альберто, они неофициально удочерили Дженни и стали ее друзьями. Именно Магда уговорила Дженни перебраться в Санта-Фе. Магда была опытным мастером по изготовлению уникальной бижутерии. В Санта-Фе у нее был свой магазин на Каньон-роуд, знаменитый своими галереями и бутиками. Это она нашла превосходное помещение для ресторана «Дженива» и уговорила Дженни не упускать свой шанс.
Евро-Фил помог им обеим выбраться из джипа и предложил бокалы с холодным напитком. Подняв бокал с «Маргаритой», Дженни поблагодарила его и решила, что пора выбросить из головы все заботы и наслаждаться мгновением.
– Как там поживает твой босс? – спросил Фил, доставая из грузовичка ее чемодан.
– Боюсь, до Альберто окончательно дошло, что я уезжаю, лишь когда я посоветовала ему присматривать за компанией, поставляющей нам продукты. Он принялся причитать и уговаривать, и мне показалось даже, что вполне искренне.
– Без тебя он разорится, – предсказала Магда.
– Э-э… нет. Он выживет, – улыбнулась Дженни. – Просто он хочет, чтобы все было так, как его устраивает. Как и любой другой мужчина. Кроме тебя, Евро-Фил.
– Покорно благодарю, – отозвался Фил.
Они рассмеялись, переступили порог дома, и Магда повела их по винтовой лестнице в комнату на верхнем этаже, окна которой выходили на залив, видневшийся далеко внизу. Дженни закрыла глаза и глубоко вздохнула. Как приятно забыть обо всех заботах! Может быть, оно и к лучшему, что Роули здесь нет. Она представила себе, как плавает в бассейне, пьет «Маргариту» и абсолютно ничего не делает.
Когда Магда и Фил ушли, оставив ее чемодан на стуле, Дженни переоделась в купальный костюм и надела ярко-синий саронг, завязав его вокруг талии. Потягивая коктейль, она наблюдала, как солнце медленно опускалось, пока не коснулось линии горизонта. Потом она поспешила вниз, где на стойке, выложенной синей и желтой мексиканской плиткой, уже были сервированы закуски и напитки. На длинном столе, накрытом скатертью, лежали серебряные приборы и стояли бокалы. Откуда-то, вызывая слюноотделение, доносились аппетитные ароматы.
Фил и Магда, купаясь в лучах солнца, лежали в шезлонгах.
– Разве это не рай земной?
– Рай.
– Остальные еще не вернулись с ознакомительной экскурсии. Ужин будет в восемь.
Остальными были друзья Магды и Фила, с которыми Дженни не была знакома. Ее пригласили, когда одна пара неожиданно отказалась, и Дженни согласилась не сразу, потому что старалась сократить расходы и сэкономить. Но Магда и Фил предложили ей огромную скидку на том основании, что их друзьям нужно было вернуть только долю в оплате 50 аренды виллы. Условия были слишком хороши, чтобы отказаться. Впоследствии она узнала, что друзья Магды и Фила – две супружеские пары, две одинокие женщины и мужчина.
Дженни устроилась в шезлонге, опустила голову на подушки и немедленно заснула. Усталость действовала подобно снотворному, и она с трудом вспомнила, где находится, когда ее разбудили возбужденные голоса возвратившихся с экскурсии.
Том и Элис Симмонз были из Санта-Фе, а Сэм и Керри Брикман – из Далласа, Лайза и Джеки, две одинокие женщины, оказались подругами по колледжу. Все они знали Магду по работе, через общих друзей или каким-то иным путем, но эти сведения сразу же вылетели у Дженни из головы. Единственным одиноким мужчиной был Мэтт Как-его-там, но он, очевидно, был настроен подробнейшим образом обследовать кафе и бары Пуэрто-Валларты и ее ночную жизнь, а поэтому на время отделился от группы. Все они горели желанием сразу же после ужина броситься в вихрь развлечений, а Дженни этого не хотелось.
– Я так устала, что, пожалуй, не смогу никуда пойти, – сказала Дженни, слова которой вызвали хор протестов.
– Отдохнешь завтра! – заявила Магда и схватила Дженни за руку, словно опасаясь, что она бросится вон из комнаты и исчезнет. – Сегодня мы все идем танцевать!
– Вы должны пойти с нами, – поддержала ее то ли Лайза, то ли Джеки. – Будет весело!
Керри Брикман внесла в уговоры свою лепту:
– Это нечто вроде гедонистической традиции. Валяйся на солнце целый день и спи. А потом веселись всю ночь напролет.
– В полночь я превращаюсь в лягушку, – рассмеялась Дженни.
– Это не беда. Мы ничего не имеем против лягушек. – улыбнулся Том Симмонз. Магда говорила, что он брил голову в знак протеста против облысения. Зато у него были огромные рыжие усы, торчавшие на добрых два дюйма по обе стороны лица.
Наконец Дженни сдалась. Хотя ее энтузиазм был на нуле, слегка побаливала голова и местами, куда не попало средство против загара, обгорела кожа, она была втиснута в такси, а потом приведена в один из клубов, которых было великое множество вдоль побережья Пуэрто-Валларты. От жары ее голубое хлопчатобумажное платье прилипло к телу и обтягивало ее, словно вторая кожа. Невозможно было повернуться, не потеревшись о чье-нибудь тело. И она почувствовала себя на десяток лет старше, чем нужно, чтобы находить удовольствие от пребывания в толкающейся и орущей толпе.
Ну и ну! Вот уж действительно поворот на 180 градусов от обязанностей, обременяющих тебя в реальной жизни! Это была еще та вечеринка! Один из обрядов посвящения заключался в том, что выпивалась неразбавленная текила, которую закусывали лаймом и слизанной с собственной руки солью. Ей вдруг вспомнились спокойные ужины с вином в «Риккардо», и то, что она увидела здесь и для чего почувствовала себя несколько староватой, показалось ей просто вздором. Это был рай для молодежи, и будь Роули на шесть лет постарше, он бы здесь почувствовал себя на седьмом небе.
– Хорошо, что Роули здесь нет! – прокричала Дженни на ухо Магде.
– Ты так думаешь? Почему?
– Потому что ему всего пятнадцать, а он бы непременно захотел срочно испытать на себе действие «Маргариты» и мексиканского пива!
– Его бы, наверное, не обслужили.
Кого она обманывает? Здесь ведь не старые добрые Соединенные Штаты, и возрастные ограничения такого рода едва ли строго соблюдаются. Как бы то ни было, но она была рада, что Роули предпочел остаться с Фергюссонами, пусть даже ей было страшновато отпускать его от себя, поскольку не было известно о замыслах Троя.
К одиннадцати часам Дженни дошла до изнеможения. Однако Магда, Фил и остальные не спешили заканчивать вечер. Дженни решила, что, пожалуй, возьмет такси, но, в конце концов, побрела пешком по обочине дороги, наслаждаясь теплым ветерком. Бары в Пуэрто-Валларте закрывались поздно, а некоторые даже с восходом солнца. Дженни подумала о своей одинокой постели на вилле и не стала спешить возвращаться туда. Ей хотелось компании, людей вокруг, пусть даже она и не участвовала бы в их разговоре, лишь бы не оставаться одной.
Отель неподалеку, арочный вход в который был украшен синей мексиканской плиткой, выглядел очень гостеприимно. Войдя, она оказалась во внутреннем дворике. В черном бархате неба сияли звезды. Глаза всех присутствующих обратились в ее сторону, но она не одарила их вниманием. Отыскав место у стойки бара, она уселась на высокий табурет и взглянула на небо. Вид его, такого прекрасного и спокойного, рассеивал все тревоги.
В баре было довольно многолюдно, но, к счастью, здесь не громыхала музыка, и не мелькали перед глазами конечности танцоров, как в других ночных клубах. Люди сидели под зонтиками, которые постепенно уносили со столов, потому что, судя по всему, угрозы дождя не было. Дженни заказала минеральной воды, довольная тем, что клиентура здесь была ближе ей по возрасту. «Отель "Роза"», – прочитала она, скосив взгляд на картонную книжицу с бумажными спичками.