В чужом лице; или в полях пустынных
Днем ясным, а порой в безмолвье звездном
От сладостной гармонии родившись,
В моей душе, еще к смятенью близкой…
Настя оторвалась от поэмы и надолго уставилась в окно. Ей еще никогда не посвящали стихов, и пусть они казались излишне вычурными, где-то даже тяжеловесными, но это все было о ней!
…Не знаешь
Безмерности любви, ужасных мук,
Порывов несказанных, тщетных грез,
Тобой во мне зажженных…
За окном кареты замелькали знакомые фасады домов, а лошади замедлили ход. Приехали! Лакриста медленно свернула свиток и спрятала его за корсаж, в глазах у дамы блестела влага. Вся эта страсть неоперившегося юнца по-прежнему казалась откровенно смешной, но теперь лин Регнар жалела о своей резкости. Не стоило так жестоко одергивать поэта, способного выплескивать в словах столько боли и потаенных чувств.
– Тысяча демонов! – выругалась расстроенная женщина, на время забыв о приличиях. Нет ничего уродливей, чем грубая брань в устах дамы, но порой чувства перевешивают нормы морали и понятия красоты. – Какая же я жестокая, бессердечная идиотка!
Экипаж уже остановился, а потому не стоило давать волю чувствам. Осторожно промокнув глаза вышитым платком, Лакриста вышла из кареты, привычно не замечая приветствий от многочисленных слуг. Сначала она посмотрит, как там ее Селерей, а потом… потом – чем можно заняться. Но сначала – малыш!
В прихожей лин Регнар ждала раскрасневшаяся служанка Вирва.
– Госпожа, сегодня утром к вам прибыли гости! Мы… – легкомысленно улыбаясь, сообщила девушка.
– Они представились? Или ты забыла спросить? – холодно потребовала ответа Лакриста. – Не всякому гостю рады в этом доме!
Вирва тут же смутилась и начала лепетать оправдания, от которых Лакриста попросту отмахнулась. Нахмурившись, фаворитка короля подошла к гостиной и отворила двери.
– А вот и хозяйка! – раздался знакомый девичий голосок, а к нему тут же присоединился второй: – Здравствуй, Настя.
Лин Регнар растерянно остановилась и посмотрела на двух очаровательных женщин, уютно устроившихся на диванчике, и вставшего при ее появлении мужчину.
– Мое почтение, лин Лакриста! Прошу прощения за несколько неожиданный визит.
В этот момент немного растерявшаяся Настя наконец-то узнала гостей.
– Капитан Бернар, девочки… Рада вас видеть! А я думала, вы через седмицу приедете…
Закрутившийся на Торне водоворот опасных событий требовал незамедлительных мер, а потому Архимаг пригласил в свой кабинет не только, как обычно, Бримса, но и Магистра Охранителей. Во всяком случае, именно эта причина стала формальным поводом для встречи.
В кабинет к Виттору льер Аскер вошел мрачнее тучи. Сухо поздоровавшись с Архимагом, глава Охранителей уставился тяжелым взглядом на Бримса, который что-то быстро писал в небольшой книжице. Смерть льера Дитрима не прибавила Магистру Наказующих популярности и всеобщей любви, зато приумножила страх и опасливое уважение. И, похоже, что Аскера такое положение дел совсем не устраивало.
– Садитесь, Магистр. Нам предстоит не самый легкий разговор! – доброжелательно посоветовал Виттор, до этого что-то изучавший на магической модели Торна.
– Благодарю, – настороженно буркнул Аскер и уселся за стол напротив Бримса. Тот поприветствовал коллегу кивком, не отрываясь от своей писанины.
– Магистр, пока мы вас ждали, у нас с льером Бримсом возник некоторый спор, – со странной интонацией сказал Архимаг и искоса посмотрел на главного Охранителя. – Вы нам не поможете?
– Ну, это смотря в чем, – усмехнулся командующий армией Нолда. – Я как-то привык отвечать только за свою вотчину!
– Вот-вот, именно о ней-то и пойдет речь! – успокоил его Виттор. – Вина, кстати, не хотите?
На столе с тихим хлопком, дохнув морозной свежестью, возник поднос с тремя полными бокалами. Бримс что-то одобрительно буркнул и тут же схватил первый попавшийся фужер. Следом за ним чуть пригубил и Аскер.
– Господа, не стоит так спешить! – Виттор поленился подойти к столу и коротким заклинанием заставил бокал перелететь прямо в руку. – За Нолд!
Вино не пьют залпом, его смакуют, перекатывают на языке, пытаясь ощутить все богатство вкуса. Одни лишь растерявшие разум и достоинство пьяницы глотают кровь лозы, точно дешевый горлодер. Но такой тост нельзя оставить без внимания. У Истинных магов не так много традиций и обычаев, как покажется со стороны, но этот из тех, от которых нельзя просто так отмахнуться. Живущие поминают всех тех чародеев, которые ушли за Порог ради будущего величия потомков, и обещают не сойти с пути предков.
– Ну, вот и хорошо! – внезапно сказал Бримс и вырвал из книжицы исписанный лист. – Что вы скажете об этом, льер Аскер?
Магистр Охранителей пробежал глазами убористые строчки, вышедшие из-под руки главы Наказующих, и недоуменно уставился на коллегу:
– Не понимаю, это что еще за ерунда?! Да в этих закорючках вообще нет смысла!
Льер Бримс грустно покачал головой и ответил:
– Увы, есть… И мне жаль, что вам придется через это пройти. Жаль, несмотря ни на что…
С вытянутой руки Архимага, о котором Магистры словно бы и забыли, сорвался луч света и вонзился в голову Аскера. Тело Охранителя тут же выгнуло дугой, а все мышцы скрутило судорогой. На лице чародея возникла гримаса невыносимых мук.
– Вино не было отравлено, но в нем присутствовал один презабавный компонент. Совершенно безопасная смесь, но вот только если принявший ее человек увидит определенный рисунок и сразу же попадет под действие сложного заклинания, то… То у его врагов будет почти три минуты, чтобы сотворить с ним все, что угодно! – скучающим тоном сообщил Бримс и встал из-за стола.
Льер Виттор не отвлекался на болтовню и погрузил руку в сотворенную магией оболочку глобуса, а через секунду он уже держал закрытый кубок, сделанный из черепа эльфа. Общими усилиями Высшие маги разжали зубы собрату и насильно влили ему в рот тягучую, почти черную жидкость из страшноватого сосуда.
– Думаю, через пять минут очухается и с ним можно будет поговорить. Жаль только, недолго, – удовлетворенно сказал Виттор, вновь пряча кубок внутрь колдовской сферы.
Слезы Кали, которыми насильно напоили Аскера, были редким, очень сложным в изготовлении ядом с одной полезной особенностью: в первую пару часов после приема отравы ее жертва напрочь лишалась свободы воли. Иного способа разговорить Высшего мага не существовало, вот только от Слез не существовало противоядия, и прием коварного зелья обязательно заканчивался смертью.
– Приходи в себя! – Бримс оттянул правое веко у главы Охранителей и внимательно изучил радужку. – Ты меня слышишь, Аскер?
– Да…, – прохрипел маг. Лицо Магистра приобрело синюшный оттенок, а из уголка рта потянулась нитка слюны.
– Ну что ж, начнем, – брезгливо поморщившись, сказал Виттор и уселся на стул рядом с бывшим коллегой.
– Аскер, почему ты начал поддерживать Дитрима? – четко выговаривая слова, потребовал ответа Бримс. Похоже, Наказующего мало волновали такие мелочи, как неприглядный вид пленника.
Высший маг остается им до самой смерти, и даже потерявшие свой Дар, лишенные Силы чародеи сохраняют могущественный инструмент – волю!
– К-как? – с трудом выдавил отравленный Магистр, непонятным образом сумев на мгновение разогнать затянувшую разум ядовитую пелену.
Архимаг с удивлением покосился на главу Наказующих и одними губами произнес:
– Силен. Ничего не скажешь!
Бримс согласно кивнул и заговорил с Аскером.
– Как мы узнали? Мои ребята поработали в Халисе и выяснили-таки, что на Олега было совершено нападение. Не буду вдаваться в детали, но под подозрение попали Охранители. Не Шиповники, конечно, и не Стражи Ложи, но и не простые вояки… – слегка усмехаясь, сказал Магистр. – Проверили состав частей, поработали со списками и набрали множество любопытных фактов… Вот тогда-то и стало понятно, что это не инициатива рядового бойца. Армия – твоя вотчина, но мы до последнего отказывались считать тебя предателем. И потому скажи, почему ты переметнулся на сторону этого недоноска?
– Дитрим был достоин власти…, – простонал Аскер. По его лицу пробегали волны дрожи, а из глаз текли слезы. – Нолд с каждым годом слабеет, а он… Он обещал подлинное возрождение!
– Вот даже как? За идею, значит! – cаркастически воскликнул магистр Наказующих, а рядом фыркнул развеселившийся Архимаг. – Эх, Аскер, Аскер… Зря ты в политику полез, не для тебя она… Занимался бы уж тем, что понимаешь, и не лез в чужую игру со своими правилами! Ну да ладно… Ты скажи, этим покушением на Олега глава рода Чимир хотел создать лишний повод для смещения льера Виттора, или была еще причина?
– Была… Мальчишка оскорбил сына Мастера Дитрима и его дочь. – Глаза Аскера потухли, и он прекратил сопротивляться воздействию яда.
– И здесь поспел! – c досадой проговорил Бримс. – Когда Олег дочь-то успел обидеть, или этому чокнутому Чимиру опять неизвестно что тогда в голову взбрело?!
Дальнейший допрос свелся к выяснению мелких деталей провалившегося бунта и составлению списка сообщников теперь уже бывшего главы Охранителей. Свобода воли вернулась к льеру Аскеру еще один раз, когда в кабинет Архимага вошли двое преданных Бримсу Безликих. Революционера-неудачника уже волокли к выходу, когда он неожиданно четко сказал:
– Дитрим хотел взять власть законно, малой кровью… И проиграл, а мои Стражи Ложи вступить в игру не успели.
На что Бримс бросил презрительное:
– Да не было никаких твоих Стражей! Все старшие офицеры душой и телом принадлежат мне, а потому у вашей шайки предателей было много гонора, но совсем мало реальных шансов на победу. – Магистр Наказующих устало прикрыл глаза и приказал Безликим: – Избавьтесь от тела!
Как только дверь захлопнулась, и Высшие маги остались одни, льер Виттор задумчиво сказал: