— Может он выжил? — предположил Тафгай.
— Может, да только слабо верится. Был бы он жив, такого беспредела не допустил. За Чопу многие бы впряглись, если б Барабас его силой выдавил из стаба. Если б он был жив, то давно вернулся с братвой и этого шакала жадного над воротами повесил. Да и сами рейдеры его уважали, все местные бы под ружье за него встали и барабасовсих псов передавили как щенков. Я тебе больше скажу, вообще никого из старожилов на должностях в штабе не оказалось.
— Да. — подтвердил Седой. — Барабас своих людей везде поставил. — У них тут знахарем парнишка пятнадцатилетний работает, тот его издалека откуда-то привез. Жук, Кейтлин, да и остальные, не знаю кто тут у них еще за что отвечает, в общем все люди новые. Но самое интересное не это, интересно, то, что все Барабасу башляют. Есть еще непонятки с Игнатычем, кто бы это ни был. Он тут вроде торговцам местным товар поставляет, приезжает каждые две недели и новичков с собой забирает, вроде как подвозит их подальше от внешки. Да только скажите мне, особое разнообразие кто-то увидел на прилавках?
— Да нет. — сказал Тафгай.
— Почти тоже самое, как всегда. — поддержал Крестный. — Ну может теперь не две разновидности «калаша», а три можно найти, да патронов побольше.
— Вот именно. Да и какая выгода с этим стабом торговать? Тут сколько народу в самый пик набирается, сотня, полторы? Не отобьётся небезопасная двухнедельная поездка по Улью ради этого захолустья, даже если он между делом сюда заглядывает. Нормальный купец такой херней страдать не станет.
— Может он этот, больной, как его, — Тафгай запнулся вспоминая слово, — Альтруист.
— Альтруисты здесь в первые семь дней умирают, братишка. — сказала Ника, после чего все на нее удивленно уставились.
— Чего? — засмущалась она. — Я вообще-то уже пообтесалась, поняли? Не свежак зеленый. — она даже бросила шомпол и уткнула руки в бока.
Раздался дружный мужской смех, а Ника показала всем язык.
— Вот что я думаю, — сказал Крестный, — надо последить за этим Игнатычем.
— Не вопрос. — сказал Тафгай.
— Только сначала из стаба выберемся. — добавил Седой. — Игнатыча они со дня на день ждут.
— Ладно, едем дальше, что по мурам? — спросил Крестный.
— Они стали многочисленнее, организованнее и обзавелись военной техникой. — сказал Седой.
— Угу, — подтвердил Тафгай. — приходят откуда-то юго-восточнее Тухлянки.
В этот момент раздался стук в дверь и все замолчали, Ника показала сначала один палец, потом сложила из них букву «М». Рейдеры переглянулись и тихо распределились по комнате так, чтобы, если начнут стрелять через дверь их не зацепило.
Седой держа «сайгу» в одной руке, встал слева от двери и, поддав в голос хмеля, сказал:
— Кого там черти принесли, элитник вас дери?
— Жук это, не буянь. Там к Крестному гостья. — все удивленно покосились на старшого, а тот лишь заулыбался и крикнул:
— Кейтлин?
— Она самая. Спускайся в общем. — сказал Жук и Седой услышал, как он, переваливаясь с ноги ногу и шаркая подошвами, пошел прочь.
— То то я смотрю, ты весь вечер возле нее просидел. — сказал Тафгай.
Крестный резко подскочил, небрежно бросил оружие на кровать и, хлопнув дверью, умчался прочь.
— Чего это он? — спросила Ника.
— Лучше спросить, почему она сама не поднялась? — сказал Седой.
— Может они отдельный номер снять хотят. — пожал плечами Тафгай.
Седой в задумчивости стучал пальцем по прикладу.
— Слушай, Тоф, у Крестного же должна быть еще как минимум одна способность? — задал он давно интересующий его вопрос.
— Так точно. — согласил здоровяк. — Не факт, что она одна, Крестный за все годы здесь мог и жемчужин понаглотаться. Мне ни разу ничего кроме своей бесплотности не показывал, но он не хигтер — это точно. Дар у него средний по силе, да и грань всего одна, никаких дополнительных плюшек. А вот почему он про прочие дары не говорит, не могу знать. Может они слабые, может смешные или даже постыдные. Улей тот еще шутник, мог ему и что-нибудь неприятное подкинуть.
Вдруг дверь снова раскрылась, в комнату вошел Крестный и захлопнул ее Его взгляд Седому сразу не понравился. Крестники переглянулись и в этот момент Крестный наставил маленький черный пистолет с глушителем на Седого.
— Жемчужину сюда. Быстро! — крикнул он и требовательно протянул руку.
Глава 15. Побег
В конце концов, у нас впереди подвиги, а это отличное лекарство для больных и отличная болезнь для здоровых!
— Старшой, ты чего? — вскинул руки Тафгай. Страшная догадка промелькнула в голове, но он не мог просто взять и наброситься на Крестного.
— Забирай, только никого не трогай. — сказал Седой, стрельнув глазами в Нику. «Давай же думай, Солнышко, думай!» — пронеслось в голове, а в слух он выдал:
— Она в моем рюкзаке, в магазине от «ПМ».
Ника недоумевающие смотрела на Седого, не понимая, чего он хочет. Затем, наконец, до нее дошло, она на секунду закрыла глаза и еле заметно кивнула, указав пальцем на дверь. Крестный краем глаза уловил движение и повел стволом пистолета в ее сторону. Седой резко рванул с места, кидая в Крестного один за другим два ножа. Рейдер ушел в бесплотность и железки с глухим стуком бессильно воткнулись в дверь.
Ника выхватила из кобуры пистолет, но Тафгай влепил ей пощечину тыльной стороной ладони, девушка пролетела через всю комнату и врезалась в стену, от удара с потолка посыпалась штукатурка.
Седой схватил с пола автомат, но не успел выстрелить, так как в этот момент на него уже летел Тафгай с секирой. Седой отпрыгнул, одновременно вскидывая автомат, чтоб защититься. Лезвие двуручного топора скользнуло по магазину, разрубило его, и на пол посыпались патроны.
Седой крикнул «Прости!» и залепил здоровяку между ног прикладом. Тафгай упал на колени, а пытающийся прицелится в Седого Крестный наконец открыл огонь, Седой нырнул за тело здоровяка, пули врезались в стену, со свистом вышибая щепки из дощатого покрытия.
Седой долбанул здоровяка прикладом по уху и, перехватив автомат за дуло, метнул в Крестного. Тафгай упал, а Крестный отпрыгнул в сторону, завалившись на груду раскладушек и выронив пистолет. Седой бросился на него, одновременно выхватывая нож. Рука рейдера уже нащупала оружие, когда лезвие ножа прибило ее к полу. В этом время Тафгай начал подниматься. Седой выхватил пистолет из пробитой руки, залепил Крестному с колена в скулу и, направив ствол на дверь, всадил туда остатки магазина.
Тафгай и Крестный рухнули на пол, словно работы оставшиеся без энергии. Седой подхватил Никин «глок», рывком распахнул дверь наставил его на валяющуюся справа от входа Кейтлин. Одной рукой она зажимала дыру в левом боку, а второй судорожно пыталась выхватить из кобуры пистолет. Седой ударил ее рукояткой по голове, уткнул ствол в висок и прошипел прямо в ухо:
— Тольки пискни, сука, я тебе мозги вышибу, и ничего мне за это не будет!
Кейтлин заскулила, зажмурилась, из ее глаз полились слезы. Седой схватил ее за волосы и затащил в комнату, приложив по дороге башкой об косяк, отчего она отрубилась. Затем он связал ее, обыскал и запихал в рот носок.
У нее нашелось еще два магазина к бесшумному пистолету и два к ее собственному, оказавшемся старым добрым «ТТ», необычный выбор для девушки. Впрочем, она и не обычная девушка, а нимфа, к тому же практикующая, так что в большинстве мест отношение к ней будет хуже, чем к зараженным.
Разобравшись с трофеями Седой подбежал к Нике, половина лица у нее разбухла, пощупал пульс. Собственное сердце колотилось так, что он с трудом почувствовал чужое биение. Привел ее в чувства. Вырвал нож из руки Крестного и перебинтовал ему ладонь. Перезарядил бесшумный пистолет, и пока Ника затирала в коридоре следы крови Кейтлин, Седой следил, чтоб никто не появился в проходе, готовый обезвредить любого свидетеля. К счастью обошлось без лишних глаз.
В номере Седой наложил Кейтлин повязку, рана оказалась сквозной, так что жить будет. Затем он дал указание Нике следить за пленницей и вырубать ее прикладом при малейших признаках прихода в чувства.
Затем он вышел из номера и направился на первый этаж. Глаза Жука удивленно расширились, когда он увидел спускающегося Седого. Рука потянулась куда-то в подклад дивана и явно не за пультом от телевизора. Седой вскинул пистолет.
— Завалю! — угрожающе процедил он сквозь зубы, и рука Жука послушно легла на диван. Седой уже жалел, что всего лишь воткнул нож в живот Кегле, и того скорей всего спасут. Надо было распороть его как поросенка от паха до подбородка. Все они из одной поганой шайки и дорога им на тот свет.
— Встал! Мордой в стену, руки поднял! — скомандовал Седой. — Без глупостей, я сегодня не в настроении. — он достал из нутра дивана потертый револьвер и сунул его за спину. В этот миг Жук дернулся, выставив в его сторону руки, с которых начали срываться языки пламени. Седой дважды нажал на спуск, пистолет плюнул свинцом и грузное тело Жука завалилось назад. Седой отвернул голову от огня, но выпущенная струя все же достигла его лица и опалила ухо и волосы с левой стороны.
— Твою мать! — выругался он. — Сука, да сколько можно!
Седой завернул тело управляющего гостиницы в покрывало, отнес его в кладовку с матрасами и запер ее, найденными у него же в кармане ключами. Кровь он затирать не стал, а просто бросил на это место коврик. Дождался, пока двое рейдеров дотащили в усмерть пьяного товарища до комнаты и вышли. Поднялся в номер, обессиленно скатился спинной по стенке и уронил голову на колени.
— Ты как? — спросила Ника. Седой потер лицо руками, поднялся и сказал:
— Нормально. Я Жука завалил. Ладно, сейчас не до рефлексий, надо ребят поднимать.
Седой подошел к Тафгаю и начал бить его по щекам. Здоровяк сфокусировал на нем взгляд и морща лоб спросил:
— Что случилось?