Подросток. Исполин. Регресс. Три лекции о мифологических универсалиях — страница 4 из 18

Дальше, следующий важнейший момент – это понятие законов. Мир «своего» воспринимается как мир правильный, в котором существуют законы. Мир чужого воспринимается как беззаконие. То есть наш мир – мир порядка, а вражеский мир – это мир хаоса. Важнейший момент: если мир своего мыслится находящимся в центре, то отсюда логично, что центр мира своего – это максимальное воплощение порядка, максимальное воплощение законов.

А теперь смотрите. Итак, я вроде бы сказала такие простые и очевидные вещи, что мир своего находится в центре, мир своего есть законы, сердце мира своего – это квинтэссенция закона. А теперь, посылая логику на заслуженный отдых, я задаю дурацкий вопрос. В каких частях мира своего сила блага, она же сила порядка, сила закона, сконцентрирована максимально и почему? Я вам, характеризуя Советский Союз, употребила термин «железный занавес». Термин «тождество противоположностей в мифологическом мышлении» встречали, я думаю. Вот сейчас вы с этим тождеством противоположностей столкнулись лично. То есть если мы с вами начинаем характеризовать советскую эпоху, то мы сразу вспоминаем какую-нибудь Спасскую башню, это ж чем вам не ось мира! И с другой стороны, термин «железный занавес» нам сразу дает образ границы – границы, которая, логично, не пропускает вражеские силы в наше прекрасное советское общество. С точки зрения любой нормальной геометрии центр круга и его окружность – это вещи противоположные, но, как вам уже было сказано, логика ушла на заслуженный отдых. С точки зрения мифологии, с точки зрения эмоций центр и граница одинаково эмоционально окрашены, и поэтому они оказывается символически, семиотически тождественны. Иногда частично тождественны, иногда полностью тождественны. А вот конкретика, это уже по конкретным мифам, потому что сейчас мы это все рассматриваем в общем виде.

Если вы устали от Советского Союза, то я напомню вам мой другой хрестоматийный пример. Геракл, Атлант с Прометеем и яблоки Гесперид. Атлант как мировая ось, но стоит не в центре мира, а на его западном краю. Прометей – брат Атланта, прикован на самом восточном краю мира. Вот тождество оси и ограды, тождество единичного (ось-то одна!) и множественного. Для бешеной собаки семь верст не крюк, поэтому Геракл у нас подходит к вопросу радикально. Ему нужно за яблоками Гесперид к Атланту, он идет сначала к Прометею. Он сюжетно связывает эти образы. Итак, в умных книгах сказано, что мировая ось должна быть в центре, мировая гора должна быть в центре. Когда вы начинаете читать конкретные мифы, вы думаете, что за фигня и чему меня учили, – потому что там всё не так! И когда я начинаю читать конкретные мифы, я думаю ту же самую невозвышенную фразу, потому что я читаю про то, что герой идет за грань всех человеческих обитаемых земель, он явно идет на дальнюю периферию мира и там видит… мировую гору. И логика моя говорит: «чё?» А то, что логике здесь делать нечего, мировая ось и мировая граница одинаково эмоционально окрашены, они обе воплощение одного и того же символа максимальной защиты мира «своего» от враждебного. И поэтому мировая гора должна находиться в центре мира, но – мало ли кто кому чего должен. А в конкретных мифологических текстах она регулярно удирает на границу.

Как вы понимаете, земля у нас плоская в мифологии. Вокруг у нас внешний хаос, накрыта земля у нас небесным сводом и, соответственно, в центре стоит некая мировая ось, всё прекрасно. Я сразу отмечу то, что нам понадобится для дальнейших лекций, что представление о небесном, земном и подземном мире (внимание!) есть далеко не у всех народов. Представление о трех мирах есть у большого числа, но не всегда нижний мир – это преисподняя. Итак, вот наш с вами мифологический мир: плоская земля, мировая ось стоит в середочке, покрыта небом. Наша с вами мировая ось может иметь следующие конкретные формы, вы их знаете, но я напомню. Итак, мировая гора. Как вы понимаете, боги живут на ее вершине и тем самым они одновременно принадлежат и к миру «своего», потому что мировая ось – это основа основ мира своего, и к миру «чужого», потому что вершина – на стыке. Заметьте, боги, например, такие малоприятные персонажи, как греческие боги, это вполне представители мира «чужого»: жестокие, злокозненные и прочее. Однако же они и к миру «своему» принадлежат, прочие еще хуже. Это нормально для любых языческих богов; представление о том, что бог – благ, появится только в христианстве.

Дальше у нас есть вариант – мировое древо. Мировое древо это такой замечательный объект, который нам совершенно точно задает преисподнюю, потому что корни его уходят в нижний мир. Мировое древо нам как раз задает членение на мир небесный, мир земной и мир подземный. В случае с мировым древом нам будет критична точка у его корней. Кто у нас и сам знает скандинавскую мифологию, тот знает, что там находится источник мудрости. Причем источник мудрости не в каком бы то ни было переносном смысле, а в самом прямом. Когда я стала серьезно заниматься мифологией, в частности скандинавами, вот тут-то мне стало очень весело, вот тут-то мне и вспомнилась фраза, которая в мое советское детство висела во всех библиотеках. Цитата из Горького, отличающаяся повышенной оригинальностью: «Любите книгу – источник знаний». Уж я не знаю, говорил ли это Максим Горький или как, но во всех библиотеках это висело. Почему я всегда беру этот пример? В нашем с вами мышлении возможна абстракция. Для нас книга «источник знаний» в переносном смысле слова. Для архаического мышления все будет предельно конкретно. Что такое мудрость, если у нас есть источник знаний? Это жидкость, это влага. Таким образом, мудрость пьют и благодаря этому знания некие появляются, чудесные, сверхъестественные.

О третьем аспекте мировой оси я скажу достаточно кратко. По мировой горе и по мировому древу написано более, чем много. Вы это найдете у самых разных авторов, пишущих по мифологии, это все без проблем совершенно. А вот третий, причем самый распространенный тип воплощения мировой оси в литературе вообще не отображен. Это мировой исполин. Но прежде, чем отвечать на вопрос: «Почему этот образ не отображен в нашей науке?», мы с вами должны коснуться следующего, очень важного аспекта. Мы с вами привыкли понимать слово «миф» в древнегреческом значении, где слово «миф» – это сказание, но когда мифологическая наука стала развиваться, то слово «миф» изменило и расширило свое значение. Как вы понимаете, когда мы видим какое-нибудь сорокатысячелетней давности изображение толстой обнаженной женщины, сидящей, положивши руки на головы двух хищных животных, – это, безусловно, миф о Богине-Матери, которая связана с хищными зверьми, в частности. Но сказания у нас здесь нет. Или же, когда мы сегодня говорили о праздновании 7 ноября в Советском Союзе, то это, безусловно, тоже миф. Это миф о, в первую очередь, светлом будущем, светлом завтра, коммунистическом, за которое боролись наши деды, и так далее. Но воплощался этот миф через парад, салют, просмотр фильмов о революции. То есть через действия, через ритуал. Словом, я сейчас вас подвожу к тому, что миф – это не сказание, это не текст, это представление. И это представление может быть выражено любым или несколькими из трех способов: повествовательно, то есть миф в прямом смысле слова как текст, изобразительно и ритуально.

Так вот, возвращаясь к исполину. В каких мифах повествования фигурирует мировой исполин, кроме Атланта? Здесь проблема. Я вам назову еще парочку, а вы мне – ни одного. Но штука в том, что мировой исполин бешено, широко представлен в изобразительных мифах, мифах изображения.

И тут я прекращу дозволенные речи, потому что по исполину нас ждет отдельная лекция. И это прекрасно, давно пора!

Совсем уже телеграфным стилем последний момент, который я не могу не озвучить. Когда я была хорошей девочкой-студенточкой, писала свой замечательный диплом. Диплом был, действительно, замечательный, потому что в 1993 году, когда я начала читать лекции по мифологии, у меня на основе диплома читалось пять лекций. Сейчас, когда я в последние годы в УНИКе читала свой курс, у меня на основе диплома читалось три с половиной лекции. Действительно, был замечательный диплом, было такое дело. Но и коррективы в него, знаете ли, за двадцать с лишним лет надо бы внести. Так вот, когда я была хорошей девочкой-студенточкой и начинала преподавать по первым годам, у меня был прекрасный раздел, запомните и запишите: «Эволюция мифологического мышления». После того, что я сказала сегодня, у вас уже нет желания записывать заголовок, потому что вы уже знаете, что мифологического мышления нет. Но, как уже сказала, была хорошей вчерашней студенточкой и я цитировала великого классика нашей науки, человека, действительно, в высшей степени выдающегося, но человека, который иногда писал нечто более советское, чем научное, отчасти под давлением, а отчасти потому, что мыслил категориями тогдашней науки, – это Алексей Федорович Лосев. Так вот, я его цитировала. Цитировала, что мир архаического человека – это какое-то бушующее море чудес, в котором нельзя найти никаких ориентиров или хотя бы твердых контуров, в котором все построено на неизвестно каком превращении неизвестно каких вещей. Цитата, согласитесь, божественно красивая, поэтому я ее запомнила наизусть. Я ее из года в год читала с листа, а потом уже читала без листа, а потом я начала задумываться и перестала ее читать, потому что я поняла, что Лосев делает очень грубую ошибку. А потом я снова стала цитировать, но уже с разбором ошибки Алексея Федоровича. В чем штука? Итак, некое бунтующее море чудес, в котором нельзя найти никаких ориентиров или хотя бы твердых контуров, в котором все построено на неизвестно каком превращении неизвестно каких вещей. Мы с вами только что, как танк в болото, вписались в тождество мировой оси и мировой ограды. Это вещи абсолютно разные. Но, как квинтэссенция мира своего, они в конкретных текстах оказываются тождественны: герой идет к краю мира и видит там мировую ось. Почему оказывается возможно это превращение центра в границу? Почему они оказываются отождествлены? И то и другое семантически и символически являются квинтэссенцией порядка. Понимаете, где ошибка Лосева. Со стороны – чушь собачья! как так: есть центр круга, есть окружн