ость, и говорить, что это одно и то же, – фигня полная. То, что я некультурно называю «фигня полная», это ровно то самое, что Лосев называет, как интеллигентный человек, «неизвестно какое превращение неизвестно каких вещей», оно же «бушующее море чудес». Если постороннему человеку сказать, что мировая ось и мировая ограда – это одно и то же, у него это вызовет резкое отрицание, выражаясь деликатно. Это человек, который находится вне системы. Мы с вами сейчас благодаря этой лекции заглянули внутрь системы. И в какой ситуации гора может играть ту же роль, что и река, мы с вами уже поняли. Для нас это превращение не «неизвестно какое».
Берем другой пример. Тоже советский. Мы рисуем эмблему газеты «Да здравствует советская пионерия» и выбираем кучу вариантов этой эмблемы. Пионер под салютом, пионерка под салютом, пионерский значок, пионерский галстук, костер, горн-барабан… Старшее поколение подскажет, что использовать, например, красный флаг как таковой или красную звезду как таковую нельзя, потому что красный флаг и красная звезда – это символы вообще советского строя, а не пионерии конкретно. То есть когда мы внутри системы, то оказывается, что для нас пионер и пионерка (то есть мальчик и девочка), отряд пионеров (сиречь группа детей), костер (плазма, вообще-то говоря), горн, барабан (музыкальные инструменты), галстук (кусочек алого шелка), значок (металл-эмаль), они все будут символически, семиотически равноценны. Несмотря на то что мы с вами прекрасно отличаем мальчика от девочки и их обоих от горящего костра. Пока это понятно.
Продолжаем дальше. Если мы будем говорить о культе, например, громовержца у индоевропейцев, то мы скажем, что дуб как растение, особенно вековой дуб, топор как оружие, кабан как зверюшка, кабаний клык, гроза как явление природы, дождь, который, кстати, в четверг, потому что четверг – день громовержца, это все явления для нас будут равноценные. И, как вы понимаете, на уровне встречи в лесу со зверюшкой есть большая разница между кабаньим клыком, который ты на шее носишь, и кабаном, который тебе сейчас этими клыками брюхо пропорет. То есть в практике кабана от кабаньего клыка человек прекрасно отличает, но в ритуале носить кабаний клык или есть кабанятину, как другой ритуальный акт, – это явления равноценные. И вот тут вот, скажем, дуб у нас подойдет, а ясень, естественно, не подойдет, то есть ясень не входит в культ громовержца. Логика, по которой дуб подходит, а ясень не подходит, – это логика изнутри ритуала, вернее сказать, это не столько логика, сколько система отбора. То есть то, о чем пишет Лосев, «неизвестно какое превращение неизвестно каких вещей», это именно взгляд науки конца XIX – начала XX века. В конце XX века мифологическая наука от этого высокомерия слегка ушла и стала приближаться к несколько большему реализму.
И пока еще это всё было понятно, потому что пока что я обращалась к вашей логике и ей, с одной стороны, понятны пионеры, с другой стороны, вас не очень волнует культ громовержца. А вот когда я начинаю говорить о том, как в 90-е годы вполне психически нормальные люди называли себя эльфами, то вот тут обычно переклинивает. Но ведь это, собственно говоря, ровно то же самое. То есть для человека то, что связано с эльфами, вызывает глобальный эмоциональный всплеск, то есть постоянный контролируемый, провоцируемый стресс. В рамках этой системы человек оказывается тождествен эльфу, более того, девочка оказывается тождественна мальчику. «По жизни просто девочка, в душе – эльфийский лорд». Я встречалась с очень интересными случаями. Пожалуйста, мы только что с вами говорили, что психически нормальный человек может в ритуале отождествлять кабаний клык, кабанятину как мясо и кабана как животное. Он не становится сумасшедшим. Я лично знала человека, который о своей бисерной фенечке говорил, что у него это эльфийский меч. Ну если действительно в рамках ритуала кабаний клык и кабанятина может отождествляться с грозой, то почему бы бисерной фенечке не отождествляться на уровне эмоций с эльфийским мечом? Такой тип мировосприятия прекрасно сосуществует с логикой. Человек в ритуале будет отождествлять, вне ритуала он, слава богу, клык с живым кабаном не перепутает. В качестве эмблемы газеты «Да здравствует советская пионерия» мальчик и девочка равнозначны костру и кусочку красного шелка, в жизни мы одно от другого и от третьего прекрасно отличим. Как только у нас включилась эмоциональная окрашенность объектов, прощай их физические качества. Про «прощай их физические качества» – мы с вами начинали с американских джинсов. Всё, у нас включается только символика. Если два объекта символ чего-то третьего, они между собой равны. Вот вам эта самая логика. Вот этот тип мышления называется, Лосев его называл инкорпорированным. Вот, смотрите, я сейчас в силу инерции употребляю термин «мышление» вместо «мировосприятия». Итак, это термин Лосева. В науке несколько более ранней, тоже отечественной, принят был термин «синкретическое». И то, и другое переводится как «целостное».
И наконец, что для нас с вами критично, прекрасный французский ученый Люсьен Леви-Брюль ввел термин «пралогическое». Собственно говоря, большую часть из того, что я сейчас объясняла, я почерпнула из книги Леви-Брюля, которая у нас в переводе называется «Первобытное мышление». Перевод названия крайне неудачен. Почему? Потому, что, во-первых, первобытность была сорок тысяч лет назад, а Леви-Брюль опирается на данные традиционных племен, которые записаны в XIX веке, то есть это не первобытность, а во-вторых, какое тут, к чертовой бабушке мышление, когда тут у нас сплошные эмоции зашкаливают. В оригинале книга Леви-Брюля называется «Изначальный менталитет» («La mentalite primitive»). Вот как «Изначальный менталитет» название было бы куда более точным, но у нас оно переведено как «Первобытное мышление». Очень рекомендую, очень полезная книжка. И вот я, когда описывала мир толкинистов 90-х годов, я на нее постоянно ссылалась, просто на каждом шагу. Мы будем еще к ней возвращаться, очень ценный объем информации именно о том, каково архаическое мировосприятие. Стало быть, никакого «неизвестно какого превращения неизвестно каких вещей» нет. Законы в этом мировосприятии очень четкие: если две вещи – символ некоего понятия, представления, они между собой тождественны и изнутри системы вы их никогда не спутаете. Это наиболее архаичный тип мировосприятия. Заметьте, что при таком мировосприятии вещи, эмоционально окрашенные, безусловно, воспринимаются как живые, то есть более или менее живые. Удачное платье: когда я в этом платье, мне везет. Удачная ручка. Помнится, я ходила на экзамены, особенно на вступительные, только с удачной ручкой. И прочее в том же духе.
А дальше Лосев пишет о следующем типе, говоря в терминах Лосева, мышления. Какое название он дает этому типу – я не буду говорить, потому что он там допускает очень грубую ошибку, за которую меня критиковали еще на уровне диплома. А я вам дам свой термин. Термин этот будет – «демонологическое». Что это будет за тип мировосприятия? Когда отдельно есть сама по себе вещь и отдельно есть дух вещи, откуда потом развивается представление уже о некоем более-менее абстрактном боге. То есть когда ждут помощи от некоей сверхъестественной сущности, а не от данного конкретного изображения. Вы понимаете, что на более архаическом этапе мировосприятия мажут идолу губы маслом и жиром, рассчитывая на помощь от него, от идола, недаром ему губы помазали. На совсем высокой ступени развития культуры говорится, что жертвой богу являются чувства.
Но самое интересное, что этот тип мировосприятия нам дает представление о том, что называется демоном. Но «демоном» не у современных любителей всего мрачного, а демоном в древнегреческом смысле, когда Сократ говорил о своем демоне, подразумевая под этим скорее духа-помощника. Сюда же ангел-хранитель и сюда же то, что у римлян называлось «гений». Выражение «крылатый гений» вы по меньшей мере слышали, читали. Что это такое? Римляне гением называли духа-хранителя. Отсюда «человек гениально одаренный» – это человек, которого одарил его покровитель, у этого человека есть гений, что потом сместилось в значении – и мы знаем слово «гений» в совсем другом смысле. Сюда же представление о музе, которая вдохновляет поэта. Сюда же в огромных количествах представления о незримых мужьях и незримых женах. В тибетском буддизме есть целый класс женских богинь, которые на самом деле супруги великих философов и йогов. То есть он монах, ему не то чтобы совсем нельзя, ему с человеческими женщинами нельзя, а с нечеловеческими женщинами ему не только можно, но, в общем, даже где-то близко к «нужно». И вот целая категория таких женских духов, которые, как интеллигентно сообщают наши книги, передают монахам тайные практики.
В самым разных мифологиях – огромное количество представлений о духах-покровителях. Причем вы не представляете (хотя некоторые, наверное, знают по себе), как мощно это развито до сих пор. Единственное, что эта сфера настолько личного, изучать современные представления о незримых мужьях, незримых женах практически невозможно, потому что это сообщается только в самом доверительном кругу, то есть надо быть ближайшим другом человека, и то не факт, что он тебе расскажет о подобном.
А вот Лосев приводит гигантский список примеров из Гомера, когда, понимаете ли, богиня Афина, особенно в «Одиссее», делает за героев примерно всё. Если вы внимательно почитаете полный текст «Одиссеи», вы зададитесь вопросом: «А что вообще Одиссей сам-то сделал и сам придумал?» Потому что чуть что, так сразу явилась Афина то, явилась Афина се, то есть человек оказывается не то что игрушкой в руках богов, а буквально марионеткой в руках богов, у греков с этим было серьезно.
И наконец, последний тип мировосприятия, который плавно переходит уже в мышление, – это то, что Лосев называет номинативным. Лосев тут пишет совершенно советскую фразу, что мышление человеческое вообще возможно безо всякой мифологии. Вспоминая советское время, над этим просто смеяться хочется, а тогда-то, естественно, было не до смеха. Но самое главное, что здесь он как раз рассматривает развитие культуры, начиная с Древней Греции, которая упорно пытается от мифологии освободиться. Греки в этом смысле были первыми, поэтому в их адрес я только ругаюсь словами разной степени цензурности, потому что они придумали атеизм и потому что именно греки максимально в мировой культуре богов строили максимально по образу и подобию человеческому, в то время как в остальных культурах мира бог крут, потому что он нечеловек, а греки своих богов максимально к людям приближали… Ну что с этих атеистов возьмешь? Лосев как исследователь греческой культуры логично считает, что путь очеловечивания богов – это путь магистральный, правильный и так далее. А на самом деле, это путь отнюдь не магистральный, он просто оказался наиболее успешным в силу своей деструктивности. Как и американская культура торжествует в мире, опять же в силу своей деструктивности. Рушить проще, чем строить. Так и греческая так называемая мифология наше представление о мифах весьма и весьма мощно подмяла под литературу.