У фон дер Портена находится своя, не менее «оригинальная» версия событий весны 1941 года, связанных с использованием итальянских субмарин. Он утверждал, что итальянское командование «в связи с началом греческой кампании решило отозвать их в Средиземное море для борьбы с британскими конвоями и флотом». Эта версия также представляется маловероятной, и вот почему. Итальянцам, принявшим лишь номинальное участие в боевых действиях, развернувшихся на Балканах, и располагавшим на тот момент достаточно сильным надводным флотом на Средиземном море, вряд ли нужно было усиливать там свой подводный флот. Тем более что цену эффективности действий своих подлодок на Средиземном море они прекрасно знали. С июня 1940 года по апрель 1941 года там было потеряно 17 итальянских субмарин. Как все обстояло в действительности, будет рассказано чуть ниже.
Естественно, весной 1941 года германское военно-морское командование уделяло достаточно большое внимание вопросам ведения войны на море и использования при этом подводных лодок в боевых действиях в Атлантике. На очередном совещании у Гитлера по военно-морским вопросам, состоявшемся 22 мая, отмечалось, что англичане значительно усилили оборону конвоев, усовершенствовали тактику противолодочной обороны. В связи с этим рассматривались перспективы использования немецких подводных лодок на океанских просторах. На этом совещании обсуждался также вопрос об отводе итальянских подводных лодок из Атлантики в Средиземное море.
Можно предположить, пишут уважаемые авторы работы «Блокада и контрблокада» (Белли, Еремеев, Шергин, Боголепов — все военно-морские теоретики), что основными мотивами этого обсуждения явились:
— низкая эффективность действий итальянских подводных лодок;
— трудности организации надежного и эффективного взаимодействия между немецкими и итальянскими подводными лодками;
— необходимость активизации боевых действий на сообщениях англичан в Средиземном море;
— некоторое увеличение численности немецких подводных лодок и появившаяся возможность направить их в те районы Атлантики, где до сих пор действовали итальянцы (с 1 мая 1941 года — немцы могли выслать в море 37 подводных лодок, а списочная численность немецкого подводного флота на эту же дату составила 126 лодок).
Последний пункт обоснования обсуждаемого вопроса вызывает некоторые сомнения, так как решение о передислокации итальянских подводных лодок было принято Дёницем лишь 15 мая, и ко времени проведения совещания (22 мая) они еще не могли действовать в новых операционных зонах.
Почему же немецкое командование ограничилось только обсуждением вопроса об итальянских подлодках в Атлантике и не приняло никаких мер по их удалению с океанских просторов, уважаемые авторы почему-то умалчивают. Возможно, решение об отводе итальянских лодок было отложено по причине повышения результативности их действий. Более вероятно, что главной причиной была политическая и отсутствие соответствующего решения объяснялось нежеланием обострять отношения с союзником по совместной борьбе на Средиземноморье.
Между тем, несмотря на обсуждение в верхах вопроса о целесообразности их использования, итальянские подводные лодки действовали в Атлантике в согласованных с немцами операционных зонах.
Подводная лодка «Таццоли» (командир — Карло Фечиа ди Коссато), про апрельский успех которой уже говорилось, с 7 апреля по 25 мая находилась на патрулировании в Южной Атлантике. 7 мая она потопила норвежский пароход «Fernline» (4 310 брт), а 9 мая — норвежский танкер «Desen» (8 817 брт).
14 мая 1941 года подлодка «Капеллини» (командир — Сальваторе Тодаро) встретила в океане французский парусник «Notre Dame du Chatelet» (488 брт) и, вероятно из жалости, отпустила его. Немецкая же U-43 (командир — Лют) без всяких сантиментов вскоре потопила этот несчастный парусник огнем из своих орудий. А 23 мая подлодка «Отариа» подобрала двоих спасшихся французов из экипажа этого судна.
В водах южнее Англии подводная лодка «Барбариго» (командир — Джулио Джилери) 15 мая потопила британский пароход «Manchester Port» (5 464 брт), а 20 мая «Отариа» (командир — Джузеппе Вокатуро) — английский пароход «Starkross» (4 662 брт) из состава конвоя SL.73. После возвращения «Барбариго» в Бордо 30 мая в командование ею вступил капитано ди корветта Франческо Мурци, сменивший капитано ди корветта Джилери.
Подлодки «Маласпина» (командир — Марио Леони) и «Вениеро» (командир — Манлио Петрони) сообщили об атаках и повреждении парохода и некоего «эсминца» соответственно, что потом не подтвердилось.
Патрулирование лодок «Морозини» (командир — Атос Фратернале) и «Бьянки» (командир — Тосони Питтони) и в Северной Атлантике оказалось безрезультатным. Но прошло не без приключений! 12 мая «Бьянки» перехватила небольшой конвой на позиции 56°40′ с. ш., 24°40′ з. д. (примерно в 1 000 км западнее Шотландии). Он двигался со скоростью 14 узлов, что не позволяло итальянской лодке угнаться за ним, поэтому коммандер Питтони ограничился отправкой сигнала об обнаружении. 15 мая «Бьянки» снова обнаружила конвой. Вот как дальнейшие события описаны в бортовом журнале субмарины:
«15 мая 1941 г. 09.15. Я замечаю дым в направлении, откуда я ожидаю появления конвоя. Я двигаюсь и через несколько минут быстро замечаю еще десять, затем пятнадцать и двадцать дымов.
09.21. Я без колебаний посылаю первый сигнал обнаружения, ничего не уточняя о конвое, потому что считаю сообщение срочным, важным на данный момент и достаточно точным, даже несмотря на отсутствие курса и скорости. Но прежде, чем я смог определить курс конвоя, вижу, как ко мне приближается корабль эскорта. Я не могу скрыться в надводном положении, потому что уже вижу верхушку мачты и трубу, в 10.00 я погружаюсь и остаюсь незамеченным. Я выбираю наилучший курс, чтобы приблизиться к конвою. Быстро поднимаюсь на перископную глубину, снова погружаюсь, чтобы избежать обнаружения воздушной разведкой. Я готовлю более тщательное сообщение об обнаружении и поднимаюсь на перископную глубину в 10.30, 11.00 и 11.50, чтобы проверить, возможно ли всплыть для передачи сигнала (радиосвязи). При каждой визуальной проверке я отмечаю, что конвой поворачивает курсом 240, 270 и 300. Поскольку я находился под водой на расстоянии примерно 10–12 км, я могу видеть мостики кораблей и насчитал примерно 30 судов, выстроенных в две линии или, может быть, в три, с большим эскортом впереди, по бокам и сзади». В 13.50, когда корабли эскорта отошли на безопасное расстояние, лодка всплыла, после чего Питтони послал подробную радиограмму об обнаружении с наблюдаемыми средними курсами. После этого он опять стал сближаться с караваном, периодически погружаясь и всплывая. В 15.35, когда лодка в очередной раз оказалась на поверхности, со стороны солнца внезапно появился самолет. Питтони снова скомандовал срочное погружение, а в 16.20 послышались первые взрывы глубинных бомб, от которых корпус субмарины сильно содрогнулся.
Далее журнал сообщает:
«16.47. Сброс начинается с интервалами, становящимися все ближе, пока я не слышу со стороны корпуса шум пузырящихся газов, следующих за взрывами.
17.57. Одинокий взрыв заставляет меня поверить, что вражеское подразделение уходит, сбросив 29 глубинных бомб. Я запускаю Кальцони (насос), чтобы достичь перископной глубины, но в 18.36 отказываюсь от этого намерения и возвращаюсь в глубину из-за новых взрывов. Меня сильно затрудняет тот факт, что я не могу доверять гидрофонам, которые ничего не улавливают. Взрывы продолжаются слабее, а затем сильнее, с булькающими звуками и вибрациями корпуса. Они начинаются снова, но слабее, около 23.10. Мы насчитали в общей сложности 80 взрывов. Во время долгого ожидания я пытался всплыть на перископную глубину, но мне всегда приходилось отказываться от этого из-за новых взрывов». В конце концов «Бьянки» оказалась на поверхности уже после полуночи, когда конвоя и след простыл.
В конце мая западнее Гибралтара патрулировали несколько итальянских лодок — «Арго», «Вениеро», «Мосениго», «Эмо», «Маркони», «Брин» и «Велелла». Ранним утром 30 мая подводная лодка «Вениеро» (командир — Петрони) обнаружила английский авианосец «Арк Ройал», возвращавшийся на базу после успешной охоты на немецкий линкор «Бисмарк». Однако итальянские подводники даже не сделали попытки, чтобы приблизиться и атаковать этот корабль. Неудачно действовала и подводная лодка «Мосениго» (командир — Альберто Агостини) — она упустила одиночный танкер.
Подлодка «Маркони» (командир — Марио Паоло Поллина) утром 30 мая в 300 км к западу от мыса Трафальгар перехватила крупный британский танкер «Cairndale» (8 129 брт). Первый залп из двух торпед достиг цели, после чего субмарина развернулась и выпустила еще две из кормовых аппаратов. После этого прогремели еще два взрыва, и вскоре судно пошло ко дну. Танкер был построен на верфи Harland & Wolff в Белфасте и входил в состав Вспомогательного флота британского ВМФ. Из состава его экипажа погибли четыре человека. Реакция кораблей эскорта была немедленной, но, несмотря на сброс большого количества глубинных бомб, лодка уцелела.
На следующий день Поллина потопил палубным орудием португальский паровой траулер «Exportador I» водоизмещением 318 тонн. Что на этот раз не вызвало серьезных дипломатических последствий.
Майские успехи итальянских подводников не особенно впечатляли. Всего ими было потоплено 5 судов общим водоизмещением 31 382 брт.
В июне итальянцы продолжали достаточно активно действовать в Центральной Атлантике, хотя упомянутый историк Блэйр почему-то указывает Южную Атлантику в качестве их операционной зоны. На самом деле их там в то время не было.
5 июня подлодка «Велелла» (командир — Паскуале Терра) обнаружила конвой OG.63 в составе 39 судов, следовавший из Ливерпуля в Гибралтар, и навела на него другую «итальянку» — «Маркони», которая атаковала конвой в течение ночи с 5 на 6 июня и наблюдала четыре взрыва. К атакам присоединилась и сама «Велелла», которая наблюдала два взрыва после своих торпедных залпов. После полудня конвой OG.63 атаковала еще и подлодка «Эмо» (командир — Джузеппе Розелли-Лоренцини) и тоже доложила о двух взрывах. Каких-либо реальных результатов все эти атаки не дали. В течение ночи лодка «Вениеро» обнаружила конвой HG.64, проходивший южнее OG.63, но доложила опять только о неких взрывах.