Первым делом чуть было не угодил в грибницу лиловых поганок. Эти коварные полурастения-полуживотные охотятся подманивая добычу своим мягким сиреневым светом. Когда жертва склоняется, чтобы рассмотреть невиданную красоту, поганки выпускают облако ядовитых спор. Мерзкая отрава действует практически мгновенно. Далее происходит не менее мерзкий процесс растворения и поглощения жертвы. Правда, вид этого омерзительного действа меня и спас. Грибница как раз переваривала пещерного червя.
Уже потом понял, что Мири была начеку и не позволила бы мне погибнуть… Просто она дала мне возможность лично и без подсказок удостовериться в уровне опасности места, в котором нахожусь.
Умирающий пещерный червь произвел на меня неизгладимое впечатление. Короткое бочкообразное тело. Толстая грубая кожа. Сочащаяся ядом пасть, усеянная острыми похожими на крюки зубами. Я был в шоке… Особенно в свете того, что мне придется ползать по норам, которые выгрызают в камне подобные чудовища.
Подземелье буквально кишело тварями одна опаснее другой… Черные крыланы, висящие вниз головой на потолках пещер, обладающие острым слухом, готовые в любой момент накинуться на добычу. Скальные крысюки размером с волкодавов, всегда атакующие стаями. Достаточно одной глубокой царапины, и из темноты на запах твоей крови приползет каменный живоглот. Кроме того, здесь обитали белые виперы, звероцветы, хладуны, шестилапы и еще множество всяких тварей, перечислять которых не хватило бы и дня…
Постепенно мой мозг начал адаптироваться к стрессовой ситуации. В голове возник некий пока еще очень хрупкий барьер, помогавший воспринимать потенциальную опасность не так остро… Отстраненно…
Первое время спутники потешались надо мной. Но потом насмешки сошли на нет. Все-таки из обещанных трех часов я продержался три дня.
Откровенно говоря, выдерживать темп скаутов было не такой уж непосильной задачей. Шли они медленно. Тихо. Стараясь как можно меньше нарушать покой подземелий.
— Подземелья не любят посторонних звуков и запахов, — шепотом объясняла мне Мири. Как-то так вышло, что именно она взяла надо мной шефство. Дэг и Чад в моем «воспитании» участия не принимали. Не считая грозных рож, которые они корчили, когда я делал что-то не так.
— Нашумишь — погибнешь, — говорила она. — Разведешь огонь — погибнешь. Глубокая рана — смерть.
К слову, огонь здесь был без надобности. На стенах густо рос мох, излучавший мягко-зеленый тусклый свет. Наверное, единственное безобидное здесь растение.
Было довольно прохладно, но лучше потерпеть холод, чем отправиться на корм подземным тварям, которые сразу же сбегутся на дым костра.
Вчера пришли сообщения о просушке второй партии мха. Благо застали они меня лежащим с закрытыми глазами. Мы как раз поели, и Дэг объявил привал на час.
В общей сложности в котомке у меня лежали триста двадцать две эски и двести двадцать восемь «глины». Слава Великой Системе, я не остался без средств к существованию. Скажу больше — скоро дадут о себе знать еще две партии мха. О наших с Крошем тайниках старался не думать. Наверняка Лютый дал команду «рыть землю». Рано или поздно кто-нибудь из его кодлы на них наткнется.
Нужно отдать должное скаутам — на мое добро никто так и не позарился. Я, кстати, так и не понял почему. Либо мои спутники не подозревают, что у такого оборванца есть что-нибудь ценное, либо они не такие, как Лютый и его прихлебалы. Хотя, судя по их физиономиям, в это мало верится…
К слову, о моих спутниках… А именно об их экипировке… С виду типичные охотники, но есть некоторые особенности. Например, у каждого на руках и ногах имелась защита в виде наручей и поножей.
Торсы защищены безрукавками из толстой кожи. У мужчин в руках короткие копья с листовидными наконечниками, за спинами висят небольшие стрелометы. Довершают картину — длинные охотничьи ножи на поясах.
Экипировка Мири отличалась лишь тем, что вместо стреломета за ее спиной висел короткий составной лук. Отец как-то показывал мне похожий у нас на рынке. По его словам, таким оружием воевали степные всадники. Чтобы натянуть такой лук, человек должен обладать немалой силой и умением. Тем удивительней сперва было видеть такую штуку у маленькой и на вид хрупкой женщины. Откровенно говоря, я вообще с начала нашего пути думал, что предводителем отряда является Дэг, но очень быстро понял: тут главная Мири.
Я замечал, как она двигается, как читает следы, как ориентируется под землей — несмотря на одинаковые уровни с мужчинами, к слову, у всех был пятнадцатый, Мири, несомненно, была ближе всех к «потолку» по характеристикам.
Говорили они со мной мало. Во-первых, это было опасно под землей, между собой-то они общались на языке жестов, причем довольно активно. Ну а во-вторых, я им был мало интересен.
Лишь один раз, еще в начале пути, когда мы были на первом более или менее безопасном уровне, меня удостоили беседы. Говорили о Лютом. Оказалось, мои спутники ненавидели его не меньше, чем я. Правда, где он им перешел дорогу, никто не распространялся. В основном разговор об оборотне был пустым трепом, но кое-что полезное я все-таки узнал.
— Думаешь, ты удивил нас или того же Скоркса новостью о его способностях? — говорил насмешливо Дэг. — Наивная душа…
— Он знает? — спросил я.
— Конечно, — кивнула Мири. — И уже очень давно.
— Кнуд тоже, — сказал Чад.
— Как и сам Бардан, — удивил меня Дэг.
— Но тогда… — ошарашенно начал я.
— Хочешь спросить, почему оборотень до сих пор не наказан за свои злодеяния? — ощерился Дэг. — Потому что Бардан намеренно засунул эту тварь сюда на рудники.
Мои глаза полезли на лоб. Быть такого не может, чтобы сам Бардан…
— Я же говорю — наивная душа, — хохотнул Дэг, тыча в меня грязным толстым пальцем. — Гляньте на его физиономию!
— Все просто, Рик, — сказала Мири. — Бардан ланиста. Он растит себе нового бойца на ежегодный чемпионат в столице империи. Не знаю, каким образом — может, клятвой, может, каким-то заклинанием — Бардан привязал оборотня к себе.
— Хитрый план, — кивнул Чад. — Лютый «стрижет» глину с лохов, пытается поднять характеристики до «потолка», а Бардан при этом не вкладывает в него ни копейки. Кроме того, о нем пока никто не знает. Наверняка в гладиаторской школе Бардана тренируются несколько липовых претендентов на участие в чемпионате.
— Зачем такие сложности? — спросил я.
— Как зачем? — удивился Дэг. — Он прячет настоящего сильного бойца от своих конкурентов. До чемпионата еще много времени, а с бойцом может случиться все что угодно. От кровавого поноса до нелепой, якобы случайной смерти в столичном борделе. Бардан перестраховывается, потому что сам такая же змея, как и его конкуренты.
Вспомнились слова Весельчака о том, что Лютый что-то задумал… Выходит, вот она причина алчности пахана. Ему важна сейчас каждая глиняная скрижаль. Представляю, как он взбесился, когда меня у него отобрали. Значит уголовники не собирались меня убивать? Фроди просто запугивал… Ситуация с гладиаторскими боями все проясняет.
— С таким бойцом у Бардана есть все шансы потягаться за чемпионство, — сказал Чад.
— Если он не решит продать оборотня какому-нибудь дворянчику, решившему стать магом, — вставил Дэг, и его товарищи синхронно кивнули.
— Зачем? — недоуменно спросил я.
— Ну, малой, — покачал головой Дэг. — Чему вас там в ваших школах только учат? Оборотни у нас какие существа? Правильно — магические. Значит?
— Убийце оборотня может выпасть скрижаль интеллекта… — дошло, наконец, до меня.
— Говорят, шансы невелики, — сказала Мири.
— Нормальные шансы, — махнул рукой Дэг. — У Лютого какой уровень сейчас?
— Пятнадцатый, — ответил я.
— Ну, вот если ты, нулевка, его грохнешь, тебе обязательно упадет, — усмехнулся бородач. — Только в твоем случае — это нереально. А богатому графу или герцогу такое провернуть — что два пальца обоссать. Прикуют зверя цепями, чтоб даже пикнуть не смел, а потом низкоуровневый сыночек богатея тварь и прикончит. Правда, придется сильно постараться — регенерация у оборотней запредельная. Но рано или поздно он все равно подохнет, хоть и в страшных мучениях. Вот тебе и скрижали интеллекта. И неважно, «глина» это будет или «золото». Главное, источник активировать. Потом папашка дорогих скрижалей прикупит сколько нужно…
Дэг мечтательно вздохнул…
— Эх, хорошо быть богатеем… А если еще и графом каким, ну, на худой конец, бароном… Мда-а… Совершенно другая жизнь…
Я же думал в тот момент о другом. Сколько бы ненависти в моем сердце ни было к Лютому — даже ему я не желал такой участи…
Первое время пещеры и тоннели ничем не отличались от тех, где я работал раньше. В некоторых из них, в основном на верхних ярусах, даже замечал мой любимый серый мох, но резать его мне запретили. Одно из главных правил отряда — идти след в след за впередиидущей Мири. Любой шаг в сторону может оказаться последним. Как для меня, так и для всего отряда.
Где-то в середине второго дня Мири вывела нас к тоннелю, ведущему на следующий уровень. Если до этого скауты вели себя более или менее расслабленно, то после спуска их поведение кардинально изменилось. Скорость передвижения замедлилась почти в два раза. Стрелковое оружие с наложенными стрелами в руках. Головы постоянно вертятся в поисках малейшего намека на опасность.
Нижний уровень заметно отличался от верхнего. От обилия флуоресцирующего мха стало светлее. Правда, несмотря на это, тускло-зеленое освещение делало это место еще более жутким.
Тоннели, соединявшие пещеры, тоже изменились. Стали более вместительными и широкими. Складывалось такое впечатление, будто их пробивали, используя другие технологии, нежели на первом уровне. Уже потом Чад мне коротко объяснил, что это работа гномов.
— Ха, — гордо шептал он. — Видел бы ты, какая красота на четвертом уровне… Жаль, мы туда в этот раз не пойдем…
Я в тот момент его сожалений не разделял. Мне хватало впечатлений и от «прогулки» по второму уровню.