Во время известного июньского наступления, предпринятого Керенским, чехословацкие войска одержали значительную победу у Зборова, за что Керенский разрешил формирование второй чехословацкой дивизии.
К моменту Великой пролетарской революции из чехословаков был сформирован целый корпус, численностью более 40 тысяч человек, который находился на Украине. Когда немецкая армия начала оккупацию Украины, чехословацкий корпус перешел на территорию РСФСР.
То, что чехословацкие части формировались буржуазией и руководство этими частями было в руках реакционного офицерства — русского и чешского, не могло не отразиться и на интересах рядовых легионеров. Чешское офицерство вело среди солдат усиленную контрреволюционную агитацию. Эта антисоветская работа особо настойчиво велась русскими офицерами и другими элементами, кто имел основание ненавидеть советскую власть. К слову сказать, таких элементов в чехословацком корпусе уже к маю 1918 года, т. е. к моменту выступления, насчитывалось очень большое количество — до 20 процентов его состава. Чехословацкое командование очень радушно принимало в свои ряды русское реакционное офицерство.
В результате этой усиленной вербовки реакционного офицерства на каждые 16 солдат в рядах чехословацкого Корпуса приходился один офицер.
Вместе с тем в этих войсках господствовала прежняя царская дисциплина.
Контрреволюционная обработка рядовых солдат чехословацкого корпуса особенно усилилась с марта 1918 года, после заключения Советской Россией брестского мира. Антанта и чехословацкие лидеры окончательно сторговались относительно выступления в России, уже был выработан конкретный план захвата Сибирской железнодорожной магистрали.
Среди легионеров усиленно раздували сплетню о том, что якобы советское правительство собирается выдать Австрии всех легионеров. Если мы вспомним, что чехословацкие части состояли в большинстве из чехословацких патриотов, ненавидевших Австрию и добровольно перешедших из австрийской армии в русский плен, то станет понятно, что контрреволюционные агитаторы избрали весьма уязвимое место: ведь в Австрии чехословацким легионерам грозил военно-полевой суд и смертная казнь.
Позже, в связи с высадкой японского десанта во Владивостоке, советское правительство предложило чехословацким эшелонам изменить маршрут и ехать не через Владивосток, а через Архангельск.
Этот факт был также использован для контрреволюционной агитации. Легионерам говорили, что изменение маршрута вызвано тайным соглашением советского правительства с Германией с целью потопления чехословацких войск германскими подводными лодками в Северном полярном море.
Антанта поставила чехословацкое выступление против Советской России условием признания независимости чехословацкого государства после разгрома австро-германской коалиции.
Это положение подтверждает следующая прокламация Национального совета, опубликованная в Самаре 9 сентября 1918 года.
«Сибирская секция чехословацкого Национального совета уведомляет всех соотечественников на фронте, что она только что получила телеграмму, дающую текст переговоров, происходивших между командиром владивостокских сил генералом Дитерихсом и командиром чехо-словаков полковником Гайдой. Профессор Массарик санкционировал нашу деятельность, в Сибири и России, и союзники ныне согласились признать Чехословацкий Национальный совет законным правительством Чехословацкой республики».
Помимо «признания» Антанта оказывала своим наймитам серьезную материальную помощь. 29 июля 1918 года В. И. Ленин на объединенном заседании ВЦИК, московского совета, фабрично-заводских комитетов и профсоюзов Москвы привел данные о размерах финансирования Антантой чехо-словаков.
Вот эти данные:
«7 марта Отделение Национального Совета получило первый взнос от французского консула в сумме 3 миллионов рублей.
Эти деньги выданы были некоему г-ну Шип, сотруднику Отделения Национального Совета.
9 марта тому же Шип уплочены были еще 2 миллиона, 25 марта Шип получил 1 миллион, 26 марта товарищ председателя Национального Совета г. Богумил-Чермак получил 1 миллион, и 3 марта опять г. Шип получил 1 миллион.
Итого французским консулом уплочено было Отделению Национального Совета с 7 марта по 4 апреля 8 миллионов.
Без обозначения числа было уплочено: г. Шип 1 миллион, г. Богумил-Чермак 1 миллион, г. Шип вторично 1 миллион.
Кроме того, неизвестному лицу уплочено было 188.000 руб. Итого 3.188.000. С указанными выше 8 миллионами получается сумма 11 миллионов 188.000, которые французское правительство уплатило Отделению Национального Совета.
От английского консула Отделение приняло 80.000 фунтов стерлингов. От 7 марта до дня выступления вожди Национального Чешского Совета получили от французского и английского правительств около 15 миллионов, и за эти деньги была продана чехо-словацкая армия французским и английским империалистам» (Ленин, т. XXIII, стр. 152).
До начала военных действий чехословацкие солдаты получали обычное солдатское жалование — 5 рублей в месяц. С момента же выступления солдатам платят 200 рублей в месяц, помимо довольствия и обмундирования, а офицерам, разумеется, еще более значительные суммы.
Эти щедрые подачки свидетельствуют о том, что империалисты рассчитывали после свержения советской власти на огромные барыши, которые достались бы им в результате раздела России и с лихвой возместили произведенные затраты.
Итак, чехословацкое выступление, продиктованное и организованное Антантой, не было отдельным эпизодом, а являлось составной частью широкого, детально разработанного плана международного империализма, плана, рассчитанного на ликвидацию очага международной пролетарской революции.
В. И. Ленин говорил: «…чехо-словацкое движение было одним из звеньев, давно рассчитанных на удушение Советской России систематической политикой англо-французских империалистов, с целью втягивания России снова в кольцо империалистических войн. Теперь этот кризис должен быть разрешен широкими массами Советской России, так как он встал перед нами теперь, как борьба за сохранение Советской Социалистической Республики не только от чехословаков, как от контр-революционного покушения, не только от контр-революционных покушений вообще, но как борьба против натиска всего империалистического мира» (Ленин, т. XXIII, стр. 151).
Таким образом чехословацкий корпус являлся прямым исполнителем воли международного империализма и вооруженной силой международной контрреволюции.
Чехословацкий мятеж
Началом вооруженной борьбы чехо-словаков против Советской республики можно считать 17 мая 1918 года. В этот день чехо-словаки, находившиеся в эшелонах на станции Челябинск, захватили вокзал, ворвались в город и заняли его центр. Это свое выступление чехословацкое командование мотивировало необходимостью освобождения арестованных челябинским советом нескольких чехословацких солдат за убийство красноармейца-мадьяра.
Причины поспешного и изолированного выступления челябинской группы чехословацких войск до сих пор остаются не вполне ясными. Остается предположить, что произошла какая-то путаница с директивой штаба чехословацких войск, и вместо назначенного общего выступления — на 25 мая — это выступление в Челябинске последовало несколько раньше — 17 мая. Но хотя челябинская группа выступила несколько раньше, все же она действовала в точном соответствии с полученной инструкцией. Об этой инструкции, полученной командирами чехословацких войск, сообщает в своей книге небезызвестный американский генерал Гревс. В стенограмме совещания, которое состоялось 29 мая между американским полковником Эмерсоном и чешским капитаном Кедлетом, захватившим город Мариинск, записаны такие любопытные данные:
«…Капитан Кедлет признал, что он и другие начальники чешских эшелонов получили из Пензы инструкции остановиться там, где их застанут эти инструкции, и захватить эти города, что эти действия являлись согласованным выступлением и что руководство этой операцией находилось в Ново-Николаевске. Начальники эшелонов должны были остаться со своими войсками в захваченных ими городах до получения дальнейших инструкций» (см. Гревс, Американская авантюра в Сибири (1918–1920), ГВИЗ, М. 1932, стр. 32).
Это авторитетное заявление не оставляет ни малейших сомнений и неясностей в вопросе об истинных причинах чехословацкого выступления. С другой стороны, оно показывает, что челябинское выступление не являлось случайным, а было частью общего плана чехословацкого командования, выполнявшего задание Антанты.
Вслед за челябинским выступлением начинаются выступления в других городах. В пределах Поволжья вооруженные действия начались в Пензе 28 мая.
На неоднократные предложения пензенского губисполкома о сдаче оружия командование пензенской группы чехословацких войск, находившихся на станции Пенза, отвечало категорическим отказом. Больше того, чехословацкое командование настолько вызывающе вело себя, что губисполком вынужден был утром 28 мая объявить Пензу на осадном положении.
В полдень этого же дня советский патруль задержал несколько вооруженных чехословацких солдат, пытавшихся пробраться в город. Задержанные стали отбиваться, и со стороны вокзала по советскому патрулю был дан залп из винтовок. Это были первые выстрелы. Началась вооруженная борьба.
Советских войск в Пензе было совершенно недостаточно для борьбы с хорошо вооруженными чехословацкими войсками. Поэтому на другое утро советские отряды, теснимые со всех сторон, вынуждены были оставить город.
Заняв Пензу, чехо-словаки разгромили продовольственные и оружейные склады и награбленным имуществом нагрузили свои эшелоны.
В Пензе однако чехо-словаки не стали задерживаться. В ночь с 30 на 31 мая они покинули ее, захватив с собой в качестве заложников комиссара губЧК т. Козлова и секретаря совета губернских комиссаров т. Либерсона, впоследствии расстрелянного в дороге.
Одновременно события развернулись и в Сызрани. 29 мая на требование представителей советской власти о сдаче оружия чехословацкое командование ответило резким и грубым отказом. Больше того, чехо-словаки быстро оцепили вокзал и железнодорожные пути и захватили помещение винного склада и кавалерийские казармы, цейхгаузы, которые они разгромили. Все эти пункты, захваченные чехо-словаками, являются господствующими высотами над городом.