— Привет, Кристюш! — поприветствовала меня мамина подруга и махнула рукой, как бы приглашая меня войти. — Я тут как раз чай пить собиралась. Будешь? — поинтересовалась она, когда я нехотя переступила порог ее квартиры.
— Нет, спасибо, — отказалась от предложения.
Осталась я как-то у нее. Попила чаек. Потом часа два не могла понять, где нахожусь. Оказалось, что женщина предпочитает пить чай с коньяком. А у меня резкая непереносимость алкоголя. Как итог, после двух часов состояния нестояния, меня прополоскало. С тех пор я зареклась пить чай у малознакомых людей. Что-то мне подсказывало, что коньяк в этом случае не самый худший вариант.
— Как хочешь, — пожав тощими плечами, продолжала щебетать соседка. — Сейчас я принесу книги, подожди немного.
Пока тетя Люда суетилась вокруг, ища тот самый злосчастный пакет с книгами, я осматривалась. Комната идентичной нашей планировки. Несмотря на некоторый беспорядок, было вроде как чисто. На тумбочке, рядом с зеркалом лежали два тюбика из-под масляных красок. Колпачки отсутствовали. Неподалеку на полу лежала кисточка. Вот в общем и все, что смутило. Но это прихожая. Не факт, что в спальне или мастерской у нее идеальный порядок.
— Вот, — мне наконец-то протянули заветный пакет. — Здесь все, что она просила ей купить.
— Хорошо, спасибо, — поблагодарила женщину.
Та улыбнулась в ответ, попрощалась со мной до следующей встречи (мама ведь точно попросит еще что-нибудь) и мы разошлись. Людмила Викторовна пошла творить, я же — поспешила вернуться к себе.
Увы, это оказалось не так-то просто сделать. Еще на четвертом этаже услышала голоса, доносящиеся на пару пролетов ниже. Неужели к Гоголю нагрянули очередные гости? В таком случае лучше переждать…
Но время шло, а голоса все не смолкали. Я топталась на лестнице, прижимая к груди злосчастные книги и размышляла над тем, как бы так проскочить, чтобы меня не заметили. По всему выходило, что в этом случае придется действовать, как спецназовец. В смысле, лезть через окно. Чувство самосохранение не дремало, поэтому столь шальную мысль я прогнала из своей головы сразу же, как только она сформировалась. Жить хотелось. А разбиться можно, упав и с третьего этажа.
Если продолжу топтаться на месте, мать пойдет меня искать. Объясняй ей потом, что я просто не хочу сталкиваться лишний раз с нашим странным соседом и его друзьями. Даже непонятно, с кем больше не горю желанием встречаться.
Смех стал еще громче. Словно невидимые мне парни обсуждали что-то настолько смешное, что сдержаться было невозможно.
Обреченно вздохнув, сделала первый ленивый шаг, спускаясь на одну ступень ниже. Потом еще один, и еще… Вот уже виднеются коротко стриженные макушки. Опять замираю в пролете, смотря на одну конкретную русоволосую голову. Точно по Гоголевскую душу пришли. Сосед не поленится, вставит свои пять копеек, как только увидит меня. Нужно всего лишь сделать вид, что я оглохла. И вообще никого не вижу. Пройти мимо, не смотря в их сторону и все. Не так уж и сложно. Лишь бы не выдать истинных эмоций.
Еще крепче прижав книги к груди, повернулась к ступеням и продолжила спуск. Проходя мимо компании, состоящей из шестерых парней, заметила, что голоса резко стихли. На меня точно смотрели. Причем настолько пристально, что появилось желание почесаться.
— Лисичка… — подал голос Никита, преграждая мне путь к отступлению. Ну вот… а ведь у меня почти получилось. Пройти оставалось всего ничего. — Как ты?
— Нормально, — пожав плечами, рискнула ответить. Заговаривать с ним не хотелось. Для начала нужно было в себе разобраться. А он… словно специально постоянно вставал на моем пути. — Спасибо, что помог тогда.
— Да не за что, — довольно улыбаясь, продолжил говорить парень. — Обращайся. Но, надеюсь, в следующий раз ты если и упадешь в обморок… — он наклонился ко мне ближе, слегка коснулся губами уха и продолжил тихо, чтобы только я услышала: — Надеюсь, впредь ты будешь падать в обморок от моих ласк. Не так ли?
Последний вопрос он задал уже громче, не скрываясь.
Я вспыхнула, почувствовала жар, коснувшийся щек и… Не нашла ничего лучше, как предпринять очередную попытку сбежать.
— Куда-а-а-а, — протянул Ник, обхватывая наглой ручищей меня за талию и притягивая к себе. — Нет, ну я так не играю. Почему ты постоянно сбегаешь?
Потому что! Логичный в данной ситуации ответ. Стандартный и вгоняющий сильную половину человечества в ступор.
— Гоголь, представишь нас своей девушке? — подал голос парень, спутавший в первую встречу меня с уборщицей. С виду и не скажешь, что он тот еще хам. Взгляд прямой, открытый. На губах застыла полуулыбка. Темные волосы в беспорядке. Обычный вроде парень. Пока не откроет рот. Спрашивается, какая я этому Гоголю девушка?
— А я еще не успел ее представить? — притворно удивился сосед. — Исправлюсь! Ребят, это Кристина, — меня придвинули к себе еще ближе. И как теперь высвободиться? — Это моя девушка. Правда сама она пока еще это не осознала. Предупреждаю сразу… Особенно тебя, Ли, что если кто-то потянет к ней свои загребущие ручонки, я засуну их вам же в задницу. Все понятно?
— Ник, ты чего? — кажется, глаза корейца стали шире. Что было очень сложно, учитывая, что они были раскосыми.
— Того, — отрезал его друг. — Не заставляй повторять. Терпеть этого не могу.
— Ребят, а можно я пойду? — спросила, особо не надеясь на положительный ответ.
— Подожди немного.
И на что рассчитывала?
Переводила настороженный взгляд с одного, на другого парня, не понимая, с чего они все на меня смотрят. Ли только делал это исподтишка. Опасался все-таки, что Никита перейдет от словесных угроз к действиям. Что ж, я тоже не сомневалась, что, сказав все это, сосед не шутил. Вопрос заключался в другом: почему именно я? Что я такого сделала, что нарвалась на его внимание? Причем, и ежу было понятно, что ему нужно. Он не скрывает своих намерений. Я не скрываю своего отношения к этим самым намерениям. И вроде лучшем было бы просто разойтись и не вспоминать друг о друге, но Ник, похоже, не собирался этого делать.
— Я просто должна стоять? — когда между парнями снова завязался разговор, не выдержала.
Быть свидетельницей чужих бесед не собиралась. Мое присутствие здесь было не нужно.
— Да, — не смотря на меня, ответил Гоголь. — Если я тебя отпущу, ты скроешься в своей норке. И не покажешь своего длинного остренького носика до самого утра. Черт… я начну чувствовать себя охотником. Оно тебе надо?
— Н-нет, — запнувшись, пробормотала.
— Тогда стой спокойно.
И почему мама не выходит из квартиры, посмотреть, где я вообще пропадаю? Время идет, сонливость постепенно начинает окутывать сознание. Я ведь еще толком не выздоровела. А он тут со своей болтовней.
— Да шучу я, Лисичка, — внезапно проговорил парень, забирая у меня из рук книги. Сопротивляться этому не стала. Пусть книг немного, но вот одна из них была тяжеловата. — Пошли, провожу.
— Ник, ты там только не задерживайся, — сказал один из его друзей. Он вообще, я успела обратить внимание, чаще молчал, чем что-то говорил. Предпочитал слушать других. — Все понимаем, но главный вопрос так и не решен.
— Пять сек, — пообещал Никита, ведя меня в сторону заветной двери. — Хотя… — теперь уже он смотрел на меня. Оценивающе так, пристально. — Может и задержусь.
— Навряд ли, — парировала я. Потянулась руками за книгами, но Ник ловко увернулся. Причем, проделал все это, не убирая второй руки с моей талии.
— Чего ты такая колючая? Если бы тебя Лисичкой не называли, я бы дал тебе другое прозвище, — делая вид, что ужасно оскорбился, сказал Никита.
— Какое? — поинтересовалась, посматривая на книги и прикидывая в уме, с какой скоростью должна двигаться моя рука, чтобы успеть выхватить пакет у парня.
— Еж, — хмыкнул молодой человек. — Вот как есть — еж. Или дикобраз.
— Очень смешно.
— Обхохочешься.
Мы остановились возле моей двери. Ник прислонился к ней плечом, как бы намекая, что пока не планирует меня отпускать.
— Ты всегда такой эгоистичный? — поинтересовалась, складывая руки на груди. — Я болею. Устала и хочу спать. А ты меня задерживаешь.
Сказала и еле успела прикрыть ладонями лицо. Чихнула, шмыгнула носом, как бы подтверждая, что болею, да. И заразить могу в любой момент.
— Я не сильно тебя задержу, — не внял моим словам Ник. — Украду поцелуй и отдам книги.
— Я болею, — для непонятливых, сказала. — Ты заразишься.
— Не-а, — проговорил этот непрошибаемый.
Быстро поцеловав меня в кончик носа, он сунул в мои руки злосчастные книги и, отвернувшись от меня, пошел обратно к своим друзьям. Я же… не торопилась прятаться за дверью своей квартиры. Он на самом деле меня поцеловал. Пусть это выглядело невинно, но… Более волнительно, чем поцелуй в губы, случившийся на улице. И свидетельницей которого стала моя старшая сестра.
И тут дверь сама стала открываться. Еле успела отскочить в сторону, чтобы меня ей не пришибли.
— Лиса! — воскликнул Веник. — Чего ты тут топчешься? Мама книги свои дождется в этом году или ждать следующего?
— Вениами-и-ин, — зло протянула, смотря на брата тяжелым, ничего хорошего не обещающим, взглядом. — Иди-ка ты сюда…
— Ой, — последовал тихий писк и младшенький припустил в сторону своей комнаты.
Я сделала вид, что вот-вот сорвусь следом, а сама же спокойно вошла в квартиру, закрыла за собой дверь и, используя оную, как опору, прислонилась к ней спиной. Запрокинула голову. Закрыла глаза… Что за жизнь у меня началась?
— Кристина, почему так долго? — мама вышла из кухни и сразу налетела на меня с расспросами.
— Да так… Задержалась у тети Люды немного. Она на чай звала…
Самое главное, чтобы потом женщина не рассказала своей подруге другую версию. Мама у меня человек внимательный к деталям. Сразу просечет, где несостыковки. Иногда я жалею, что она стала писать детективы, а не какие-нибудь любовные романы в фэнтези антураже, где каждую непонят