Ну и ладно, о плохом думать не буду. Лучше наслаждаться тем, что имеешь сейчас, чем грустить о том будущем, которое ещё и не факт, что сбудется.
Небо над головами чистое-чистое, ни облачка нет, на ночь вообще не похоже. Уже и солнце начало растекаться матовым светом, золотя крыши старинных домов. Я льну к плечу безмерно любимого мужа. Он такой сильный и такой мягкий. И рядом с ним мне очень легко. Его мускусный, терпкий запах все так же будоражит кровь, как тогда, когда мы только встретились, растекается пламенем по телу, стекает к животу. Невыносимо жажду прижаться ещё теснее, поцеловать, ткнуться носом в слегка колючую шею, потереться щекой. Высокий, так просто и не допрыгнешь, разве что остановиться, на цыпочки встать. Тем более, что Агнес с Эмилем немного отстали, надо, наверное, подождать. Обернулась. Ничего себе! Впервые вижу, чтобы вечно сдержанный темный обнимал публично жену! Да ещё и с такой немыслимой страстью! Удивлена и искренне за них рада.
Слегка ущипнула Эрлика за локоть.
— Замёрзла?
— Соскучилась. Нагнись.
Желанный поцелуй, проникающий в самую душу, будоражащий сердце, бросающий меня в дрожь. Огромная ладонь как всегда прижимает, словно бы муж боится, что я ускользну. Скосила глаз на друзей. Те тоже последовали нашему примеру. Целуются на глазах у сонного города. И так тепло на душе от всей этой ночи, от нашего приключения, от того, что мы решили просто пройтись по центру города. Повезло, что меня укачало на катере. Повезло, что вообще нашли небольшое судно, согласившееся нас подвезти до самого центра.
— Как думаешь, Людовик не сильно обидится, если мы вломимся к нему посреди ночи?
— Мне кажется, барон меня немного боится. Да и с сыном я ему помогла. Не должен.
— Как знаешь, — на плечи мне легла куртка. Запах варвара манящий, скорей бы добраться до дома, до нашей славной постели. Улыбнулась, глядя в глаза любимому. Муж все понял, вздохнул.
— Можно напроситься к нему на постой. В особняке много комнат пустует. Одна ночь барона не сильно стеснит. Шуметь мы не будем.
— Уверен?
— Птичка моя!
— Твоя.
Перед особняком стоят полицейские, мерцает огнями машина ДПС. Очередной план «Перехват», или что-то случилось? Я насторожилась, Эрлик ускорил шаг.
— Ребята, давайте потише. Постараемся не попасться никому из них на глаза.
— Почему, Эрлик? — нахмурился сразу Эмиль, — думаешь, наш дракон что-нибудь опять учудил?
— Кто его знает.
Накинула лёгкий морок на нас четверых. Если сильно не присматриваться, нас никто и не заметит со стороны. Бочком, вдоль стены, почти под лепным карнизом особняка. Дверь, благо, замкнута. Ручку так просто не опустить. Чуточку магии и невидимый ключ повернулся в личине. Хорошо, дракон не догадался зачаровать особняк от ведьмы. Бесшумно отворили одну половину двери, прокрались внутрь гуськом. Темнота, тишина, свет нигде не горит. При входе свалены в кучу пустые пакеты. Может, дракон уже вернулся к себе в свой родной мир за шестой дверью? Но вроде не должен. Мы же договаривались, что он подождёт несколько дней! Я просила приглядеть за детьми, да и с феей надо бы что-то решать. Не дело бросать ее здесь одну. Надо хоть рассказать, кто она и на что способна, лучше так и вовсе показать магические миры. Не только же домовых она способна увидеть. Нет, Людовик не мог уехать просто так, не дождавшись нашего возвращения. Вон и курточка его сына брошена на стул.
— Запри дверь как следует, дорогая.
— Я поищу Джошуа и управляющего, — вытянулся в струну темный эльф.
— Я с тобой, Эмиль, — тут же насторожился Эрлик. Его чутью можно верить. Все же пророк, — Девушки, оставайтесь лучше здесь, поближе к выходу. Мы осмотрим второй этаж, спальня ребенка там.
— Ну уж нет, дорогой. Идём все вместе, — сделала я шаг за мужем и тут же поставила ногу обратно.
Стоп! А это что за новости? Детские ботиночки своего Сигизмунда я узнаю всегда. Сорок шестой размер мало кто носит в четырнадцать лет. Так! И туфельки скромно к ним прижались. Розовенькие, бархатные. Судя по взгляду Агнес, она их тоже узнала. Вон как брови взлетели.
— Мы как будто не вовремя? Может, попробуем остановить мужей?
— Эмиль ее убьет. Поздно. Посмотри направо, — дернула кудряшками рыжая.
Да, такое не скроешь. И откуда здесь только взялся диван. Наколдовал его сынок, что ли? Похоже на то. Большой, удобный, черный. На таком многое можно сотворить. Хорошо ещё, покрывалом прикрылись. Надеюсь, я бабушкой не стану? Вот так внезапно? Нет уж, я к этому не готова.
— Что скажешь, дорогая сноха?
— Рано. Им всего по четырнадцать. Могли бы ещё хоть пару лет подождать.
— Сами виноваты, не доследили. Что сейчас будет!
— Лучше не думать.
И ведь красиво смотрятся. Мой, чуточку смуглый, крупный, выглядит много старше своих лет. Амелия тонкая, звонкая, белокожая в мать. Копна рыжих волос отливает бронзой. Внуки у меня будут красивые, это точно. Надеюсь, не слишком скоро! Девочке ещё вырасти надо! Повзрослеть! Зато Темный лес уймется навсегда. Против такой свекрови, как я, никто из правящей семьи пикнуть не посмеет. Или кем я буду приходиться королю Темного леса? Его внучка и мой сын. Ничего не понимаю. Одно ясно, родня. Может, это как-то утешит Эмиля. Мне-то, всяко, проще. У меня сын. Вот как бы Эрлика удар не хватил. Не думаю, что он собирался так скоро становиться дедом. Бегут! Агнес побледнела, боится за мужа. Как бы Эмиля, и вправду, инфаркт не хватил. Дочь он любит безмерно.
— В особняке никого нет, Марцелла. По крайней мере, на двух верхних этажах. Агнес, ты себя плохо чувствуешь? Испугалась?
— Ну что ты…
Впервые вижу, чтобы Эрлик так покраснел! А ноздри как раздул, прямо как настоящий варвар. Хоть бы он Сигизмунда не убил в гневе. Молчит. Вот теперь и мне стало страшно.
— Прокляну, — прошипел варвар. Никогда не знала своего мужа таким, даже голову вжала в плечи от удивления, — Как только посмел? Спутался с дочерью моего друга! Соблазнил девицу! Выпорю! Убью!
— Амелия?! — до синевы побелел Эмиль, — Как ты посмела? Внучка короля! Наследие великой крови! И вот так? Вот? Агнес!
— Он женится! — отчеканил Эрлик, — Но коленях будет просить у тебя руки дочери.
— Только мой позор прикрывать сыном не надо. Кому нужна падшая женщина в жёны?!
— Сам опозорил, сам и женится! Сегодня же! Где здесь ЗАГС?!
— Им только четырнадцать, дорогой, — попыталась я ухватить за рукав мужа, — Без нашего разрешения…
— Я все подпишу! Или придушу сына. До полудня женим.
— Нет, — качнул головой эльф, — Амелия не достойна.
Между детьми шелохнулось покрывало, на пол посыпались крошки, фантики, укатилась пустая бутылка из-под лимонада. Они что, ещё и жрали в постели?! Нашли, где. Нет, этому моему сыну от меня ничего не досталось. Ни страстности, ни логики!
На поверхность вылезла кудрявая голова Джошуа. Покрывало окончательно соскользнуло. Все детки одеты.
— Простите, мы смотрели фильм и, кажется, задремали.
— Спи, ещё рано, — приобнял ребенка мой сын, не открывая глаз. Заботливый какой, а? Чуть до инфаркта всех не довел. Убила бы! — Мама? Папа? Дядя Эмиль? Тетя Агнес? Амелия, просыпайся, родители вернулись.
Юная бестия распахнула глаза, сладко потянулась. Вот стерва! Нет, ну честно. Чуть сиротой себя не сделала. Вон, Эмиль, до сих пор воздух ртом хватает.
— Доброе утро, папа, мама, тетя Марцелла, дядя Эрлик. Я очень рада вас всех видеть. Вы, кажется, немного рано вернулись?
— Боюсь, слишком поздно! — вскинул голову ее отец, — Поднимайся. Твое обучение в лицее окончено. Отправишься в монастырь!
— Эмиль, ничего же не случилось? — робко предположила я.
— Случилось. Моя дочь разделила ложе с юношей.
— Они были одеты. Да и ребенок лежал посередине, — грузно опустился в кресло варвар. Гнева как не было. Уф.
— Позор! Моя дочь! Моя! Эльфийка по крови и духу посмела сотворить такое! Амелия, живо за мной! Агнес не смей идти с нами! Останешься здесь!
Глава 27
Надя
Сквозь упоительный сон прорываются голоса. Полушепот будоражит сознание. Не соседи, нет, скорее всего, кто-то просто забыл выключить радио. Старое, допотопное, которое ещё способно поймать волну далёкой радиостанции. Такими пользовались раньше, в блокаду. Да и потом… Напоминающее мерцанием единственной лампы-глаза живого монстра, возможно, даже динозавра. Вот и тут точно такой же шелест. Голоса. Неизведанные мотивы странной речи, шорох одежд. Но разве радио способно передать эти звуки? Нет. То должно быть просто помехи. Как жаль просыпаться, опять опаздываю на работу, раз уж выспалась, кажется. И все же потягиваюсь, разлепляю невероятно лёгкие веки. Сколько же я спала, раз пробуждение далось так легко? Вкрадчивая мысль — последнее, что мне досталось от сладкой неги. Обмираю от ужаса на долю секунды. Люди кругом. Чужие, незнакомые, опасные. У каждого на поясе висит по кривому мечу. Их много. Удивительно много. Я лежу, прикрытая не пойми чем. Не то шкурой, не то меховым одеялом. Все события прошлого дня встают в памяти каскадом плёночных слайдов. Виктор, неуместное, да и ненужное предложение брака. Соблазн грядущих богатств. Только ответь согласием, и все горести жизни останутся позади, а впереди? Впереди несвобода. Людовик, ворвавшийся таинственным вихрем. Раскидавший охрану как кукол. Стреляли. Барон точно был ранен, как будто в плечо. Боевик, да и только. Он выхватил меня, закинул себе на плечо. Ласковое касание. Нежное, теплое, крупные пальцы зарылись мне в волосы, ласковый шепот, обещающий защиту и надёжность. Провал.
— Убью гада! — крикнула почти в голос и зажала рот собственною рукой. Меня похитили. Надо собраться, вспомнить все то, чему нас учили. Стюардесса не просто прислуга в салоне самолёта. Я умею и знаю, как нужно себя вести при захвате террористами воздушного судна. Всех этому учат. Меня тоже учили. Нельзя быть резкой и дерзкой. Нужно, напротив, казаться покорной, согласной со всем. Выждать момент и… И сбежать. Где я, черти возьмите, Людовика! Придурок! Богач! Решил, что ему дозволено все! Пусть только попадется мне в руки!