Наконец, в пестрой цепи новелл появляется и сам Швейк. В 1912 году в сборнике сатирических рассказов напечатана повесть «Бравый солдат Швейк перед войной». Речь идет о войне с Италией. Образ Швейка еще не получил своей завершенности. В повести сильны элементы анекдота. Но это уже путь к новой, более высокой ступени сатирического творчества.
В фельетонах и новеллах оттачивается литературный язык Гашека. Его черты - гротеск, лаконичность, острота и меткость слова, искусная светотень. Мастерство стилизации в рассказах на историко-церковные темы, мастерство пародии в рассказах, высмеивающих канцелярский и банковский жаргон.
В 1914 году война переворачивает вверх дном как будто устоявшийся быт Праги. Сначала военный угар, «патриотический» дурман. Чешская крупная буржуазия соревнуется с австро-немецкой, с венгерской в изъявлении своих верноподданнических чувств; в своей пылкой любви к Габсбургам и австрийскому «отечеству». Они уже готовы идти на Москву. Правая печать исторгает антирусские чувства и празднует близкую победу. Но вместо победы приходят с поля войны известия о первых поражениях. А вскоре в огне военного пожарища жизнь предстает в подлинных своих противоречиях горькой правды истории.
Государственный аппарат Австро-Венгрии и ее социальная структура так же не выдерживают испытания войной, как и государственный аппарат и социальная структура царской России. Габсбурги делят свою участь с Романовыми.
Военный дурман рассеивается в Чехии и в Праге. В буржуазном обществе брожение, раскол, сумятица. Либеральные партии раздваиваются. Одни продолжают цепляться за прогнившую австрийскую империю. Другие открыто ориентируются на англо-французский блок. Выясняется с полнейшей очевидностью, что никогда трудящиеся Чехии не были сколько-нибудь глубоко заражены австрийской «патриотической» отравой; что сильны симпатии к русскому народу, к России, что не в русских людях, а в своих угнетателях чешский народ видит своих врагов.
Австрийское военное командование формирует чешские полки с немецким начальством. Вскоре оно убеждается, что это роковая ошибка. Правда, нет сильного революционного движения в этих полках, они не восстают открыто и до поры до времени сохраняют дисциплину. Но они отправляются на войну с общей затаенной целью: при первой возможности сдаться в плен. И они сдаются, переходят на сторону России целыми воинскими частями, взводами, ротами, полками, переходят вместе рядовые и офицеры-чехи, переходят со своим оружием и со знаменами.
Они не просто сдаются в плен. Они затем вливаются в добровольные чехословацкие воинские части, которые формировались в России, и поворачивают свое оружие против Австро-Венгрии. Они сохраняют свой особый строй, именуются чехословацкими легионами. Они воюют не за Россию, а за Чехию. Русские - их союзники, братья чехи и словаки - трудящиеся крестьяне и рабочие в военных мундирах - искренне и чистосердечно воспринимают это братство по оружию. Здесь завязываются основы подлинной чехословацко-русской, а позже чехословацко-советской дружбы.
Иное дело - командный состав легионов. Это представители и выходцы из чехословацкой буржуазии, принесшие с собой в плен и в российскую армию свою узконационалистическую идеологию, свои классовые пристрастия и предрассудки. Былая вражда к России, к русскому народу не изгладилась до конца. Они недоверчивы, тщательно охраняют грань между чехословацкими и русскими солдатами, И они делят вместе с русской буржуазией, с русским кадровым офицерством вражду к начинающемуся революционному движению в России.
Постепенно в среде чехословацких солдат нарастает сочувствие борьбе трудящихся России. Многие из них приветствуют Октябрь, Командование легионов думает о другом: как уберечь солдат от «революционной заразы» и оказать содействие силам контрреволюции в России. Во время эвакуации Чехословацкого корпуса (она шла через Сибирь, так как Советская Россия находилась в состоянии нейтралитета, а на Западе продолжалась война) реакционное руководство легионов, подстрекаемое западными державами, поднимает мятеж против Советской власти. Продвижение легионов в Сибири приостанавливается. Вынашиваются даже планы похода на Москву. Однако солдаты чехословацких легионов в большинстве своем вскоре поняли обман и отказались воевать вместе с белогвардейцами. Бесславный мятеж был подавлен.
В то же время многие чехи и словаки сражались в рядах Красной Армии за победу Советской власти в России и принимали участие в разгроме контрреволюционного мятежа чехословацкого корпуса. В их числе был Ярослав Гашек.
Он прошел через все перипетии военной эпопеи. Война и его бросила вместе с чешскими полками на восточную границу Австрии против России. И он, как рядовые солдаты, ушел на фронт с мыслью при первой возможности перейти на сторону русских. И он оказался военнопленным, а потом чешским легионером. Все время он был со своим народом, среди народа.
Когда в России революция обнажила все классовые противоречия и заставила каждого избрать свое место по одну или по другую сторону баррикад, когда эти классовые противоречия прошли и через чешские легионы, Гашек не колебался. Его место было с русским народом, среди борцов за социалистическую революцию, за социализм. Он вел борьбу против правого, буржуазного руководства.
Здесь, в революционной России, среди рабочих и крестьян, борющихся за социализм, Гашек нашел свой путь, который он искал и которого не мог найти в Праге. Он нашел свою партию, программа которой, тактика, вся практическая деятельность отвечали на его вопросы и давали определенность его мыслям и мечтам. Колебания и шатания закончились. Гашек стал большевиком.
Он с увлечением работал в штабе пятой армии как политический, партийный работник, редактировал фронтовые газеты, руководил пропагандистской и агитационной работой. Он прошел с армией путь от Бугульмы до Иркутска, породнился с русскими людьми, стал своим человеком для красноармейцев. Они с увлечением читали его фельетоны, всегда острые, веселые, бодрые, жизнерадостные. Он стал писать и по-русски. Он превосходно владел русским языком.
Это были замечательные годы в его жизни. Его сатирический талант созрел, и огромный материал, накопленный во время войн, империалистической и гражданской, искал теперь литературного оформления не только в небольших рассказах, очерках и фельетонах, но и в произведении широкого масштаба, с большой центральной темой. Родился и стал быстро оформляться замысел сатирического романа с главным героем Швейком. Предполагалось провести Швейка через все этапы войны, показать его в австрийской армии, в плену, может быть, снова на родине, по возвращении из плена.
Война закончилась. Гашек вернулся в родную Чехию, в свою любимую злату Прагу.
Чехия формально была теперь свободной, независимой буржуазной республикой. Следы австрийско-немецкого господства исчезали так же, как исчезал со стен портрет Франца-Иосифа. Все теперь было чешское - вывески на магазинах, газеты, школы, кофейни. Прага была обаятельна, оживленна... Но, оказавшись снова «у себя дома», Гашек почувствовал, что он не у себя и не дома. Господствовала над всем чешская буржуазия, та самая, которая еще столь недавно унижалась, изгибалась перед австро-немецкими властями. Она теперь унижалась перед англо-французскими и американскими господами, покровителями и кредиторами. В правлениях концернов и банков сидели те же надменные господа. В буржуазной печати шла антисоветская пропаганда, посылались проклятия всему русскому, что так близко и дорого стало Гашеку. Нет, он поистине «дома» был там, в России, в суровой обстановке большевистской военной газеты. А в Праге его, как чужого, приняли буржуазные литераторы, критики, журналисты. Он, коммунист, был на положении зачумленного.
Буржуазные критики пренебрежительно относились к его творчеству, отказывали ему в праве на место в большой художественной литературе, записывали по ведомству публицистики, газетного юмора.
В буржуазной послевоенной прессе шло общее равнение на капиталистический Запад, на Америку. Советская Россия третировалась как отсталая страна, затеявшая «эксперимент», который иначе как катастрофой не может окончиться. Чешская буржуазия охотно шла на поводу у западноевропейских империалистов и претендовала на видное место в общем новом крестовом походе против коммунизма.
Масарик теперь был кумиром уже не только чешской, но и английской и французской буржуазии. Он учил обертывать ядовитые антисоветские стрелы в конфетные обертки «прогресса» и «гуманизма». Проповедь оппортунизма, сделок с реакцией, политического двурушничества потоком шла из Чехословакии по другим капиталистическим странам.
В Праге Гашека снова охватил знакомый запах мещанского быта. Он увидел прежних ораторов за пивными столиками, прежних чиновников, старых лодырей, ничуть не изменившихся торгашей и спекулянтов. Но Гашек теперь не был так одинок. Он не был мятущимся интеллигентом. В Праге громче стал голос рабочего класса. Формировались кадры Чехословацкой коммунистической партии. Рассказы и статьи Гашека печатались в коммунистической газете «Руде право». Чешская буржуазия не могла помешать росту симпатий чешского народа к великой Советской стране.
Гашек с жаром отдавался литературной работе. Первые части сатирического романа были закончены.
Однако смерть, которая щадила Гашека на поле боя и в жестоких лишениях суровой сибирской зимы, теперь, в мирной обстановке, настигла писателя. Гашек скончался в начале января 1923 года.
* * *
«Похождения бравого солдата Швейка» называют историческим романом, называют и сатирическим романом. Противоречия в этом нет. События в романе развертываются в хронологическом порядке. Время действия обозначено точно: «во время мировой войны». Если говорить об основном сюжете романа, то его можно было сформулировать так: как и почему потерпела поражение и развалилась Австро-Венгерская империя, одна из старейших и могущественных монархий Европы?