На привокзальной площади Дункель увидел ещё одну собаку. Вид у неё был больной и несчастный. Робот позвал её, но та испугалась подойти. Она смотрела на грозного Драчуна и приветливо виляла пушистым, как страусиное перо, хвостом. Догадавшись, в чём дело, робот обратился к нему:
— Драчун, перестань пугать собачку. Дом у нас большой, всем хватит места. Ещё позавчера ты сам был таким же бездомным.
После этих слов Драчун присмирел и даже несколько раз вильнул хвостом.
— Вот и молодец,— похвалил Дункель и позвал собачку: — Пойдём с нами. У тебя очень красивый хвост. Я буду звать тебя Луиза. Ты не против?
Собачка не возражала, и вскоре вся компания тронулась дальше.
Дом с заколоченными окнами они нашли, когда солнце спряталось за горизонт. В свете уличных фонарей нежилой дом казался угрюмым и неприветливым, но Дункеля это не смутило. Он открыл скрипучую калитку, вошёл во двор и тихо проговорил:
— Вот наш дом. И вы здесь хозяева.
Оторвав от двери две прибитые крест на крест доски, Дункель вошёл в дом, и вслед за ним по очереди проскользнули собаки.
Внутри заброшенного жилища было темно, как в погребе. Все окна были закрыты глухими ставнями. С улицы не доносился ни один звук, зато сам дом был полон загадочных шумов. Он поскрипывал и вздыхал, словно живое существо. На чердаке что-то тихонько ухало и постукивало. Половые доски прогибались под тяжестью робота, и там, в недрах старого дома, кто-то шуршал и попискивал.
— Он живой,— проговорил Дункель, и его слова эхом отозвались в пустой гостиной.— Наверное, потому, что здесь жили люди, и дом постепенно стаи живым. Я давно заметил: всё, к чему человек с любовью прикладывает силы, оживает. Вот как я. Меня сделали из металла, и я живу, хотя кто-то и называет меня железной болванкой. Я мыслю, значит, я существую. Располагайтесь, друзья,— обратился он к собакам и спустил на пол Беляша.— А утром посмотрим, как нам сделать наш дом более уютным.
Не дожидаясь приглашения^ собаки давно отыскали места получше и разлеглись на тёплом пыльном полу. И только Беляш ещё долго бродил по гостиной, тыкался носом в старших собратьев и выбирал, к кому прилечь под бочок. Наконец щенок устроился рядом с Луизой, и та безропотно приняла его. Она несколько раз лизнула малыша, подвинула лапой поближе к животу и успокоилась.
Оставив друзей почивать, Дункель вышел из дома в яблоневый сад, сел под окнами на скамеечку и задумался.
Из-под яблонь луны не было видно, но её серебристый свет присутствовал везде. Он освещал асфальтовую дорогу, скользил по стволам и листьям деревьев, отражался на тропинке в осколках стекла, отчего те казались присевшими на землю светлячками.
«Как всё-таки ловко устроен мир! — размышлял робот.— Есть день, а есть ночь. День дан людям для работы, а ночь — для отдыха. И этот порядок никогда не нарушается. Луна крутится вокруг Земли, Земля — вокруг Солнца, Солнце вращается вокруг центра Галактики, и этот гигантский механизм работает как часы. Интересно, кто завёл эти часы?»
К рассвету поднялся ветер, небо заволокло серыми тучами, и пошёл мелкий дождь. Дункель раскрыл ставни и, чтобы не промокнуть, вернулся в дом. Едва он вошёл, как на улице хлынул ливень.
С наступлением утра робот сумел хорошенько разглядеть, что представляет собой дом. Обои на стенах свисали клочьями, углы заросли паутиной, а оконные стёкла были такими пыльными, что сквозь них трудно было что-то разглядеть.
Для начала Дункель решил обследовать свои владения и по шаткой лестнице поднялся на чердак. Дождь так барабанил по черепичной крыше, что казалось, будто наверху работает два десятка плотников.
К большой радости, на чердаке робот обнаружил массу полезных вещей — несколько стульев, кресло-качалку, этажерку, старый телевизор и огромный кованый сундук с висячим замком. Всё это он спустил вниз и расставил в гостиной. Телевизор оказался без провода, но Дункель для красоты водрузил его на этажерку и сказал:
— Будем смотреть не в телевизор, а на телевизор. Такая у нас модель.
От шума проснулись собаки, и пока робот расставлял вещи, они с недоумением наблюдали за ним.
Последним Дункель с трудом приволок тяжёлый сундучище. Ему очень хотелось посмотреть, что лежит внутри, но огромный ржавый замок не желал открываться.
— А что, если там сокровища? — вслух предположил робот и посмотрел на собак. Все, кроме Беляша, который продолжал дрыхнуть, отвели взгляд.— Зря не верите,— сказал он.— Люди всегда хранили сокровища в таких сундуках. Я не говорю, что там бриллианты с изумрудами размером с арбуз. Вдруг там рыцарские доспехи и старинное оружие? Или древние свитки с магическими заклинаниями?
Драчун равнодушно зевнул, положил морду на лапы и закрыл глаза.
— Ты прав, Драчун,— продолжал робот.— Я говорю глупости. Откуда там доспехи и старинное оружие? Пойду, поищу какой-нибудь инструмент, чтобы открыть замок.
После дождя яблоневый сад выглядел таким свежим, будто всё — и листья, и плоды выросли на деревьях всего за одну ночь. А вскоре небо расчистилось, и выглянуло солнце, которое сразу засверкало в мириадах дождевых капель. Вслед за светилом появились птицы. Они засвистали, запели, зачирикали на все лады, возвещая людям о том, что новый день наступил.
Робот прошёлся по умытому саду и, заметив покосившийся сарай, направился к нему.
Старый сарай показался Дункелю пещерой Али-Бабы, столько здесь было полезных вещей. Но робот взял только ножовку, чтобы спилить замок.
От визга ножовки проснулся даже Беляш. Драчун глядел на Дункеля так, словно говорил: пили-пили, ничего, кроме мусора, в сундуке нет. Рыжик смотрел с интересом, будто заразился любопытством Дункеля. Луиза немного хмурилась, осуждая робота за то, что он разбудил Беляша. А щенок сонно щурил глаза, зевал и поглядывал на Луизу, словно спрашивая, что это он там делает?
Наконец замок был допилен, робот поднял тяжёлую крышку и увидел, что сундук доверху набит старыми книгами и журналами.
— Я же говорил, что там сокровища,— взяв книгу, сказал Дункель и прочитал: — «Собака Баскервилей». Звучит внушительно. Вечером обязательно почитаем. А это что? «Му-му», «Каштанка». Тоже, наверное, интересно.— Робот принялся вынимать из сундука книги и расставлять на этажерке. Попутно он читал названия: «Белый пудель», «Жёлтый пёс», «Дружок в гостях у Барбоса», «Белый клык», «Собачье сердце», «Дикая собака Динго»... Похоже, хозяева любили читать о собаках,— сказал Дункель.— Мы попали туда, куда надо.
Аккуратно расставив книги, робот вытащил из сундука пачку старых журналов «Собаководство». На каждой обложке была изображена симпатичная псина, и Дункель радостно сообщил:
— А этими портретами мы обклеим стены. И вам приятно, и дом будет похож на музей — сплошные картинки. Вы согласны? — Робот взглянул на Рыжика, и тот весело завилял хвостом.— И я так думаю, сказал Дункель.
Последнее, что робот извлёк из сундука, это несколько десятков пластинок. Он удивлённо вертел в манипуляторах чёрный кругляш и пытался понять, для чего он нужен.
— «Собачий вальс»,— прочитал Дункель на пластинке и задумчиво произнёс: — Наверное, это очень старинный компьютерный диск. Я слышал, что первые компьютеры были размером с комнату. Тогда понятно, почему диски такие большие.
Уложив пластинки назад в сундук, Дункель задвинул его в угол и сказал:
— Я схожу в магазин и куплю еды. А после завтрака займёмся ремонтом дома. Вернее, я займусь. А вы пока погуляйте по саду. Лето кончилось, ловите последние тёплые денёчки. Впереди у нас долгая дождливая осень, а потом такая же долгая холодная зима. Дункель вышел на улицу и на несколько секунд остановился под яблоней. Он чувствовал себя счастливым, и ему очень хотелось задержать в себе это приятное ощущение праздника.
Назад робот вернулся только через час. Он вошёл в гостиную, обернулся и кого-то позвал. В комнату робко заглянул серый бородатый пёс, и Дункель представил его своим друзьям:
— Знакомьтесь, это Боцман.
Починив крышу, Дункель принялся обклеивать стены фотографиями собак. Его друзья нежились на солнышке, и только Беляш бродил за роботом по гостиной и всё время норовил сунуть нос в банку с клейстером.
Когда робот закончил, комната стала походить на галерею фотопортретов. Сотни псов разных пород и мастей смотрели со стен, будто живые. Казалось, что если кто-нибудь из четвероногих жильцов дома гавкнет, вся выставка собак зальётся лаем.
Полюбовавшись работой, Дункель вышел на улицу позвать друзей. Он спустился с крыльца и на соседнем участке увидел человека в майке. Тот стоял, облокотившись о забор, и пристально наблюдал за роботом.
— Здравствуйте,— поприветствовал его Дункель.
— Привет, привет,— не очень доброжелательно ответил сосед.— Ты откуда такой взялся? Разве не знаешь, что у дома есть хозяева?
— Мне сказали, что хозяйка умерла несколько лет назад, и после этого сюда никто ни разу не приезжал,— растерянно ответил Дункель.
— Не важно, у дома есть владельцы. Значит, ты не имеешь права его занимать,— сказал сосед и добавил:— Понаехали тут.
— Как только хозяева объявятся, я сразу уйду,— сказал робот и с горечью подумал: «Ну вот, не успели устроиться, а нас уже гонят на улицу».
— А ты меня, соседа, спросил, хочу я, чтобы рядом жил пришлый робот со сворой собак? Не спросил, сам же и ответил сосед.— Это, может, у роботов принято селиться, где попало, а у людей так не делается. Очень мне нужно, чтобы твои блохастые барбосы здесь лаяли и пугали граждан.
— Они не будут заходить к вам,— пообещал Дункель. Тут к забору подбежал Драчун. Он злобно зарычал, а потом залаял.— Перестань, это наш сосед, сказал робот.
Драчун ещё пару раз гавкнул, повилял Дункелю хвостом и с чувством выполненного долга удалился в сад.
— Видишь, они у тебя агрессивные,— обрадовался сосед.— Могут меня покусать. И вообще от них только грязь и заразные болезни. Придётся вызвать собачников. Пусть отвезут их куда надо и усыпят.