То есть совсем жарко!
Припекать вдруг начало всерьез и разом по всему телу. Кожа порозовела, а затем и покраснела, а ощущения стали такие, что захотелось эту кожу попросту с себя содрать.
Крем! Сияние, чтоб его!
Надо срочно это смыть, иначе я тут зажарюсь в собственном соку!
Я открутила до максимума холодную воду и заскочила под душ.
Чтобы секунду спустя вылететь из-под него с визгом!
Воду-то я включила холодную. Но на разгоряченной коже ощущение было таким, словно я плеснула на себя кипятком! От контакта с водой крем как будто только активизировался – и принялся печь с неимоверной силой.
В спальню я вынеслась пулей. И… побежала дальше. Потому что другого способа хоть чуть-чуть охладить кожу не видела. В спальню, вокруг кровати, снова в ванную, опять в спальню, на бегу открыть окно – вдруг хоть оттуда свежим воздухом повеет?
Вместо свежего воздуха за окном обнаружился мимокрокодил – снова синий. И, как всегда, глубоко осуждающий. С болезненной гримасой я приветственно помахала ему рукой и помчалась снова в ванную. За мной, заливаясь счастливым лаем, носились туда и обратно мои собаки в полном составе, кот и невидимая свинья – последнее я поняла по тому, что об нее время от времени спотыкался Фердинанд.
Остановиться я смогла только минут через пятнадцать – жар как-то разом схлынул, и тут же кожа начала возвращаться к своему нормальному цвету. И даже стала действительно удивительно красивой и бархатистой…
Пока на ней не начали проступать блестки. Не веря себе, я провела ладонью по предплечью, потом попыталась потереть влажной салфеткой, наконец, просто вымыть с мылом… безнадежно. Выглядело так, как будто я густо натерла все тело золотистым шиммером.
Сияние, чтоб его!
Схватив опустевший пакетик из-под крема, я присмотрелась к мелкому шрифту. “Ни в коем случае не наносить на влажную кожу!”
А почему это нельзя было написать покрупнее? Максимально крупно!!
Про блестки ничего сказано не было. Наверное, о них полагалось догадаться.
Тут мне пришла в голову еще одна страшная мысль, и я, сглотнув, покосилась в зеркало – на тюрбан из полотенца, который, как ни странно, так и не размотался во время моих диких скачек.
А потом протянула руку к флакончику из-под бальзама и всмотрелась в мелкий шрифт.
“Наносить только на предварительно выпрямленные волосы!”
И еще мельче: “Оттенок зависит от исходного тона и времени выдержки”.
Оттенок?!
Очень осторожно я стянула с головы полотенце, на секунду зажмурилась, глубоко вдохнула – и все-таки посмотрела в зеркало.
Волосы почему-то оказались совершенно сухими. Но это было уже неважно.
Я раньше думала, у меня мелкие кудряшки? Ха! Сейчас каждый волосок закручивался отдельно в тонюсенькую пружинку. И все вместе они стояли одуваном вокруг головы.
Густо-фиолетовым.
Я покрутила головой. Ну… не то чтобы совсем уж фиолетовым. Все-таки хорошо, что я брюнетка. По крайней мере, это очень темный фиолетовый. Даже, я бы сказала, благородный.
Если на лбу таки нальется синяк, возможно, оттенки даже будут гармонировать.
Собаки кружком замерли вокруг меня, оторопело разглядывая это диво.
– Ну, – вслух резюмировала я наконец, – если Тим это переживет, я сама на нем женюсь!
7. Да что вы знаете об идеальных свиданиях
Стоящий в дверях Тим очень внимательно посмотрел на меня и сглотнул.
– Привет? – осторожно и как-то вопросительно произнес он. Я глубоко вдохнула: ясно, что надо, наверное, как-то объяснить свой экстравагантный вид, но я не готова.
– Не спрашивай! – нервно потребовала я, и парень пожал плечами.
– Даже не думал!
– Почти не сомневалась в твоем мужестве, – покивала я и поставила перед фактом, – Я со свиньей.
А куда я от нее денусь?
– Бывает, – покивал, в свою очередь, Тим. – Выглядишь… ммм… блистательно!
Я мимоходом глянула на собственную руку, переливающуюся блестками.
– Да, – подтвердила, – этого не отнять. Что есть, то есть. Блистаю.
В этот момент что-то с такой силой хлопнуло меня по плечу, что я присела, едва удержавшись на ногах. На плече возмущенно засопели, однако Тим, не обращая внимания на тут же пошедший черный дым, быстренько содрал с меня возникшую из ниоткуда серебристо-белую драконочку.
Только ее здесь и не хватало! Рядом радостно взмыл в воздух Бес.
Это мне еще повезло, что маленькие драконы растут куда медленнее кошек. Мой котенок уверенно превращался все в такого же безбашенного и игривого, но почти взрослого уже кота, а огнедышащие паршивцы, так и не забывшие дороги на остров, почти не изменились в размерах.
За моей спиной один за другим послышались два хлопка. Даже не оборачиваясь, я отлично понимала, что это было. Драконы, чтоб их! Пересмешники по-прежнему чаще всего заявлялись всей компанией, и зеленую горную драконочку тоже таскали с собой.
– Ежевичка моя, – выразительно протянул Тим, скорбно оглядев этот беспредел. – Кажется, у нас проблема. Я заказал столик в ресторане на материке…
– И нас туда не пустят, – уныло подхватила я. Ясное дело, отделаться от толпы питомцев, умеющих летать и телепортироваться, не удастся при всем желании.
– Ага… хотя… знаешь, есть идея! – парень улыбнулся и сунул мне букет бледно-золотистых цветов, напоминающих розы. – Подожди минут пятнадцать! Я скоро!
Подхватив букет, я ненароком посмотрела на него с другой стороны и слегка озадачилась. Если “фасадная” часть букета, которой старательно поворачивал его Тим, выглядела изумительно, то с другой стороны из него торчали несколько голых стеблей.
– По дороге неудачно повстречал Козеуса, – чуть сконфуженно пояснил Тим. – В общем, я скоро!
Я вздохнула и пошла искать вазу. Ну… скоро наш единорог будет, наверное, глодать фикусы и букеты в императорском дворце. Не верю, что кто-то удержит его в стенах конюшни.
Вернулся Тим даже быстрее, чем обещал – и очень скоро снова стоял у двери моей комнаты с огромной корзиной для пикников в руках.
– Если в ресторан нам нельзя, то что мешает нам переместить ресторан к себе? – оптимистично заявил он, повесив корзину на локоть и приобнимая меня свободной рукой.
Ну… вообще-то пикник – отличная идея, я считаю. Особенно с учетом окружающих питомцев! А живописных уголков для этого на тропическом острове сколько угодно.
…Питомцев в нашем сопровождении оказалось много. Собак я вообще-то планировала оставить дома – хотя бы их! Но попробуйте остановить собак, которые обнаружили, что кота на прогулку берут, а их нет! Кота оставить тоже было невозможно – у него, заразы, крылышки. И сообщники. Огнедышащие.
Я украдкой вздохнула. Ну разве я могла надеяться, что хоть что-то у меня пройдет скучно и обычно, как у всех нормальных людей!
Мужчина привел меня в живописный уголок на берегу моря. Крохотный пятачок песчаного пляжа был окружен буйной растительностью – и некоторые цветы едва заметно светились в темноте. Низкие барашки волн набегали на берег, небо было усыпано звездами, а в воздухе Тим подвесил сразу несколько магических осветительных шариков-артефактов. И когда только успел запастись?
Словом, романтики оказалось – через край. Если бы не надо было отгонять драконов (не говоря уже о свинье!), пока мой кавалер расстилал на песке скатерть и пледы и расставлял посуду. Судя по содержимому корзинки, за те неполные пятнадцать минут он таки успел сбегать порталом в ресторан и потребовать меню на вынос.
Я, к слову, в кои-то веки нарядилась в летящее платье, хотя мою дивную красоту было уже ничем не испортить. Можно было хоть пижаму надевать, кто бы ее заметил. Правда, когда речь зашла о пикнике, я все-таки быстренько переобулась в летние кроссовки – романтика романтикой, а шлепать по лужайкам и пляжам в туфлях на каблуках не очень-то хотелось.
Откуда-то заиграла негромкая мелодия. Ну какой Тим молодец! Даже проигрывающий кристалл где-то установил. Где, кстати, интересно?
Я покрутила головой и поняла, что музыка доносится из кустов неподалеку. Странный выбор, но почему бы и нет.
Я устроилась на пледе, вытянув ноги, и к моему бедру тут же привалился горячий бок невидимой свиньи. Это хорошо. Когда свинья лежит, она не свинячит! И не уничтожает еду! Какая-то она сегодня вечером особо ласковая. Наверное, моя прическа напомнила о любимом хозяине.
Прическу, к слову, раздувал теплый ветерок, и вокруг моей головы радостно вились кот и сразу два дракончика – Бес игрался, пытаясь поймать фиолетовые “антеннки”, а драконы ловили его хвост.
Впрочем, радоваться звездному вечеру, морю, вкусной еде и приятной компании это нам ничуть не мешало. Тим рассказывал о себе и о том, как устроился работать на Лирку, расспрашивал о моей прежней жизни… Время от времени украдкой друг от друга мы, конечно, вручали деликатесные кусочки псам, которые расположились вокруг с видом Самых Голодных Собак на свете.
А потом в музыке возникла пауза – наверное, трек закончился.
– Красивая мелодия, – сказала я.
– Спасибо, – ответили из кустов.
Я подскочила на месте, как ужаленная.
– Тим! – заговорила почему-то громким шепотом. – Ты что, притащил музыкантов из ресторана?!
Парень беззаботно пожал плечами.
– Все равно я их уже нанял!
В кустах отчетливо хлопнули. А потом еще раз. И еще.
– Вы аплодируете себе? – удивилась я, обернувшись на звук.
В кустах кашлянули.
– Извините. Комары.
– О! Понимаю…
Я в самом деле очень понимала! Комары на Лирку – чистые звери. Если выйти к ним вечером беззащитным, так и кажется, что они сейчас всей компанией просто поднимут тебя в воздух и унесут, чтобы дома доесть. Именно поэтому я после первого же кровавого боя с ними потребовала обезопасить меня и всех сотрудников от этих монстров. Так что теперь у нас всех в личные переговорники встроена дополнительная функция – отпугивать комаров.
Артефакторам с этим спецзаказом пришлось повозиться – ведь надо было, чтобы другие насекомые не отпугивались. У нас же и постояльцы-насекомые бывают. Но оно того однозначно стоило! Разве что студенты-волонтеры оставались беззащитны перед местной кровожадной фауной, но профессор Кирреску, с довольным видом поглаживая свой переговорник, заявлял, что наука требует жертв.