Я немного растерялся. Огляделся, но все было спокойно. Несколько раз прошелся возле разветвлений и принюхавшись в поиске свежего воздуха, остановился возле восточного прохода. Внимательно осмотрев землю, нашел еле заметные следы ног. Собравшись с духом, шагнул в проход. В конце пещерного коридора оказался еще один зал, на другом конце которого нашелся вход. И так раз за разом я продвигался по пещере, останавливаясь только у развилок, чтобы принюхаться. В конце концов мой подземный путь закончился. Сперва увидев легкий рассеянный свет, а потом и выход из подземного царства, забросив меч в ножны, легко взобрался по уступам к выходу.
Немного поплутав возле него, обнаружил тропку, уходящую к вершине горы. Я был близок.
На самой вершине, на довольно большой ровной поверхности находился круг стихий.
Четыре огромные каменные глыбы, на каждой из которых была выбита руна, символизирующая определенную стихию: вода, земля, воздух и огонь. Они перекрывали друг друга в каком-то определенном порядке. В самом же его центре расположился престол стихий, на котором и лежал медальон, предназначенный мне.
Следуя ритуалу, пришлось раздеться, полностью оголившись.
Моментально покрывшись мурашками от пронизывающего ветра, я развернул тряпицу, в которой находился специально выданный Весемиром каменный нож и шагнул в круг.
— Ну-с, поехали, — вздрогнув от собственного голоса, полоснул себя по руке и моя горячая, темная кровь окропила престол. Решив, что достаточно, прикоснулся к престолу обеими руками и начал произносить заученное заклинание, самое странное, что оно относилось не к Старшей речи, а к совершенно другому языку, мне неизвестному.
— Ego Deus deorum
Ain fortitudo et ego Knowledge
Ego super omnia
Nihil creatum ad me
Ego super omnes deos
Sum prae omnibus diebus
Horum fabulis et sum super omnem populum.
Ego sum ANCIENT
Nemo locus quietis meae
Et ecce sol et luna nocturnos diebus
Ego sum recipiens victimas Pouch
Mons West latebrosaque me
Montem volshby cooperiunt me
Et antiquus dierum sedit: Ego sum!
С каждым произнесенным мною словом воздух тяжелел и к концу воззвания уже было физически тяжело говорить. Вокруг заиграл ветер, воздух стал влажным, потом сухим, а в самом конце произошел довольно ощутимый толчок земли.
По мере того как я произносил слова, кровь начала пузыриться и вскипать. Сам же медальон принялся трястись и чем ближе я подходил к концу заклинания, тем больше он метался по престолу, впрочем не вылетая за его рамки.
С последним словом вся кровь, что я пролил на алтарь, выкипела, а медальон замер на месте, будто и не трогался с места. Подхватив его, я решительно покинул круг. Если быть более точным, то побежал. Задерживаться в этом месте у меня не было ни малейшего желания.
Стрелой вылетев из круга, я повалился на землю. Грудь ходила ходуном, как после самой суровой тренировки с Крием. Вспомнив про порез, я поднес руку к глазам, чтобы обнаружить полнейшее отсутствие каких-либо следов. М-да…
Я взглянул на медальон, что держал в другой руке. Он представлял собой голову волка с оскаленной пастью. А цепочка, на которой он, мелко подрагивая, болтался, была довольно основательной. А ведь его просто так не сорвешь. Еще немного полюбовавшись, я повесил трофей себе на шею.
Немного передохнув и одевшись, начал путь обратно. И хоть был рад, что получил свой медальон, соблюдал осторожность. Очень не хотелось, чтобы мое испытание закончилось как у Гнеда. Со мной ведь никого нет и тащить до крепости некому. Однако обратный путь прошел на удивление спокойно.
Уже на подходе к крепости я заметил фигуру, мерно расхаживающую около створки ворот. Это был Крий. Переживает за меня, чертяка старый. Эта мысль согрела меня лучше любого камина в зимнюю пору.
— Ну как, Рин? — его голос был взволнован.
В ответ я подцепил ладонью голову волка и показал Крию.
— Молодец, — с чувством облегчения произнес он. И тут же крепко обнял: — поздравляю, Рин.
— Спасибо, Крий, спасибо, — я был счастлив.
— Ну, рассказывай. Как там старина Грот поживает, жив ли, здоров ли? — спросил Крий и с интересом на меня уставился.
Я лишь выгнул бровь в недоумении:
— Э-э… Кто есть такой Грот? — удивился я.
— Значит, не встречал. Считай, повезло. В пещерке той, по которой ты шел, Циклоп живет. Мы его старым Гротом зовем. Не один ученик там голову сложил.
Я аж оцепенел от его откровений. Медленно привалившись к массивному косяку ворот, сполз вниз и начал хохотать. Вот это мне повезло, вот так удача.
— Рин, да успокойся ты. Все уже позади. Чего ты так разволновался? — озабоченным тоном спросил Крий.
Я же продолжил хохотать как сумасшедший. А немного успокоившись, вдруг осознал. И с широчайшей улыбкой сказал Крию:
— Теперь я мастер ведьмак!
Глава 10
Душевно посидели в тот вечер. Жалко только, что мало вина было. Зато полусладкое каэведнское, а не какая-то кислятина.
Честно говоря, не ожидал, что будем праздновать получение медальона. Ведь когда Гнед и Казимир прошли испытание, мы не праздновали, что и неудивительно. За то недолгое время осада еще не была забыта, а пить и кутить после таких потерь желания не было. Но спустя годы никто не отказался выпить за удачное окончание моего обучения. Вот только Ламберт весь вечер всем настроение портил своей постной рожей.
Геральт отнюдь не великий поэт умудрился сочинить стишок в его честь. Не ожидал в нем таланта рифмоплета: «Ламберт, Ламберт, хер моржовый. Ламберт, Ламберт, вредный хуй».
Хоть рифма получилась довольно кривой, зато в точку. Противный у Ламберта характер.
Выход на большак решил отложить до весны. Не хотелось переться из привычной мне крепости перед самыми холодами, да и глупо это было.
А дальше все пошло по привычной колее. Тренировки, тренировки и… Правильно, снова тренировки.
Так незаметно прошла зима, а вслед за ней наступила весна. Почти все уже покинули Каэр Морхен. Я же решил еще немного подождать, дабы подсохли дороги. А то по грязи тащиться удовольствия мало. В замке остались только я и Весемир с Крием. Да и те уже собирались в путь. Думаю, что как только уеду, замок покинут и они. Сейчас их тут больше ничего не держит.
Последний раз позавтракав в замке, я попрощался с наставниками и собрался в путь. На всякий случай еще раз перепроверил вещи, чтобы ничего не забыть.
— Вроде все на месте, — пробормотал себе под нос и, подхватив мешок, пошел на выход.
— Рин, погоди, — окликнул меня Весемир возле самого выхода из крепости, — совсем старый уже стал, забыл.
— Еще одно напутствие быть аккуратным? — с ехидцей поинтересовался я.
— Почти угадал, — с усмешкой ответил старый мастер, — держи, мы тут тебе скинулись на первое время. А то неизвестно, когда сможешь заработать. Этого тебе должно хватить, — с этими словами Весемир протянул два тихо позвякивающих кожаных мешочка — В правом орены, а в левом кроны. И еще. Советую парочку монет в сапог спрятать, а несколько в пояс зашить, а то мало ли.
Взяв мешочки, я прикинул их вес в руке. Получалось немало.
— Дядька Весемир, здесь наверно много. Мне столько и не надо, — протянул я один из мешочков назад. Зная, какая бывает напряженка с деньгами у ведьмаков, мне трудно было принять деньги.
— Ничего, тебе молодому они понадобятся. Да и прекрати меня дядькой звать, не мальчик уже. Да и я себя стариком чувствовать начинаю. Ладно, иди уже и будь осторожен. Время сейчас неспокойное.
— Спасибо, Весемир. — Немного подумав я спросил: — А разве время когда-то было спокойным?
— Все, катись давай. А то развел тут политесы, понимаешь ли.
Развернувшись, Весемир зашагал в замок. Спрятав деньги в котомку, я тронулся в путь, покидая стены Каэр Морхена. Ноги быстро вынесли меня на дорогу, ведущую из долины. Я чувствовал легкий мандраж, первый раз выбираюсь к цивилизации, лет восемь прожил в этом замке.
Восемь лет один и те же лица, одни и те же стены, сплошные адовы тренировки и что самое поганое, что успел возненавидеть: одна и та же чертова каша.
— Как там пелось, блин уже и забывать начал, — заговорил я сам с собой, пытаясь вспомнить слова песни, — а вспомнил.
И набрав в легкие побольше воздуха, запел ужасно фальшивя:
— Я свободен, словно птица в небесах.
Я свободен, я забыл, что значит страх…
Под вечер третьего дня я выбрался из долины. С вершины перевала на нее открывался просто чудесный вид. Полюбовавшись немного, я вновь продолжил свой путь.
Когда солнечный диск окончательно скрылся из виду, решил остановиться у небольшого родничка. Об этой полянке мне рассказал Эскель. Устроившись поудобнее, я задумался куда мне податься теперь? Конечно, хотелось побывать в таких городах, как Новиград, Вызима, Карбон в Махакаме и в Оксенфурте тоже. Много, в общем, мест, которые бы я хотел увидеть. Вот только откуда начать не знал.
Немного поразмышляв перед сном, решил двигаться от реки Гвиндлех. Она как раз начиналась чуть дальше, а потом впадала в Буину. Думаю, по пути наткнусь на пару деревень, где можно будет остановиться. Да и по реке должен двигаться судоходный транспорт, а там уж и до столицы Каэдвена недалеко будет.
Единственным, что начало мне доставлять неудобство в пути, был правый сапог. Не сказать, что он сильно натирал ногу, но идти пешком такие расстояния было довольно неудобно.
К середине следующего дня я добрался к истоку. С гор бежала маленькая речушка, и с каждым пройденным мной километром она становилась все шире. Водная гладь разрасталась на десяток метров вширь. По краям шел довольно густой лес, а на самой отмели лежали булыжники, которые принесла своим потоком река.
— Надо было по тропе идти. Но нет, поперся по камням да по ухабам, — тяжело вздохнув, я продолжил путь.
Уже ближе к вечеру впереди показалась небольшая деревня. Скорее, даже хутор на шесть-семь домов. Подойдя ближе, я ощутил всю изысканность деревенских ароматов. В нос ударил запах гнили, мочи и рыбы. Возле берега лежали лодки, а чуть поодаль сушились сети, некоторые были сложены на деревянные подставки.