-Я потерял счет времени.
- Я тоже.
Он подходит к окну.
- Калеб, что ты делаешь? - шепчу я.
- Ищу выход.
Я кладу свою руку на него и тяну.
-Ты не выпрыгнешь из моего окна. Просто подожди пятнадцать минут, и я выведу тебя через входную дверь. Моя мама спит как убитая, и она засыпает очень быстро. Кроме того, если нас поймают, мы замешены в этом вместе. Правильно?
Ему требуется время, для того чтобы ответить. Как будто бы он не верит в то, что я только сказала.
-Да, правда,-наконец, шепчет он.
Глава 33. Калеб.
Я встречался сегодня утром с Дэймоном. Потом убеждал родителей, что меня не было так долго, потому что я был у Брайена, и мы потеряли счет времени. Они купились на это. Дэймон приходил за какой-то оценкой для штата Иллинойс. Он беседовал с моей семьей и даже Лией, затем мы переместились в мою спальню, покуда он мучил меня вопросами.
Я сказал Дэймону, что просил Мэгги показать ногу, пропуская ту часть, что мы вместе работаем каждую неделю после школы, или то обстоятельство, что она единственный человек, который заставляет меня забыть прошлый год и даже случившееся. Не дай бог, я не могу сказать ему, что спал с Мэгги прошлой ночью, в прямом смысле этого слова.
Дэймон качает головой.
- Это запрещено, противостоять своей жертве, Калеб.
-Я не противостою ей.
Дэймон пересекает мою комнату и кладет руку на голову, как будто бы у него болит голова.
- Ты влюбился в неё?
- В кого?
- Мэгги.
- Нет. Ни в коем случае,-лгу я.
- Ты в маленьком городе, в котором дети воспитываются независимыми. Ладно, вот в чем дело: держись подальше от неё.
- У меня есть выбор?
- Нет.
Дэймон открывает папку и щелкает ручкой.
- Ты почти справился с требованиями по общественным работам. Беседка для миссис Рейнолдс. Я вижу, ты был на работе последние три недели.
- Если все пойдет хорошо, я сделаю её в конце следующей недели.
На Деймона это, кажется, произвело впечатление.
- Хорошая работа, Калеб. Ты начал идти по скалистому пути, но ты пройдешь его. Давай снова встретимся на следующей неделе и поговорим о том, что ты будешь делать после освобождения.
После визита Деймона я чувствую напряжение, понимая, что угроза возвращения в тюрьму миновала. Я просто должен держать в секрете факт того, что встречаюсь с Мэгги.
Я стучусь в комнату сестры. Она там. Ее комната - это ее пещера. Моя сестра почти всегда находится в зимней спячке, кроме, пожалуй, посещения школы и питания.
Она не отвечает, поэтому я постучу громче.
- Лия, открывай.
- Что тебе нужно? - говорит она через дверь.
Я вздыхаю. Это сложнее чем я думал. - Просто открой чертову дверь.
Она открывается с треском. Я налегаю на нее и вхожу внутрь, когда дверь поддается. Там настолько темно, что я незамедлительно поднимаю штору.
- Опусти их!
- Да, отлично, мы должны поговорить, а я ничего не могу увидеть.
- Я не хочу говорить.
- Очень плохо, - говорю я, ложа руку на грудь.
Лия хватается за ручку двери так, словно готова сбежать в любой момент.
- Мама и папа дома? - спрашивает она нервно.
- Нет.
Она облегченно выдыхает.
Я даже не знаю с чего начать. Я просто знаю, что готов говорить об этом вслух.
Все это накапливалось во мне более года. Демон готов вырваться на свободу. Жизнь дана не для сокрытия всякого дерьма и житья в придуманном мире.
Я делаю глубокий вдох и говорю своей сестре:
- Ты сбила Мэгги на машине, а я взял это на себя. Это было отстойно, но все закончилось. Я не делал бы этого, если бы знал, что ты будешь вести себя как чертов труп, забив на свою жизнь.
Ее глаза распахиваются так, словно мозг впервые осознает всю правду.
- Говори со мной, Лия, - приказываю я, - Скажи что-нибудь… Хоть что-нибудь!
- Я не могу справиться с этим! - выкрикивает она, а затем падает на кровать лицом вниз. Я хватаю коробку с салфетками с ее тумбочки и бросаю ей. Я возвышаюсь над ней, пока она истерично ревет. - Мне жаль, Калеб. Мне так жаль, - говорит она между всхлипываниями. - Я могла убить ее, Калеб.
- Но ты не сделала этого.
- Я стояла там и смотрела, как они надевали на тебя наручники. Я позволила им увезти тебя.
Я так привык быть возмутителем спокойствия, привык быть тем, из-за кого все рушится. Лия же была морально безупречным близнецом; я был мятежником. Даже будучи пьяным, я не колеблясь взял вину в аварии на себя. Лия не собиралась быть закованной в наручники, арестованной и осужденной. Она не смогла бы это вынести. А я смог.
Полицейские не задавали вопросов, когда я признался прямо там. Черт, да даже мои родители никогда не сомневались в моей виновности.
Думаю, это случилось, потому что Лия свернула в сторону, чтобы избежать столкновения с чертовой белкой, вышедшей на дорогу.
- Все кончено, - я говорю ей.
- Нет, Калеб, нет. Это никогда не кончится. Я буду винить себя все оставшуюся жизнь. Я даже не могу взглянуть на Мэгги. Черт, Калеб, я даже не могу взглянуть на тебя. Это так тяжело для меня, ты даже представить не можешь на что это похоже.
Она права, я не могу.
Повернувшись ко мне, она испуганно вдыхает.
- Ты ведь не собираешься никому это рассказывать, не так ли? Обещай мне, что ты никогда и никому не расскажешь об этом.
Я с презрением смотрю на свою сестру-близнеца, девушку, с которой я разделял утробу своей матери, разделял день рождение и с которой вырос бок о бок. Она должна знать меня также, как я ее, чувствовать мою боль, как я чувствую ее. Она знает, что этот секрет разрывает меня изнутри. Я могу чувствовать это также сильно, как знаю что стало основанием для этого. Она игнорирует меня, потому что сосредоточена лишь на себе. В конце концов, на самом деле она чужая для меня.
Глава 34. Мэгги.
Я напеваю старую песню, которую пела мама, когда укладывала меня спать или возвращала меня обратно, когда я боялась темноты и отказывалась идти спать. Жизнь тогда была не такой трудной. Мой папа жил дома, и единственной работой мамы было, ну, просто быть мамой.
Сейчас она работает официанткой и ходит на свидания. Хорошо, последнее это моя ошибка. Я даже не могу обвинять маму в том , что у неё свидание сегодня вечером. Благодаря Калебу, я наконец смирилась с этим.
В первый вечер, когда он поцеловал меня, это было волшебно. Я полностью была готова к тому, что мы будем друзьями, дорожащими нашими платоническими отношениями, когда это вдруг превратилось в нечто большее. Когда я с ним, то не думаю о своей хромоте. Все о чем я думаю это то, как хорошо разговаривать с ним, делиться всем и целовать. Неужели я снова влюбляюсь в Калеба Бекера? Я не знаю. Я так волнуюсь и боюсь, что мне причинят боль снова, что возвожу стену, чтобы защитить свое сердце.
Понемногу он разрушает эту стену.
После работы мы выходили с автобуса в двух кварталах, так мы могли украсть несколько дополнительных минут, чтобы побыть вместе. К сожалению, сегодня он встречается с куратором из Департамента. Он сказал, что это важно, и я надеюсь: все проходит хорошо.
Я простила его за тот несчастный случай. Два дня назад он пытался поднять эту тему, сказав, что ему нужно сообщить мне что-то важное. Я прервала его поцелуем и обещанием простить его.
Дует ветер, и начинают падать листья. Уже конец лета. Деревья, травы и цветы готовы погрузится в зимний сон. Когда я сажала последние луковицы нарциссов у миссис Рейнолдс, то думала про зиму, что цветам нужно выживать до оттаивания и быть готовыми к тому, чтобы показаться их первому солнышку.
Я отрываюсь от грез о песнях, деревьях и Калебе, и обнаруживаю миссис Рейнолдс, наблюдающую за мной. Я перестаю напевать.
- Ты сегодня радостная.
- У меня еще пять луковиц, и я все сделала, - говорю я ей.
- Это тоже хорошо, - произносит она, смотря в верх на темное небо, - Погода меняется. Я уже чувствую зимний холод в воздухе.
- Я тоже.
Потом я заканчиваю с последней луковицей, и мы садимся ужинать.
- Я хочу пригласить тебя и твою маму на ужин как-нибудь вечером. Если, конечно, вы не возражаете.
- Почему бы и нет?
- Потому что в добавок к этому, мой сын ухаживает за твоей мамой, чего у него не происходило последние три года. Ты знаешь, это я подготовила его к свиданию.
- Вы?
- Разве Лу не принес конфеты в первый свой приход в ваш дом?
Я киваю.
- Это был мой совет. Я сказала ему принести желтые розы для твоей мамы, потому что они лучший способ начать…
- Это были не желтые розы.
Она поднимает бровь.
- Не они?
- Нет. Тюльпаны.
- Желтые.
- Фиолетовые.
- Хм. А конфеты были карамелью?
- Мятные Frango, очень вкусно.
- Вкусно, да? Так много всего из совета матери.
Я смеюсь.
Моя начальница махает руками в воздухе.
- Хватит дурачиться, Маргарет.
Когда мы убираем посуду, миссис Рейнолдс покачивается и держится за край стола, чтобы сохранить равновесие.
- Все в порядке? - спрашиваю я, взяв у неё тарелку и ведя её на диван.
- Это всего лишь новые лекарства сеют хаос в моих старых костях. Не о чем беспокоится.
Но я волнуюсь. Прежде чем уйти из её дома, я звоню в закусочную тети Мэй и говорю мистеру Рейнодсу, чтобы он проверил её.
Я иду на автобусную остановку после того, как убеждаюсь, что с ней все в порядке. Возле меня визжит машина, когда я иду. Я узнаю её: это та же машина с парнями, которые подрались с Калебом.
- Эй заторможенная подруга Калеб Бекера, - кричит кто-то из окна.
Я внутри прикусываю губу и продолжаю идти.
- Я думаю, что она хочет тебя, Вик. Почему бы тебе не показать ей, как хорошо провести врем, - говорит кто-то ещё.
Затем они все смеются. Машина медленно едет возле меня. Я просто надеюсь на то, что они не выйдут из машины. А если я перестану идти, они вылезут? Они причинят мне боль?