День пролетел незаметно. Уже глубокой ночью, устав наконец от избытка радостных впечатлений, Люба, всё так же прекрасно нагая, юркнула под одеяло и быстро заснула в мечтах о том, что завтра утром найдёт в доме что-то более-менее приличное, возьмёт отложенную на чёрный день и похороны пенсию и купит в ближайшем промтоварном магазине что-нибудь молодёжное и сверхмодное.
…Она умерла во сне, так и не проснувшись — ресурсов её изношенного организма хватило лишь на один день.
Она лежала мёртвая и прекрасная в своей бессмертной молодости, и на губах её навечно застыла улыбка безграничного счастья.
Яков Ланда
КАРТИНКИ С ВЫСТАВКИ
Science fiction farce
Художник Игорь Куприн
Стенды и экспонаты, логотипы и слоганы. Тема выставки неясна: причудливо сочетаются термины и понятия из разных областей техники и масс-медиа. На стенде фирмы, представляющей интересы ряда компаний, собираются их сотрудники, говорящие по-русски, пусть с акцентом, и местные служащие представительства. Первыми приходят на время выставки приглашённые девушки. Протирают столы, варят кофе.
Стенд двухэтажный: на первом этаже есть стойка бара, столики — «почти для всех»; на второй ярус поднимаются для переговоров уже только потенциальные заказчики. Действие происходит и в гостинице рядом с выставкой.
Диктор (задушевно):
— Уважаемые дамы и господа, сегодня последний день нашей международной выставки. Мы уверены, что вы сможете узнать ещё очень много нового для себя и успешно завершить все ваши дела.
— Ой, поздно уже — проспали! Я же говорила… А вы — «просыпаюсь по заказу»… Это мы всё с вами вчера вдвоём выпили… С ума сойти… Запах… я как Змей Горыныч сегодня буду — ой, девчонки же спросят обязательно… Вы проснулись?
— М-м-м…
— Ясно. Я в ванную… Вы вставайте, опоздаем же!
— Умираю, спать хочу. Опять «вы»?
— Ну «ты», ты… Вставай же… Всё-таки давайте на «вы». А то я ещё на стенде скажу при всех… Вставайте! (краткая борьба за одеяло, затем схватка продолжительнее.) — Это вы так умираете? Ну вот — совсем опоздали! Девчонки голову оторвут. Вставайте! (Уходит.)
Он, вспомнив, свешивается с кровати, шарит руками под ней. Ищет. Не находит. Ищет в ужасе. Возглас отчаяния. Она прибегает:
— Что случилось?
— Где… (Не в силах говорить, показывает руками очертания чемоданчика.)
— Да вот он, здесь. С моей стороны…
— Ты что, открывала?! Иди сюда! Ты с ума сошла — это ты это вот до отказа закрутила? Ты знаешь, что может быть?
— Так уже было… И вчера, и сегодня. Вы же рассказывали вчера — тенденция, потенция…
— Господи, полный идиот… Что я тебе рассказывал?
— Ну про это… Про потенциометр… Что сначала изобрели, чтобы измерять, а оказалось, что можно усиливать…
— Тенденциометр… Какая потенция? Я про потенциал… Для примера: потенциометр — он потенциал меняет… напряжение… Ты в школе училась?
— Не только в школе… Студентка уже… А напряжение было — во!
— Когда ты это успела?
— Вчера… Когда вы в бар за шампанским бегали… Завтра, думаю, же последний день… Я же видела, как вы на меня смотрите всю неделю. Пусть, думаю, тенденция усилится, и потенция тоже, а то так и улетите… (Одевается.)
— До отказа…
— Ну. Чтоб наверняка. А то вам же и хочется, и колется… У вас — комплекс, да? Я — малолетка невинная, а вы — старик, да?
— До отказа…
(С порога): — Ну до отказа… Зато подействовало же… Вставайте… Я бегу… (Убегает.)
— До отказа… (обхватывает руками голову).
Подходит группа мужчин в штатском, но с очевидно военной выправкой. Начальник мал ростом, пузат, чрезвычайно властен; остальные сдержанны. Их проводят наверх. Напитки, кофе.
— Ладно, хватит звездеть… А кто будет переводить?
— У них свой переводчик, товарищ генерал…
— Дай бумаги…
— Виктор, ты знаешь кого я внизу видел? По-моему, это тот — помнишь, из академии, ну, с двойной фамилией… Вольф-Абрамович… Умник был… Вообще-то его тогда некрасиво выставили…
— Стоп. Умным еврей не бывает, еврей бывает начитанным… Ты по нему уже соскучился?
— Ну почему… Идеи у него были классные и работы неплохие…
— Толя, идеи у меня неплохие. А умный еврей должен подхватывать и реализовывать. Сильно умный был — как чукча… Потому и вылетел.
— Не… Знаешь, как его выставили? Тогда (показывает на Главного у себя за спиной) как раз академию принял. Увидел его и говорит: «Здание у нас, конечно, высокое. Но — не синагога…» И нагнал… А перед этим список посмотрел и говорит: «Ну ладно ещё — Вольф… А Абрамович тут что делает?..»
— А тебе жалко…
— Ну при чем тут жалко, он, кстати, если сейчас на таких, как эти, работает, зарплата у него больше, чем у нас с тобой…
— Да пошёл он…
— Я сказал, хватит звездеть… Что вы там шепчетесь?
— Обсуждаем, товарищ генерал… Товарищ генерал, а если мы опытный комплект развернём, а денег в этом году не дадут… А применить в этом году…
— Ну ты, полковник, пацан… Дадут — не дадут… Если развернём, куда оно потом от нас денется… Кто его вывезет из страны, кто разрешит… Вы давайте — вопросы решайте… А мы применим… Ты эту хохму помнишь? «Ты укрепи, а мы — направим…»
— Товарищ генерал, они уже тут…
Переводчик:
— Здравствуйте, господа. Знакомьтесь — господин Вернер. Из Мюнхена. Господин Вернер говорит по-русски… Он хорошо знает вашу страну… Господин генерал… (Главный жестом показывает: не надо имен и званий)…начальник Главного Управления министерства… (Главный жестом показывает: не надо).
— Начнём господа. Мы все говорим по-русски. Правда, не так хорошо, как господин Вернер… Так что переводчик нам не нужен… Пожалуйста, господин ге… господин начальник…
— Пусть господин Вернер начинает… Вы ж тут хозяева…
— Гм… Пожалуйста, господин Вернер…
(С акцентом) — Я, мои партнёры и сотрудники, мы очень рады встречать у нас на стенде таких высоких гостей. Я знаю, что вы ведете уже переговоры, я буду очень рад, если наша встреча приблизит результат…
— А откуда господин Вернер так хорошо знает русский язык? Учились у нас здесь?..
(Улыбается) — Нет, я учился в Мюнхене, потом ещё в Сорбонне… У вас учились те, кто из восточной части… vor der Wende… Но я всегда интересовался культурой… И я всегда рассматривал вашу страну, как огромный и перспективный рынок… Раньше ещё… давно…
— Так как же раньше…
(Улыбается) — Да, было нельзя… И меня иногда там у нас спрашивали: мы видим иногда случайно — или те, кому положено было видеть… Мы видим эти вещи — откуда они там взялись? Кто их поставляет? Я отвечал: я не знаю… Мы поставляем в другие страны… Я не знаю, как это там попало туда… (Улыбается.)
— Ага. Хорошо. Гут. Вери-вери гут. Как думаете, в этом году запустим?.. Я уже обещал… И ещё вот что: у нас будет полный переход на отечественные системы… В нашем министерстве — прежде всего. А как это всё у вас сделано? Опять этот «Майкрософт»? На каком языке все эти программы там написаны?
— Господин начальник управления, я отвечу… Программное обеспечение у нас — очень сложная структура. Там гигантская экспертная система… Потом подсистемы…
— Я спрашиваю, на каком языке это всё написано?
— На разных. «Си», «ассемблер»…
— А на русский язык это всё переводится?..
— Но это — языки программирования…
— Ну. А русский чем хуже? Нам нужно, чтобы всё было на русском языке.
— Herr Wolf… Ich habe eine Idee… Извините… Разрешите, я приглашу господина Абрамовича?
— Да-да… Конечно… Позовите… И у вас Абрамовичи есть… С идеями…
— Что касается русского языка, конечно… Мы всё это обсудим с господами из академии и…
— Можете и со мной обсуждать. Я всё-таки как-никак доктор технических наук… А почему у вас тут рельсы такие со стрелами, рамы… Это что — на рамах этих всё стоять будет?..
— Рельсы? А это… Понимаете, это просто потоки информации, информационные шины…
— Значит, на шинах этих всё стоять будет?..
— Товарищ генерал, не будет… У нас напольный вариант… (Переглядывается с коллегами.)
— А-а-а… ну так бы и сказал…
Диктор (задушевно, заглушая диалог):
— Уважаемые дамы и господа, сегодня последний день нашей международной выставки. Мы уверены, что вы сможете узнать ещё очень много нового для себя и успешно завершить все ваши дела.
(Разговоры внизу на стенде могут перемежаться с разговорами на верхнем ярусе.)
— Доброе утро. Оля, кофе уже готов?
— Сейчас принесу. Не много будет?.. Вы плохо выглядите. Вчера столько выпили, ну и…
— Тс-с… Вы же знаете, это единственное, что меня примиряет с жизнью, — я кофе имею в виду…
— Игорь, а вы женаты?
— Нет. Был женат… Жена не захотела уезжать… А вы, Жиль?
— Да.
— Знаете, мне когда-то казалось, что все французы — холостяки…
— Вот моя жена (достаёт фотографию).
— А почему она в платке?
— Мусульманка…
— Правда?
— А почему нет?
— Да нет, просто… А какие у вас в семье порядки? Ну, как вы живете — по-мусульмански или по-христиански?
— Не знаю… Я — по-христиански, она — по-мусульмански…
— То есть вам можно всё, что христиане себе позволяют, ну, то есть все… а ей как мусульманке ничего нельзя, да?
— Посмотри: вот у Вилли сестра за мусульманина замуж вышла. И сама в ислам перешла — добровольно…
— Жиль, поймите, это — капитуляция… Они создали себе сами этот дикий напряг — всё на равных, эмансипэ эти… Дамы здешние… И не все тянут… Так это — капитуляция, понимаете… Вообще тут сплошная капитуляция… Христианства перед исламом… Запада перед… Ну смотрите — кто у нас здесь шеф представительства? Бывший шпион, да… Военный атташе в советском посольстве… Ему и сейчас ещё к нам въезд запрещён, персона нон грата… И босс берёт его тут шефом представительства — такого человека… Ну, если бы он ещё был незаменимым спецом… Но толку с него… Или наоборот,