Он тронул рычажок газа, и лодка неспешно двинулась вперед. Дмитрий повел суденышко вокруг островка.
— Я первой спущусь! — сказала Аня. — Проверю глубину. Возражения не принимаются!
Никто и не собирался возражать.
Девчонка спросила:
— Леня, со мной хочешь нырнуть?
Тот отчаянно затряс головой. Сева посмотрел на брата с жалостью. Сухопутный, что тут скажешь!
— Да нырни, — предложил он. — Зря, что ли, я тебе гидрокостюм выдавал?
— Я лучше потом, у берега попробую, — ответил Ленька.
Игорь сидел с отрешенным видом, глубоко и медленно дышал, иногда совсем задерживая дыхание.
— Стоп машина! — скомандовал Дмитрий. — Отдать швартовы… тьфу ты! Отдать якоря!
Сева бросил блестящий якорь с кормы, Дима такой же якорь — с носа.
В этом месте водная толща была светлее, и дно казалось действительно ближе. Аня уже накинула на плечи ремни акваланга, нацепила маску, подводный компьютер, выглядевший, как спортивные наручные часы. Еще раз проверила нож — рукоятка торчала из набедренных ножен, — и кувыркнулась с борта спиной назад.
Не всплывая, ловко перевернулась и пошла ко дну. Ленька наблюдал за ней, вытаращив глаза. Вода временами закипала от воздуха, который выдыхала Анька.
Через две минуты она вынырнула около лодки. Демонстративно показала компьютер. На его табло зафиксировалось шесть с половиной метров.
— Вот так, — сказала она, выплюнув загубник; — Верхний край трубы. Я в нее заглянула. По-моему, лучше туда не лезть. Я бы не полезла, это точно. Выглядит так, точно там морское чудовище живет.
Ленька слушал ее, с опаской глядя в глубину. Севка только посмеивался.
— Какие такие чудовища? — сказал он. — Акулы-людоеды, что ли?
— Если попадется какое-нибудь чудовище, — сказал Дима, схватившись за нож, — мы его добудем. И зажарим на обед! Верно? — спросил у Игоря.
Игорь кивнул, завершая серию глубоких частых вдохов-выдохов животом.
Аня забралась на борт, сняла акваланг, поглядывая на Игоря. Он улыбнулся ей и сказал:
— Готов!
Дмитрий тем временем вытаскивал из рундука грузовые пояса, повязки с налобными плоскими фонарями, кастаньеты, которыми можно отстукивать под водой сигналы для общения. Их металлический стук хорошо слышен в воде, которая вообще далеко разносит звуки.
— Так-с! — сказал он, надевая акваланг. — Я пока нырну, осмотрюсь. А ты спускайся в воду. Всплыву, тогда и пойдем.
Кран на баллоне «последнего вдоха» Дмитрий запломбировал тонкой веревочкой и передал Игорю.
Игорь засунул баллон в набедренный карман, стал прилаживать фонарь на голову.
Дима кувыркнулся за борт. Ленька с Севкой наблюдали за его погружением.
Аня подошла вплотную к Игорю, коснулась его руки.
— Ты там осторожнее, ладно? — сказала она, глядя ему в глаза.
— Все хорошо будет, — улыбнулся он и провел ладонью по ее огненным волосам.
Ленька повернул голову к ним:
— А вообще, зачем нужен грузовой пояс? Не проще ли сразу в костюм утяжелители вставить?
Севка толкнул его в бок:
— А если всплыть быстро понадобится? Как ты эти утяжелители скинешь, а? Вот то-то, сухопутный!
Ленька собрался ему ответить насчет сухопутного, но вода будто взорвалась и что-то схватило его руку, свешенную за борт, словно капканом. Он дико вскрикнул и дернулся, из воды показалось перекошенное в страшной муке мокрое лицо Дмитрия. Он, хватаясь свободной рукой за горло, другой тянул к себе Леньку и хрипел:
— Помоги мне!! А-а-а!!! Ноги, ноги!! Их нет!!!
Ленька едва не визжал, брыкаясь, стараясь освободиться. Анька прыгнула к борту, схватила Диму за волосы, бормоча:
— Ну я те дам…
Дмитрий уже смеялся, отпустив Леню, отбиваясь от Аньки.
— Ой, не могу! — ржал он, пуская пузыри. — Вот это номер!
Леня отодвинулся к другому борту, прижав руки к груди. Лицо его потемнело, губы опустились от обиды.
Сева от хохота катался по палубе, хотя и сам в первую секунду чуть не обмер от страха, бормоча сквозь слезы:
— Акулы-людоеды! Ха-ха-ха…
Анька лупила Дмитрия по голове, приговаривая:
— Шутник чертов! Утопленник, чтоб тебя!
— Ну ладно, ладно! — отсмеивался Дмитрий. — Все живы, все хорошо!
— Я тебя однажды в самом деле убью! — буркнула Аня.
— Не сомневаюсь, — ответил Дима, довольный своей выдумкой. — Игорь! Нырять сможешь после такого цирка?
— Попробую.
— Ну тогда пошли. Жду около входа.
Дима прикусил загубник и пошел вниз, плавно работая ластами. Аня сказал Леньке:
— Не обращай на этого убогого внимания.
— А вы тут все такие? — спросил он, переводя дух.
— Слава богу, нет, — ответил Игорь.
Он плюнул в маску, растер и сполоснул ее за бортом.
— Это зачем? — удивился Ленька.
— Чтобы не запотевала под водой, — ответила Аня. Игорь уже быстро и часто вдыхал, выполняя короткую гипервентиляцию перед погружением. Вдохнул последний раз, широко раздвинув грудь, подмигнул Аньке и аккуратно скользнул за борт. Перед погружением прижал кнопку на подводных часах, активируя секундомер.
Поплыл в глубину, держась вниз головой, размеренно и плавно загребая руками и ногами. Песчаное дно теперь виднелось хорошо, местами поросшее короткими водорослями, похожими на степной ковыль. Изредка попадались двух-, трехметровые плети ламинарий. Игорь увидел Дмитрия и ворох пузырей, идущих из его загубника. Дима висел, распластавшись, около выпуклого участка дна, напоминающего ангар, присыпанный песком. Это, судя по всему, и была труба. Она уходила в туманную синеву, терялась из виду в пятнадцати метрах.
Игорь спланировал к Дмитрию, тот показал загнутый палец — все нормально? Игорь ответил кольцом из большого и указательного пальцев — все хорошо, готов, схватился за верхний край трубы и рывком втянул себя внутрь. В трубе было темно, в направлении дальнего выхода царила тьма. Игорь коснулся повязки, фонарь вспыхнул, осветив чистые светлые стены, уходящие в песчаное дно. Изнутри сооружение тоже напоминало ангар. Игорь двинулся вперед брассом, на лягушачий манер. Рядом по дну скользнул луч света, — это, конечно, Дима заплыл следом.
Игорь плыл, не размышляя ни о чем, представляя себя пучком водорослей, увлекаемых течением. Сердце замедляло ритм, доставляя теперь кислород в основном мозгу и самому себе, а мышцы могут обходиться долго без него. Дно и стены, выхватываемые фонарями, казались потусторонней картиной, словно в видеоигре, наблюдаемой сквозь дрему. Показалось ли ему, или и в самом деле какие-то царапины мелькнули на каменной утробе? Может, надписи? Игорь подавил мысли, сливаясь с морской стихией, стараясь ощутить, как встречное течение проходит сквозь него. Жутковатое чувство отступило, осталась только сдержанная радость скользящего полета. Игорь чувствовал, будто может не дышать годами, и чувство это доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие. Такого не испытаешь, погружаясь с аквалангом, но почти всегда, когда ныряешь с задержкой дыхания. Словно где-то в глубине сознания пронесся шепоток, невнятные слова чужого, но мелодичного языка, будто сама вода заговорила с Игорем. Сейчас этот шепот стал громче, он манил, звал, обещая что-то сказочное, прекрасное…
Второе пятно света плавно перемещалось по стенам, по дну — Дима, державшийся в пяти метрах позади, вертел головой, осматриваясь. В луче проплывали мелкие части мути, похожие на мелкий снег. Игорь, в очередной раз сложив руки перед собой для гребка, мельком глянул на светящееся табло секундомера. Прошла минута, значит, за вычетом погружения, задержки на входе, пройдено уже метров сорок, не меньше. Около шестидесяти осталось. Легкие пока не требовали нового вдоха, хорошо.
Луч Диминого фонаря заметался по стенам, стал слабее. Игорь чуть притормозил, ломая ритм движений, «голос воды» стал тише, и в нем на миг почудилась угроза.
«Что там случилось?» — мелькнула мысль. Пятно света пробежало по своду трубы, исчезло позади, и отчаянная стукотня кастаньет прокатилась в водной толще. «Тревога! На помощь!!» — понял Игорь. Мышцы дернулись, и живот свело. Игорь крутнулся на месте, как мурена. «Доигрались!» Ему на миг почудилась жуткая картина — Дмитрий, опутанный огромными отвратительными щупальцами, и неведомое чудовище, которое они разбудили, волочит его в свою гнусную нору.
Дмитрий опускался спиной на дно, раскинув руки. Фонарь его, тускнеющий на глазах, светил вверх. Игорь поплыл к нему так быстро, как мог, не заботясь уже о ритме и сохранении кислорода. Дмитрий лежал на песке, из загубника пузыри шли почти непрерывным фонтаном и растекались блестящими лужами по своду, словно ртуть.
Игорю подумалось невпопад, что Димка и здесь решил подшутить, сорвать заплыв. Он уцепился за ремни на плече Димы, заглянул ему в маску. Глаза закрыты, а стальные кастаньеты в руке расплющены в страшной хватке. «Что это, а? — подумал Игорь в растерянности, потряс друга. — Азотный наркоз, кислородное отравление? На семи-то метрах? Чушь…»
Резиновый ремень, охватывающий затылок, не дал загубнику выпасть изо рта, поэтому Дима все еще дышал. Они всегда пользовались' этим приспособлением, несмотря на насмешки Аньки, Севы и другихт приятелей. Ведь все боевые пловцы в былые времена пользовались ре-, мешками на заданиях, и Дима с Игорем старались им подражать. Не зря, как оказалось.
Дмитрий все так же лежал без сознания, пуская струи пузырей, а Игорь ощутил первые сокращения грудных мышц и стесненность в легких — признаки подступающего кислородного голодания. Нужно срочно выбираться, а то «будет два трупа вместо одного».
Игорь выхватил баллон «последнего вдоха», крутанул краник, срывая веревку-пломбу. «Обеспечивает выход с глубины пятьдесят, метров» — мелькнула белая надпись на оранжевом боку баллона. «Не выйдем, — подумал Игорь со странным спокойствием, делая вдох из баллона. — Не протащу я его пятьдесят метров с этим наперстком». Оставалась надежда, что Дмитрий не отсоединял добавочный регулятор от баллона.
И так уже едва слышный шепот в сознании стих окончательно, как только Игорь вдохнул.