Остается лишь добавить, что союзники по достоинству оценили силу этого заряда и то, чем угрожает пример Советской России их собственным режимам. Отсюда их ожесточенная борьба с Советами, по накалу сравнимая с только что закончившейся Первой мировой войной, на лаврах которой они, казалось бы, могли спокойно почивать, не обращая внимания на далекую Россию со своими коммунистическими причудами.
Другое неожиданное открытие, ожидающее читателя по прочтении бакунинских писем, - это пресловутая идея поражения собственного отечества в войне ради торжества революции. Современная российская историческая пропаганда охотно приписывает ее авторство В.И. Ленину, попутно проклиная большевиков за отсутствие патриотизма и подводя ее как идеологический базис под расхожее утверждение о русской революции, совершенной на деньги немецкого Генштаба.
Письмо Бакунина от февраля-марта 1872 года доказывает, что отец русского анархизма сформулировал эту идею уже в 1868 году, то есть когда Ильича еще не было и в проекте:
«…я полагаю в общем, что народу (России – В.С.) не может выпасть более крупного счастья, чем поражение русских императорских армий от какого бы то ни было внешнего или внутреннего врага»;
«…чтобы подвести итог, я повторю энергично: да, мы хотим решительного роспуска всероссийской империи, полного уничтожения ее мощи и ее существования. Мы хотим этого как в силу человеческой справедливости, так и патриотизма».
Поэтому Ленин вовсе не изобрел лозунг поражения собственного отечества в империалистической войне, а скорее поддержал известный тезис анархистов, распространенный в среде русских социалистов, чем, безусловно, способствовал консолидации сторонников коммунистической идеи в грядущей русской революции. Попутно замечу, что если немецкий Генштаб, купившись на этот лозунг, действительно снабдил средствами Ленина и его сторонников, то он сделал самое неудачное капиталовложение за всю войну, ибо в итоге профинансировал крах Германской империи.
Немецкий социализм и «поход на восток»
Но особенно поразительными для нашего читателя будут размышления Бакунина о завоевательных инстинктах германской нации и связи с ними немецких социалистов, и, конкретно, самого Карла Маркса.
Дело в том, что в современной историографии господствует теория о том, как в цивилизованной и демократической веймарской Германии ни с того, ни с сего завелся некий Адольф Гитлер, который от нечего делать в баварской тюрьме надиктовал свой «Майн кампф», а в нем, в свою очередь объявил, что будущее Германии зависит от ее завоеваний на востоке Европы. От этой идеи вся Германия сошла с ума, поддержала его на всеобщих выборах, и пошла за ним в бой за эти самые земли, отчего и приключилась Вторая мировая война. Откуда следует незатейливый вывод, что не будь этого самого Гитлера, или не приди ему в голову поиски счастья Германии на востоке, ничего такого не случилось бы. Конечно, остается неясным, с чего это вдруг вся Германия с ее огромным интеллектуальным потенциалом и культурными традициями так увлеклась идеями бывшего ефрейтора, лишь за 6 лет до написания «Майн кампф» покинувшего кайзеровскую армию, но это принято списывать на демагогический талант будущего фюрера германской нации. В котором особенно легко убеждать тех, кто его речей никогда не слышал, а самой книги не читал.
Свидетельства М.А.Бакунина не оставляют от этой иллюзии камня на камне. Вот, например, выдержка из его письма Федерации секций интернационала Юры от февраля-марта 1872 года:
«Что мне казалась вначале непонятным, так это то, что немецкие патриоты Интернационала, не удовлетворяясь желанием остановить угрожающее расширение русской державы на запад, хотят также помешать ей распространяться на восток. В самом деле, не примечательно ли, что даже прежде, чем говорить о Польше, только что цитированный мной параграф манифеста (речь идет об Учредительном манифесте Интернационала, написанном К.Марксом в октябре 1864 года – В.С.) горько упрекает Россию в том, что она "завладевает горными крепостями Кавказа". Адресуя ей этот упрек, гражданин К. Маркс, кажется, упускает из виду, что в этом состоит неизбежная тенденция, присущая каждому великому государству: округлять, расширять и укреплять свои границы, поглощая окружающие его мелкие страны. Мы видели, как Германия, чтобы достичь Балтийского моря, делала абсолютно то же самое в ущерб полякам и славянам, которые, с точки зрения цивилизации, уж точно не стояли ниже черкесов; да и последняя война с Данией разве имела иную цель? Как же так получается, что то, что, кажется, разрешено немцам, запрещено русским?
Вот еще один образец немецкой справедливости. Я бы ничего не сказал, если бы немцы, раз и навсегда, без каких-либо недомолвок, искренне хотели бы осудить принцип завоевания во всех его возможных проявлениях, какими бы ни были нации-завоеватели и завоеванные народы. Тогда я подписал бы обеими руками все проклятия и осуждения, которые они произносят против завоеваний Российской империи. Мне бы не составило никакого труда это сделать, поскольку завоевание - это обязательное проявление принципа государства, и поскольку я вместе с вами, дорогие товарищи и друзья, враг государства, как русского, так и нерусского. Но немцы-патриоты Интернационала вовсе не разделяют с нами ту ненависть, которую нам внушает принцип государства; и как сторонники государства, они не отвергают завоевания абсолютно, они лишь хотят предоставить эксклюзивное право на них нациям, представляющим современную, то есть буржуазную цивилизацию, поскольку никакой другой просто нет ни в Европе, ни вне Европы.
Завоевание цивилизованными нациями варварских народов - вот их принцип. Это применение закона Дарвина в международной политике. Вследствие этого естественного закона цивилизованные нации, будучи, как правило, сильнее, должны или истребить варварские народы, или подчинить их, чтобы эксплуатировать, то есть цивилизовать. Таким образом, североамериканцам позволено мало-помалу истреблять индейцев; англичанам эксплуатировать Ост-Индию; французам завоевывать Алжир; и, наконец, немцам цивилизовать, волей-неволей, славян, способом, который нам известен. Но русским должно быть твердо запрещено "завладевать горными крепостями Кавказа".
Господин Боркхейм, ученик, доверенное лицо и друг гражданина Карла Маркса, изложил ту же мысль в своей знаменитой "блестящей" речи, и даже развил ее далее. Его уже возмущает и беспокоит не только завоевание Кавказа, но еще и триумфы русского оружия в Персии и на Центрально-азиатском плоскогорье, покорение бухарских и хивинских татар. "В скором времени может даже стать необходимым, - говорит он, - чтобы мы запретили России продвигаться дальше в Азию, заставив принять ее европейско-американскую волю" (!). "Отбросить русских в свои границы, сжать их, заставить заниматься самими собой, работать честно... - вот то, что будет благом для России, вот дело человечества, вот настоящее дело мира".
Не правда ли - речь сумасшедшего? Отбросить, обвести, сдавить со всех сторон, как прессом, народ, который, считая только русских, представляет компактную массу в 50 миллионов человек, и это при помощи европейско-американской воли, которая существует в состоянии утопии только в пораженном патриотизмом мозгу некоторых социал-демократов Германии».
Стоить отметить, что даже пропагандистские штампы, которые цитирует Бакунин, типа «завоевания цивилизованными нациями варварских народов» шестьдесят лет спустя нашли свое применение в нацистской пропаганде. Все это приводит к следующим выводам.
Во-первых, идею «похода на восток» придумал не Гитлер, ее активно обсуждали в германском обществе уже во второй половине 19 века. Впрочем, он себя ее автором и не называет.
Во-вторых, эта идея была вполне социалистической, ибо немецкие социалисты в той или иной форме ее разделяли. И потому самоопределение гитлеровцев как национал-социалистов даже с этой точки зрения вполне оправдано, тем более что Гитлер сам признает, что изучал марксизм и поддерживал связи с немецкими социалистами.
Его призывы легли на вполне подготовленное предшествующими десятилетиями общественное мнение Германии. Немецкие политические деятели самой разной ориентации под всякими благородными цивилизаторскими предлогами, о чем и пишет Бакунин, настойчиво призывали к экспансии на восток; Германии же в XIX веке приходилось воевать на западе. Гитлер ничего нового в этот подход не внес, он лишь заявил о нем определенно и стал выполнять как принятую программу. Именно поэтому она была так легко и активно воспринята широкими слоями немцев – они уже были к ней готовы, и потому пошли за Гитлером, как за вождем, который не ограничился словами, а взялся за дело.
Ну и, наконец, одними из главных сторонников экспансии Германии на восток и вообще тотального германского господства были именно еврейские марксисты, причем эта приверженность тоталитарному государственному строю коренится в вековой еврейской идеологии. То, что германская социал-демократия в течение многих десятилетий вела самую гнусную травлю России, отмечал ещё Гитлер в «Майн кампф». Таким образом, парадокс истории состоит в том, что режим, создавший наибольшую угрозу еврейскому благополучию в Европе, получил поддержку населения Германии именно благодаря многолетней и целенаправленной обработке немецкого общественного мнения еврейскими идеологами, о чем ярко и конкретно повествует Бакунин в своих письмах.
Понятно, что за полвека до «Майн кампф» М.А.Бакунин не мог предполагать о последствиях такой деятельности сторонников Маркса, и именно потому ценны его рассуждения для нас, ибо мы знаем ее итог. Вряд ли вожди еврейского коммунизма на него рассчитывали, но их вклад в то, как легко овладел Гитлер массами, - неоспорим.
Неизвестный Маркс
Весьма любопытным дополнением к бакунинским письмам является приводимая в этой книге работа зарубежного русского историка Н.И.Ульянова «Замолчанный Маркс».