— Идешь? — Горошек оглянулся на Ожику. Другие уже шли к лестнице.
— Айе, иду, глупый, — возмутилась она и пошла.
Я встала и пошла за ней. Реган стоял у лестницы. Северники спускались, и он прощался с каждым. Вереску он сказал больше, и юный северник остановился поговорить с ним. Думаю, они были близки. Фингал стоял рядом с Реганом, следил. Когда наши гости были на половине пути по лестнице, они запели. В этот раз были слова, но я не понимала этот язык. Песня могла быть об обновлении, ритуал о ночи, когда мудрая старушка ложилась спать, а воин просыпался. С этого дня света будет становиться больше. Люди Олбана позволили этой мудрости забыться. Но тут народы, что не верили друг другу, протянули руку дружбы. Мы еще не доверяли, но уже наметили общий путь.
Последние гости исчезли внизу, свет от их фонарей угас. Мы стояли несколько минут в тишине. Потом Фингал, едва вымолвивший хоть слово за вечер, потрясенно сказал:
— Они сказали, что у них есть целители. Только представьте, чему мы можем научиться у них со временем.
— Такого сотрудничества не было до Кельдека, — отметил Реган. — Это поражает. А карта… Я на такое даже не надеялся, Нерин. Вереск подтвердил, что некоторые из его вида могут летать, общаться с существами, например, птицами. Это так сильно все изменит.
— Но все, чем они делятся, нужно использовать осторожно, — сказала я. — Сила даров граничит с опасностью.
— Конечно, — сказал Реган, но свет в его глазах говорил, что мыслями он был далеко, видел день, когда Олбан будет свободен.
Тали пришла из столовой с тенью улыбки на губах.
— Итак, — сказала она, прислонившись к стене рядом со мной. — Ты сделала это.
— Я? Едва ли.
— Думаешь, они пришли бы впервые в жизни, поели бы с нами и предложили помощь, не будь среди нас Зовущей? Нерин, ты же не глупая. Твое присутствие вытащило их. Это твоя способность заставила их передумать.
От этого мне стало не по себе.
— Мы сделали это вместе. Милла с едой, Ева с даром, Реган речью, а ты и твои воины — готовностью убрать железо, побыть без него один день. И они говорили о переменах и Хозяине Теней. Моего вклада в этом мало.
Три товарища улыбались, словно я сказала что-то смешное.
— Зовущая, — сказал Фингал. — Похоже, мы только начинаем понимать, что это значит. И, может, это больше, чем мы ожидали.
Глава четвертая:
Было тяжело покидать Тенепад. Я так долго была без дома, без нормальной еды и крыши над головой ночью. Годами моей единственной целью было удерживать отца от бед, выживать. Теперь у меня была такая большая цель, что было не по себе, и пора было двигаться.
Нужно было найти Каргу с островов, а потом отправиться на север и найти Лорда севера, чтобы успеть вернуться в Тенепад до того, как осенние бури не сделают горные тропы непроходимыми. План был большим, учитывал погрешности из-за погоды или проблем с уговорами Стража. Но другого варианта не было.
Шалфей и Красный колпак с малышом уже ушли, отправились на запад к родным лесам, своему народу. Они принесут послание доброму народцу в своем Дозоре. Народец снизу, решив помочь нам, удивили нас своими приготовлениями. Они разделились на группы, что скоро собирались отправиться по Северному дозору. Вереск часто приходил с ним бывали Одуван или Ожика, чтобы обсудить стратегию с Реганом. Мятежники хотели сделать многое до середины лета, когда все должны прийти с отчетами в Тенепад. Реган и Фингал собирались на юг к группе мятежников в Коридейле.
Реган и Фингал. Это удивило всех, особенно, Тали. Она всегда ходила с Реганом, как личный страж, стояла у его правой руки, охраняя его. Всегда. Ее присутствие рядом с ним означало, что лидер выживет и вдохновит нас. Его речи, сияющие глаза и решимость заражали всех нас.
Но когда Реган начал распределять задания, оказалось, что Тали пойдет со мной как страж. Тали промолчала. Она не теряла самообладания на людях. Но я видела, как побелело ее лицо. Видела, как она сжала кулаки и стиснула зубы. Она могла не слышать того, что Реган сказал дальше что моя безопасность была важной, и он давал мне самого лучшего воина Тенепада в спутники. Если бы Флинт успел вернуться в Тенепад до моего отбытия, он пошел бы со мной, но он не пришел, и мы знали, что он может и не явиться. Реган не включал его в планы.
И потянулись дни споров. Реган и Тали спорили за закрытыми дверями. Тали выходила с таким мрачным лицом, что никто, кроме Фингала, не смел говорить с ней, и когда он говорил, она рычала на него. В спальне стояла напряженная тишина. Тали была бурей в замкнутом пространстве, почти взрывалась от злости, но была слишком гордой, чтобы говорить о своих возражениях. Фингал сказал мне, что дело не в том, что она будет защищать меня, а в том, что она думала, что Реган без нее не будет в безопасности. Теперь стражем Регана был Фингал, и это показывало, что Тали не верит в брата, и я видела, что его это задевает.
— Зато, если Регана ранят, ты сможешь его подлатать, — попыталась пошутить я.
Тенепад был слишком маленьким, чтобы удерживать гнев Тали, все были на грани. Радовало только то, что в миссии воины пойдут в хорошем состоянии, благодаря тренировкам. Злая Тали тренировала всех беспощадно.
Но потом она смирилась, и споры прекратились. Она коротко рассказала мне, что взять, и сама выбрала наш путь. Она избегала разговоров с Реганом.
Он вел себя привычно. Сидел с Вереском, Одуваном и мной, и мы обсуждали то, что народец внизу показал посреди зимы. Мы с Тали знали путь в Темноводье, поселение на западном берегу моря. Но мы не пойдем туда, где умер мой отец. Вместо этого мы пойдем в Пентишед, что южнее, и отправимся в путь, что показал нам Тайник на корзинке: обойдем острова, доберемся до острова Ронана.
— А лодка? — спросила я.
— Оставь это Тали, — сказал Реган. — Как только вы покинете горы, то будете идти как женщины, ищущие работу. Так лучше. На берегу кто-то точно согласится переправить вас за пару медяков. Флинт умеет отвлекать короля от островов, говоря, что туда сложно добраться, и так и есть. Это вам только поможет.
— По пути точно будут Силовики, ведь весна на носу. Еще и Летний форт. Идти открыто страшно.
— Тали все знает, у тебя есть инстинкты, и я уверен, что вы доберетесь до островов, — пауза, его голубые глаза разглядывали меня. — Поверь, — сказал он, — всегда сложно отправлять людей Тенепада в Олбан, не зная, сколько вернется целыми. Мы потеряли некоторых за годы, так и не узнав, что с ними. Но мы должны разнести весть. Тали защитит тебя, и у тебя есть шанс, что вам не навредят.
Я только кивнула. Вереск и Одуван переглянулись. Они, как и я, думали, наверное, что лидер-человек упускает важный факт, что добрый народец играл значительную роль в моей безопасности по пути в Тенепад, а, может, и до этого. Шалфей следила за мной со стороны довольно долго. Но Шалфей ушла. А мне нужен был сильный товарищ, а Тали была сильной, хоть еще нужно было узнать, была ли она хорошим спутником.
Мятежники покинули Тенепад по несколько человек за раз, пользуясь перерывами в погоде, уходя в разные стороны. Ночью перед отбытием Регана и Фингала мне снился Флинт, едущий от Зимнего форта с отрядом Силовиков, хотя я не могла понять, куда они шли. Когда я проснулась, Тали сидела на кровати, полировала уже блестящий нож в тусклом свете лампы, висевшей в коридоре. Я поймала ее взгляд, но выражение ее лица говорило мне, что лучше смолчать. Я лежала какое-то время, как и всегда, когда мне снился Флинт, а она молчала. Позже, когда я уснула и проснулась снова, она аккуратно складывала вещи в кучу, хотя обычно она бросала все на пол, кроме брони, что была вычищена с такой же заботой, как и оружие. Я думала, что сказать, и отметала все варианты. И уснула снова. Когда я проснулась на рассвете, она уже ушла. Может, говорила с Реганом до его ухода, может, нет. Когда время пришло, я попрощалась с ним и Фингалом лучшей улыбкой и смелыми словами. Но казалось, что когда Реган ушел, Тенепад потерял сердце.
Мы с Тали уходили следующими. Мы двигались над рекой по дрожащему веревочному мосту, и я старалась не думать, что хотелось видеть рядом Флинта. Тоска по нему была болью в груди, и она становилась все сильнее, ведь мы шли по этому пути вместе, но в другую сторону.
Мы прошли место осенней засады, где тела Силовиков Флинта сожгли. Следов не осталось. Мятежники не позволили им остаться. Мы шли быстро и не говорили.
Мы не шли мимо долины у Леса воронов, сгоревшей деревне, что была мне домом в детстве, ведь мы хотели избегать людных троп как можно дольше. Вместо этого мы пошли через Одинокое озеро к утесу, что вел на запад от долины. От Тенепада до Трех Карг было несколько дней пути. Ночью мы прятались в пещерах, под деревьями, а один раз и в брошенной хижине, но не в той, где Флинт лечил меня, когда я заболела, но эти развалины были домом лишь для пауков и жуков. Мы с Тали едва говорили, она лишь отдавала приказы о поворотах, просила молчать, ждать, пока она проверяла путь впереди. Когда мы останавливались на ночлег, она расставляла капканы, чтобы пополнить запасы дичью.
Я не знала, появится ли клан Сильвер, добрый народец, что помогал мне, когда я шла в другую сторону. Пройдя Одинокое озеро, мы оказались в Западном дозоре, их родной территории. Но Тали была вооружена, а клан Сильвер избегал меня, когда я была с Флинтом, потому что у него было оружие. Мой нож был в защитных ножнах. Тали свои клинки не скрывала.
— Я понимаю сложность, — сказала она. — Но отсюда до побережья много опасностей, включая отряды Силовиков, а я не могу защитить тебя без железа. Мне нужно оружие, и оно должно быть наготове.
С Тали я шла быстрее, чем с Флинтом. И я была сильнее, конечно, после зимы тепла, хорошего питания и тренировок на лестнице. Но было и другое. Я начинала понимать, как Флинт заботился о моем самочувствии, следил, чтобы я отдыхала и ела, шла столько, сколько позволяли мои ноги, часто не давая мне помочь ему устройством на ночлег. Тали относилась ко мне как к равной или как к не очень полезному подчиненному. Она редко останавливалась. И ночью я спала от усталости.