Полковника Призывали? 2
Глава 1
Глава: 1
Григорий многое пережил на своем веку, а за последние месяцы даже больше, чем за всю предыдущую жизнь, но никогда ни в этой или прошлой жизни его голова не болела так сильно как сейчас.
Нудная и одновременно сильная, она пульсировала в висках, словно кузнечный молот, выбивающий из черепа последние крупицы разума. Григорий, с трудом разлепив веки, ощутил во рту привкус адского перегара.
Комната плыла в полумраке — сквозь щели автоматических жалюзи пробивались косые лучи, разрезавшие пыльную мглу. На тумбочке, словно одинокий часовой, стояла бутылка. Рука дрожала, когда он схватил её, и с жадностью приникнув к прохладному пластику.
«Знатно вчера повеселился, еще с питок дополнительных проблем к общей куче добавил, все же, какой я молодец...» — мысленно усмехнулся он, наблюдая, как солнечный зайчик пляшет на стене, будто насмехаясь над его состоянием.
Браслет на запястье вибрировал назойливо, будто рассерженная оса. Сообщения. Их были сотни — от Канни, Малии, Кана... и целой кучи народа, многих из которых он вообще не знал лично.
Но два заставили его обратить на себя внимание. Первое — сообщение из штаба о том, что совет старших офицеров был перенесен на 17.00.
Второе... от прочтения которого у парня застыла кровь в жилах. Лаконичное, и без подписи: «Долги надо возвращать». По спине пробежали ледяные мурашки, словно паук сплел паутину из его нервных окончаний. «Икс, сволочь, ты можешь выражаться нормально, я опять ничего не понял».
Григорий рассержено взглянул на потолок, с его точки зрения наниматель вел себя крайне нелогично, осложняя и без того сложное задание.
Тук-тук.
— Входите! — голос прозвучал хрипло, будто сквозь гравий.
Дверь распахнулась, впустив Шайю. Она вспорхнула в комнату, как тень, её хвост ритмично покачивался, словно маятник, отмеряющий секунды до неизбежного разговора.
— Доброе утро, — её улыбка была солнечной, но глаза хранили осколки льда.
— И тебе... — Григорий крякнул, отводя взгляд и с новой силы присосавшись к бутылке. Минералка жгла горло, как кислота, унося с собой его скотское состояние.
— Насчёт вчерашнего... — начала он, медленно растягивая слова. Девушка же лишь усмехнулась, играя прядью серебристых волос.
— Мы же взрослые люди, все в порядке. — сказала она. Гриша с некоторым облегчением кивнул, потупив взор на противоположную стену.
«И всё?» — Прошипела про себя она, её бровь изящно поползла вверх, а хвост гневно затрепетал, отчетливо выдавая недовольство своей хозяйки. Что не осталось не замеченным Григорием.
«Она сейчас выглядит словно паучиха, у которой из-под носа увели жирную добычу, просто скажи прямо, что ты от меня хочешь, ох уж эти женщины!», — мелькнуло в голове, но вслух он лишь хмыкнул и продолжил.
— Я тут подумал, начет «Кованных», я могу обратиться к Кану, и мы…
Однако Шайя, не дала ему договорить и щёлкнула по браслету. Экран вспыхнул телесно синим интерфейсом. — Текст на странице гласил:
«Предположительно вчера между трёх и четырех часов ночи на территории между третьем ангаром и зоной отдыха сектора три был убит сержант, третьей штурмовой бригады с позывным «Гвоздь», если у вас имеются информация относительно деталей дела просим обратиться в штаб...
Дальше Гриша уже не читал, а лихорадочно свайпал вниз. Появившееся фотография впилась в сознание: тело, уткнувшееся лицом в грязь, синеватые пальцы, сведённые в последнем спазме, и измазанная в крови рукоятка, торчащая из спины.
«Кованнный». Тот самый, с кем он, катался по полу, накануне...
— Только не говори, что... — Григорий выдавил из себя уставившись на Шайю, чувствуя, как желудок сжимается в комок. Та лишь покачала головой.
— За кого ты меня принимаешь? — её усмешка скользнула, как лезвие по шее. — Думаю, его так дружки-наркоманы?
Логично. Слишком логично. «Падальщики всегда находят падаль», — подумал он, но голос подсознания шептал: «Что-то не сходиться, слишком подозрительно...»
— Ладно, сейчас не об этом… — Сказала Шайя и вытряхнула из сумки арсенал медикаментов: шприцы, ампулы и капельницы. — Пора подлатать тебя.
— Серьёзно? А может не надо? — Григорий отпрянул, будто увидев гнездо змей. Еще с жизни на Земле он ой как не любил шприцы, травма с детства, которую он нес с собой до сих пор.
Видя, что клиент пытается соскочить, Шайя подошла ближе и с хищной улыбкой на лице прошептала.
— И психосоматику подкорректируем, — её пальцы легли на его ладонь, а затем — на свою бархатную кофту, под которой стучало разгорячённое сердце.
— А вот это... уже терпимо, — в уголках его губ заплясала чертовски знакомая ухмылка, пока игла вонзалась в вену, смешивая боль с сладким ядом предвкушения.
…
Солнечные лучи, били как из пулемёта сквозь, уже открытое окно, освещая стойку с капельницей, где жидкость мерцала, словно жидкий янтарь.
Григорий потянулся, ощущая, как витаминный коктейль разливается по венам теплой волной — похмельная тяжесть отступала, уступая место почти эйфорической легкости.
Рука машинально потянулась к браслету, но он передумал, зацепив взглядом Шайю. Она лежала, раскинув серебристые волосы по подушке, словно лунная река, а её хвост лениво подрагивал в такт дыханию.
— Шайя, как думаешь... — он провел пальцем по её ладони, заставляя её вздрогнуть, — за что тот кованный тогда на тебя полез?
Девушка перевернулась, на локоть, холодный как лезвие, скользнул по его груди, оставляя мурашки.— Не знаю, — голос её звучал, как перезвон хрустальных колокольчиков, — но я, кажется, достаточно... ослепительна, чтобы привлекать не только твоё внимание…
Она замолчала, приподняв бровь, а Григорий, едва сдерживая усмешку, театрально закатил глаза: — Дурак... — Прикрикнула она, занося руку для удара.
Шмяк! Ладонь врезалась в синяк на его груди, и боль, острая как укус скорпиона, заставила его согнуться.— Будешь знать, — прошипела Шайя, но вдруг тень обеспокоенности пробежала по её лицу. — Их лидер... Он не просто мерзок. Он... — губы сомкнулись, будто склеенные невидимой нитью.
Григорий, всё ещё кряхтя, дотянулся до стакана с водой:— Ему от тебя что-то нужно?— О-о, да ты гений! — она щелкнула пальцами у его носа.
— А что именно то? — Спросил Гриша, но девушка ограничилась молчанием и с интересом смотрела в его глаза.
Он притворно задумался, изображая наивность: — Может, это связано с твоей загадочной работой? Кстати, чем ты вообще занимаешь, ну кроме подкручивания мне мозгов и лечения совсем запущенных случаев «героизма»?
Шайя замерла. Глаза её сузились, будто она всматривалась в туманное зеркало прошлого. Григорий почувствовал, как под кожей зашевелился червячок любопытства, но сделал вид, что тянется к браслету: — Ладно, пуская секреты остаются секретами.
— Нет! — её пальцы впились в его запястье резче, чем иглы капельницы, — Я... изучаю артефакты. Те, что остались от инопланетных цивилизаций. — Сказала она и махнула рукой в сторону окна, за которым маячили очертания огромных ангаров, будто пытаясь придать своим словам больший вес.
Григорий присвистнул: — Типа, инопланетный археолог, который копается на древней помойке в поисках инопланетной ушной палочки?
— Нет! Я изучаю настоящие реликвии, — поправила она, в ее голосе зазвенела сталь. — Те, что могут перевернуть реальность и наше понятие о мироздании.
Он приподнялся, вспомнив ту миссию в разрушенном комбинате, где он едва не лишился жизни. Тот странный кристалл, что жужжал в руках, словно живой...— Я видел на досуге, одну такую штуку.
Шайя резко обернулась к нему. Её зрачки расширились, поглощая свет, как черные дыры: — Так ты... его видел?Вопрос повис в воздухе, тяжелый, как грозовая туча. Григорий кивнул, а в груди заныло — то ли от предчувствия, то ли от того, что игла капельницы вдруг стала ледяной.
За окном завыл ветер, закрывая солнце ковром из толстых свинцовых туч и тени на стене вдруг задвигались, как будто незримые существа прильнули к стеклу, слушая их разговор.
Автоматические лампы дневного света загудели над головой, отбрасывая синеватые блики на матовые стены. Шайя уперлась ладонями в кровать, её хвост замер в неестественной неподвижности, словно затаившийся хищник.
— Гриша, — голос её звучал, как скрип двери в заброшенном корабле, — ты умеешь хранить секреты?
— Да! — Весело отрапортовал он и тут же отдал честь, вызвав своим маневром у собеседницы легкую ухмылку.
— Хорошо. — Она провела пальцем по браслету, и он изверг голограмму, вспыхнувшей над столом — мерцающий клубок галактик. — Что ты знаешь об устройстве нашей вселенной?
Григорий замер от столь неожиданного вопроса. Собирая в голове разрозненные факты, которые еще пылились у него в голове он с уверенностью заявил.— Ну... сначала был большой взрыв, — он развёл руками, изображая расширяющуюся сферу, — она постоянно расширяется, а потом... либо разлетится в пыль, либо схлопнется обратно в микросингулярность…. Эм…
Шайя прикусила губу. Щёки её задрожали, как крылья бабочки в паутине.— Ха-ха-ха! — смех вырвался резко – звонкий и совсем беззлобный. Она схватилась за край тумбочки, не в силах сдержать порывы веселья.
— Я... что-то не так? — Григорий отступил на шаг, чувству себя так, будто провалился в чёрную дыру.
— Всё... в порядке, — она вытерла слёзы краем лабораторного халата, что скомканный валялся на полу.
— Он покраснел до корней волос, «Это хорошо, что она понятия не имеет, что всю вышеизложенную информацию, я подчеркнул из какой-то документалки по каналу Дискавери, а то и так неловко получилось».
Шайя внезапно выпрямилась, и смех умер, словно перерезанный ножом.
— Второй вопрос, — её голос стал глухим, как эхо в вакууме, — Как ты думаешь, что находится за ее краем?
Григорий закатил глаза, представляя бесконечную тьму: — Эмм… Пустота? Темная материя? Ад?..