— И ты… — побледнел и сдавленно спросил Тимофей.
— Я не могу ставить под удар жизни тысяч людей и наш сибирский проект, — ответил Конный-старший абсолютно безжизненным голосом, — даже ради дочери. Сразу как войска займут позиции, начнётся штурм. По итогам доказанных связей Лебедева и террористов на это закроют глаза, особенно если к делу подключится Новгородцев. Предварительное согласие он дал. А я буду молиться, чтобы Нину вывели живой.
— Вероятность такого исхода при нынешних вводных тридцать процентов, — все вздрогнули, до того необычно прозвучал голос Юли. Нет сейчас говорила именно Юлике Её Высочество и информат — голос звенящий, переливчатый, но звучат в нём совершенно нечеловеческие обертона, белок глаз стал тёмно-синим до черноты и в нём вспыхивали и гаснут золотистые звёздочки. А радужка стала ярко-изумрудная, но не трава, а какой-то кислотно-химический цвет. — Успех операции с гибелью заложника пятьдесят пять процентов. Остальное — что наш вариант тоже предусмотрен, заложник, Лебедевы один или оба успевают эвакуироваться.
— Пятнадцать — слишком много, — сразу отреагировал Михаил.
— Усилить артналёт до полного расхода боезапаса и по площадям. Только потом штурм, причём по самому жёсткому сценарию. В этом случае вероятность отступления противника падает до трёх процентов, вывоз Нины до половины процента, но одновременно выживание заложника снижается до восьми процентов. Погрешность прогноза в пределах допустимого.
Леонид побледнел и пошатнулся, Саша рванул ворот рубашки, обрывая пуговицу. К отцу кинулся поддержать Тимофей, при этом руки у него дрожали. Дмитрий и Михаил сохранили спокойствие, переглянулись, и Дмитрий уточнил:
— Я так понимаю, есть предложение.
— Да. Но мне не хватает информации. Прошу ответить на мои вопросы, какими бы странными они вам не показались.
Следующие минут двадцать Юля бегло расспрашивала всех про самые разные вещи. От особенностей бизнеса Лебедева-старшего до поведения его сына во время оргий, которые он закатывал для приятелей на даче, впечатления Димы от встречи с Пашиными телохранителями и так далее. Наконец Юля осталась удовлетворена, минут на пять замерла статуей. Потом синева в глазах пропала, они вернули положенный от природы цвет, девушка устало опёрлась на стол и уже нормальным человеческим голосом произнесла:
— Присутствие посторонних выматывает. Есть вариант. Вероятность отступления Лебедевых в нём менее процента, столько же — что план провалится. Я проникаю на территорию поместья: под утро туда станут подвозить много всякой всячины, подменю очередного водителя. Найду Нину, закреплюсь. Точно зная, где она, вы сможете начать полномасштабный штурм, — Тимофей резко шагнул навстречу, открыл рот протестовать, но Юля его остановила. — Тима, извини. Но твой отец прав. Бывают моменты, когда риск для одного человека предпочтительнее поражения. И я не самоубийца, не будь у меня хороших шансов уцелеть — не предлагала бы. А Нину нам надо вытащить. Шум вокруг неё и её показания станут в грядущем скандале нашим щитом для солнечных цветов жасмина.
Саша, немного знавший японский, кивнул первым: название корпорации «Хикари» звучало точно также как японское «свет» — но вторую форму записи этого слова, если оно использовалось в виде личного имени, можно было заодно прочитать как «солнечный цветок жасмина». За ним, соглашаясь, медленно кивнул сначала Леонид, потом Михаил. Впрочем, последний всё же уточнил:
— Юлия, мне Дима рассказал про ваш спарринг и вообще про вашу подготовку. Сейчас вы не договариваете. Да, пробраться вы сумеете, как вероятно и отыскать заложника. Но там в охране будут матёрые боевики, и немало. И отступать им некуда. Я не знаю человека, который в одиночку сумеет сначала уничтожить охрану, а потом продержаться.
— Встречный вопрос, — вздохнула Юля. — Полчаса вам хватит, чтобы пробиться и вывести меня вместе с заложником?
— Вполне, — ответил Дима. — Штурмовую группу поведу я.
— Вы сами ответили на вопрос. Человек не пройдёт… Это называют «последнее средство информата». Последнее, поскольку им пользуются редко из-за ограничений. Первое — мне для перехода в нужный режим требуется около минуты, это можно сделать в диверсионной операции, но никак не под огнём. Второе… после двадцати минут такого состояния мне понадобится помощь врача и восстанавливающая терапия, после сорока — уже желательно нахождение в реанимации. Взамен на это время я по боевым параметрам стану близка к киборгам. Сила, скорость, точность и так далее. Чтобы было нагляднее… в этом состоянии, Дима, я голыми руками перебью не только вас, но и пару десятков ваших бойцов с оружием.
Ненадолго все задумались. И тут Тимофей подошёл к Юле, обнял, посмотрел её глаза в глаза и негромко сказал:
— Я буду ждать.
И за это она была ему благодарна больше всего. Тимофей не понял, что Юля рискует, выводя из под возможного удара «Хикари» именно его… но при этом согласился с её решением, отпустил. Хотя и отчаянно за неё боится.
С той стороны города, где располагалось поместье Лебедевых, никаких ферм, пригородов или предприятий не было, весь район состоял из разбросанных по округе усадеб, дорогих дач или таких же вот выкупленных участков. Поэтому ночная дорога встречала пустотой: фуры не спешили привезти к рассвету товар со складов в магазины, не было деловой суеты городских служб и тех, кто начинал свой труд, когда обычные люди исчезали с шумных городских улиц. Зато благодаря затейливо разбросанным паркам и высаженным островкам леса, словно сама природа решила презрительно продемонстрировать, что ей нет дела до человеческой суеты и страстей. Едва исчезли огни федеральной автомагистрали, машину Юли обернуло густое покрывало предрассветной темени. Дорога шла лесом, ветви складывались в причудливую арку, пронизанную светом луны, готовящейся уступить рассвету свои ночные права, воздух заполняли ароматы цветов, шумели своей деловой суетой птицы и летучие мыши, пели, стрекотали и пиликали насекомые: ощущение пустоты, одиночества и ничтожества перед лицом Вечности природы. А ещё где-то вокруг прятались бойцы Михаила…
Въезд в поместье был всего один, и это сейчас играло на руку Юле. Грузовой микроавтобус, облепленный рекламой компании по доставке, въехал и замер в закутке между двумя воротами. Вышел хмурый мужик… при виде Юли невольно сглотнул: коротенькая юбочка, топик, который скорее манил, чем скрывал грудь, духи только кажутся дешёвыми и безвкусными, а на деле маскируют феромоны, которыми щедро обрызгана одежда.
— Допуск после личного досмотра, — выдавил из себя мужик.
Юлю такой вариант тоже устраивал, при этом девушка изображала смесь страха, что её сейчас начнут лапать, и покорности обстоятельствам: крепостной никуда не деться. Мужика это распалило ещё больше, хотя проверить груз машины металлоискателем он не забыл, как и приоткрыть коробки… мину всё равно не заметил. Ни грамма металла и электроники, жидкая двухкомпонентная взрывчатка и мелкая галька в качестве поражающих элементов. Не пискнула и рамка металлоискателя: пистолет в рукаве был пластмассовой игрушкой, заправленная концентрированной кислотой.
«Досматривать» девушку приготовились двое, третий остался в стороне рядом с мониторами, но можно было не сомневаться, что потом он кого-то из напарников «сменит». Вот передний засунул руку в декольте блузки, второй, который и втолкнул её в караульное помещение, сунул ладонь в трусы. В этот миг Юля нанесла удар назад, заставив мужика согнуться от боли. Хлёстким ударом разбила переносицу переднему. Выстрелила кислотой в глаза дальнему, тот заорал от боли. И тут же девушка прыгнула вперёд, добивая стоявшего у мониторов, пока он вслепую не включил какую-нибудь тревогу. Сразу назад, закончить дело с двумя первыми «досмотрщиками».
Юля быстро осмотрела караулку и обыскала трупы. Хотя внешняя охрана явно несла работу в дежурном режиме, чтобы не выдать себя — всё равно вооружены были они неплохо. Это экономило время. Второй раз повезло, что видеозаписи за вчерашний день не уничтожили полностью, а камеры охватывали не только наружную площадку, но и участок за воротами, так что можно было видеть, какая машина, куда и чем загруженная въезжала весь прошлый день. Вместе с лакунами информату было достаточно данных, чтобы понять, в каком секторе поместья искать здание с заложницей. У Лебедевых успех тоже зависит от секретности, так что Нину сразу поместят в определённое место, а не станут потом перемещать по территории. Вооружившись, Юля забрала из машины рацию, привела бомбу в боеготовность: она детонирует либо если машину тронут, либо когда от выстрела снаружи смешаются компоненты взрывчатки. В эфир ушёл условный сигнал: первый этап пройден. Диверсант растворилась в темноте построек и дорожек поместья.
Какое-то время девушка осторожно продвигалась вглубь поместья к нужному трёхэтажному отдельно стоящему дому. Нину почти наверняка держали именно там, на это Юле указывала и обработанная информация с камер, и то, что чем ближе, тем больше становилось охраны. Наконец девушка решила, что пробираться дальше «как есть» слишком рискованно. Замерла в тёмном уголке между каким-то сараем и плотной растительной изгородью. Ненадолго охватила предательская слабость: в бою слишком легко не заметить грань, когда надо возвращаться, иначе изменение отменить не получится, и ты сгоришь. Так гибли четверо из ста… Юля загнала трусливое малодушие поглубже: она-то при любом сценарии остаётся в тени. Зато в остальном она была уверена почти на все сто — или расследование «Хикари» затронет только Нину, на ней же успокоится… Или без младшей сестры катком прокатится уже по Тимофею. По телу прошла от макушки до пяток и обратно приглушённая волна боли. Рассказывая про свои возможности, Юля слукавила: она не просто становилась «равной киборгам», а подгружала в себя информационную матрицу киборга. И даже техника будущего не могла разобраться, как в итоге это получалось — но, подстраиваясь под матрицу, тело во многом менялось физически, перекраивая органы и скелет под выбранный прототип. Спасибо Сендаю, который позволил Юлике снять с себя слепок матрицы перед штурмом центрального офиса «Хикари»…