— На самый верх лезь, — не глядя на Тигрёнка, негромко бросил я через плечо. Не сомневался: услышит!
За ним намеревался последовать и я.
Мой расчет основывался на том, что в один прыжок химера нас наверху арки не достанет. Все-таки высоко.
В то же время химера может проявить достаточный азарт и попытаться залезть к нам по окаменевшему стволу. Но вот тут-то у нее уже никак не получится выдерживать прежнюю скорость! И это сделает ее куда более удобной мишенью.
Более того: тварь окажется достаточно близко, чтобы можно было рискнуть и применить против нее последовательно гранату из подствольника, полный магазин АК-47, полный магазин «стечкина» и, на закуску, ручную гранату РГС-2.
Собственно, из перечисленных предметов только граната РГС-2 имела шансы нанести нашей бронированной химере повреждения, несовместимые с ее некрожизнью. Но с гарантией применить гранату РГС-2 можно было только после того как химера будет оглушена и сброшена с арки. А затем буквально вбита в землю длинными очередями автоматического оружия и тем обездвижена хотя бы на две секунды.
Потому как что такое РГС-2?
РГС-2 это ручная граната специальная, модель номер два — плод инженерно-саперной, фантазии ученых с Янтарного. Эта эргээсина чудо как хороша против крупных монстров. Калечит их термическим ударом и совсем не дает осколков, вредных для сталкерского здоровья.
Однако же радиус действия у нее скромный, и поэтому попадать ею в монстра надо как можно точнее.
Что в случае с химерой возможно лишь если ты наперед знаешь абсолютно точно, что монстр не изменит своего положения в пространстве за то время, пока к нему летит граната.
Итого, еще раз: надо подождать, пока химера полезет за нами на арку, затем ошеломить ее ураганом пуль и долбануть термической гранатой — пока не опомнилась.
Прекрасный план! Полагаю, моему тактическому гению позавидовали бы и Стервятник, и Хемуль, и сам Дима Шухов.
Но, как почти всегда в Зоне и случается, мой прекрасный план выродился в трагифарс.
Итак, я извлек из рюкзака гранату РГС-2, сам рюкзак оставил внизу и, чертыхаясь, полез на арку, чтобы составить компанию Тигрёнку.
Краем глаза я все время косился на подозрительного висельника. Мне казалось, что с каждой секундой от него смердит все сильнее и сильнее. Кроме того, верхняя группа воздушных корней, при помощи которых висельник крепился к нашей арке, находилась совсем близко от Тигрёнка. А в Зоне желательно держаться подальше от ее порождений — даже от тех, которых принято считать совсем безопасными.
Ну а куда подевалась нижняя группа воздушных корней? Их вроде как не было вовсе… А странно ведь!
Химера появилась как раз в тот момент, как я удивился отсутствию у этого висельника нижних воздушных корней.
Вместо того чтобы лезть к нам, химера взялась обнюхивать мой рюкзак.
Вернее сказать, «они взялись обнюхивать». Потому что это была химера, повторюсь, в двуликой парастабильной форме. То есть у нее сбоку, слева от основной морды, была как бы прилеплена еще одна морда, поменьше…
Можно даже сказать не «морда», а — «голова» или «передняя часть головы». Но это не сильно прибавит внятности к портрету этого жуткого монстра. Дать внятное словесное описание химеры невозможно, тут и любой Паустовский спасовал бы.
Морды-головы менялись ролями. Сперва одна обнюхивала рюкзак, в то время как другая, недружелюбно взрыкивая, косилась на нас.
Потом наоборот: голова побольше взрыкивала, а голова поменьше — тыкалась носом под клапан рюкзака.
— Это… это что? — прошептал Тигрёнок, бледный как смерть.
— Химера. Тоже, по-моему, колбаски хочет. Сегодня все хотят нашей колбаски, а?
Я говорил в голос, не таясь. Мне хотелось, чтобы химера поскорее отвлеклась от рюкзака и попробовала заняться нами.
Еще я лихорадочно соображал: стрелять, пока она на месте стоит? Или ждать, пока она все-таки попробует нами поживиться и полезет к нам на арку?
Был еще вариант сразу хлопнуть по ней гранатой РГС-2, но очень уж мне было жалко своего рюкзака, забитого множеством полезных и дорогих вещиц. Граната РГС-2, напомню, термическая. После нее от рюкзака останется только вонючий спекшийся ком.
— Я думал, химеры черные и на пантеру похожи… — стуча зубами от страха, разглагольствовал Тигрёнок.
— Есть и такие. Химеры очень разные. Потому что разные у них парастабильные формы. Теперь — не мешай.
Я тщательно прицелился в глаз большей головы.
Тем временем химера подцепила зубами меньшей головы лямку моего рюкзака. При этом она косилась на меня, как мне показалось, с ехидством. Дескать, смотри, смешной мягкий слизняк, уношу твои вещички.
Я решился стрелять: оставаться без рюкзака, повторюсь, я не собирался.
Ну, Комбат, давай! Была не была…
Выброс сонмища хватательных корней красным висельником — а рядом с нами на арке, как оказалось, покачивался именно красный висельник! — опередил мой выстрел на десятые доли секунды.
Корни, ранее спрятанные внутри непроглядного кокона из глянцевитых листьев, как щупальца спрута, схватили химеру и подняли в воздух.
Моя пуля вошла в землю, не повстречавшись с целью.
Химера, совершенно не ожидавшая нападения со стороны вроде как безобидной мутантной омелы, заорала так, что у меня чуть не лопнули барабанные перепонки.
— Быстро вниз! — скомандовал я Тигрёнку и, поскольку мне предстояло слезать первым, немедленно подал пример.
Мутантная омела вдруг разом вывернула все свои темно-зеленые, практически черные листья.
Теперь наружу глядел их багровый, лоснистый испод. Всё растение вмиг поменяло цвет, превратившись в этакий сплюснутый с боков перезревший плод адского граната высотой под два метра. И гранат этот стремительно покрывался крупными каплями некоей жидкости, которую выделяли тысячи мелких красных листьев растения-мутанта.
— Красный висельник, — констатировал Тигрёнок. — Или нет?
Вынужден сделать ему комплимент: держался он молодцом.
— Да! — заорал я. — Быстрее, быстрее, прыгай давай! — Сам я спрыгнул за секунду до того и теперь стремительно отбегал вбок.
Химера, издавая леденящие кровь рыки, бешено работала мощными лапами с когтями длиной с мясницкий нож каждый. Один за другим рвались охотничьи корни красного висельника.
Но корней было много, очень много. Они всё туже затягивались у химеры на шее и поперек туловища в районе таза.
Химера гневно рычала, однако по-прежнему не выпускала из пасти лямку моего рюкзака!
Я уже внутренне согласился с тем, что рюкзак придется бросить, и собирался отдать Тигрёнку приказ на стремительный организованный отход, плавно переходящий в паническое бегство, когда красный висельник взялся за химеру всерьез.
Жидкости, выделенной его листьями, стало так много, что она собралась в огромные блестящие капли.
Капли составили ручейки.
Ручейки скатились вниз и обрушились на химеру.
Там, где жидкость — а это был, конечно же, пищеварительный сок — попадала на шкуру страшного монстра, та мгновенно шла светлыми пятнами, шипела, дымилась, а затем лопалась, точно от сильнейших ожогов. И это крепчайшая шкура, свежевыдубленная в свинцовом колесе!
Это было даже для химеры чересчур. Ее меньшая голова наконец ослабила хватку, и мой многострадальный рюкзак шлепнулся на землю.
Вокруг него проливался неласковый дождь из пищеварительного сока красного висельника.
Чтобы схватить рюкзак, мне пришлось поверить, что мой чудо-комбинезон СПП-100К в состоянии выдержать попадание полулитра агрессивной жидкости неизвестного состава.
Что ж… комбинезон задымился, но выдержал!
— А теперь уходим! — приказал я Тигрёнку, забрасывая рюкзак за плечи.
— Почему вы не стреляете?
— Смысла не вижу.
Это было очень беспечно. Мне следовало попытаться добить химеру тут же. Благо, мишенью она стала почти неподвижной и я мог попробовать попасть в одну из свежих дыр в ее бронированной шкуре. Но в ту секунду я верил, что минуты и секунды некрожизни монстра уже сочтены и он наверняка пойдет на обед красному висельнику.
Итак, я взвалил рюкзак на спину, и мы пошли прочь как могли быстро. Мне очень хотелось побежать, но по Зоне бегать нельзя. Аномалии не дремлют, ждут бегунов!
За спиной какое-то время раздавались леденящие душу вопли химеры, потом — сочный хруст, глухой удар, и внезапно всё стихло. Я оглянулся, но место фантастической схватки уже скрылось за очередной дюной.
Возвращаться, чтобы поглазеть на исход противоборства? Да ну на фиг!
Мы прошли еще шагов сто и наткнулись на растерзанную взрослую псевдоплоть. Определенно, ее прикончила химера.
А вот нескольких поросят псевдоплоти упокоили пули…
Я припомнил того поросенка, которого мы среди прочих мутантов выкурили из травы, и понял, что то был определенно последний выживший член этого невезучего семейства.
— Что ж, еще одной головной болью меньше, — прокомментировал я ситуацию для Тигрёнка. — Нам сейчас только живой псевдоплоти не хватало.
Сказав эти слова, я вдруг краем глаза приметил какое-то движение справа.
Резко повернулся, вскидывая автомат.
Как там Тигрёнок изволил выразиться, когда упал в свинцовое колесо? «Ёблинмама»?
Точно, она.
ЁБЛИНМАМА!
На нас перла химера.
Она хромала на все четыре ноги. На ней не было живого места. Более крупная ее морда была словно исхлестана железными плетьми. На ней белел единственный уцелевший, неистовой злобой пылающий глаз.
Меньшая морда, по-моему, вообще умерла. По крайней мере признаков жизни не подавала. Глаза ее были закрыты. А может, вытекли, я не разобрал.
За химерой волочилось множество охотничьих корней красного висельника. Некоторые из них были перебиты ударами когтистых лап монстра. Другие, похоже, химере удалось вырвать вместе с «мясом».
По крайней мере за спиной монстра покачивалось что-то вроде огромного красно-черного букета. Этот омерзительный букет, конечно же, был куском растерзанной мутантной омелы.