— И как ты свой рай построишь? — Эллис кивнул в сторону лаборатории. — Как заселишь весь мир? У нас же нет цепи ДНК для мужчин. Так что? Будем своих дочерей брюхатить или пускай они со своими братьями спят?
— Ну я ведь уже говорил: Адама с Евой это вполне устраивало. Но нам необязательно так поступать. Твои дети женятся на моих, мои — на твоих. Всё очень просто. Не знаю, чего ты шум поднял.
Эллис вздохнул.
— Не нравится мне твоя дедовщина. Просто… травля ради травли. В Полом мире людей создали такими, чтобы их не тянуло к насилию — и это здорово, — а ты их драться учишь.
— Им нужна закалка. Должны знать, как сражаться.
— Зачем? И с кем? Та белка, которую ты съел, тебе сильно бока намяла?
Уоррен глубоко вздохнул и медленно покачал головой.
— Ты думаешь, эти кроты под землёй нам ручку пожмут, если мы построим наверху цветущее общество? Я тебе что про вражду говорил?
— Ты считаешь, с тобой Полый мир воевать будет?
— Конечно! — Уоррен хлопнул себя по ногам.
— Они же совсем мирные. У них даже полиции нет, тем более армии. Да они понятия не имеют, как оружием пользоваться. Полый мир на нас никогда не нападёт.
— Ты же слышал об их проекте «Роя»? Не успеешь оглянуться, как нам по чипу в мозг вставят, чтобы управлять нами.
— Никем они не будут управлять. Проект «Роя» к этому вообще никакого отношения не…
— Ещё как имеет! Главное в жизни — это власть. Только они закончат свой проект, их будет не остановить — как колонию муравьёв с одним разумом. Они Боргом[8] станут, а если мы откажемся, чтобы нас ассимилировали, они полезут изо всех щелей и сотрут в порошок. Ну уж нет, я этого не допущу.
— Уоррен, проект «Роя» — только теория. Его не могут претворить в жизнь. Ты своих фантазий боишься.
Уоррен опять бросил взгляд на лабораторию. Который уже раз по счёту?
— Что у вас в лаборатории?
— Хм?
Эллис указал пальцем на вход.
— Декс там грядки с женщинами поливает?
Надо было признать: место они выбрали очень подходящее. Эдисон остался бы доволен.
— А… ну да. Декс много чем занимается. Они с Полом притащили какой-то инкубатор и уже начали выращивать первую партию клеток.
— Чем это ещё Декс занимается кроме того, что девочек растит?
— Тебе, наверное, лучше не знать, — произнёс Уоррен так осторожно и серьёзно, что Эллис уже не мог свести глаз с лаборатории. Окна чем-то завесили, поэтому он не видел, что происходило внутри.
— Это почему же?
— Ты знаешь, Эллис, я тебя как брата люблю, но тебе всегда не хватало твёрдости в убеждениях.
Эллис перевёл взгляд с окон и посмотрел в упор на Уоррена.
— А это ещё как прикажешь понимать?
По лицу его друга было очевидно: он собирается резать правду-матку. Безо всякой анестезии.
— Если бы ты в самом деле хотел стать космонавтом, то уже давно бы покорял звёзды. Но ты выбрал простенькую работу для белоручек. А когда Пегги забеременела, надо было сказать ей: «Асталависта, дура!» Но ты всегда был слабым. Признай, Эллис: командуй ты переполненной шлюпкой, из-за тебя бы все пошли ко дну, потому что тяжёлые решения тебе не по силам. Но тут нечего стыдиться, Эллис. Такой ты человек. Не ты первый, не ты последний.
У Эллиса было чувство, будто Уоррен подбадривал его признаться в своей ориентации. Мол, ничего страшного, если тебе нравится сострадательность — это вовсе не порок.
— Уоррен, что у вас в лаборатории творится?
— Будущее.
— Ты ещё не сыт им по горло? Уж нам-то с тобой его хватило.
— Тебе пока что не понять. Вот если бы ты провёл со мной ту зиму… Эллис, когда я выбрался наружу, мне стало ясно: Господь не просто так меня пощадил. Конечно, я тогда ещё понятия не имел зачем, но и Моисей не знал, почему выжил в пустыне. У Бога было для меня предназначение.
— Уоррен, что в лаборатории?
— Только когда я встретил Пола, Декса и Хига, то начал понимать, что Господь не случайно спас меня от рака и лютой зимы. Он хотел, чтобы я исправил мир, стал новым спасителем. Представь: второе пришествие Уоррена Экарда. Мы с тобой как Иоанн Креститель с Христом. Я вкалываю, чтобы проложить тебе путь и подготовить людей, а ты мудро их по нему поведёшь. Я так не смогу. Ты же у нас учёный. Я-то нутром чую, что правильно, но ты куда лучше можешь разъяснить все «как» да «почему».
— И как же ты готовишь людей? — Эллис направился к лаборатории.
— Мы, Эллис, над этим целый год трудились. Особенно Пол, Декс и, главное, Хал.
— С ним я ещё не знаком. Кто он?
— О, вы с ним знакомы, — заверил его Уоррен. Они ступили на веранду. — Ты его убил.
Вдоль белых стен лаборатории тянулись чёрные полки, заставленные бутылями всевозможных цветов и размеров. Пол, столы и стулья — всё было из дерева: исцарапанного, истёртого, но крепкого, как в столярной мастерской. Большие окна могли бы впустить много света, но их закрывали тяжёлые шторы. Только масляные лампы горели на длинных столах, загромождённых какими-то устройствами из меди, стекла и проволоки. Церковный орган у дальней стены вскидывал плавник труб над бледными рядами клавиш, а рядом, у раскрытого белого ящика на колёсиках, копошились три человека. Эллис никого не узнал, потому что видел их только со спины и они были одеты как космонавты. Хотя нет: головы закрывали не шлемы, а капюшоны.
— Я бы не подходил ближе, — предупредил Уоррен. — И так, наверное, чересчур. Декс говорит, радиация нехилая. Эти лысые гады её лучше переносят, чем мы.
— Радиация?
Пытаясь сообразить, Эллис крутил головой, переводя взгляд с Уоррена на ящик и обратно.
— Не поверишь, как сейчас сложно достать обогащённый плутоний, — пожаловался Уоррен привычным тоном, будто сетовал на пробки в центре города. — Для него рецептов, увы, нет.
Когда Эллис наконец рассмотрел белый пластиковый контейнер с колёсиками и чёрно-жёлтым знаком радиации, у него в голове завертелась единственная мысль: «Быть такого не может!» Эллис охотно принимал, что люди ходят с планеты на планету через межпространственные порталы, Дарители варят кофе из камней, а под землёй сияет искусственное солнце, но его разум отказывался признать простой и очевидный факт.
— Что это значит, Уоррен? — Вопрос прозвучал как мольба. Эллис надеялся, что Уоррен всё объяснит, скажет: «Да шутка это, дружище. Розыгрыш! Видел бы ты своё лицо. Что это за пластиковый ящик с печатью ВВС США и толстенными креплениями? Так это просто здоровая кофе-машина. Сейчас будем латте пить!»
— Я не повторю ошибки Трумэна, — вместо этого произнёс Уоррен. — Паттон ведь что говорил: надо было сразу в конце Второй мировой на Россию танки посылать. И правильно. То же самое с Китаем. А мы ждали — и что вышло? Русские наделали атомных бомб, а китайцы нас с потрохами купили.
— Что в этой чёртовой коробке, Уоррен?!
— Подарок. Полому миру с самыми тёплыми чувствами. — Уоррен расхохотался. — В прямом смысле. Жалко, Хал фейерверка не увидит. Он физиком был, или как их теперь кличут? Всё его план, на самом деле. Главная хитрость — это знать, куда заложить снаряды.
Эллис заметил на полу ещё две крышки с символами радиации, но самих ящиков нигде не было.
— Три водородных бомбы весь улей не сожгут, но если поставить их куда надо…
— Зона субдукции 540, — догадался Эллис. Он и не заметил, что произнёс это вслух. Рот двигался сам собой, а мозг неожиданно застыл, как олень в свете фар.
«Быть такого не может».
— Точно. Зона 540. Тогда весь их мир рухнет, как старушка без ходунков.
— Ты меня использовал? — Эллис сурово посмотрел на Уоррена. — Затеял мировое турне, дескать, чтобы людей разжалобить, а на самом деле… — Он снова глянул на пластиковый контейнер. — Ты её в Иерусалиме взял?
— Ага, в Музее войны. Пол сказал, твоё имя отворит все двери — так и вышло. Все из кожи вон лезли, чтобы тебе угодить: даже провели за кулисы полюбоваться на оружие массового поражения. Мы думали, в наши дни новости быстро разлетались. Неделя на сцене — и ты стал Майклом Джексоном сорок третьего века. А чтобы получить координаты, Полу только и надо было, что зайти в хранилище.
— И потом что? Ты вернулся и вынес бомбы через портал? Сюда?
— Да. Ловко ведь? — Уоррен хохотнул. — Охраны никакой. Тоже мне музей. Цирк да и только. Думал танк увезти, но он не завёлся, да и порталы слишком узкие.
— Я тебя туда впустил.
Эллис не мог сделать ни вдоха новыми лёгкими, утопая в стыде и раскаянии.
— Мы бы, может, и без тебя в музей попали, только не так скоро. Вот с Институтом Геомантов мы намучались. Эти гады к своему делу серьёзно относятся. К тому же умные, черти. Мы думали втереться к одному из них в доверие, но тот что-то заподозрил и совсем голову потерял. К счастью, этот болван сразу нам всё и рассказал. Хал больше всех в геологии смыслил, только он и сошёл бы за геоманта. Я его подготовил, как и всех остальных. Роб сейчас так же обучает Яла. Тренируем твёрдость духа, так сказать. Хотя настоящими мужиками им не стать. Нет мышления убийцы — преимущества игрек-хромосомы, как говорит Декс. Хал пришил Гео-24, но, очевидно, наш лысый Эйнштейн сел в лужу, когда пытался убить вас с Паксом. Я ему, конечно, такого не приказывал, — поспешно добавил Уоррен, подняв перед собой ладонь. — Это Хал сам придумал.
Кусочки головоломки вставали на места. Перед Эллисом наконец складывалась полная картина. Драки с незнакомцами в баре, неуклюжая жена, упавшая с лестницы, тяга к игре в нападении — во главе команды, — тогда как истинным призванием Уоррена была роль защитника.
До сих пор троица в костюмах не обращала на Эллиса с Уорреном внимания, но вот один из них повернулся. Глаза за прозрачной щелью на капюшоне могли принадлежать кому угодно, даже Паксу.
— Две бомбы на месте, осталась только эта. Как я понял, таймер барахлит. В принципе, можно на него плюнуть, но я считаю, всё надо тщательно делать. Операция «Новая заря» начнётся… — Уоррен сверился с часами на стене, — через три часа. Декс выставил таймеры, чтобы бомбы рванули точно в 14:54 по времени ядра — когда у нас зайдёт солнце. Так что к утру от человечества останется только этот городок. Представь себе, Эллис: девственный мир, готовый вырасти снова из наших двух семян. А когда я из школы вылетел, мама думала, я уже ничего в жизни не добьюсь.