Она протянула мне номер «Хелло!». Я пробегаю глазами заголовки и замираю.
— «Дженнифер Анистон и ее новый мужчина», — читаю я вслух. — Какой новый мужчина?
— Вы не знаете? Они разошлись с Брэдом Питтом.
— Дженнифер и Брэд разошлись? — Я с интересом смотрю на Николь.
— Да, они в разводе. И Брэд с Анджелиной Джоли уже сыграли свадьбу.
Дженнифер и Брэд развелись. Как изменился мир!
— И не такое бывает. — Николь успокаивающе гладит меня по плечу. — Давайте я принесу вам завтрак. Хотите полный английский, континентальный или фрукты? Или все сразу?
— Э-э… Континентальный, пожалуй. — Я снова открываю журнал и тут же его захлопываю. — Подождите. Фрукты? Государственное здравоохранение вдруг разбогатело?
— Это не государственное здравоохранение, — улыбается она. — Вы в частной клинике.
В частной?
— Я не могу себе этого позволить. — Мне стало неловко. — Простите, но я не знаю, как я оказалась в этой роскошной палате. Меня нужно перевести в обычную больницу. Я с радостью перееду…
— Все расходы покрывает ваша частная медицинская страховка, — заверила меня Николь.
— Да? — Я просто ошеломлена.
— Да, конечно.
У меня есть частная медицинская страховка? Ну, наверное, есть. Мне же двадцать восемь лет. Я практична и благоразумна. Я же совсем другой человек. Я ведь уже не я.
То есть я по-прежнему я. Но двадцативосьмилетняя я. Которой явно по средствам частная медицинская страховка, и очень хороший маникюр, и… Минуточку! Я медленно поворачиваю голову и сосредотачиваюсь на глянце «Луи Вюиттона».
— Николь! Как вы думаете… эта сумочка… моя?
— Должно быть, — кивнула Николь. — Давайте проверим. — Она открывает сумочку и вытаскивает из нее такой же «вюиттоновский» бумажник. — Да, ваша. — Она разворачивает ко мне бумажник, показывая платиновую карточку «Американ экспресс» с именем «Лекси Смарт».
Я смотрю на вытисненные буквы, и голова идет кругом. Это моя платиновая кредитная карточка. А это моя сумочка. Откуда они у меня? Я что, зарабатываю кучу денег?
— Получается, я действительно попала в автокатастрофу? — Мне вдруг немедленно хочется узнать о себе все, все и сразу. — Я действительно вела машину? «Мерседес»?
— Очевидно. — Видя недоверие у меня на лице, она уточнила: — Значит, в две тысячи четвертом году у вас не было «мерседеса»?
— Вы шутите? Я и водить-то никогда не умела.
— Посмотрите, что в сумочке, — предложила Николь. — Может быть, ее содержимое напомнит вам о чем-то.
— Хорошая мысль.
Первым делом я вытаскиваю позолоченную коробочку компакт-пудры от «Эсте Лаудер». Открываю ее, чтобы посмотреться в зеркальце.
— Лекси, вы немного поцарапали лицо, — быстро предупредила Николь. — Не волнуйтесь, это все заживет.
Увидев себя в зеркальце, я тотчас успокоилась. Это все-таки я, хоть и с глубокой царапиной на веке. Стараясь увидеть себя целиком, я повертела зеркальце и неожиданно вздрогнула: голова забинтована. А если отвести зеркальце подальше, то можно увидеть губы. Это мои губы, но чуть полноватые и…
О господи! Зубы не мои. Они абсолютно белые. Они сверкают. Это чужой рот.
— С вами все в порядке? — прервала мое изумленное молчание Николь. — Лекси?
— Я бы хотела зеркало побольше, — наконец смогла выдавить я из себя.
— В ванной есть. — Она шагнула ко мне. — На самом деле, отличная мысль. Пора начинать двигаться. Вставайте потихоньку. Давайте помогу.
Мне удается доковылять до ванной, Николь распахнула дверь. На внутренней стороне двери висит огромное зеркало.
Это я?
Я онемела. Коленки задрожали, ноги подкосились.
Закрываю глаза и вспоминаю себя прежнюю, чтобы убедиться, что не схожу с ума. Кудряшки мышиного цвета, голубенькие глазки. Фигура чуть полнее, чем хотелось бы. Личико хорошенькое, но ничего особенного. Черный контур вокруг глаз и яркая губная помада.
Открываю глаза. Передо мной стоит совсем другая девушка. Где-то волосы слиплись и спутались — из-за удара, — но вообще они непривычно яркого каштанового цвета, прямые и блестящие, без единой завитушки. И ногти на ногах розовые, отполированные. А сами ноги с золотистым загаром и гораздо тоньше, чем раньше. И более мускулистые.
— Я просто… ослепительна. Волосы, ноги, зубы. — Глаз не отвести от этих безукоризненных белоснежных жемчужин.
— Вы прекрасно выглядите. — Николь — сама вежливость.
— Нет. Нет-нет, — я не могу унять дрожь, — вы не понимаете. У меня были самые ужасные в мире зубы. У меня даже кличка — Кривозубка.
— Вот уж никак бы не подумала. — Николь удивленно вскинула бровь.
— И еще я сильно сбросила вес, и лицо изменилось.
Похоже, губы действительно немного полнее. Я рассматриваю их попристальнее. Неужели я превратилась в человека, который все это делает?
Я с трудом оторвалась от зеркала. Голова кружится. Схватив сумочку, я стала вытряхивать из нее вещи. Футляр для ключей от «Тиффани», солнечные очки от «Прада», блеск для губ от «Ланком». А еще — маленький бледно-зеленый ежедневник. Я его открываю, и выпадают несколько визитных карточек. Поднимаю одну, смотрю на имя — и… Господи!
Это карточка компании, где я работаю. «Деллер». Новый стильный логотип. Черным по белому там напечатано: «Лекси Смарт, директор, напольные покрытия».
Земля уходит у меня из-под ног.
— Лекси? — Николь участливо наклонилась ко мне. — Вы так побледнели.
— Смотрите. — Я протягиваю ей карточку. — Директор. Это же большой начальник. Как я могла стать начальником? Я же всего год проработала в компании!
Дрожащими руками я снова лезу в сумочку. Надо найти телефон и позвонить подругам, маме, сестре — кому-нибудь, кто понимает, что происходит!
Вот он. Гладенький, новая модель. Я такой не знаю, но разобраться просто. Голосовых сообщений нет, но есть одна непрочитанная эсэмэска от Э. Интересно, кто бы это мог быть? Я открыла сообщение и на экранчике прочитала: «Опаздываю. Позвоню, как только освобожусь». Странно, не могу вспомнить ни одного знакомого мне человека с именем, которое начинается на Э. Кто-то новый с работы? Я смотрю другие сообщения — и опять от Э.: «Не думаю».
Кто такой этот Э. — мой теперешний друг?
Ладно, остальные сообщения я посмотрю позже. А сейчас мне нужно поговорить с кем-то, кто меня знает и кто честно расскажет мне обо всем, что произошло в моей жизни за эти три года. Я набираю номер Фай.
— Здравствуйте, вы позвонили Фионе Роупер, пожалуйста, оставьте сообщение.
— Привет, Фай, — начинаю я, едва дождавшись сигнала. — Это я, Лекси. Послушай, я понимаю, как все это странно, но я в больнице и совсем… Словом, мне нужно с тобой поговорить. Это очень важно. Можешь мне позвонить? Пока.
Как только я закрываю телефон, Николь строго произносит:
— Здесь этим пользоваться не рекомендуется. Но можно звонить по городскому. Я принесу вам аппарат.
— Хорошо, — кивнула я. — Спасибо.
И только я захотела просмотреть старые сообщения, как раздался стук в дверь. Вошла еще одна сестра.
— Я принесла вашу одежду. — Она положила на кровать большой пакет.
Открыв его, я вытаскиваю темные джинсы и удивленно разглядываю их. Что это? Талия слишком высокая, и какие-то они слишком узкие. Как же под них ботинки подобрать?
— А вот ваши драгоценности, — сказала сестра и протянула мне прозрачный пакетик. — Все на месте.
Еще не опомнившись от джинсов, я взяла пакетик. Там лежит очень дорогой на вид золотой браслет, такое же ожерелье и часы.
— Ой, какая прелесть!
В спутавшихся золотых нитях застряло кольцо, и я осторожно вытаскиваю его. У меня буквально захватило дыхание. Это кольцо с огромным сверкающим бриллиантом — мое?
— Лекси, взгляните, — окликнула меня Николь. — Там есть еще кольцо. Давайте руку. — Она достала его из угла пакетика — и мне на ладонь упало простое золотое колечко.
У меня зашумело в ушах.
— Должно быть, вы замужем! — оживилась Николь.
Нет. Это невозможно. Если бы я была замужем, я бы наверняка об этом помнила?
— Замужем, — кивнула вторая сестра и, словно прочитав мои мысли, спросила: — Разве вы не помните?
Я тупо покрутила головой:
— Я ведь не вышла за Шляпу-Дэйва, правда?
— Посмотрите, на нем буквы! — Николь указала на гравировку: — А. С. и Э. Г., 3 июня 2005 года. Узнаете?
Я тяжело дышу. Значит, это правда. Выгравировано на чистом золоте.
— А. С. — это я, — наконец произнесла я. — Алексия Смарт. А кто такой Э.Г. — понятия не имею.
Что же это такое творится? Мне двадцать восемь лет, у меня идеальные белые зубы, сумочка от «Луи Вюиттона», визитная карточка со словом «директор» и муж. Как так получилось?
Эдвард. Этан. Эррол.
Прошел час, а я все еще пребываю в шоковом состоянии и с недоверием поглядываю на свое обручальное кольцо, лежащее на прикроватной тумбочке.
Элиот. Эмонн. Эгберт.
Господи, прошу тебя, только не Эгберт.
Я обшарила всю «вюиттоновскую» сумочку, я внимательно просмотрела ежедневник, но так и не нашла ничего о своем… мне страшно произнести это слово.
Дверь неожиданно открывается, я застываю, чуть ли не уверенная, что это он. Но это опять мама, порозовевшая и раздраженная.
— У этих дорожных инспекторов нет сердца! Я всего двадцать минут…
— Мам, у меня амнезия, — резко перебила ее я. — Я потеряла память. Я и впрямь… слетела с катушек.
— Ох, да, медсестра говорила. — Она усаживается, стаскивая с себя пиджак. — Отлично понимаю твои чувства. У меня тоже память слабеет с каждым днем.
— Мам, — я глубоко вдыхаю, стараясь не взорваться, — ты не понимаешь моих чувств. Я забыла три года своей жизни! Я иначе выгляжу, у меня не осталось ни одной знакомой вещи, и к тому же… я действительно замужем?
— Разумеется, замужем! — Мама очень удивляется. — Эрик с минуты на минуту приедет. Я ведь уже говорила.
— Эрик — это мой муж? — Я тупо смотрю на нее.
— Боже мой, дорогая, у тебя провал в памяти.
Эрик. Для пробы я покрутила это имя в голове. Мой муж Эрик. Это имя ни о чем мне не говорит.