Мэндж выслушала его и спросила:
— Ну и что им мешает принять решение по вопросу об усадьбе Грэнтон?
— Скорее всего, у них есть и другие проблемы. Сама должна понимать. — Джеймс почти сердился. — Если бы я занимался таким делом, как ты, я бы потрудился получить все сведения о компании, которой предлагаю свои услуги. Сделав это, ты бы узнала, что "Моторс компани" — фирма с давней и солидной репутацией. И у них могут быть свои причины не спешить с решением.
— Ты крайне осведомлен в этом вопросе, — заметила Мэндж, пытаясь не показать своего удивления.
— Это известная компания. Надо же интересоваться чем-нибудь еще, кроме Грэнтона, — съязвил Джеймс.
Мэндж хотела было возразить, но передумала. Она не станет заводить с ним спор. Это никогда не доводило до добра. Она отодвинула кружку, встала и направилась к двери.
— Я буду в саду. Если что-нибудь понадобится, приходи.
В саду было сыро. Мэндж занялась геранью — некоторые кусты прибило дождем. Но думала она о Джеймсе.
Как он может быть так груб и несправедлив к ней? Неужели считает ее занудой, которая взялась не за свое дело? А он-то сам что знает о бизнесе и какое право имеет ставить ей в упрек плохой характер? У нее совсем неплохой характер. Но настроение бывает разное, и она способна здорово сердиться. Особенно если с ней обращаются, как с глупой девчонкой. И теперь ее взялся доводить Джеймс. Если бы не он и не вчерашняя встреча, она не была бы сегодня такой заведенной. Она гордилась, что всегда сохраняет присутствие духа и здравый смысл. Даже беспокойство за контракт не могло до такой степени вывести ее из равновесия.
Это все из-за Джеймса, сказала она себе. Но в этом утверждении не было никакой логики: Джеймс вовсе не виноват в том, что "Моторс компани" тянет с ответом. Или в том, что слесарь Дитер не выполняет своих обязанностей. Но Мэндж было не до логики.
Само появление Джеймса перевернуло весь ее привычный образ жизни и мыслей. Воспоминания о прошлом терзали ее душу. Она не могла думать ни о чем другом, не могла собраться и сосредоточиться на работе.
Мэндж яростно пересаживала герань и в запале даже сломала одно растение. Это все из-за этого нахала, подумала она упрямо и подняла цветок.
— Извини, ради Бога! — сказала Мэндж цветку.
— Ну вот, ты же можешь быть милой и доброй, — раздался рядом голос. — Только к растениям, а не к людям.
Джеймс стоял на крыльце и смотрел на нее с улыбкой. Еще бы! Застукать ее в тот момент, когда она беседует с цветами. Какая это для него радость! Она выпрямилась.
— Ты все сделал? — вопрос прозвучал несколько резко.
— Ага. Аппарат нагревается.
— Хорошо.
Мэндж вспомнила, что Джеймс, несмотря ни на что, сделал ей одолжение, и не следует дуться на каждое его слово.
— Спасибо, Джеймс, — сказала она как можно теплее.
Джеймс держал в руках кружку чая. Он спокойно отпил глоток и вдруг подмигнул ей. Словно они старые добрые друзья. Мэндж так растерялась раньше она всегда отвечала ему тем же, что вытерла грязные руки о костюм.
— Слушай, а вчера вечером в баре ты была со своим парнем? — спросил вдруг Джеймс.
Вопрос застал Мэндж врасплох. Как она могла ему ответить? Что рассказать? Да, это был Дик, с которым она встречалась, но никогда не считала его "своим парнем". Вчера он позвонил, и она вдруг радостно согласилась встретиться. Между прочим, только с одной целью — отвлечься, избавиться от мыслей о Джеймсе. Дик предложил встретиться в баре. Он приехал из Келресса и зашел за ней.
Мзндж знала, что в баре может оказаться Джеймс, но отказываться было поздно. Джеймс действительно сидел там в дальнем углу, и она решила, что он не заметил ее. За его столиком веселились две дамы — рыжая и блондинка. Последняя все время громко смеялась, запрокидывая голову. Мэндж порадовалась, что Джеймс занят, и сосредоточилась на Дике. Но вечер не клеился. Было очень тоскливо.
Джеймс ждал ответа на свой вопрос. Он терпеливо смотрел на Мэндж.
— Ну? Так что? — поторопил он ее.
— Мне кажется, это не твое дело, — отрезала Мэндж. — Впрочем, это был Дик.
— Тот, кто делает тебя такой безумно счастливой?
— Да, — прозвучал ответ сквозь сжатые зубы.
— Что-то я не заметил особого счастья на твоем лице. Да и неудивительно. Это совсем не твой тип.
— Ты уж извини, дорогой, но откуда тебе знать, каков мой тип мужчин?
— Всегда это был я, — просто сказал Джеймс.
Мэндж почувствовала, как у нее вспыхнули щеки.
— Это было давно. — Она отвернулась. — Я была молодой и глупой. Да и не разбиралась тогда в парнях. Но я выросла за десять лет. В девятнадцать тебя впечатляют одни, а в двадцать девять начинаешь ценить совсем другие качества в мужчинах.
— Например?
— Например, доброту, надежность, верность. В общем, то, чего я в тебе не наблюдала.
— Может, я тоже повзрослел, — кротко заметил Джеймс.
Мэндж посмотрела на него через плечо.
— Не похоже, чтобы ты очень изменился.
— По первому впечатлению нельзя судить. — Джеймс задумался. — Я это понял впервые с тобой. С виду была такая рассудительная, а оказалась страстной…
— Хватит, замолчи! — велела Мэндж.
— Ладно.
Они помолчали. Но Джеймса разбирало любопытство (или ехидство).
— Дик действительно так добр и надежен, как тебе кажется? — спросил он.
— Да. Он очень мил.
Так оно и было. С Диком она всегда уверена в себе, никогда не теряет над собой контроля. Не то что с Джеймсом. Джеймс непредсказуем. Ей всегда были неведомы его намерения, она никогда не знала, что он собирается делать в следующий момент. Это было опасно, но в то же время приятно щекотало нервы. С Диком, конечно, скучнее, но по крайней мере спокойнее,
— Ну и трусиха же ты! — издевательски воскликнул Джеймс. — Ты предпочитаешь пропасть от скуки и занудства, чем рискнуть попробовать приключений!
— Только ты можешь додуматься до такого! — Глаза Мэндж сверкали от ярости. — Мстить за то, что я не сглупила и не уехала с тобой.
— За то, что ты, глупая, не поверила мне, — поправил Джеймс.
И тут перед мысленным взором Мэндж предстала та самая сцена: Флора в объятиях Джеймса под деревом. Тем самым деревом, у которого он всегда встречался с Мэндж.
— То, что я не поверила тебе, — единственная разумная вещь, которую я сделала тем летом! — сказала она.
Взгляд Джеймса стал холодным и презрительным. Он повернулся и медленно пошел к дому.
— Пойду проверю воду, — бросил он через плечо.
Рассердился? Ну и что? Тогда его измена разбила ее сердце. Она так верила, отдала ему всю себя, а он предал ее как последний негодяй…
Мэндж вспомнила, как бежала тогда на свидание, задыхаясь от радости предстоящей встречи. А он обнимался с Флорой. Так какое право он имеет сейчас злиться!
— Все работает! — раздался голос Джеймса с крыльца дома.
Мэндж заметила, что выражение его лица изменилось. Не осталось и следа былого раздражения. Спокойный, уверенный в себе человек. В глубине души Мэндж обрадовалась этому, а поняв, рассердилась на себя.
— Спасибо, — пробормотала она в замешательстве, не зная, как себя вести дальше.
— Послушай, все в далеком прошлом, — сказал Джеймс, словно желая ее успокоить. — Зачем нам сейчас-то ссориться из-за того, что произошло десять лет назад?
Он приблизился к ней. Хотя они и не касались друг друга, Мэндж чувствовала, как крепко его тело. Она не поднимала глаз, борясь с чувствами, нахлынувшими на нее помимо воли.
— Я, может быть, задержусь в этих краях ненадолго, — продолжал Джеймс. — Давай договоримся забыть о прошлом и начнем все сначала? Будет легче, если мы представим себе, что не знаем друг друга. Хорошо, малышка? Ну как будто мы никогда не были близки.
Как же она может все забыть? И его ласковые слова, горячий шепот, волнующие поцелуи, прикосновения и объятия? Но может, Джеймс и прав? Вдруг такое притворство поможет справиться с тяжкими воспоминаниями. Она попробует снова стать сама собой, какая она теперь, и он увидит, что она повзрослела.
— Хорошо, — кивнула Мэндж. — Давай попробуем.
— Тогда решено.
— Да.
Последовала неловкая пауза. Вернее, это Мэндж стало неловко. Джеймс-то выглядел уверенным и довольным. Он наблюдал за ней искоса, и Бог знает что было у него на уме.
Мэндж боялась, что сейчас прозвучит какое-нибудь ироническое замечание. Нельзя позволить себе снова попасться.
— Послушай… сколько я тебе должна за починку бойлера? — спросила она, стараясь быть деловитой.
Джеймс махнул рукой.
— Забудь.
— Но ведь мы договорились, что мы чужие друг другу, так? Ведь, слесарю из моей фирмы я все равно бы заплатила, если б он соизволил явиться.
— Мне это совсем не нужно. Но Мэндж стояла на своем:
— Я хочу заплатить тебе. Я просто настаиваю на этом.
В глазах Джеймса блеснули бесовские искорки.
— Ты серьезно?
— Конечно. — Мэндж была довольна собой: она сразу вошла в роль. — Тебе выписать чек?
Джеймс отрицательно покачал головой.
— Я принимаю оплату натурой! — сказал он и схватил ее за плечи.
Мэндж попыталась вырваться, но тщетно. Он уже взял в ладони ее голову.
— Ты не обещала мне платить, — почти прошептал Джеймс и посмотрел в ее огромные серые глаза, в которых было и беспокойство, и немой вопрос, и ответ. — Но если ты так настаиваешь…
— Нет… — начала было Мэндж, но он закрыл поцелуем ее рот.
Земля качнулась и ушла у нее из-под ног, и голова закружилась от невозможной сладости этого уже забытого ею поцелуя. Прикосновение его губ, сила рук возбуждали ее. Всегда. И десять лет назад, и сейчас. Наслаждение прошлого стало реальностью настоящего. Не было ни боли, ни обид, а только ощущение Джеймса, тепло Джеймса, вкус Джеймса.
Мэндж инстинктивно прижалась к нему, обняв за шею. Он на мгновение опустил руки, коснулся ее груди, потом за бедра еще ближе притянул к себе. Вот об этом моменте она и мечтала с тех пор, как Джеймс появился в Грэнтоне. Нет, еще раньше: с тех пор, как они расстались. Одного взгляда на его губы было достаточно, чтобы вожделеть страстного поцелуя. И вот наконец это сбылось! Как приятно снова отдать себя во власть бурного чувства…