— Ну да, именно это! Когда ты ела его в последний раз?
— Не помню, — прошептала Анжелика, как будто совершала грех, уже только думая о мороженом.
— Оно очень вкусное, — искушала ее Юля.
— Может, у них есть что-то, где калорий поменьше?
— Нет! Там есть только холодный, сладкий, ужасно вкусный пломбир!
— С шоколадной крошкой! Или с живой клубникой! — невинно добавил Марк.
— С шоколадной крошкой, — повторила Анжелика так мечтательно, как будто они говорили о бриллиантах Лизки Тейлор.
— Я приглашаю! — продолжала уговаривать триумфаторша.
— Ну ладно, пойду, у меня стресс, — позволила себе поддаться на уговоры Анжелика.
Юля заулыбалась. Ее новая подруга, может быть, и не получала призов на олимпиадах по математике и физике, но зато была настоящий художник. И Юля решилась доверить свое лицо, свои волосы и всю себя именно ей.
Она надеялась, что Анжелика сумеет достойно выполнить возложенную на нее почетную миссию.
Глава 3
— Выходи сейчас же! Как я могу судить, идет тебе платье или нет, если ты торчишь там? — бесновалась Анжелика.
— Оно мне не идет, — донесся из-за занавеса приглушенный голос Юльки.
— Ты все время твердишь это!
— Да правда!
Юля растерянно смотрелась в зеркало. Платье без бретелек пурпурного шелка облегало ее, как вторая кожа, и едва прикрывало трусики. Когда девушка пыталась хоть слегка потянуть его вниз, из выреза выпадала ее небольшая грудь.
Анжелика отдернула занавес в сторону, и Юля испуганно прикрылась руками.
— Ты права. Не идет.
— Вот и хорошо, — обрадовалась Юля. — Ну почему ты не позволяешь мне купить хорошенькое черное маленькое платье для коктейля?
— Потому что надо сразу привлечь к себе внимание.
— А какой цвет у тебя?
— Черный. — Потупилась Анжелика. — Но я и так заметная. Мне можно. — В руках она держала очередное платье для своей жертвы. — Ну-ка, прикинь-ка это!
Юля решила, что сейчас самое время взглянуть фактам в лицо. Чудес не бывает, и никакое платье не сделает ее красавицей. Она скептически изучала себя в большом зеркале: белая кожа, черные волосы и тонкое, как тростинка, тело. Правда, хоть грудь имеется — ну ладно, назовем это условно грудью — но не слишком выдающаяся.
Принесенное платье было алым. Как пламя. Она неохотно влезла в него. Оно застегивалось на шее, а руки и плечи были обнажены. Но оно хоть доходило до колен, и то слава Богу! Когда она повернулась спиной к зеркалу, то издала душераздирающий вопль:
— А где спинка?!
Анжелика испуганно заглянула в кабину.
— Ну что еще?
— Платье не дошили, — растерянно смотрела на нее Юлька.
— Глупышка, это фасон такой! Покрутись-ка!
Жертва собственного и чужого тщеславия повернулась, и подруга одобрительно присвистнула.
— Но как же я с голой спиной? Я так не люблю! Я замерзну! — отчаянно сопротивлялась жертва.
— Да ты посмотри сначала!
Юля послушно вышла из крошечной примерочной. Справа стояли три огромных зеркала.
Все еще растерянная, она увидела себя во весь рост. Платье переливалось. Кожа, кажется, засветилась изнутри. Ворот был так искусно задрапирован, что величина — пардон, отсутствие — груди не играла никакой роли. А когда она повернулась…
— Господи!.. — слабо выдохнула она.
Сзади вырез у платья был до верхней линии бикини, эффект был потрясающий. Кто мог бы подумать, что у нее такая красивая спина?!
— Ну, как тебе? — смущенно спросила она ликующую Анжелику.
Та только подтвердила ее смутные надежды.
— Блеск! Супер! Берем!
— Берем? — неуверенно переспросила Юлька.
— Естественно! — сурово отрезала наставница.
— Ну теперь-то все? — с надеждой пискнула подопечная.
— А туфли?!
Юля застонала. Она не ожидала, что поиски платья будут тяжелее любого другого занятия. Интересно, каким здоровьем надо обладать, чтобы часто таскаться по магазинам?
На работе Карская появилась после обеда, слегка прихрамывая. Шеф сидел за чертежным столом и с недоумением спросил:
— Что еще приключилось?
— Упала, — коротко объяснила она, цепляя плечики с платьем, упакованным в черный пластиковый пакет, на вешалку в углу. Потом проковыляла к стулу и плюхнулась напротив Марка, блаженно вытянув ноги.
— Где?
— В магазине. Ногу подвернула, когда туфли примеряла. Просто удивительно, какими высокими могут быть каблуки.
Он ухмыльнулся:
— Вижу, что и платье купили?
— Правильно видишь!
— Покажешь?
— Еще чего!
Она же готовит ему сюрприз. Анжелике еще долго возиться с ней. Босоножки отдали покрасить в тон платью, а ей предстоит новая стрижка и новая боевая раскраска. «Из Карской сделают абсолютно другую женщину, вот умора!» Она прыснула. И Марк ниц падет перед ней, умоляя об ответной любви. Ну по крайней мере она надеется на это.
— Чем занимаешься? — Юля покосилась на рисунок.
Сначала он посмотрел на входную дверь, не подслушивает ли кто.
— Да ерундой!
«Ерундой» Марк назвал работу над комиксами. Его ассистентка никак не могла взять в толк, почему это надо скрывать. Великая же тайна заключалась в том, что артдиректор агентства Premium, разрабатывающий самые успешные рекламные кампании, был еще и замечательным карикатуристом.
На Юлин вопрос, когда он начал их рисовать, он неизменно бурчал: «Еще в детстве». И всякий раз делал вид, что они ничего для него не значат. Только увлечение — ничего больше. Просто отдых после работы. Можно сказать, «креативный катализатор». Когда у него иссякала эта самая креативность, он обращался к карикатурам, а потом буквально фонтанировал творческими задумками.
Юля пришла в восхищение от рисунков, когда ей впервые было выказано личное доверие и продемонстрирована «святая святых». После этого она не оставляла попыток уговорить Виленского послать карикатуры в какую-нибудь газету или журнал. Но он постоянно отнекивался.
— Покажи!
Он подтолкнул ей лист.
— Что сегодня учудила наша Лиза? — Лиза была новая героиня рисунков и странным образом напоминала реального персонажа — ее, Юльку Карскую.
— Босс попросил ее об одолжении, и у нее теперь куча проблем.
— И как только такое пришло тебе в голову? — С большим скепсисом подняла она брови.
На лице Марка появилась озорная улыбка.
— А можно использовать твое сегодняшнее паденье с котурнов?
— Еще спрашиваешь! Давай развлекайся, не стесняйся! Коль скоро это доставляет тебе удовольствие! В конце концов, это того стоит!
— Кстати, недавно звонила твоя мать, — доложил Марк. — Ей срочно понадобилось выяснить, зачем тебе нужен «мужчина твоей мечты» из этого шоу, ведь у тебя уже есть великолепный друг, то есть я?
— Ты, разумеется, тут же все объяснил ей, признавшись, что это ты приговорил меня к галерам?
— Я сказал, что повинен в этом, и попросил прощения. Еще она спросила, приеду ли я на Новый год, на что я ответил утвердительно. Видишь? Я еще не такой испорченный.
— Нет, не такой.
Марк снова посмотрел на вешалку.
— Ты готова к следующему раунду?
— Нет, мне нужно еще в косметический салон — сделать маникюр и педикюр. Я просто не представляю, как женщины все это переносят и при этом остаются в живых. Такой тяжкий труд.
— Дело мастера ставит, — предположил Марк. — А на работе будешь появляться хотя бы изредка?
Молчание.
Шеф неодобрительно покосился на нее.
— Ты слишком много внимания уделяешь человеку, который тебе не нравится.
— Откуда мне знать, нравится он мне или нет? Я его совсем не знаю.
— Он насквозь фальшивый, как и его белоснежная улыбка.
— Это нечестно.
Марк разозлился:
— Ты же не всерьез?! Неужели тебя интересует актеришка из дневного сериала?
«Хм-хм. Неужели ревнует? Ура!»
— Он дал мне зеленую карту!
— Это никого и не удивляет.
— Ты сам сказал, что у меня ни единого шанса.
— Это я нарочно, из вредности. Я имел в виду только то, что ему нравится другой тип женщин. К тебе лично это не имеет никакого отношения, — коротко объяснил шеф. — Ты вовсе не уродина.
— Покорнейше благодарю, — сияя улыбкой, промурлыкала она и припрятала комплимент в глубинах своего сердца. — Но и моложе я не становлюсь, между прочим.
— Тебе только двадцать восемь! — Он произнес это так, словно она лежала в пеленках.
— Верно! Это еще не старость, но пора уже обзавестись постоянным другом. Не таким, который только делает вид. Ты, отдаю тебе должное, делаешь это превосходно, но мне хочется чего-нибудь настоящего.
Если судить по выражению его лица, то он снова рассердился. Юлька подавила смешок. Может, впервые после свадьбы сестры он увидел ее в другом свете.
Она задумалась: а в самом ли деле с тех пор его поведение изменилось — или ей кажется? Трудно сказать. Хорошо, он теперь чаще, чем прежде, задерживал ее на работе — но скорей всего оттого, что работы невпроворот. Несколько раз провожал до станции метро, но тоже наверняка потому, что в офисе работы больше не нашлось. Да, а еще частенько она ловила на себе его задумчивый взгляд.
— Что сие значит? Я недостаточно внимателен к тебе? — раздраженно посмотрел Виленский.
— Этого я не утверждаю.
— В чем тогда дело? — Он уже почти кричал.
— Ну… скорее в том… что мне… хочется большего.
— Большего?
— Ну да! Например, всяких там поцелуев, держанья за ручку, объятий. Секса, наконец!
Его лицо залилось темной краской. Гнева?
— Тебе непременно хочется заняться этим с ФФ?
— Мне просто хочется заняться сексом! А ФФ под рукой.
Марк выпрямился.
— Ты находишь его симпатичным?
— Еще бы!
— Тебе всерьез нравится этот насквозь фальшивый тип?! Я думал, ты более глубокий человек!
— Конечно, взаимопонимание и любовь — это прекрасно. Но чуточка секса не повредит.
Марк с обиженным видом уставился на свои рисунки.
— Хочешь сказать, что я недостаточно симпатичен, чтобы быть твоим близким другом?