Элс держался Бронте Донето. Пинкус, казалось, знал, что делает, и отлично справлялся.
– Каково наше положение? – процедил Элс сквозь зубы. Стояла невыносимая вонь.
– Вроде бы, они еще не учуяли нас. Однако происходят волнения. Наступает ночь. Вскоре я получу более точное представление о том, что происходит.
Элс покинул принципата, дабы помочь остальным убрать камни.
– Надеюсь, когда мне стукнет тысяча лет, я хотя бы наполовину буду в такой же форме, как и он, – сказал Элс Горту.
– А сколько тебе сейчас, Пайп?
Элс не мог ответить на вопрос с полной уверенностью. А вот у Пайпера Хэхта сомнения бы вряд ли возникли.
– Тридцать три. И шесть дней. Если, конечно, моя мать не врала мне. Тебе лучше побеспокоиться о том, как прожить еще один день. Ты что, издеваешься? У тебя недавно был день рождения, а ты и словом не обмолвился?
– Это не так уж и важно. – В Дреангере ша-луги действительно не придавали этому значения. Они отмечали лишь годовщину вступления в полные права и обязанности воина-раба Кайфа ал-Минфета.
– Черт, Пайп. Я не могу поверить, что такие, как ты, действительно существуют. Эй, взгляни-ка на это.
«Это» представляло собой более широкое и высокое помещение, где сосредоточились двенадцать небольших «труб. Лишь через одну из них мог пролезть человек.
– Эй, Зално, тощий крысеныш. Возьми свечу и полезай внутрь, – приказал Горт. – Не нравится мне все это. Надо бы сообразить, как рабочим удавалось здесь ходить, – заметил он.
– Наверху началось празднование. По мнению праман, захват Лотара все изменит, – объявил Бронте Донето.
– Куда его ведут? – спросил Элс. Он изучил план ал-Хазена так хорошо, насколько позволяли карты.
– Принц еще не в городе. Сейчас они сражаются с братством. Уже почти целый день.
– Что ж. Тогда все складывается лучше, чем я предполагал, – изрек Горт. – Праманы сосредоточат свое внимание на этом мальчишке, а также на том, как с помощью него разрушить планы Господа.
Казалось, даже Донето опешил от внезапной страсти Горта.
– Я вас удивил, э? – ухмыльнулся Пинкус. – Но неужели я не прав? Принципат, нам необходимо лишь найти выход отсюда. Когда вы обнаружили канализационную систему, то утверждали, что он есть.
Из дренажной трубы вылез Зално. Его свеча потухла. Сам он был в какой-то серой грязи. Ему совершенно не понравилось находиться непонятно где, да еще и в кромешной тьме.
– Труба тянется, наверное, еще около ста футов, потом поворачивает налево и проходит мимо огромных баков. Последние оборудованы лестницами. Труба выводит на улицу, точнее, в тупик. Складывается такое впечатление, что она проходит под всем городом.
– Мы сумеем по ней пройти? – поинтересовался Горт.
Зално обвел присутствующих взглядом.
– Я смог. Некоторым из вас придется, правда, извозить себя в масле. Вся вода с той улицы должна попадать в эту трубу. Она высотой в десять дюймов, а шириной три фута.
– Не продолжай. Я тебя понял, – сказал Горт. – А в цистерны можно попасть?
– Да, сэр.
– Отлично. Тогда вперед.
Спустя пятнадцать минут Элс выглядывал через трещину в двери постройки, которая на картах обозначалась, как водная башня четыре. Ал-Хазен с наступлением сумерек казался заброшенными руинами. Повсюду царило безмолвие: даже крысы не пищали.
– Сэр, двигайтесь дальше! – сказал чей-то голос.
Просторной цистерну нельзя было назвать. Жители приходили сюда за водой и тут же уходили, когда получали желаемое.
Элс покинул цистерну вслед за Гортом.
– Ты знаешь, где мы, Пинкус? Даже не верится. Отряд переместился в крохотную постройку, служившую до недавних пор убежищем.
– Пинкус, ты проделал невероятную работу.
– Но теперь все в свои руки возьмешь ты, да?
– Отчасти, да.
– Пайп, ты главный.
– А что бы ты сейчас предпринял?
– Я? – Горт осклабился. – Хочешь правду?
– Да.
– Я рассчитывал, что кто-нибудь из отряда, ты или член Коллегиума, перехватит у меня инициативу до этого момента.
– Клянусь яйцами Айса, Пайп. Ты самый отвратительный и циничный ублюдок на всем белом свете.
– От этого я становлюсь хуже?
– Нет. Принципат, что теперь? Нам удастся выкрасть Лотара и тем самым навлечь на себя любовь императора Грааля?
– Да. Нет. И да, и нет.
– Женщины любят уверенных в себе мужчин, твердо стоящих на ногах.
Донето смерил Горта таким взглядом, словно хотел стереть его в порошок.
– Если я ошибаюсь, то беру свои слова обратно.
– Мы занимаем отличную позицию, – обратился принципат к Элсу. – Когда праманы приведут пленников, они направятся во дворец и цитадель и непременно пройдут мимо нас. Мы сможем неожиданно выскочить, схватить Лотара, а затем придется что есть духу делать ноги. Я расставлю ловушки, дабы задержать их в трубе, пока мы не окажемся под прикрытием своих войск.
– Звучит довольно-таки впечатляюще, – высказался Горт.
Элс помрачнел. Он опять разрывался между Элсом Тэгом и Пайпером Хэхтом.
– Вы не знаете, что удалось сделать братству?
– Нет, Сядь и помолчи.
Прошло время. Элс задремал. Чья-то рука потрясла его. Ша-луг открыл глаза и увидел, что Горт и Донето склонились над ним.
– Праманы разбили братство, – забормотал принципат. – Они захватили пленников. И скоро прибудут в город. Ликование жителей стихло. Праманы получили тяжелые ранения. Что неудивительно; ведь им приходилось сражаться с теми, кого отобрал сам Грэйд Дрокер.
– Скольких нам надо спасти? – спросил его Горт. Донето пропустил вопрос Пинкуса мимо ушей.
– Из скольких человек состоял отряд? – поинтересовался Элс. Он помнил, что видел около двадцати людей, проезжавших мимо винодельни.
Донето по-прежнему молчал. Элс продолжал настаивать на своем.
– Ваша Милость, это что – секрет?
– Не знаю, – рявкнул принципат. – Очевидно, пленников семь. У всех ранения.
Само собой разумеется. Браункнэхты без боя не сдадутся.
– Уже что-то, – вымолвил Элс. – Что еще? Через какое-то время нам предстоит сражение. Ваши недомолвки могу привести к нашей гибели.
Нахмурившись, угнетенный мыслью, что придется поделиться информацией, Донето ответил:
– Лотара сопровождали девятнадцать человек. Двое из них слуги принца. Двое священники. Еще двое члены воинствующего братства. Десять браункнэхтов. С остальными труднее. Но их все мы видели в Племенце.
– Фэррис Рэнфроу. Ну, конечно же. Главный шпион императора. Он сновал туда-сюда, когда мы готовились к войне.
– Да. Вряд ли он угодил в плен.
По мнению Элса, ша-луг, которому удалось захватить Лотара, заслуживал великих почестей.
– Вам известно что-нибудь, чем бы мы могли сейчас воспользоваться? – продолжал допрашивать принципата Элс. По его голосу члены отряда поняли, что он с трудом сдерживает раздражение.
– Напоминаю вам, ваше безмолвие будет стоить вам и остальным жизней.
– Праманы отправляют лучших воинов обеспечить безопасность налетчиков. На свою голову последние пленили не только Лотара, но и священника, который даже не попытался бежать, двух полуживых братьев из воинствующего ордена, да нескольких браункнехтов, находящихся в столь же плачевном состоянии. Их не убили лишь потому, что те, кто всем здесь заправляют, хотят допросить их, – поведал Донето.
После чего он сменил тему.
– Расскажи мне вон о том здании. На той стороне улицы. Такое ощущение, что оно пустое.
– Наверно, так и есть, – ответил Элс. – Раньше там был храм даиншаукинов, там же они прокручивали свои делишки. Как только в ал-Хазен прибыли неверные, дайншау покинули это здание.
– Хэхт, неужто ты обо всех постройках в городе знаешь?
– Только о тех, которые, по словам беженцев, имеют первостепенное значение.
– Пусть часть отряда займет то здание, а часть останется здесь. Сначала удар нанесут те, кто уйдут. А мы здесь схватим Лотара сразу же, как только праманы начнут отражать нападение на той стороне.
Элсу эта идея не понравилась. Но он не Грэйд Дрокер. Он не может приказать принципату заткнуться и не мешаться под ногами.
– Пинкус, предупреди резервные отряды, чтобы они были начеку.
– Это их работа, Пайп. Они всегда начеку.
– Вы уверены, что в здании действительно никого нет – спросил Элс Донето. – С тех пор как дайншаукины покинули его, прошло немало холодных и снежных ночей.
– Пойди проверь, – предложил Донето. – Если никто не перережет тебе глотку, значит, там никого нет.
Элс так и поступил. С собой он никого не взял. Тэг мог выдавать себя за дреангерца до тех пор, пока вновь не придется стать невидимкой.
Дайншаукинская постройка не пустовала. В ней поселились воины, однако сейчас их на месте не оказалось. Элс уже собирался позвать подкрепление, как вдруг появились праманы с имперскими пленниками.
– Надеюсь, Пинкус, тебе хватит мозгов, чтобы со всем справиться, – прошептал Элс.
Конечно же, у Горта все получится. Лучше бы спросить, воздержится ли Донето от вмешательства в дело?
Праманы потеряли бдительность. А с чего бы им ее проявлять, если они, уверенные в победе, находились за неприступными стенами своей цитадели? Воины поспешно двигались нестройными рядами, отпуская мрачные шуточки, какими обмениваются люди, заглянувшие в глаза смерти и счастливо ее избежавшие. На первых двенадцати солдатах были луцидианские шлемы и то, что осталось от формы, принадлежавшей всадникам Индал ал-Сул Халаладина. Затем шли пленники под охраной стражи Мафти ал-Арая эл-Арака. Замыкали процессию восемь или девять ша-лугов.
Впереди Луцидиан на мостовой возникло что-то темное и вонючее. От нестерпимого запаха у Элса возникли позывы тошноты. Затем со стороны холма колонну праман атаковал Горт. Луцидиане и кальциране запаниковали, ша-луги проявили большее благоразумие. Но даже сейчас Элса поразило их слабое сопротивление.
Горт с легкостью отбил пленников.
Большинство праман побежали в здание, в котором находился Элс.