ать не хочется. После этого дед запретил мне даже думать о том, чтобы попытаться снова. Сказал, чтобы я об этом и думать забыл, пока мне не стукнет двадцать, а после завалил меня горами теории: что, почём и кого, какие вкусы в мире духов. В двадцать лет я под чётким контролем деда снова вошёл на Тропу. В этот раз всё прошло без всяких эксцессов, и я даже обзавёлся своей личной свитой среди духов: младший дух льда, что весьма неплохо, и три простых элементальных духа низшего уровня.
Личная свита — показатель силы шамана, чем она больше, тем он сильнее. Вот только в нашем мире духам очень неуютно, он высасывает у них силы, а затем убивает, поэтому у нас водятся только слабые духи, которых в состоянии прокормить один шаман. Более сильным духам тут делать нечего, вот и получилось: всякая мелочь есть, а что-то более весомое днём с огнём не сыщешь. Одно баловство остаётся в распоряжении шаманов, вот про них все и забыли, а они и рады, что их не беспокоят.
Пару раз спросил у деда, какая у него свита, после чего прослушал целую лекцию о том, что такие вопросы не задают даже родственникам. Ведь никто не будет добровольно раскрывать свои секреты — знания, как говорится, сила.
Плюс к шаманизму я могу «читать» людей, их самые сильные эмоции, или, точнее, угадывать их. А на кладбищах ощущаю значительный прилив сил, вызывать духов тут получается намного легче, чем где-либо ещё, вот только в большинстве случаев получается вызвать не того, кого хотел, а дух какого-то местного мертвяка. Такая вот неординарная пара братьев в нашей семье.
Универ встретил меня… короче, встретил. Всё прошло, как я и планировал: препод не зверствовал и был на удивление добр и весел — видимо, радовался, что больше мою группу у себя на занятиях не увидит; зачёт поставили быстро, как в сказке, что ещё больше подняло градус моего удивления; встретил парочку друзей в холле, немного поговорили о том о сём — про вечеринку напомнили, сказали, что будут ждать. Короче, всё пучком.
Выходил я из здания пыток и мучений юных падаванов очень и очень быстро, не хотелось оставаться в этом пристанище знаний ни одной лишней минуты. Вдруг кто-то возьмёт, да вспомнит обо мне, а мне такие траблы ни к чему, других дел по горло.
Так как закончил я раньше, чем ожидал, в моём распоряжении оказалось на час больше времени, чем было запланировано. Идти домой было лень, тем более, что как только приду, сразу же придётся уходить. Поэтому решил сразу пойти в клуб. Хотя и не по графику, ничего страшного не случится, если я отработаю свою норму пораньше. Тем более, Максимыч уже там и не откажет мне в паре внеочередных персональных уроков.
По дороге в клуб юных натуралистов я решил зайти в кафешку «Семицветик» — уж очень там выпечка вкусная, я на неё конкретно подсел после того, как меня впервые туда привели и угостили. Закупившись провизией на почти всю имеющуюся наличность, я наставил свои ноги на путь истинный, то есть пошёл в клуб «Страйк». Откуда взялось такое название, я не интересовался, не моё дело, главное, что заниматься там удобно, и обучение было на должном уровне.
На входе я сразу же столкнулся со старым реконструктором.
— Здравствуй, Максимыч. Как ты тут?
— Олег? Ты что здесь забыл? — удивленно посмотрел он на меня.
— В то, что я решил заскочить просто так, ты не веришь?
— Ищи дурака.
— Вот так, никто мне не верит! — патетично воскликнул я, а затем закончил уже нормально:
— И правильно, между прочим.
— Шут.
— Нет у тебя почтения и трепета перед великим искусством. В общем, я решил прийти немножко пораньше и выклянчить у тебя парочку уроков.
— Хе, прям-таки решил? — усмехнулся он в усы.
— Ну, типа того.
— Ладно, проходи, третьим за сегодня будешь.
— А что, кто-то ещё есть?
— Думал, ты один такой умный? Ан, нет. Первой сегодня была Оля, а вторым Женёк подошёл, — если первое имя для меня не было неожиданностью, второе вогнало меня в полнейший ступор.
— Этот лентяй соизволил поднять свою царскую задницу и почтить сии стены своим присутствием? Не верю! Что-то размером с динозавра в лесу сдохло, а то и весь лес вымер.
— Я тоже сначала подумал, что у меня уже глюки перед глазами от недосыпа появляются, но реальность — штука суровая. Не задерживайся, я тебя жду в третьем секторе. Как только переоденешься и разогреешь мышцы, сразу же ко мне, дам тебе пару уроков на тему «Как нужно правильно держать ту палку, что мечом зовётся».
— Сэр, есть, сэр! — гаркнул я и кинулся в раздевалку.
Зайдя в огромный тренировочный зал, я сразу же увидел Ольгу, сосредоточенно пускавшую одну за другой стрелы в самую дальнюю мишень и немного хмурившую брови каждый раз, когда стрела ложилась за пределами одной только ей известной зоны. И что ей только не нравится? Вон, с пятидесяти метров в круг диаметром в пять сантиметров может спокойно попасть, а ей всё мало, эльфийка безухая. Мне бы так, как ей, я, вон, еле попадаю с пятидесяти метров в мишень диаметром в пятьдесят сантиметров.
Но не будем о грустном. Да и сравнивать себя с Олей в её же стихии — это только ещё больше опускать свою самооценку, а она у меня и так каждый раз после того, как я беру в руки лук, ниже канализационных труб. Ровнять себя с ней и вправду глупо, мастер спорта, как-никак. Видимо, почувствовав, что за ней наблюдают, Ольга перестала стрелять, повернулась ко мне и приветливо улыбнулась.
— Привет, Самурай! — она помахала мне свободной рукой. — Не ожидала тебя здесь увидеть в такое время.
— И тебе приветик! Знаешь, я тоже не особо ожидал здесь кого-то увидеть, кроме Максимыча. Ты так регулярно ходишь или как получится? — с этими словами я приступил к разогреву мышц.
— Как получится, а что?
— Да вот думаю, насколько же ты далеко ушла в нашей группе, и как долго мы будем тебя догонять.
Ольга рассмеялась.
— Таким лентяям, как вы, понадобится не меньше сотни лет, чтобы сравняться с великолепной мной.
— Я волнуюсь, чтобы эта сотня не переросла в три.
— Ну-ну, волнуйся дальше. А ты сам зачем тут?
— Как зачем? Тренироваться.
— Тьфу ты, а поконкретнее?
— Появилось свободное время, вот и решил прийти, чтобы потом под вечер силы остались хоть на что-нибудь, кроме как дойти до кровати и упасть в объятия Морфея.
— Говорю же, лентяй, — вынесла она приговор.
— Не лентяй, а человек, экономящий свои внутренние ресурсы, — прервав разминку, возразил я, многозначительно подняв указательный палец.
— Точно, типичный лентяй. Ладно, не буду тебе больше мешать, а то совсем обленишься. Удачной тренировки.
— Спасибо. И тебе, — поблагодарив её, я вернулся к разминке. И — раз, и — два, и — три…
Я пришел в клуб три года назад, как раз после поступления в университет. Моя подруга однажды решила, что мне жизненно необходимо почувствовать что-то новенькое, и в своём стремлении втянуть меня в очередную авантюру она на этот раз безоговорочно преуспела. Хотя клубом это назвать было сложно, скорее, это было объединение людей, связанных идеей, стремлением, хобби, прилагающих все силы для реализации поставленных целей. Людей, которые повидали на своём веку много разных ролевых игр и исторических реконструкций тех или иных событий и принимали в них непосредственное участие. В основном, там были парни и девушки от девятнадцати до двадцати семи лет, я же, можно сказать, находился в середине возрастной категории — двадцать два года — ни много, ни мало. Там я общался с самыми разными людьми на самые разные темы, узнавал множество новых вещей и вскоре втянулся. Мне очень понравилось примерять чужие роли, играть чужие жизни, соревноваться с другими, более сильными и умелыми, людьми.
Однажды мне подсказали, что в моём городе есть официальное общество реконструкторов, и заодно показали, где оно находится. Там я нашёл новых друзей, разделявших мои чувства и мысли по поводу нашего маленького хобби. Учили там качественно, на мой взгляд, даже очень. Этого, впрочем, стоило ожидать, так как среди учителей были два признанных в стране фехтовальщика и несколько мастеров спорта в области боевых искусств.
— Ну что, готов?
Голос Максимыча вывел меня из транса. Что-то чересчур глубоко я ушёл в воспоминания.
— А? Да-да, готов.
— Тогда не стой там, а иди сюда! Преподам тебе парочку уроков и покажу несколько неизвестных тебе хитростей.
Я внутренне передёрнулся, но заинтересованное выражение лица не поменял. Неотвратимое не отвратить. Или, как говорил господин Суворов, тяжело в учении — легко в бою. Вот так и у меня.
— Иду, Максимыч, иду. Morituri te salutant!2
— Кхе-хе… Всё, больше не могу, — я уронил тренировочные мечи на пол и сам упал следом за ними.
— Хорошо. На этот раз ты двигался намного лучше, прогресс налицо.
Ага, виден. Начиная последнюю связку контрударов, я подумал, что одним переломом там не обойдётся. Ещё раз один такой раз — и всё, бывайте, мои здоровые рученьки, здравствуй, добрый гипс.
— Это что сейчас было?
— Это? Это, Олег, мой уровень. Добро пожаловать. Понравилось?
— Не то слово! Чтобы я ещё хоть раз напросился с тобой на полный контакт, да ни в жизнь! Ты монстр.
— Скажешь тоже! Вот видел бы ты моего учителя — вот был мужик, до последнего меня гонял. Ни разу за десять лет учёбы я не смог его достать, только на одиннадцатый год появились первые проблески успеха.
— Десять лет? Да ладно!
— Точно, — усмехнулся Максимыч. — А ты молодец, свою победу урвал честно и не один раз, хвалю.
— Хорошо, что это ты, а не твой уважаемый учитель.
— Угу.
— Думаю, на сегодня мне хватит, ноги не держат, — я сказал чистую правду, мне даже думать было тяжело, не то что ходить.
— Н-да? — внимательно оглядел меня Максимыч. — Похоже, на сегодня с тебя действительно хватит, ты прав. В понедельник ровно в шесть, не опаздывай.
— Спасибо. Всего доброго.
— И тебе, и тебе, — Максимыч пошёл к выходу, а я остался лежать, разглядывая потолок. Ещё пару минут так полежу, и пойду.