ак же нужно уметь контролировать других, а без воздействия не обойтись. Поэтому затронем тему по внушениям.
Если судить по небольшому рассказу госпожи Суар, то закрыть свое сознание можно с помощью мысленного щита. Каждый выстраивает его самостоятельно, опираясь на внутренний мир. Мой мир просил и требовал спрятаться за семью годовыми замками. Я не возражала, осталось только узнать, как это сделать. Передернула плечами, представляя, что до этого дня была словно открытой книгой для всех. Стало противно и мерзко, даже мурашки по спине побежали. Хорошо еще, кроме учебного материала в моей голове не наблюдалось посторонних мыслей.
Во второй половине занятия нам предложили представить свою защиту мысленно и влить в неё силу. После этого профессор самолично попробует пробраться в наши головы. А вот этого делать не надо.
Сначала образовала вокруг себя что-то подобное мыльному пузырю. Красивая и яркая оболочка, гибкая. Но не лопающаяся. Влила в неё силу, представляя, как она будет растягиваться под напором воздействия. Потом на оболочку наложила первый слой защиты. Он был тонким, но прочным, на мой взгляд. Я почувствовала себя словно за каменной стеной. Защита хорошо прилепилась к пузырю. Потом поставила еще одну преграду, затем следующую. За отведенное время я и правда успела сделать так, чтобы полностью отгородиться от этого чужого для меня мира. Казалось, я создала свой собственный. Который никто и никогда не сможет сломать. Почувствовала себя улиткой, у которой есть надежный домик — раковина. Кажется, вот она я, но в случае опасности прячусь.
Госпожа Одье по очереди подходила к студентам и прощупывала их сознание. У кого-то получилось отлично, женщина не смогла прочитать мысли. Хотя, если бы сильно хотела, то пробралась бы. Чьи-то щиты рушились моментально. И вот настал мой черед. Я поднялась из-за парты, а мысленно спряталась в свою раковину.
Женщина смотрела на меня с улыбкой, которая постепенно сползала с её лица.
— Сколько уровней защиты ты поставила? — к нашему разговору моментально прислушались, многие стали оборачиваться.
— Не считала…, - не буду же говорить точное число, чтобы не было желания их вскрыть.
Профессор Суар долго стояла напротив меня, но лишь покачала головой.
— Невероятно! Многоуровневая защита мыслей и чувств. Невозможно надломить, расплести. Словно единый щит, сцеплен с чем-то еще.
Знала бы она, как близка к догадкам. Каждый уровень моей защиты, был привязан к другому. Кажется, мой облегченный выдох заметили все.
— Так не желаешь делиться мыслями? — удивилась женщина.
— Совсем не желаю, — ответила я, пристально смотря ей в глаза.
И надо же, я увидела защиту вокруг неё, достаточно хорошую, но прозрачную. Я не считывала мыслей профессора, я их видела. Картинки, переливающиеся, не яркие. Кажется, вот я в её кабинете, вот она касается моей головы, мои глаза полные ужаса, слезы. Я дергаюсь, но ничего не происходит. Профессор держит крепко и её глаза становятся совсем белыми.
— Сразу прошу надо мной эксперименты не ставить, — сказала прямо в лицо, но так, чтобы никто не услышал.
— Ты смогла прочитать? — женщина раскрыла свои удивительно голубые глаза.
— Нет, увидела.
Села на свое место и стала ждать конца занятия. Хочу уйти из кабинета и спрятаться ото всех. Преподаватель очень странно на меня поглядывает. Сжимаю пальцы под столом. Боже мой, я так стану нервной истеричкой. Ведь не может же мне казаться интерес с её стороны.
— А теперь я предлагаю вам такое задание, — улыбается госпожа Одье, — кто взломает щиты Евы, получит от меня зачет на экзамене.
Вся группа мгновенно поворачивается ко мне. Профессор уселась на свое кресло и наблюдает со стороны. От волнения возвожу еще не меньше пяти железобетонных стен защиты вокруг себя любимой.
Я не знаю, что должно происходить при взломе защит, но такое ощущение, что на меня со всех сторон давит. Ощущение мерзкое. Как от него избавиться не знаю. Начинаю переводить взгляд с одного студента на другой, вокруг каждого стоит защита, но она слетает под моим напором. Я собираюсь защищаться. И есть не умею драться и правильно использовать магию, то хотя бы буду срывать их защиты, немного от себя отвлекая.
Что и делаю. Один за другим, стена за стеной. Где-то сложнее, где-то проще. Вот плетение — разрезать и распутать. Вот стена — разбить любой ценой.
Звонок с урока слышу через пелену. Подхватываю вещи, быстро бегу к двери, чтобы выскочить наружу. Голова раскалывается, но я не сдалась. Уже второй раз смогла себя хоть как-то не дать в обиду.
Бегу вниз и в кого-то врезаюсь. Извиняюсь и вновь бегом спускаюсь вниз. У нас перерыв и мне нужно время на отдых.
Демидион Хорс.
Никогда не видел столько ужаса и боли в глазах. Ева бежит на меня и словно не замечает. Врезается. Хорошо хоть подставил руки, и она утыкается в мою грудь. Быстро шепчет слова извинения, и стремиться вперед. Меня не видит, никого не видит.
Уверенным шагом направляюсь в аудиторию менталистов. Госпожа Одье сидит на своем месте, задумчиво рассматривая притихшую группу.
— Что у вас стряслось? Почему студенты сбегают с урока, словно их тут мучают.
— Научный эксперимент, — отвечает Суар и переводит взгляд на меня. — Она поставила такие ментальные щиты, что даже я не смогла их взломать. А потом прочитала мои мысли, точнее, увидела.
Еще раз обвожу взглядом группу, которая прикладывает руки к головам.
— А с ними что? — до сих пор не могу поверить в сказанную фразу.
— А это я предложила студентам взломать щиты Каримовой за зачет, — женщина задумчиво постучала пальцами по столу, — никто не смог, а она взломала всех.
Перевожу недоуменный взгляд с группы на профессора.
— Вы уверены? — уточняю.
— Более чем. Все происходило на моих глазах.
— Думаю, на ваш предмет студентка больше не придет, — я неплохо стал разбираться в человечке. И если судить по тому, что здесь произошло, не придет.
— И не надо. Отмените мои занятия у неё. Девочка достигла высшего уровня.
Кивнул, покидая аудиторию.
Теперь нужно найти одну испуганную девушку и постараться её успокоить.
Еву нашел в комнате, точнее в ванной. Она сидела под струями холодной воды прямо в одежде и смотрела в одну точку. Рядом лежала пустая бутылочка из-под лекарства. Осторожно понюхал — успокаивающее. И если судить по тому, что я вижу, Ева выпила почти все содержимое за один раз.
Выключаю воду, создаю поток горячего воздуха.
— Ева, — тормошу девушку за плечо, она на меня даже не обращает внимание. Чуть раскачивается из стороны в сторону, беззвучно шевелит губами. Из глаз тонкими дорожками текут слезы.
Отдал мысленный приказ своему помощнику, чтобы пригласил Одье Саур в мой кабинет. Её эксперимент стал для одной студентке нервным срывов. Следом срочно приглашаю Нерли. Последняя появляется в комнате через пару минут, находит глазами Еву, вздрагивает.
— Бедная девочка, — женщина оттесняет меня, проверяет пульс, смотрит глаза.
— Срочно в моё крыло, она словно теряется за гранью, — женщина испуганно оборачивается, я сжимаю кулаки и переношу нас всех в палату.
Сразу стягивают одежду с девушки, обвешивают артефактами восстановления, вливают в дрожащие губы темную жидкость.
— Господин Демидион, помогите, — просит женщина.
Подхожу ближе и вижу, как целители пытаются раскрыть маленькие кулачки. Даже мне видно, как сильно они сжаты, ногти входят в кожу, ладошки в крови. С госпожой Нерли растираем руки и плечи, пытаемся расслабить каменные мышцы. Наконец, одна рука поддается, пальцы медленно раскрываются. Ассистенты быстро обрабатывают раны и перевязывают ладонь. Вторая рука расслабляется следом.
Из палаты в свой кабинет вернулся спустя минут сорок. Профессор Одье сидит в приемной, нервничает. И правильно делает.
— Вы довели студентку до нервного срыва, и она чуть не выгорела, — говорю спокойным холодным тоном, — вы лишаетесь преподавательского места в Академии, в таких профессорах мы не нуждаемся.
— Вы не имеете права! — женщина вскочила со стула, тот с грохотом упал.
— Имею, — холодно ответил мужчина и обратился к секретарю, — подготовьте документы об увольнении.
Глаза госпожи Одье стали белеть. Гнев и ярость клокотали внутри женщины. Уволить её из-за какой-то человеческой девушки? Немыслемо! Она, лучшая в своем роде или… Или ректор Хорс желает выучить и поставить девочку на её место? Конечно, ведь она только что сама призналась, что не смогла снять с неё щиты, а значит человечка сильнее. Но не опытна.
— Ваш приказ, распишитесь, — я положил лист бумаги перед женщиной, но она словно о чем-то думала, пришлось позвать.
Расписавшись, Одье посмотрела на меня с прищуром. Казалось, профессор что-то для себя решила, а её брошенные при уходе слова, насторожили.
— Мы еще встретимся, Демидион Хорс. Обязательно встретимся. Но только я буду уже в роли руководителя, а вы подчиненного.
На что она намекает? Неужели решила угрожать? Зря. Но женщины коварны, об это не стоит забывать.
Глава 6. Поживи подольше, узнаешь побольше
Было пусто и одиноко. Странное чувство, если помнить то, что со мной произошло. Где боль? Где привычная боль и чувство страха? Их не было, только всепоглощающее одиночество, понимание того, что ты никто и ничто. Любой может направить против тебя толпу. И никто, совершенно никто не встанет на твою защиту.
Кажется, у меня опустились руки в этой неравной борьбе. Сколько дней я провела в этом мире? Два? Три? Чуть больше? И уже сдалась. Больше не было сил бороться, не хотелось кому-то и что-то доказываться. Особенно нет желания отзываться на голоса, которые зовут вернуться. Зачем? Быть униженной и растоптанной на глазах у всех? К первому голову прибавился другой, более настойчивый, командный.
Не хочу больше подчиняться, пусть меня оставят в покое.
Сознание то приходило, то угасало. Я словно плавала в море, захлебываясь волнами. Они позволяли сделать глоток воздуха и накрывали снова и снова. Так длилось бесконечно долго, пока не услышала песню. Тихую, почти знакомую. Она лилась, окутывала, помогала зацепиться за неё, как за спасательный круг. Слова иногда были непонятными, неправильными. Но это не портило ни мелодию, которая мгновенно появилась в моей голове, ни общего спокойствия. И в какой-то момент я очнулась и произнесла первое пришедшее слово на память.