– …а возница, который ее привез, знаешь, что болтал старому Полану у конюшни? Говорит, лорд Конард был чернее тучи! Прямо искры из глаз летели! Представляешь? Наверное, опять что-то не по его вышло. Он же такой… ух! Мощный! Я его однажды видела издалека, на ярмарке в прошлом году, так чуть в обморок не упала! Такой высокий, грозный… и краси-и-ивый! Жаль, конечно, что у них с нашей леди так вышло… Говорят, в столице только об этом и шепчутся. Что там у них за разлад такой приключился, интересно?
Я осторожно заглянула в щель. В небольшой комнатке, похожей на каморку для прислуги, сидела та самая юная горничная с любопытными глазами, которую я видела на крыльце. Она что-то увлеченно вышивала, болтая без умолку с другой девушкой, сидевшей к двери спиной. Эта вторая была постарше, и голос у нее был более спокойный, приглушенный.
– Да уж, Тиви, языком ты мелешь, как помелом, – усмехнулась вторая девушка. – А еще говорят, – она понизила голос до шепота, и мне пришлось напрячь слух, – будто леди Тиана из рода тех, кто… ну… тенями ходит. Слыхала про таких? Говорят, они сквозь стены могут, и в любой тени спрятаться, как мышь в норе. Жуткое дело!
Тиви ахнула, и я услышала, как у нее из рук что-то упало – кажется, иголка или ножницы.– Ой, мамочки! Палесса, ты что такое говоришь?! Ходящие тенями? Это же… это же как те страшилки, что старая Нанна рассказывала! Неужто правда? Если она такая… то почему ж лорд Конард ее… того?
Палесса – видимо, так звали вторую девушку – фыркнула.– Да глупости все это, Тиви. Бабские сказки. Была бы она такой всемогущей, разве ж допустила бы, чтобы с ней так обошлись? Сидела бы сейчас в замке, а не здесь, в ссылке. Просто род у нее древний, вот и приписывают им всякое. Уймись ты со своими страхами и вышивай давай. Вада увидит, что ты опять бездельничаешь, обеим влетит.
Ходящие тенями… Интересно. В этом бредовом мире, кажется, даже магия есть.
Не успела я отойти от двери, как из-за поворота коридора бесшумно возникла Вада. Кажется, эта женщина обладала способностью появляться из ниоткуда.
– Леди Тиана, – ее голос, как всегда, был ровным и лишенным эмоций. – Ваши покои готовы. И ванна. Вам следует отдохнуть.
Она не спрашивала, она утверждала. Спорить с ней почему-то не хотелось. Да и мысль о горячей ванне после всех сегодняшних приключений была невероятно соблазнительной.
Вада проводила меня на второй этаж, в довольно просторную комнату. Обстановка здесь была чуть уютнее, чем внизу: большая кровать с пологом, камин, несколько кресел. И, о чудо, в небольшой смежной комнатке стояла огромная деревянная лохань, от которой уже шел пар.
– Если что-то понадобится, позовите, – коротко бросила Вада и удалилась, так же бесшумно, как и появилась.
Сбросить с себя пыльное дорожное платье и погрузиться в горячую воду с какими-то травами, от которых исходил успокаивающий аромат, было настоящим блаженством. Вода смывала грязь, усталость и, казалось, часть того ужаса, который я пережила за этот бесконечный день. Обожженная рука все еще ныла, но даже эта боль немного притупилась.
На кровати лежала чистая ночная сорочка из тонкого хлопка. Переодевшись, я забралась под тяжелое одеяло. Тело гудело от усталости, но мозг все еще отказывался отключаться, прокручивая события дня, как заезженную пластинку. Конард, храм, боль, эти странные слуги, слухи о «ходящих тенями»…
Но в конце концов, изнеможение взяло свое. Я провалилась в тяжелый сон без сновидений, почувствовав себя хотя бы в относительной безопасности.
8
Проснулась я от настойчивого солнечного луча, который пробился сквозь щель в тяжелых шторах и бесцеремонно светил мне прямо в глаз. Первой мыслью было – какой сегодня день недели? Потом вспомнила, что это здесь, скорее всего, совершенно неважно. Я потянулась, ощущая, как ноет все тело, но уже не так адски, как вчера. Обожженная рука под повязкой (кто и когда ее сменил, я не помнила) все еще давала о себе знать, но терпимо.
После скромного завтрака, принесенного молчаливой девушкой (кажется, Палессой, если я правильно расслышала вчерашний шепот), я бесцельно слонялась по своей комнате, не зная, чем себя занять. Выходить и снова натыкаться на суровую Ваду или ее молчаливых подопечных не очень-то хотелось.
В дверь тихонько постучали.– Леди Тиана? – раздался спокойный, чуть глуховатый женский голос. – Могу я войти?
Я что-то буркнула в ответ, что можно было с натяжкой счесть за согласие.
Вошла женщина, которую я смутно помнила со вчерашнего «приветствия» на крыльце – та, что стояла с корзинкой трав. Она была невысокой, с темными волосами, собранными в тугой узел на затылке, и очень внимательными, темными глазами. В руках она снова держала плетеную корзинку.
– Меня зовут Анора, я здесь травница. Я подумала, возможно, вы захотите немного прогуляться, – предложила она, и в ее голосе не было ни приторной сладости блондинки из замка Конарда, ни ледяной отстраненности Вады. Просто спокойное предложение. – Воздух сегодня хороший. Я как раз собиралась к реке, посмотреть, не поспели ли некоторые травы.
Идея выйти из четырех стен показалась мне не такой уж плохой. К тому же, компания травницы выглядела наименее угрожающей из всех обитателей этого поместья.– Почему бы и нет, – пожала я плечами, стараясь, чтобы это не выглядело слишком уж восторженно. – Все лучше, чем потолок разглядывать.
Мы шли по запущенной садовой дорожке, которая постепенно перешла в едва заметную тропинку, ведущую сквозь заросли кустарника к реке. Анора по большей части молчала, лишь изредка наклоняясь, чтобы сорвать какой-нибудь листик или цветок и аккуратно уложить его в свою корзинку. Я тоже не горела желанием заводить светские беседы, просто шла рядом, разглядывая незнакомые растения и пытаясь привыкнуть к ощущению земли под ногами, а не трясущегося пола кареты.
– Вы всегда здесь жили? – спросила я скорее от скуки, чем из реального любопытства.Анора на мгновение замерла, ее пальцы, собиравшие какие-то мелкие синие цветочки, дрогнули.– Давно, – коротко ответила она, не поворачивая головы, и снова принялась за свое дело.
Ясно. Разговорчивостью она не отличалась. Ну и ладно, мне же лучше.
Река оказалась неширокой, но быстрой, с каменистыми берегами. Вода была прозрачной, и на дне виднелись гладкие, обкатанные валуны. Мы шли вдоль берега, и Анора время от времени указывала мне на какие-то растения, называя их на своем языке. Большинство названий я тут же забывала.
И тут я его увидела. У самой воды, в тени раскидистого куста, росли несколько знакомых кустиков с узкими, длинными листьями и характерными стрелками, на которых должны были скоро появиться соцветия-шарики. Сердце радостно екнуло. Не может быть!
– Смотри-ка! – воскликнула я, забыв про свою обычную сдержанность, и кинулась к растению. Наклонилась, сорвала один листок, растерла между пальцами. Характерный, острый, ни с чем не сравнимый аромат ударил в нос. – Чеснок! Настоящий чеснок!
Анора подошла ко мне, с удивлением глядя то на меня, то на растение.– Осторожно, леди, – ее голос прозвучал встревоженно. – Это же дикий луковник. Он очень ядовит. Даже скот его обходит стороной.
Я выпрямилась и посмотрела на нее. Ядовит? Чеснок? Я не выдержала и рассмеялась. Сначала тихо, потом все громче, почти до слез. После всего пережитого, эта абсурдная ситуация – чеснок, объявленный ядовитым растением, – показалась мне верхом идиотизма.
– Ядовит? – переспросила я, вытирая выступившие слезы. – Дорогая моя Анора, если это яд, то я – китайский император. Это же чеснок! Лучшее лекарство от всех болезней, ну, или почти от всех. И самая вкусная приправа на свете! Вы что, его тут не едите?
Анора смотрела на меня с явным недоумением, если не сказать, с опаской.– Но… все старые травники говорят, что он опасен. Вызывает жар, колики… некоторые даже слепнут от его сока.
– Слепота от чеснока? – я снова прыснула. – Ну, если его в глаза закапать, то, может, и неприятно будет. А так… Вы просто не умеете его готовить! – я лукаво подмигнула ей. – А ну-ка, дай сюда свою корзинку. Кажется, у меня появилась идея, как разнообразить наше местное меню. И, возможно, немного подзаработать, если тут все такие же темные в вопросах кулинарии.
Анора все еще смотрела на меня с сомнением, но корзинку протянула. Я же, вооружившись новоприобретенным знанием о местной «ботанической безграмотности», с энтузиазмом принялась выкапывать драгоценные головки «ядовитого» чеснока. Кажется, жизнь в этой ссылке обещала быть не такой уж скучной.
9
Мы с Анорой вернулись в дом, и я, ощущая себя заправским контрабандистом, с гордостью несла в подоле платья свой "ядовитый" улов. Головки чеснока приятно оттягивали ткань. Анора шла рядом, все еще бросая на мою добычу косые, полные сомнения взгляды.
– Вы уверены, леди, что это… съедобно? – не выдержала она, когда мы уже подходили к дому. – Старики не зря предостерегали.
– Уверена, как в том, что солнце встает на востоке, – усмехнулась я. – Главное – правильный подход. Увидишь, Анора, мы еще тут чесночную революцию устроим!
Наше почти триумфальное шествие, сопровождаемое тихим бормотанием Аноры о возможных последствиях, было прервано появлением Вады. Она материализовалась в холле так внезапно, словно прошла сквозь стену, и ее взгляд тут же, как магнит, притянулся к моему подолу, из которого предательски торчали зеленые хвостики.
Брови старшей горничной медленно поползли вверх, образуя на лбу строгие складки, а на лице отразилось такое выражение, будто я не просто притащила дохлую крысу, а целую стаю, да еще и попыталась выдать их за деликатес.
– Это… что такое, леди Тиана? – ее голос был еще суше, чем обычно, и в нем отчетливо слышались стальные нотки.
– Лекарственное растение, Вада, – бодро отрапортовала я, стараясь не обращать внимания на ее грозное неодобрение и пытаясь выглядеть как можно более убедительно. – Очень ценное. Анора может подтвердить его… э-э-э… особые свойства. И очень вкусное, между прочим, если знать, как приготовить.