ЗалиКруна с интересом косилась на нас и прислушивалась к разговору:
— Чудно ты делаешь, девка, никогда такого я не слышала. Мать моя всегда с рук на руки науку передавала.
— Как это? — удивилась я.
— Ну, как? Приходили мы вместе к орку больному, показывала она что делать и куда смотреть. Потом клала мои руки вокруг раны, свои сверху — и… — она запнулась, не зная как объяснить. — И сила шла через мои ладони, я и понимала, как делать, свою начинала вкладывать. Если что не так — она поправляла. И никаких тебе, — она нарисовала нечто неопределенное в воздухе, — завихрений, которых я и не вижу.
— Я могу научить вас тоже, — предложила я.
— Чур меня! Еще не хватало на старости лет в ученицы идти! Нет, я свой статус честно заслужила, я много лет оркам помогаю…
— Но я могла бы учить вас негласно, никто бы не узнал… — попыталась смягчить свое предложение, которое по местным меркам затрагивало вопросы иерархии.
ЗалиКруна лишь раздраженно махнула на меня рукой. Ну, пожилая орчанка, конечно, что тут сделаешь.
Мы уже подходили к нашей палатке, когда навстречу вынырнул мой жених из Медведей. Я гневно сощурилась. Вот что этого гада дернуло ко мне посвататься? Головной боли мне мало. Поняла бы, если бы второй близнец, хороший малый, а этот-то только на гадости и способен.
Губы его были раздвинуты в широкой улыбке, а небольшие глазки уставились на меня в упор:
— Хочу поприветствовать… — он взял паузу, а ЗалиКруна напряженно встала между мною и орком, подпихивая меня к палатке, будто он мог прямо тут меня схватить и изнасиловать. Впрочем, наверное, опозорить как-нибудь мог. — Матушку своей невесты, — неожиданно закончил орк и поклонился ЗалиКруне. — Я благодарю свою будущую тещу за то, что та приняла человечку под свою опеку.
— Так повелели Предки, — чинно ответила знахарка и запихала-таки меня в палатку. Шикнула и сделала большие глаза, прежде чем задернуть полог. Впрочем, подслушивать мне это не мешало. — Чем же я могу помочь досточтимому воину из племени Медведей? Может, болезнь какая разобрала? Так я мигом!..
— Я здоров, как дикий тур, — обиделся орк. Я активировала магию, чтобы еще и увидеть их обоих внутренним зрением. АнлиФаркуда схватила меня за руку и потащила прочь. Сперва я сопротивлялась, а потом, хмыкнув, пошла. Звук, однако, продолжил сопровождать меня, будто я стояла в двух шагах. — Я лишь хотел выказать свое уважение.
— Благодарю, — кажется, расслабилась слегка ЗалиКруна. — Уважил старуху. Только знай, сделать я ничего не смогу — на арене рука невесты будет разыгрываться в честном бою.
— Что же я, этого слабака без магии не смогу победить что ли? — захохотал Медведь.
Меня передернуло.
ЗалиКруна выждала паузу, пока он прохохочется, а потом взяла его под руку и заговорила тихим таким голосом, будто мать со своим ребенком:
— Хороший ты орк, сильный, здоровый, смелый, ты так мне нравишься! — я насторожилась. — Вот и хочу предостеречь тебя. Я же знахарка, старая, опытная. Знаю я все о здоровье всех женщин и девок нашего племени, всех посчитай младенцев в последние лет пятьдесят на свои руки приняла, всех вырастила, всем болячки залечивала. Поверь старой опытной знахарке — не пара человечка сильному орку. Слабая она совсем, уже через год за новой женой придется идти, на новые дары тратиться. Нужно ли тебе это?
— Магичка она, мне и того хватит. Будут у нас дети еще больше одаренные, чем я сам! — не смутился орк.
— Дети полукровками родятся, слабыми по сравнению с другими в племени. Будут их все колотить…
— Моей силы на двоих хватит, в меня пойдут, — отмахнулся орк. — В моем роду все сильны!
— А девка-то и одного-то не выносит, умрет родами и все. На что тебе такая жена? Не разродится: и она, и дите умрет.
— У нас есть своя знахарка, она умеет детей из чрева женщины вырезать, — я с ужасом посмотрела на АнлиФаркуду, которая не могла слышать разговор, и рукой закрыла себе рот, чтобы не закричать.
— Она же не знахарка, а мясник, — разозлилась ЗалиКруна. — Знаю я, что она умеет! Вырезать-вырежет, а помочь матери выжить не сможет. Убьет и только.
— Ну, и ладно, мне главное — чтобы дети живы были. У нас часто близнецы рождаются в роду, их и орчанки-то плохо вынашивают.
— Подумай, — вцепилась знахарка ему в руку. — Если ты хотя бы жену ко мне на последних месяцах отвезешь, я смогу ее выходить, поддержать здоровье, помочь родить!..
— Вот еще, — он вырвал свою руку. — Своими силами справимся.
— Она же не просто девка безродная, она знахарка будущая, ученица моя официальная! — возмутилась ЗалиКруна.
— Ей та наука после свадьбы нашей будет без надобности. По дому работать да ребенка выносить, ему дар свой передать — единственное, что от нее требуется.
ЗалиКруна запыхтела-запыхтела, а потом выдала:
— Не дам своего благословения!
— Ты что удумала, карга старая! — практически замахнулся на нее орк.
— Не дам! — рыкнула ЗалиКруна. — В девках навечно оставлю, мне помощницей будет, сотням орков поможет своим мастерством…
Медведь все же схватил ее за плечи, встряхнул, заставив меня выбежать из комнаты и замереть на пороге. Еще одно его движения, хоть что — и я выбегу и прибью его к чертовой матери!
— Ты не посмеешь, дура старая. — Прошипел орк, впрочем, быстро отняв от старухи руки. — Я выиграю ее руку на бою завтра, и ты мне и слова поперек не скажешь. А если вякнешь — я обвиню тебя в колдовстве и в попрании наших традиций.
— Если бы такая умелая знахарка, как станет ОксТарна, была в твоем племени, твоя мать осталась бы жива, — в голосе ЗалиКруны послышались слезы обиды. У меня сжалось сердце.
— Не смей! — рыкнул орк. — Никогда не смей ничего говорить о моей матери! Она не смогла разродиться, значит она была слаба. А наш отец сделал для нас все возможное, он сам воспитал нас с младенчества и сделал много больше, чем она.
— Она отдала за вас жизнь! — возмутилась ЗалиКруна.
— Она не смогла ради нас и выжить, значит была недостойна. Прощай, знахарка, завтра я заберу у тебя дочь, и ты не посмеешь мне возразить, иначе, поверь на слова, ты пожалеешь.
Махнув небрежно рукой, Медведь развернулся и пошел прочь.
Глава 6
ЗалиКруна зашла в шатер, едва не шатаясь. АнлиФаркуда засуетилась вокруг, но женщина лишь отмахнулась. Наверное, в доме она бы шла по стеночке, но в шатре и опереться было некуда, поэтому орчанка, пересилив себя, дошла до гостиной и плюхнулась на подушку. Аня поднесла ей водички.
— Я все слышала, — не стала я разводить тайны, чтобы ЗалиКруне не нужно было думать о том, как мне все рассказать.
— Дура-девка! А если бы я его в шатер пригласила, он бы тебя застал — позорище-то!
— Пока он не начал тебе угрожать, я сидела в своей комнате, мне разговор ветер доносил, — я небрежно махнула рукой, разгоняя воздух по шатру. — Лучше скажи, что делать-то?
— Пир готовить, — буркнула ЗалиКруна. — Завтра бой финальный, так или иначе…
Я упала перед пожилой женщиной на колени:
— Ну, подумай же! Это же дикость какая-то, нужно как-то всего этого избежать!
— Ты сама кашу заварила! — рыкнула ЗалиКруна, — сама бои выбрала.
— Так я же дура молодая, какой с меня спрос, — не стала противоречить я. — Но что-то же делать надо! Этот гад ведь все твои труды в землю закопает, некому твое дело продолжать будет, — решила расставить иначе акценты.
— Вон, Аньку возьму в ученицы, раз Предки так рассудили. Она-то всяко никому в жены не нужна, — буркнула женщина сварливо, но стыдливо отвела глаза.
— Ах, так! — возмутилась я, вскакивая. — Не будет этого, так и знай! Я не дамся, я скорее ураган призову, чем на ритуал соглашусь пойти!
— А ты сможешь? — усомнилась ЗалиКруна.
Ну, да, если б я была уверена… да и вредить женщинам и детям, конечно, у меня рука бы не поднялась, если бы не крайний случай:
— Припрет — сделаю, сдохну, но сделаю, — прорычала я, глядя знахарке прямо в глаза, чтобы она точно не сомневалась в моих словах.
Женщина несколько секунд внимательно разглядывала меня, а потом тяжело вздохнула. АнлиФаркуда и вовсе кинулась мне в ноги:
— Прошу, госпожа, не губите! Неужели вы спасли нас от пожара, чтобы собственной рукой погубить? Здесь же женщины, дети!
— Посмотрим, — неопределенно пробормотала я, — быть может, ЗалиКруна, и так не раз спасавшая членов племени, спасет всех и в этот раз, предложив другой выход.
Но ЗалиКруна молчала, напряженно поджав губы. Наконец, она не выдержала:
— Не дури, девка, каждому должно делать то, что дано и идти туда, куда ведут его Предки.
— Это ваши предки, не мои, — отбрила я. — Подумайте, как выпутаться из этой истории. Может, вы сможете объявить, что я слишком молода еще для брака? Маленькая я, глупая…
— Была б молода — с боями бы не справилась, — качнула головой ЗалиКруна.
«Ага, и тогда стала бы наложницей Шамана как не вошедшая в племя еще быстрее», — закончила за нее я.
— А если кого-то еще попросить поучаствовать в сражениях? — предположила я. — Только так, чтобы он потом отказался от моей руки…
— Если победивший откажется от руки девушки, которую выиграет, это ее опозорит…
— Так, может, и неплохо, — обрадовалась я.
— Это ее опозорит, но тогда проигравший сможет сделать ее женой. Если же никто из желавших женой взять не согласится, то опять по старшинству выигрыша девушку будут предлагать в наложницы как опозоренную.
— Это же подстава какая-то! — возмутилась я. — А если девушка вообще ничего не сделала…
— Тогда добрый орк бы на ней женился, раз пошел на бои ради нее, — пожала ЗалиКруна плечами.
— А если он специально подлость такую замыслил? — усомнилась я.
— Если бы он замышлял подлость, то Предки не были бы на его стороне в бою, — ответила она как истинная фаталистка.
Я внимательно посмотрела на женщину, пытаясь понять, она действительно так думает или так просто «так должно» отвечать на подобный вопрос.