— Но ведь… в сказании говорится, что ты забеременела от огненного саламандра, и ребенок сжег тебя изнутри…
— Да, мне это говорили, — рассмеялась Сильфида. — Не подходи к саламандрам — их кожа обжигает, будто дикое пламя. Но я коснулась своего любимого и узнала — врут. Мне говорили, что саламандры жестокие убийцы, уничтожающие все вокруг, не ценящие знаний. Но мой любимый был созидателем, он был самым лучшим кузнецом этого времени, он любил меня и был ласков и нежен, куда ласковее, чем выбранный родителями жених. Все считали, что элементали несовместимы, что мы разные виды, что мы не способны сосуществовать, но у меня внутри зародилась жизнь, и я чувствовала, что мой сын возьмет лучшее от моего любимого. Мой муж пожертвовал собой, чтобы помочь мне скрыться, но нашего сына я сберегла.
— И ты родила его здесь, в степях, среди дриад, — прошептала я. — Его кровь позже смешалась с кровью потомков дриад, его сила Воздуха дарует Соколам способность общаться с этими птицами.
— Их было больше, куда больше. Сильфы, уставшие от войны и потерявшие все, саламандр, даже русалка. Изгои, которых приняли только дриады, отколовшиеся от остальных и решившие выживать в степях, — тихо произнесла Сильфида. — После глобальной войды благословение Стихий покинуло нас, и мы пытались сделать все, чтобы сохранить те крупицы магии, что у нас оставались, помочь своим детям стать сильными и выжить. Но теперь прошло слишком много времени. Система накопила ошибки, а поддерживающие ее ритуалы были забыты, рассинхронизация продолжила накапливаться…
— Да еще кое-кто пытается теперь использовать вашу структуру на пользу себе лично, — добавила я.
Сильфида нахмурилась:
— Это невозможно!
— А ты спроси у Сокола, он пытался справиться с этой напастью, но не преуспел. Эта дрянь уже разъела древо племени, заразила многие ветви и скоро доберется до его сердцевины.
— Невозможно, — еще раз шокированно произнесла Сильфида.
— Помоги мне! Мне нужно разобраться с этой структурой, нужно ее восстановить и модифицировать. Дай мне знания для этого.
— Ты еще не готова! — прошипело привидение дикой кошкой.
— У меня нет времени готовиться, мне нужно что-то делать!
— Я тоже так говорила, тоже пыталась бежать впереди паровоза, но знания можно получить лишь последовательно, невозможно прыгнуть выше головы, иначе придется изворачиваться еще больше, чтобы как-то все исправить!
Тут я все поняла:
— Так это ты! Это твоя ошибка: ты помогла создать орков — пыталась сделать дриад сильнее, придавая им силу и выносливость животных! А они стали агрессивными, из-за чего пришлось создавать все это, — я развела руками, будто пытаясь обхватить капище.
— Я помогла детям выжить в самые тяжелые времена, — прошипела, разозлившись, Сильфида, но потом погрустнела: — но я не могла еще оценить все последствия изменений.
— И ты создала капище, как костыль, как заплатку, как ограничивающий их ошейник, вместо того, чтобы восстановить содеянное.
— Это было уже невозможно! — возмутилась Сильфида.
— Фарш невозможно прокрутить назад, — кивнула я, понимающе, — изменения отразились в ДНК, передались потомству, усиливаясь, ведь вся магия орков сосредоточена на изменении живых существ…
— ДНК? — переспросила Сильфида. — Что это?
— Ну, как же? Часть клетки, где записано, каким должен быть организм в целом? Наследственность? Кровь? Икс и Игрек хромосомы? Вы затеяли все это, не обладая даже такими минимальными знаниями⁈
— Вот почему Стихии выбрали тебя, — выдохнула Сильфида. — Ты занималась этим прежде.
— Я знаю не больше, чем все… там, где я жила прежде, — качнула я головой.
— Значит, этого будет довольно, если эти знания соединить с магией.
— Так давай объединим! Дай мне эти знания или просто позволь мне работать с тобой вместе! —взмолилась я. — Давай объединимся и постараемся все исправить!
Взгляд Сильфиды погрустнел:
— Я лишь образ прошлого, отпечаток личности. Я не способна создавать новое, лишь хранить обрывки прежних знаний. Я надеялась, когда еще была цела, что когда-нибудь сюда явится новая хранительница знаний и поможет исправить то, что я сотворила. Я ждала умудренную опытом, знающую многое о мире, овладевшую магией в совершенстве сильфиду, а пришла ты…
Я разозлилась:
— Ну, простите, что я не так хороша, как вам бы того хотелось! И у меня вообще-то есть проблемы более актуальные, чем исправлять ваши ошибки! — Я вцепилась руками в ошейник на своей шее. — Я тут вообще-то в плену! Ваши создания творят черте что!
— Тебе суждено стать частью этого племени, частью мира орков, чтобы помочь им измениться, — ласково произнесло привидение.
— Меня пытаются насильно выдать замуж за орка! Если им это удастся, я не смогу вам ничем помочь! Вы должны остановить это!
— Никто не в праве насильно выдавать замуж свободную орчанку, это против традиций, — отмахнулась Сильфида.
— Но теперь это не так! — возмутилась я.
— Обратись к законам племени, в них все записано, — она стала светлеть, будто истончаясь. — Мое время подходит к концу, сила иссякает, — пробормотала она, разглядывая свои полупрозрачные руки.
— Но где они? Где эти законы⁈ — возмутилась я. — Эти бумаги не сохранились!
— Они навечно остались в сердцах орков, — уже едва слышно прошептала Сильфида.
Мне показалось, что она еще что-то пыталась сказать, но я уже не смогла расслышать. Рыкнув, я протянула руку в ту сторону, где в последний раз видела привидение… и несколько желтых камней под моей рукой раскрошились в мелкую крошку. Ахнув, я увидела, как еще несколько покрылись трещинами, но вроде бы выдержали. Я аккуратно вытащила все камни из земли. Три раскрошились буквально в труху, осколки я едва сумела найти в траве, еще четыре треснули, но устояли. Закусив губу, я спрятала все, что удалось сохранить, в мешочек.
Глава 9
После исчезновения Сильфиды я еще долго пыталась сообразить, где искать полный свод законов орков, обыскала все каменные столпы, надеясь, что они вытесаны на них, опросила шокированную ЗалиКруну и АнлиФаркуду, но те только разводили руками.
— Мы никому не должны говорить о том, что видели в этот вечер, — по дороге домой, когда я развеяла охранное заклятье вокруг капища, произнесла лекарка.
— Почему? — удивилась Аня. — Там ведь была… было нечто светящееся, я видела это. Это чудо!
— Воля Предков слишком сложна для осознания, мы можем ошибиться, трактуя сказанное, — она покосилась на меня со значением.
— Ты просто боишься перемен и боишься того, что я и то привидение сказали. Ты боишься правды, — усмехнулась я.
— Я не знаю, что из этого было правдой, может, ты просто наслала на нас видение ведьменской силой, чтобы добиться своих подлых целей и подорвать устои, — разозлилась ЗалиКруна. — И так решит всякий, кому ты это покажешь.
— Но это правда, — повторила я.
— Но мы об этом забудем, — упрямо повторила знахарка.
АнлиФаркуда растерянно остановилась на месте и даже отстала от нас, пытаясь осознать произошедшее, но потом опомнилась и догнала. Весь путь до становища она хмурилась.
Я едва дождалась ночи, чтобы лечь спать, надеясь, что у меня появится еще один шанс поговорить с Сильфидой и расспросить ее. Но сон долго не шел, а когда я, наконец, провалилась в темноту, он был скорее похож на видение. В этот раз Сокол не вел меня, приходилось самостоятельно пробираться к своей цели, а зыбкое пространство сна будто растягивалось под моими ногами, не позволяя приблизиться к капищу: ноги вязли в земле, травы цеплялись за ноги, ветер бил в лицо. Когда же я, наконец, добралась до места, там никого не оказалось. Я долго звала Сильфиду, всматривалась в землю, надеясь углядеть сияние магии Воздуха, но так ничего и не добилась.
Проснулась я разбитая и расстроенная. Наступил день битвы, победы в которой я не желала ни одному из бойцов. Медведь, конечно, козел безрогий, но он маг и его победа была бы самым очевидным и логичным вариантом. Вряд ли Сокол, хоть и с поддержкой Шамана, мог рассчитывать на победу против мага, но было бы здорово, чтобы он его размазал подчистую, чтоб мухлевать неповадно было.
Меня опять нарядили как завидную невесту, расчесали-заплели-украсили, и мы дружной процессией отправились на Арену. Я с трудом заставляла себя не грызть ногти, пытаясь сообразить, как выкрутиться из получившейся ситуации. Одно меня порадовало: едва я глянула на Шамана, то поняла, что вся эта подстава ему дорогого стоит — он аж посерел от перенапряжения. Его боец стоял рядом со взглядом, устремленным куда-то в пустоту и улыбкой полного дебила, кажется, на него эта магия действовала отнюдь не здоровым образом. При этом я отметила, что физически парень стал выглядеть крепче, чем во время первого боя, будто стал чуть повыше и помассивнее в плечах. На втором бою я это не заметила, а тут как будто в глаза бросилось. Шаман раскачивает его, будто на стероидах, но разве это имеет какой-то смысл против мага? Бред. А вот что мне потом с этим выигравшим магом делать — отличный вопрос.
Наконец, подошли и медведи.
— Скоро породнимся, — хлопнул Вождя Соколов по плечу медвежий, не стесняясь заявляя, что не верит даже в крошечную возможность победы противника.
— На все воля предков, — гаденько ухмыляясь, пропел Шаман, — пусть они явят ее на поле брани.
Я напряглась. Как-то все это не было похоже на поведение орка, смирившегося с неизбежным проигрышем. Но как он собирается выкрутиться? И зачем ему это, зачем тратить столько сил из-за моей свадьбы? Уж точно не для того, чтобы помочь подопечному устроить свою личную жизнь.
Шаманы и Вожди еще поперекидывались разными более или менее вежливыми колкостями, которые я пропустила мимо ушей, а затем, наконец, бойцы вышли на Арену. Медведь довольно ухмыльнулся, выхватывая здоровенный топор на длинной ручке, крутанул его над головой, а потом шандарахнул по земле с такой силой, что подо мной опора дрогнула, как мне показалось. А потом от его топора по земле поползла трещина в сторону Сокола, все расширяясь.