Было очень обидно, особенно, когда сгнивший клык прикоснулся к моей щеке, а зловонный зеленый язык слизал струйку крови, стекающую по подбородку. От отвращения меня едва не вывернуло наизнанку.
Отчего-то орк был очень доволен. Это читалось на его уродливом лице.
Второй же больше не проронил ни слова, он молча стоял у меня за спиной, опустив взгляд в пол.
Мне же было больно, обидно, одиноко. И холодно. От нервов начала бить крупная дрожь. Зубы застучали – не столько от холода, сколько от омерзения. Еще бы, я, по жизни богиня, попала неизвестно куда! Казалось, худшее уже воплотилось в реальность, но я сильно ошибалась.
– Аркх-х, агркх-а-ах! – прорычал уродец, отдавая приказ, и руки второго орка в мгновение мертвой хваткой сковали мои плечи. Главарь снова хрипло рассмеялся, а потом вытащил из ножен огромный тесак и принялся разрезать на мне одежду. Сантиметр за сантиметром мокрая ткань падала на землю, одежды становилось все меньше. Худи уже валялась внизу горой тряпья, как и треники, нижнее же белье орк предпочел совсем по-звериному разорвать зубами. Я, до этого момента тихонько скулившая, взвыла от боли, ощущая впившуюся в кожу ткань. В следующий момент зловонный язык прошелся по горошинам сосков, потом клыки орка оставили глубокие царапины на животе, пока он спускался вниз. Остановившись между ног, чудовище больно укусило меня за бедро. Я взвыла от боли и принялась вырываться, понимая, что мне конец.
Через пару минут силы иссякли, и державший меня орк чуть ослабил хватку. Именно в этот момент у меня и открылось второе дыхание.
– Чтоб ты сдох! – прохрипела я сорвавшимся сиплым голосом, резко дернулась и, неизвестно как изловчившись, вырвалась. Улучив момент, пятерней ударила глумящегося орка по лицу, оставив четыре длинные глубокие раны, в одной из которых сиротливо засверкал наращенный ноготь. Темные глаза чудища вмиг почернели, он не произнес ни звука, лишь тяжело задышал. И это было намного страшнее его предыдущего рычания. Орк снова отдал тихий приказ младшему, и на сей раз меня обездвижили надежнее, больно зафиксировав руки за спиной. Черноглазый угрожающе клацнул челюстью и приспустил штаны, а я оторопела.
Силы были не равны: один держал, второй собирался поразвлечься. От досады и несправедливости у меня перехватило дыхание. Когда над спущенными брюками показалась возбужденная темно-зеленая плоть, я поняла: «Мне конец». Искоса посмотрев на огромное достоинство зеленого, нервно сглотнула. В голове роились мысли, но я ничего не могла придумать. Подошедший вплотную орк вовсю издевался надо мной, играя со своим членом одной рукой, а второй касаясь моей груди, живота, проводя по изгибам бедер, шептал непонятные слова на ухо, то и дело облизывая мерзким языком. Сердце бешено колотилось, казалось, жизнь уходит. И все же я изо всех сил старалась не впассть в истерику, а судорожно размышляла.
Сзади послышалось шевеление, и меня приподняли повыше, устраивая удобнее для страшилища. Картинка неминуемого будущего вспыхнула перед глазами, и я что есть мочи заорала, срывая и без того осипший голос, надеясь, что хоть кто-то услышит и поможет. Напрасно: рот вмиг зажали крупной ладонью, отнимая и без того призрачный шанс на спассение. От страха я зажмурилась и задрожала, отчетливо ощущая между ног влажную горячую плоть, готовую вот-вот ворваться внутрь. Орк играл со мной, словно с мышкой, держал на грани и издевательски смеялся.
Когда я была почти готова почувствовать неминуемую боль и уже молилась, чтобы все закончилось как можно скорее, пытка вдруг прекратилась. Меня вдруг с силой отшвырнули в кусты. Сверху навалилось тяжелое мужское тело, не дающее подняться, скрывая от чего-то.
Изловчившись, я выглянула из-под руки защитничка и увидела страшную картину: два орка, словно цепные псы, сцепились в драке.
Насильник сердито рычал и пытался достать ножом незнакомого спассителя, который, к слову, двигался настолько тихо и плавно, что казалось, он парит в воздухе. Я даже протерла кулаками глаза, снова оторвав пару ресниц.
Схватка длилась всего несколько минут. В какой-то момент чудище со звериным ревом кинулся на противника, опрометчиво оставив горло незащищенным, за что и получило смертельный удар, после чего захрипело, захлёбываясь кровью и вдыхая последние глотки жизни.
Едва все стихло, меня отпустили.
Прибывший орк кинул быстрый взгляд в сторону кустов и молча кивнул в противоположную сторону. Мертвого орка сиюминутно оттащили в сторону, открывая мне путь к отступлению.
Наплевав на природную брезгливость, тихо, шаг за шагом, я отползла к озеру. Вот тут-то запоздало и последовала реакция, меня накрыло. Только в этот момент начало доходить, что же произошло, что могло произойти. А еще мне, наконец, стало ясно, что странное путешествие – не вымысел больного мозга. Не веря самой себе, я принялась отмываться в ледяной воде, изо всех сил натирая кожу песком, приговаривая, что скоро проснусь и окажусь дома. Из глаз бежали слезы, окоченевшие руки не слушались, а горло сжимали спазмы. Неподалеку, разделавшись с тушей моего обидчика, сидела пара орков и украдкой наблюдала, не делая попыток подойти.
Что ж, моя истерика набирала обороты. Я и сама не могла понять, отчего так. Не поимели же меня – уже хорошо. Не убили –вовсе прекрасно! Хотя, в каком-то смысле все же поимели. До сих пор я ощущала телом скользкую плоть омерзительного орка. Терла песком живот и спину, стараясь избавиться от стойкого ощущения отвратительного языка на коже. В то же время я понимала: сама виновата. Нечего лезть со своим уставом в чужой монастырь. Попала в неизвестное место –надо сидеть тише воды, ниже травы.
Просидела я в воде довольно долго, потому что перестала чувствовать пальцы рук и ног. Потом холод отступил, стало неожиданно тепло, и захотелось спать. Орки развели на берегу огонь и что-то готовили на костре, лишь изредка бросая удивленные взгляды в мою сторону. Я же, успокоенная внезапным теплом воды и мерным шепотом ветра, сонно зевнула и прикрыла глаза. Как погрузилась под воду, не помню, зато хорошо помню крик одного из зеленых и горячие лапы, вырывающие меня из прохладной и такой сладкой неги.
Черноглазый спасситель отчего-то орал, не переставая, и с силой тряс меня за плечи, не давая уснуть, а кареглазый спешно укутывал в свой плащ и растирал замерзшие руки и ноги.
– Кано хо но! – отчаянно жестикулируя, прорычал орк глядя прямо мне в глаза. Скрестил руки, указал на озеро, черкнул пальцем по шее, снова скрестил руки и указал на меня, мягко толкнув в грудь. Ничего не поняла, но кивнула – на всякий случай.
Я была раздавлена: идти некуда, местности я не знала, из одежды – только чужой плащ. Удивленные орки усадили меня у огня и вручили полную чашу мутной жижи, приготовленной на костре. Впрочем, это дома я бы покрутила носом и предпочла не есть – королевна же! А тут я вдруг четко поняла, что ничего другого мне не светит. Выбирать не приходилось, поэтому, зажав нос, быстро съела содержимое чаши и, укутавшись в чужой меховой плащ, легла поближе к костру. Все равно было очень холодно и мерзко, заснула я только из-за полного изнеможения и шока. И, кажется, трястись продолжала и во сне.
Удивительно, но приснился мне прекрасный пляж с белым песком и мерными морскими волнами. В этом сне я лежала, спину согревал горячий песок, а я счастливо улыбалась солнцу. Песок нежно огибал каждый изгиб моего тела, теплый ветер легонько поглаживал щеки и мягко скользил по губам. Было тепло, уютно и приятно. Казалось, я в персональном раю, все мысли были расслаблены и спокойны.
Едва рассвело, сон как рукой сняло. Стало жарко, и спина затекла от непривычно твердой постели. Плавно повернув голову, я заметила одного из вчерашних орков. Он сгреб меня в охапку и согревал теплом собственного тела, улыбаясь чему-то во сне. Стараясь не дышать, я осторожно выбралась из его горячих объятий и тихонько направилась к озеру. Хотелось умыться холодной водой, ощутить влагу на лице. Черная сверкающая гладь манила так сильно, что я, не колеблясь ни минуты, присела на берегу.
Посмотрев на свое отражение, увидела все ту же прекрасную девушку, разве что немного потрепанную. Глаза от обиды защипало. Я вмиг вспомнила неожиданное путешествие и в надежде, что сияющая вода, словно зеркало, возвратит меня домой, протянула ладонь к водной глади. Пальцы коснулись прохладной воды, но никуда я не перенеслась. Все так же сидела на берегу, глупо протянув руку. Я тихонько всхлипнула, жалея себя и свою судьбу. Одинокая слезинка скатилась по щеке и упала, слившись с озерной водой. Больше не было сил плакать, слезы закончились. Осталась только щемящая душу пустота. Внезапно моей замерзшей ладони коснулась чья-то рука. Кто-то, с огромными голубыми глазами, тонкими темными губами и острым носом, грустно улыбнулся из-под воды. Прозрачные кудри волос казались паутиной, опутывающей все озеро. Незнакомка поманила к себе, я опассливо наклонилась ближе к воде, ожидая подвоха, и вдруг услышала голос в голове:
– Навью Скользящая знает. – И ощутила нестерпимую боль, которая, словно змеиный яд, распространилась по телу от ладони. В ужасе я отдернула от воды руку и неуклюже упала спиной на песок, задыхаясь от боли в висках и выгибаясь дугой. Все тело горело огнем, а голову сжимало тисками. Сознание помутилось, опуская черную завесу на глаза, а вот боль осталась. Я словно плавилась в огненном котле снова, и снова, и снова. Как долго это продолжалось, не знаю, но для меня прошла целая вечность, и даже больше.
Когда я наконец-то пришла в себя, то обнаружила все тех же вчерашних зеленых знакомцев, обеспокоенно склонившихся надо мной и тут же бросившихся меня чем-то поить.
– Не-е-е-т, – простонала я и обреченно поморщилась. Но питье приняла и сделала пару маленьких глотков странной кислой сивухи.
– Говорит, значит, жить будет, – пробасил себе под нос черноглазый спасситель и представился. – Я – Гхаарх, а это Ргнрахр. Мы не причиним тебе вреда, слово Вождя. Архшан, бывший Вождь, недопустимо повел себя по отношению к тебе, мавка, за что и поплатился жизнью.И поделом ему: даже глупцы знают, как мало осталось водных дев и